Фантастические приключения инков в космосе. Том первый

Дойдя до разрушенной деревни, они приступили к поискам.

Как ни напряжённо не прислушивались они к тишине уходящего дня, как ни всматривались они в окружающий их хаос, ничего, кроме клёкота стервятников не было слышно и не видно. Ни одного человеческого голоса, взывающего о помощи, или хотя бы стона, не услышали они. Вокруг витала только смерть!

Развалины деревни стали общей могилой для всех: мужчин, женщин, детей! Погребённые под грудой камней и деревьев, они хорошо были укрыты от голодных хищников и прожорливых стервятников.

Ооо! О Виракоча! Неужели никто не смог спастись?! – обхватив голову руками и плача, спросила Хуанита у того «Кто Выше всех». Неужели мои отец, мать, сёстры и братья погибли такой страшной смертью? Инти, дай им место в своей обители! Они своей праведной жизнью не заслужили, чтобы ты отправил их в Око-пака и подверг их души голоду и холоду…

– Хуанита! Перестань рыдать. Все мы в руках Виракочи! – стал успокаивать её Игнасио. Теперь нужно думать о живых…

– Верно он говорит, – подал голос Хосе, вытянувшийся до пяти с половиной футов, худой донельзя, тринадцатилетний брат Марии, – не трави душу, тётя Хуанита.

Он стоял рядом с сестрой и, держа её за руку, независимо, как взрослый, исподлобья посматривал на всех. Казалось, он всем своим видом хотел продемонстрировать свою готовность и решительность защищать сестру от любых невзгод.

Мигель, сначала удивился словам мальчика, а потом понял – Хосе пытается таким образом успокоить сестру, и скрыть свой собственный страх перед неизвестным будущим.

Ну, что же, он правильно делает, решил Мигель. Так должен поступать любой мужчина в сложной ситуации. Ему тринадцать, и если бы не гибель деревни, через пару лет он бы прошёл испытание на юношескую зрелость, и поднялся бы на следующую ступень к взрослости и праву голоса при принятии обществом решений…

* * *

Пока светло, давайте спустимся ярдов на пятьсот, предложил Мигель после небольшого раздумья. Может, всё-таки найдём кого-нибудь, а нет – значит, действительно, все погибли. Кроме того нам, в ближайшее время, необходимо подумать об укрытии на ночь.

– Пошли, – проговорил Игнасио и согласно кивнул головой, как бы подтверждая правильность предложения.

– Куда пошли?! – закричал Родригес. Все погибли! Я голоден, и вы, все – тоже! Я знаю! Я никуда не пойду…!

– Как хочешь! – равнодушно согласился Игнасио, и после небольшой паузы добавил, – сидя здесь ты всё равно еды не найдёшь и не защитишься один от диких собак. Так что, догоняй!

И, больше не сказав ни слова, отвернулся и, делая широкие шаги, стал догонять ушедших вперёд односельчан.

Шли не очень быстро. Давала о себе знать накопившаяся за день усталость, да и голод всё больше и больше терзал путников. Хорошо хоть вода была рядом. Им не приходилось страдать от жажды. Небольшие лужи и водоёмчики, образовавшиеся в заторах камней, обеспечивали их водой.

Мигель внимательно посматривал по сторонам, надеясь увидеть хоть что-то съедобное, но пока безрезультатно.

С этой стороны каменной реки их деревня, бывшая деревня, поправил он себя, не обрабатывала землю. Здесь была сплошная скала и ни клочка пригодной для посевов земли. Сюда, из-за отсутствия какой-либо растительности, даже козы не убегали, чтобы попастись. А вот Холинас – опаснейших гадюк, от укуса которых менее чем через час погибает даже лама, здесь плодилось множество. Находясь здесь, человек рискует быть укушенным, и ничто – никакие травы, никакие заговоры не смогут спасти его от неминуемой смерти.

Мигель, совершенно случайно, не подумавши, а может быть, в силу страха перед стихией и заторможенности ума от холода, вывел людей не на ту сторону от скалы. А они, тоже от страха и помрачения рассудка, не задумываясь, последовали за ним.

Сейчас, ведя за собой уставших, голодных людей, он казнил себя за недальновидность и невозможность как-то исправить положение. Выйди они на противоположную сторону, они, хотя бы были обеспечены сырым картофелем, а так…

Переживания Мигеля прервал раздавшийся громкий вскрик Марии. Он резко обернулся и увидел, как она, наклонившись, рассматривает свою ногу. Лицо её быстро начало бледнеть, глаза, и так огромные, округлились, и она, переводя взгляд с одного спутника на другого, испуганно закричала:

– Меня укусила гадюка! Помогите!!!

И столько страха было в её лице и голосе, что Мигель, ни секунды не раздумывая, не думая о последствиях, в два огромных прыжка оказался рядом с ней. Быстро уложив её на всё ещё не просохшую от дождя землю, он наклонился к ранке на ноге. Капелька крови скатывалась по её изящной лодыжке. Склонившись ещё ниже, он припал ртом к месту укуса, и бесстрашно начал высасывать яд, попеременно сплёвывая кровь изо рта.

Дай посмотрю! Услышал он, и тяжёлая рука Игнасио легла ему на плечо. Приподняв голову, Мигель увидел – все собрались вокруг них, у всех были побледневшие лица, и все они с тревогой, явственно проступившей на лицах, наблюдали за его действиями. А Мария, своими изумительными глазами, и затаив дыхание, с надеждой смотрела на него.

Игнасио всего лишь мгновение рассматривал кровоточащую ранку на ноге девушки, затем, выпрямился, и довольно таки спокойным голосом произнёс: «Это не укус гадюки. У гадюки два ядовитых зуба по бокам челюсти, а у тебя Мария, ранка одна, – и, хитро усмехнувшись, добавил, – думаю, это кто-то другой, но только не гадюка, укусил твою красивую ножку, Мария.

От слов Игнасио у всех стало легче на душе. Это Мигель понял по вырвавшемуся у стоявших вокруг односельчан, вздоху облегчения. А Мария, резво, как Вигонь (дикая коза – стройная и изящная), поднялась с земли и, взяв Мигеля за руку, долго-долго смотрела ему в глаза. И столько в её взгляде было тепла, благодарности и любви, что он, от смущения, даже слегка покраснел.

– Нечего на него с такой нежностью смотреть, – с улыбкой произнесла, всё и всегда замечавшая, Хуанита. Мы и так все знаем о ваших нежных чувствах.

– Что ты говоришь, Хуанита, – и, с порозовевшим от смущения лицом, Мария спряталась за спину Мигеля.

Повернись в это мгновение Мигель и посмотри назад, он увидел бы, как при словах Хуаниты сжались кулаки, и побледнело лицо Родригеса.

От простого соперничества между двумя претендентами на любовь Марии не осталось и следа. У Мигеля появился враг! Враг – злобный, завистливый, и коварный. Его ненавидящий, холодный взгляд, готов был испепелить Мигеля.

Ох, Мигель, Мигель! Страшного врага ты себе, не думая, не гадая, нажил! Такого же страшного и безжалостного, как гадюка Холинас!

Но он ничего этого не знал и не видел, и поэтому, повернувшись, взял Родригеса за руку и, считая его своим другом, произнёс:

– Пошли, Родригес. Время идёт, а мы ещё не закончили осмотр местности.

Остальные, небольшой группкой двинулись за ними.

* * *

Прошли они не более двухсот ярдов, как услышали – из нагромождения деревьев и валунов раздаётся какой-то звук. Этот звук напоминал человеческий стон.

Все бросились в направлении звука-стона, но ничего не увидели. Вокруг были только стволы деревьев с перекрученными, переломанными ветвями, да скользкие, облепленные грязью, камни…

– Стойте и не шевелитесь! – подал голос Хосе. Я что-то слышал вот здесь!

И он указал пальцем на дерево, лежащее несколько в стороне от других.

Все остановились и, повернувшись, куда показывал пальцем Хосе, прислушались. Через мгновение послышался стон человека…

– Он здесь! Он здесь! – взволнованно закричала тоже отчётливо расслышавшая стон, Хуанита, и показала рукой на вершину дерева – изломанную, искорёженную, и зажатую между других деревьев, таких же изломанных и искорёженных.

Мигель, Хосе, Игнасио и Родригес бросились в направлении, указанном Хуанитой.

Но не сразу им удалось добраться до цели.

С трудом пробираясь между хаотично лежащих камней, перелезая через валявшиеся в беспорядке деревья и крупные ветки, прорубая дорогу мачете, они медленно, но упорно продвигались вперёд. Минут через пять-восемь они уже совсем близко, явственно расслышали человеческий стон.

– Осторожнее машите мачете, – предупредил Игнасио. Он здесь, близко, где- то перед нами, вы можете его поранить.

Первым своего соплеменника увидел Родригес, вернее, не всего человека, а только его ногу, прижатую стволом дерева к огромному валуну. Пострадавший был весь накрыт ветвями и, скорее всего, не мог даже пошевелиться.

– О Инти! Помоги ему продержаться ещё немного, – пробормотал Родригес, осторожно отсекая очередную ветку от ствола и отбрасывая её в сторону.

– По-мо-ги-те! – услышали спасатели раздавшийся из глубины ветвей слабый голос.

– Мы сейчас! Мы сейчас! Потерпи немного! – жалобно приговаривал Хосе, стараясь аккуратнее обрубать ветки.

Они так торопились освободить пленника стихии и, может быть, даже раненого, что пот начал струиться по их лицам. Первым выдохся Хосе. Он, тяжело дыша, перестал махать тяжёлым ножом и, присев на кучу отрубленных веток, ладонями смахнул пот с лица и жалобно произнёс: