Полное собрание сочинений. Том 8. Педагогические статьи 1860–1863 гг. Редакционные заметки и примечания к журналу «Ясная Поляна» и к книжкам «Ясной Поляны»

Заметка не подписана, но, как по содержанию, так и по стилю, она, несомненно, принадлежит Толстому; кроме того, во втором издании первой книжки, вышедшем в Петербурге в 1873 г., имеется подпись: «с. Ясная Поляна. 20 Декабря 1861 года. Граф Л. Н. Толстой». Вероятно, А. А. Эрленвейн, с разрешения Толстого переиздавший всю серию книжек «Ясной поляны», имел в своих руках автограф этой заметки, с которого он и внес в свое издание точную дату писания и подпись Толстого.

[Предисловие к истории Матвея.]

История Матвея произошла из устной переделки учениками французской повести Maurice ou le travail.[1 - [Морис, или труд.]] Повесть о Федоре и Василии произошла точно так же. Загадки записаны со слов учеников.

Как мы объявили в своей программе, в выборе повестей мы руководимся, насколько можем, только опытами и не позволяем себе верить нашему личному воззрению. Мы печатаем обе повести только потому, что из большого числа книг, читанных нынешней осенью, ни одна не имела у наших школьников такого успеха, как эти. Успех этот повторился и в других школах. Была ли это случайность, произошло ли это от слишком легкого сравнения с дурным выбором очень плохих книг или от искусства расказчика – решит только опыт. Мы просим всех учителей первоначальных народных школ сообщить нам впечатление, произведенное этими повестями на читающих ребят. Вся мысль нашего издания есть только опыт, опыт и опыт, – поэтому неуспех этой первой попытки будет для нас столько же интересен, как и успех ее. Неуспех, ежели мы сумеем объяснить его себе, будет для нас залогом будущих успехов.

Задача наших книжек двоякая: по форме и по содержанию. По содержанию мы намерены предлагать народу только то чтение, которое ему нравится; по форме задача наших книжек состоит в том, чтобы предлагать это содержание постоянно на таком языке, который бы весь без исключения был понятен чтецу из народа.

Мы убеждены, что все потребности народа законны, что добро присуще человеческой природе, и что народ точно так же нельзя поучать, как и нельзя испортить книжками. Мы знаем только, что нравственные убеждения слагаются из всех элементов жизни, и что умственная работа есть один из самых плодородных элементов образования нравственных убеждений, и потому только считаем полезным чтение, как лучшее средство для умственной работы. Какое это должно быть чтение и как оно должно действовать на народ, мы не только не знаем, – не признаем за собой права знать и такое мнимое знание считаем величайшей дерзостью, пораждающей только ошибки и напрасные траты сил, могущих быть лучше употребленными.

Уже давно в Европе и у нас пишутся книги для поучения народа труду и смирению (которого терпеть не могут поучающие), а народ, по-старому, читает не то, что мы хотим, а то, что ему нравится: читает Дюма, Чети-Минею, Потерянный Рай, путешествие Коробейникова, Францыля Венциана, Еруслана, Английского Милорда – и своим особенным путем вырабатывает свои нравственные убеждения. И все предположения о том, как такая-то и такая книга должна подействовать на народ, оказываются ошибочными: один читает Чети-Минею и делается фанатиком, другой, читая ту же Чети-Минею, делается неверующим; один, читая Дюма, портит себе вкус, другой получает любовь к хорошему чтению. Ежели бы те самые люди, которые соболезнуют о том, что народ читает Францыля Венциана, спросили себя по совести, как дошли они до своей любви к хорошему чтению, они, верно, признались бы, что большой доле своего развития они обязаны тем самым книгам, которые они теперь считают дурными. Точно так, как нельзя убедить юношу, что пить вино вредно и что любовь есть бред пустой, – точно так же нельзя убедить народ, что книжки нужно читать только полезные и серьезные. Мужик платит гривенник за книжку и потому требует, чтоб ему дали то, что ему хочется, а не то, что хочется воспитателю народа. Бояться же за то, что народ испортится от того, что в него попадется книжка, которая нам не нравится, было бы всё то же, что бояться, чтобы вода Волги не испортилась оттого, что в нее впадет серный ключ. Отчего в нашем классе мы не ропщем на то, что писатели отвечают на наши требования? Ежели мы любим чувствительное, – они дают нам чувствительное, мы обличительное, – и с радостью приветствуем обличителей. Почему же для этого сфинкса-народа не должно предложением отвечать на требование? Почему мы для себя считаем хорошим писателем того, который нам нравится, а для народа считаем хорошим писателем того, который нам, а не народу нравится? Ежели народ хочет читать Английского Милорда, то какое мы имеем право жалеть об этом и предлагать ему сочинения о том, какие, по нашему мнению, нужны для народа добродетели? Ежели мы не умеем или не любим отвечать на требования народа, то, казалось бы, проще всего нам отвернуться от этого неразумного народа. Ежели же ужь мы во что бы то ни стало хотим образовать этот несчастный народ, то дадимте ему то, что он требует. Ежели нам кажется, что Гуак или непреоборимая верность дурная книга, напишем критику на Гуака, выпишем его содержание, объясним, почему она нехороша. Ежели и это трудно, то попробуем перевести Гуака с того выспреннего, обольщающего полуграмотного чтеца, языка на понятный язык, и, может быть, мы убедим народ в том, чего нам хочется. Но так или иначе, мы не минуем отвечать на народные требования, ежели мы только не великие мыслители и поэты, которые не спрашивают, что нужно, а указывают вперед на то, что будет нужно. На требования же эти ответим мы тем больше, чем больше сумеем отрешиться от своих личных воззрений. – Всё это мы написали только для того, чтобы не ввести в заблуждение критика, встретившего в наших книжках, очень может быть, переделки Ермака с плясками и танцами или Английского Милорда Георга.

№ 3, март.

Стр. 65. Примечание к заглавию отдела: «Сочинения крестьянских детей»,

С настоящей книжки мы начинаем новый отдел – сочинения учеников. По нашим опытам такого рода сочинения читаются весьма охотно. Сочинения эти иногда вовсе не поправлены, иногда с небольшими исправлениями орфографических ошибок.

№ 7, июль.

Стр. 5—7. Напечатанное без заглавия и без подписи предисловие к «Магомету» несомненно принадлежит Толстому, как об этом свидетельствует его запись в дневнике от 31 августа 1862 г.: «Писал … предисловие и вставки к Магомету».

На свете есть четыре веры: еврейская, в которую жиды веруют; настоящая вера Христианская, в которую мы веруем; магометанская вера, в которую Турки, Татары и Черкесы веруют, и идолопоклонническая вера, в которую дикие народы веруют, Американцы, Индийцы, Калмыки. Прежде была одна вера. Все верили в Бога. А потом от Адамовых сыновей пошли люди, которые стали болванам кланяться. У Авраама был сын Измаил, от рабы его Агари. От Измаила пошел народ Арабы. Арабы жили вдалеке и стали тоже болванам кланяться. Так стало две веры: еврейская и идолопоклонническая. Когда пришел на землю истинный Сын Божий Иисус Христос, одни поверили в Него и стали Христиане; другие не поверили и остались кто евреи, а кто идолопоклонники. Так стало три веры: еврейская, идолопоклонническая и истинная вера Христианская. А 1300 лет тому назад родился у идолопоклонников человек Магомет, который назвал себя пророком и стал учить новой вере. Народ не знал еще настоящей христианской веры, поверил ему. Итак сделалась четвертая вера, которую назвали магометанскою.

Первая вера еврейская, вторая идолопоклонническая, третья Христианская, а четвертая магометанская. В идолопоклонническую веру веруют дикие и Калмыки. В еврейскую веру веруют одни Жиды. В Христианскую веруют Немцы, Французы, Англичане, Итальянцы, много других народов и мы, Русские. В магометанскую веруют Турки, Персианы, Татары, Башкиры, Киргизы и много других народов. Идолопоклонники никакого дня не празднуют и болванам кланяются; Жиды празднуют субботу и в Моисеевы книги веруют; Христиане празднуют воскресенье и веруют в Моисеевы книги и в Евангелие; а магометане празднуют пятницу и веруют в книгу Коран. Магометане забрали Царьград, откуда наши отцы веру приняли, и Иерусалим у них под властью. Магометанская вера началась с Магомета.

–

Комментарии Н. М. Мендельсона[2 - В комментариях приняты следующие сокращения:АТБ – Архив Л. Н. Толстого в Всесоюзной Библиотеке имени В. И. Ленина (Москва).AЧ – Архив В. Г. Черткова (Москва).Б, I; Б, II – П. И. Бирюков, «Биография Льва Николаевича Толстого» т. I, Гиз. М. 1923; т. II, Гиз. М. 1923.БЛ – Всесоюзная Библиотека имени В. И. Ленина (Москва).ГТМ – Государственный Толстовский музей (Москва).ИРЛИ – Институт новой русской литературы (б. Пушкинский дом, б. Ленинградский Толстовский музей, б. Рукописное отделение Библиотеки Академии наук СССР (Ленинград).ЛПБ – Рукописное отделение Государственной Публичной Библиотеки РСФСР имени М. Е. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).ПС – «Переписка Л. Н. Толстого с H. Н. Страховым», изд. Общество Толстовского музея. Спб. 1914.ПТ – «Переписка Л. Н. Толстого с гр. А. А. Толстой», изд. Общество Толстовского музея. СПБ 1911.ПТС, I; ПТС, II – «Письма Л. Н. Толстого, собранные и редактированные П. А. Сергеенко», изд. «Книга». I—1910; II—1911.ТЕ – «Толстовский Ежегодник».]

[РЕДАКЦИОННЫЕ ЗАМЕТКИ И ПРИМЕЧАНИЯ В «ЯСНОЙ ПОЛЯНЕ» И В ПРИЛОЖЕНИИ – «ЯСНАЯ ПОЛЯНА. КНИЖКИ».]

Здесь собраны отдельные редакционные заметки и примечания в начале и конце статей, рассеянные по книжкам журнала и приложений. Пять из них напечатаны за подписью Толстого, четыре – за подписью Ред[акции], остальные – анонимные. Вероятность принадлежности Толстому всех номеров без исключения очень велика, но, при совершенном отсутствии каких-либо показаний и рукописных и типографских материалов, относящихся к данным текстам, нельзя утверждать авторство Толстого безусловно. В редакционных делах и заботах у Толстого был помощник, – не раз им названный и в письмах, и в печати, студент Вас. Мих. Попов. Помогал довольно деятельно и студент-учитель Александр Павл. Сердобольский. Как велико было участие первого в окончательной подготовке рукописного оригинала перед сдачей его в печать, видно хотя бы из комментария ко второй статье из серии «Ясно-полянская школа за ноябрь и декабрь». Быть может, Поповым, по поручению Толстого, сделаны одна-две редакционных заметки из числа анонимных, вроде заметки на 62 стр. февральской книжки или на отдельном листке без пагинации в конце июньской книжки «Ясной поляны». Но, может быть, эти заметки принадлежат и самому Толстому.

ПРИМЕЧАНИЯ.

Стр. 356, строка 18: Обещанная статья о взглядах народа на книги в журнале не появилась.)

Стр. 356, строка 23: Толстой, исполняя обещание, в особых заметках февральской и мартовской книжек журнала (они перепечатаны выше, см. стр. 357) дал отчет в употреблении пожертвованной тысячи рублей. В Дневнике Гольденвейзера от 12 июля 1906 г. даются некоторые сведения об этом пожертвовании: «Вчера Лев Николаевич рассказывал Д. В. Никитину (по поводу завещания г-жи Архангельской на устройство чего-нибудь для крестьян), что когда он был мировым посредником, он раз поехал в Москву и остановился в гостинице Шевалье. Там ему принесли от неизвестной дамы тысячу рублей на устройство школы. Лев Николаевич устроил школу (не помню, где именно), которая содержалась на проценты с этих денег. Когда Лев Николаевич бросил посредничество, школу закрыли. Лев Николаевич сказал: «Очевидно, решили: Толстой – либерал, значит, школу надо закрыть. А тысяча рублей куда-то исчезли».[3 - А. Б. Гольденвейзер, «Вблизи Толстого», I, М. 1922, стр. 194.] К трем редакционным заметкам по поводу этого пожертвования примыкает статья учителя И. И. О[рлова] «Телятинская школа».[4 - «Ясная поляна», октябрь, стр. 38—53.] Содержание статьи – история постепенного распада школы, обусловленного ее бесплатностью. Автор обещал в свое время, зимой, дать отчет о школе, но обещание осталось не исполненным.

Стр. 356, строка 36: Статья принадлежит учителю Митр. Фед. Бутовичу и говорит о Ясенской школе. Учитель, замещавший Бутовича, – Бор. Никол. Головин. О Бутовиче и Головине см. ниже, стр. 506—507.

Стр. 360, строка 17. Сведения о Василии Михайловиче Попове, помогавшем Толстому в издании «Ясной поляны», чрезвычайно скудны. Обращение к архиву Московского Университета почти ничего не дало. Надо думать, что помощник Толстого и студент физико-математического факультета Попов Василий (отчество осталось не выясненным) – одно и то же лицо. Студент Попов был стипендиатом Тверского дворянского депутатского собрания. Стипендия, в размере 200 р. в год, высылалась в университет сразу зa весь год. В 1860/61 учебном году она была выслана полностью, но в дальнейшем произошла какая-то задержка, вызвавшая переписку, следы которой сохранились в архиве под заглавием: «Дело правления императорского московского университета. 1861. О высланных из Тверского дворянского депутатского собрания деньгах для выдачи на содержание стипендиатам: Василию Попову, Михаилу Гумилину, Петру Барскову и др.».– Очевидно, Попова имел в виду Н. П. Петерсон, когда, не называя имени, писал в своей статье «Из записок бывшего учителя»: «В августе (1862) Лев Николаевич поехал в Москву по делам редакции «Ясная поляна», которой заведовал один студент. Окна квартиры этого студента были вровне с тротуаром. И мне помнятся рассказы, что Лев Николаевич входил к этому студенту для сокращения через окно».[5 - «Международный Толстовский альманах», составленный П. А. Сергеенко, изд. «Книга». 1909, стр. 261.] Участие Попова в чисто-редакционных делах было, повидимому, очень близким. Об этом говорят его последние, решающие поправки в рукописи второй статьи Толстого об «Ясно-полянской школе за ноябрь и декабрь месяцы», письмо к нему Толстого, наскоро написанное среди текстов той же рукописи (см. стр. 538), записка Попова к Толстому в черновиках статьи «Об общественной деятельности на поприще народного образования». Он ведал, надо думать, и денежными делами журнала. «Будьте благодетель, – писал Толстой А. Е. Берсу 17 марта 1862 г., – дайте Г-ну Попову, моему комиссионеру, денег до 200 р., которые я вам высылаю с сею же почтою. В случае ежели он не возьмет у вас всех денег, оставьте их у себя…» (АТМ)

Стр. 360, строка 30. Под «особенными обстоятельствами» разумеется отъезд Толстого на кумыс в Самарскую губернию в середине мая 1862 г., откуда он вернулся лишь в конце июля. Только по возвращении он узнал об обыске в Ясной поляне, происшедшем в его отсутствии 6—7 июня 1862 г. Обыск этот чрезвычайно возмутил его, как это видно из его писем к гр. A. А. Толстой от конца июля и 7 августа 1862 г.[6 - ПТ, стр. 162—167.] и на некоторое время выбил его из колеи работы. Документы, относящиеся к этому обыску, собраны в «Деле (1862 года 1-й экспедиции, № 230) ІІІ-го отделения собственной его императорского величества канцелярии о графе Льве Толстом». Под таким официальным заглавием «Дело» было опубликовано в 1906 г.

С. Сухониным в июльской книжке журнала «Всемирный вестник» и отдельно. Публикация эта была сделана довольно небрежно. В 1932. г. появилась работа И. В. Ильинского: «Жандармский обыск в Ясной поляне в 1862 году. По архивным и печатным материалам». И. В. Ильинский вновь обследовал по подлиннику «Дело III-го отделения», извлек из Тульского губернского архивного бюро некоторые новые материалы, и кроме того, собрал мемуарную литературу, относящуюся к этому делу.[7 - «Звенья». Сборник материалов и документов по истории литературы, искусства и общественной мысли XIX века. Под ред. Влад. Бонч-Бруевича и А. В. Луначарского. I. «Academia». М. – Л. 1932, стр. 374—412.]

Стр. 360, строка 25: Анонимная заметка, по всей вероятности, написана А. А. Эрленвейном: из числа студентов, пошедших в учителя Толстовских школ, он один был второкурсником; о нем см. выше, стр. 517.[8 - См. письмо Б. Н. Чичерина к Толстому от 14 ноября 1861 – «Письма Толстого и к Толстому» Юбилейный сборник. Труды Публичной Библиотеки СССР имени B. И. Ленина. Гиз. М. – Л. 1928, стр. 293.]

«Заметка» имеет в виду статью Маркова в № 5 «Русского вестника» за 1862 г. под заглавием: «Теория и практика Яснополянской школы». Педагогические заметки Тульского учителя. «Ясная поляна. Журнал педагогический, издаваемый гр. Л. Н. Толстым. Москва. 1862». Ответ редакции на статью Маркова был дан в декабрьской книжке «Ясной поляны», в статье Толстого, под заглавием: «Прогресс и определение образования. (Ответ Г-ну Маркову. Русский вестник 1802 г., № 5)».

Стр. 361, строка 32: Анонимная заметка, составляющая примечание редакции, принадлежит Толстому, который, вероятно, хотел в ней подчеркнуть успехи, достигнутые Эрленвейном в его школьной работе, о которой он говорит в своей статье.

Стр. 362, строка 8: «Независящие обстоятельства», – несомненно, цензурные недоразумения. В чем они состояли для первой книжки приложения, имевшей цензурное разрешение от 25 января 1862 г., мы не знаем. Пелагея Ильинична Юшкова писала Толстому 6 февраля 1862 г.: «Замедля исполнением твоего, мой друг, поручения и полагая, по твоему письму, что ты уже уехал из Москвы, адресую теперь мой ответ в Ясное. Причина замедления была перемена ценсора, ректора Вифанской семинарии, прибывшего сюда только на сих днях. Ценсором твоей статьи был главный член и секретарь ценсурного комитета, коего вот и решение. Мне кажется, если бы ты сам приехал, то не так бы было… Журнал твой по твоему обещанию надеюсь получить и ожидаю с нетерпением». (АТБ) Может быть, П. И. Юшкова имела в виду цензурные препятствия, которые должна была преодолевать январская книжка «Ясной поляны», но допустимо и предположение, что в ее письме идет речь и о первой книжке приложения, тем более, что его цензурная дата – 25 января 1862 г. – на неделю позднее соответствующей пометы журнала. Оба цензурные разрешения подписаны Никит. Петров. Гиляровым-Платоновым (1824—1887), профессором Московской духовной академии и членом Московского цензурного комитета с 23 мая 1856 г. до 1863 г.

Стр. 365, строка 14: Напечатанная анонимно статья «Магомет» принадлежит сестре С. А. Толстой, Елиз. Андр. Берс.[9 - Т. А. Кузминская (рожд. Берс). «Моя жизнь дома и в Ясной поляне. Воспоминания. 1846—1862», стр. 71.] Толстой 31 августа 1862 г. сделал вставки в работу Е. А. Берс и написал к ней предисловие, что отметил в своем Дневнике. Надо думать, что предисловие Толстого, по теме своей трудное в цензурном отношении, пострадало от цензуры, которая его обрезала. Только этим можно объяснить такую типографскую странность, что страница 8-я, непосредственно предшествующая началу статьи, – пробельная, совершенно чистая.

[ПРЕДИСЛОВИЕ К ИСТОРИИ МАТВЕЯ.]

О происхождении повести «Матвей» Толстой говорит, что она представляет собой «устную переделку учениками французской повести «Maurice ou le travail». Имя автора этой повести нигде не указано Толстым. Мы не нашли его и в библиографических справочниках, имеющихся в Государст. библиотеке им. Ленина (Quеrard, Brunet и др.). Вероятно, повесть эта была напечатана в каком-нибудь сборнике, попавшем в руки Толстому и заинтересовавшем его своим простым и жизненным содержанием.

Повидимому, Толстой сам пересказывал эту повесть своим яснополянским ученикам, переводя ее изустно с французского текста, а ученики, в свою очередь, сами пересказывали содержание повести, в том виде, в каком они восприняли и удержали в голове, а затем записывали в свои тетрадки. Эти ученические записи были переданы Толстым учителям-студентам, для некоторой литературной обработки, которая, в свою очередь, была просмотрена и исправлена самим Толстым (см. ниже, стр. 630). Таким образом и создалась та переделка истории Матвея, которая вошла в 1-ю книжку «Ясной поляны». Об этом процессе школьного творчества, применявшемся в Яснополянской школе, интересные сведения сообщает А. А. Эрленвейн, в предисловии ко второму изданию этой повести (см. выше стр. 319).

Повесть «Матвей» вызывала большой интерес среди учеников, как это видно из «Дневника яснополянской школы» (см. стр. 456, 459, 461).

ПРИМЕЧАНИЯ.

Стр. 363, строка 29: Александр Дюма (1803—1870) – французский романист. Из огромного числа его произведений наибольшей популярностью пользовались авантюрные романы: «Три мушкетера», «Виконт де Бражелон», «Граф Монте-Кристо», «Королева Марго». Они неоднократно издавались в русских переводах и пользовались большой популярностью среди публики.

Стр. 363, строка 29: Чети-Минея, правильнее: Четьи-Минеи – рассказы о жизни «святых», собранные по месяцам для ежедневного чтения (Четьи – от слова «четь» – читать; Минеи – от греческого слова men – месяц). В русском языке существуют «Великие Четьи-Минеи» митрополита Макария (1552) и «Малые Четьи-Минеи» митрополита Димитрия Ростовского (1684).

Стр. 363, строка 29: «Потерянный рай» – перевод поэмы английского поэта Джона Мильтона, вышедшей в свет в 1667 г. Первый русский перевод вышел в свет в 1776 г. под заглавием: «Потерянный и приобретенный рай»; существовали и другие переводы (неполные). Поэма Мильтона пользовалась большой популярностью и русские переводы ее долго ходили в рукописных списках.

Стр. 363, строка 30: Путешествие Коробейникова – популярное в древней письменности, а потом в народном чтении «Хождение во святую землю Трифона Коробейникова», московского купца, ездившего в 1593 г. в Палестину. Сохранилось более 200 списков «Хождения» Коробейникова.

Стр. 363, строка 30: Францыль Венциан – «История о храбром гишпанском рыцаре Венециане и прекрасной королевне Ренцывене» часто встречается в сборниках рукописной литературы и в лубочных изданиях.

Стр. 363, строка 30: Еруслан – рукописная и лубочная «История о витязе Еруслане Лазаревиче». В основе ее лежат похождения персидского (иранского) витязя Рустама.

Стр. 363, строка 30: Английский милорд – «Повесть об английском милорде Георге». Списки этой авантюрной повести были очень распространены в народной среде. В конце XVIII в. Матвей Комаров издал ее в своей переработке, под заглавием «Повесть о приключении английского милорда Георга и о бранденбургской маркграфине Фридерике Луизе, с присовокуплением к оной истории бывшего турецкого визиря Марцимириса и сардинской королевы Терезии».

Стр. 364, строка 25: «Гуак, или непреоборимая верность» – авантюрная повесть, выдержавшая много изданий.

–

ПРЕДИСЛОВИЕ К ВОСЬМОМУ ТОМУ.

В настоящий том входят произведения 1860—1863 гг., относящиеся к педагогической деятельности Толстого и, главным образом, к журналу «Ясная поляна».

В основную часть тома внесены все статьи, напечатанные Толстым в «Ясной поляне», как подписанные им самим, так и не подписанные, но несомненно принадлежащие его перу. Сюда же включены и различные заметки, заявления и объяснения, как подписанные Толстым от имени редакции, так и не подписанные, но несомненно ему принадлежащие. Все эти редакционные примечания и объяснения печатаются вместе и в порядке их появления.

Текст настоящего издания печатается по журнальному тексту «Ясной поляны», как наиболее авторитетному, так как при печатании он был просмотрен и санкционирован автором. При этом редакторами настоящего издания было обращено особое внимание на установление подлинного текста Толстого, и на основании рукописных материалов (автографов и копий) были устранены различные отмены и искажения, произвольно внесенные в печатный текст лицами, которым Толстой поручал печатание своих статей. Вместе с тем в текст настоящего издания были внесены, как отдельные выражения, так и целые связные отрывки, которые были исключены из текста «Ясной поляны» по цензурным условиям того времени.

В приложении к основной части тома даны некоторые материалы, непосредственно относящиеся к изданию журнала «Ясная поляна»: официальное прошение Толстого к министру народного просвещения Ковалевскому о разрешении издания журнала (20 апреля 1861 г.) с приложением его программы, объявление об издании нового педагогического журнала, опубликованное в «Современной летописи» журнала «Русский вестник» (2 августа 1861 г.) и заявление Толстого о прекращении им издания «Ясной поляны», напечатанное в газете «Московские ведомости» 17 января 1863 г.

Во втором отделе тома, на основании рукописного материала, впервые напечатаны следующие отрывки и заметки Толстого относящиеся к педагогическим вопросам: «Педагогические заметки и материалы», «О задачах педагогики», «Проект устава учебных заведений», «Сельской учитель», «Заметки об английских учебных книгах», «Письмо к неизвестному», «Вступление», «О значении народного образования», ,,По поводу передовой статьи «Ясной поляны»“, «Ответ критикам», «О языке народных книжек», «О прогрессе и образовании». Сюда же включены и более значительные рукописные варианты, относящиеся к некоторым статьям «Ясной поляны».