Ну что ж?
Анисья (сходит с крыльца к Матрене).
Нету.
Матрена.
Да ты всё ли обыскала? В полу-то?
Анисья.
И там нету. Нешто в пуньке. Вчера туда лазил.
Матрена.
Ищи, пуще всего ищи. Как языком вылижи. А я примечаю – нынче и так помереть: ноготь синий, и на лицо земля пала. Самовар-то поспел, что ль?
Анисья.
Закипать хочет.
ЯВЛЕНИЕ XIV.
Те же и Никита (приходит с другой стороны, а если можно, приезжает на лошади к воротам; не видит Петра).
Никита (к матери).
Здорово, матушка! Здоровы ли дома?
Матрена.
Слава Господу Богу, живем, пока хлеб жуем.
Никита.
Ну что, хозяин как?
Матрена.
Тише, вон он сидит. (Показывает на крыльцо.)
Никита.
Так что же, пущай сидит. Мне чего?
Петр (открывает глаза).
Микита, а Микита, подь-ка сюда. (Никита подходит, Анисья шепчется с Матреной.)
Петр.
Что рано приехал?
Никита.
Допахал.
Петр.
За мостом полоску пахал?
Никита.
Туда далече ехать.
Петр.
Далече? Из дома дальше. За нарочным поедешь. Заодно бы. (Анисья, не показываясь, прислушивается.)
Матрена (подходит).
Ах, сынок, что ж так хозяину не стараешься? Хозяин хворый, на тебя надеется, ты должен как отцу родному, жилы вытягивай, а служи. Так я тебе приказывала.
Петр.
Так ты того, ох!., картошки повытаскай, бабы… о!.. переберут.
Анисья (про себя).
Как же, и пошла я. Опять от себя всех услать хочет; должно, на нем теперь деньги-то. Куда-нибудь схоронить хочет.
Петр.
А то, о-ох!.. сажать время придет, а они попрели. Ох, мочи нет. (Поднимается.)
Матрена (вбегает на крыльцо, поддерживает Петра).
Аль в избу свесть?
Петр.
Сведи. (Останавливается.) Микита!
Никита (сердито).
Чего еще?
Петр.