Человек с того света

Мефодий и рта не раскрыл. Хотя его так и распирало поправить шефа – ни «по непонятным проблемам двуногих», как тот выразился, а «по глобальным проблемам Человечества».

– Да, по глобальным проблемам Человечества, – словно прочитав его мысли, согласился Мерфи. – Дело не в названии. У них там что-то произошло. Чтобы разобраться в этом деле, как объяснил их представитель, им нужен человек посторонний. Так сказать, свежий глаз классного специалиста. Видимо, для объективности. Они остановили выбор на сотрудниках вашего отдела.

Шеф закашлялся. Артамонцев напрягся. МАГ – это не шутка! Он мельком глянул на Лешего. Умница, сатана! Без всякой на то команды, он записывал начавшийся разговор.

– Меф, – откашлявшись, снова начал Мерфи, – знаешь, что во всем этом меня здорово огорчило?.. Они там знают всех вас поимённо… Я стал убеждать этого парня, что ваш отдел только формируется, в нем пока четыре-пять сотрудников, да и те без нужного опыта сыскной работы… А он, представляешь, выложил список всех шестнадцати ваших ребят… И все данные о каждом… Каково?!

Живо представив себе эту сцену и невозмутимое лицо огорошенного шефа, Артамонцев рассмеялся.

– Мой мальчик, я поступил точно также. А что мне оставалось делать? Это был удар настоящего мастера… Меф, ты слышишь, он издевался надо мной, почти 60-летним человеком. Этот сопляк, с нахальной мордой, заявил, что им нужны не все, а только те, что отмечены красными птичками. Мол, МАГ интересует опыт вашей не столько сыскной, сколько исследовательской работы по профилю отдела… Одним словом, они «оптичили» пятерых – Сильвио Скарлатти, Артура Манфреда, Конрада Блэйра, Натана Гордона и тебя.

Мефодий чувствовал, что за всем сказанным стоит еще что-то. Тут не просто обида за издёвку, скрытую в проявленной осведомленности МАГа. Для шефа это, в конечном счете, мелочь. В удобный момент они получат от него сполна. Тут что-то другое. И Мефодий без обиняков спросил его об этом.

– Ты прав, – проворчал Боб. – Они поставили одно условие. Донельзя унизительное условие. Видишь ли, они остановят свой выбор на том из вас, кто пройдет в их оффис через парадную дверь с первого раза.

– Не понял.

– Не прикидывайся идиотом, – неожиданно вспылил шеф. – Что тут непонятного?.. То есть, дверь в их сверхсекретную и сверхмудрую резиденцию открыта и день, и ночь. Да вот пройти туда, дано не каждому… Можно подумать все только и мечтают об этом… Итак, если кто-то из вас с первого раза не сделает этого – вторая попытка исключена. Такой, им не нужен. Он, видите ли, не справится с их задачей.

– Всего-то? – усмехнулся Мефодий. – Оригиналы!

На другом конце провода наступила тишина. Без характерной трескотни эфира, без вздохов и сопений шефа. Артамонцев затряс трубкой.

– Боб! Боб! Что случилось? Что молчишь?!.

– Говоришь, молчу?! Да эти оригиналы троих наших уже посадили на задницу, а полчаса тому назад стало известно, что и Гордон умудрился носом пропахать дорогу от их обители…

Оказалось МАГ обратился в Интерпол в начале недели, а к исходу четверга четверо из выбранных ими кандидатур не прошли оговоренного испытания.

– Значит…

– Да, именно это и значит. Ты последняя наша попытка.

– Боб, я отквитаюсь и за тебя, и за ребят. Даю слово…

Большего, как Мефодий ни старался, выдавить из себя не мог. Губы одеревенели, неожиданно пропал голос… «Леший, – догадался Мефодий.– Паршивец…»

На лбу сатаны светился текст: «Не увлекайся. Нас слушают. Как – не знаю».

Мефодий понимающе кивнул.

Между тем шеф радостно рокотал:

– Молодчина. Уверенность уже полдела. Ты не представляешь, как я хочу этого. Однако знай, если и тебе не удастся, то я лично сниму с тебя кличку “Красная Сатана», которой ты гордишься, и публично объявлю «серым индюком» и «свистуном»… Вдобавок разгоню весь ваш отдел!

«Этого не сделает», – подумал Артамонцев, а вслух, хотя и тихо, но твердо сказал:

– Заметано.

– Слушай, Меф, меня всегда к концу разговора с тобой мучает один и тот же вопрос: «Заметано» надежней, чем «ол-райт»?– на ломаном русском произнес шеф и, не делая паузы, на английском спросил:

– Когда собираешься там быть? Мефодий задумчиво посмотрел на сатану.

– Шеф, вы, судя по всему, еще наслаждаетесь вчерашним для меня днем. А у меня всего два часа как пятница. Когда я не высыпаюсь – день, считай, разбит. И все-таки я постараюсь свой отчет об ураганах, наконец, сегодня закончить, и отослать. В общем, в понедельник, думаю, встречусь с великим Магом.

– Ты что?!

Мефодий даже зажмурился. Мерфи сейчас скажет: «мелешь!» и весь его сию минуту возникший план полетит к чертовой матери. Ведь отчет под кодовым названием «Смерч» он отправил самолетом ещё двое суток назад. Лично Роберту Мерфи на его домашний адрес в Балтимору. Вероятней всего, он во время их разговора листал его. Но, выпалив два слова, шеф словно задохнулся.

– Ты что, – повторил он, – до сих пор не сделал? Ну, мой мальчик, знаешь… я не нахожу слов… Но об этом потом…

«Боб, ты – гений!» – ликовал Артамонцев.

– А сейчас,– продолжал шеф,– прошу вразумительно ответить на мой вопрос.

– С великим патроном МАГа я встречусь в понедельник вечером или во вторник с утра..

– Не будь самонадеянным, Меф. Кстати, у патрона МАГа, то есть у того, кого ты соизволил назвать Великим, есть имя. Сато Кавада.

– Знаю, – отозвался Мефодий.

– Помни, – продолжал шеф,– ты – последний, пятый. Они не должны посадить тебя на пятую точку. Понял?!. Сегодня утром курьер доставит тебе пакет. В нем подробные объяснения ребят об их неудачах.

– Я с ними сам переговорю.

– Твое дело… Еще я вложил фотокопию списка, который мне дал посланник МАГа. Может быть, пригодится.

– Спасибо.

– Что нужно будет – обращайся лично ко мне. Когда полетишь туда – позвони… Ну вот, кажется, все. Ко мне вопросов нет?

– Всё понятно.

– Тогда доброй ночи.

– До свидания.

Артамонцев окончательно забыл, что за окном поздняя ночь и что еще недавно он глубоко и сладко спал. Положив трубку, придвинул к себе лист бумаги, на котором написал: «Нас продолжают слушать?»

Лоб Лешего вновь превращается в экран. «Слушают. Возбужден блок звонка. Микрофон телефона работает на прием…»

«Воспринимает речь?» – выводит Артамонцев.

На лбу Лешего загораются два слова: «Да. Принимает».

Озадаченный Мефодий потирает переносицу, а потом нервно черкает: «Вздор! Такого быть не может. Трубка лежит надежно. Цепь разомкнута”.

Текст на экране мгновенно меняется. Нервозность Мефодия передается и Лешему. Проецируемая им надпись светится красным цветом. “Цепь не разомкнута. Посмотри на схему. Видишь?.. Нас слушают через блок звонка».