Яркие огни

Первое, что меня приятно удивило – большое количество света. Просторное светлое помещение с двумя окнами, одно из которых было панорамным, пока ещё пустое, но в моей голове уже выстраивались планы по поводу обстановки. Мебели не было, в углу лишь стояло моё зеркало в полный рост, которое успели доставить до нашего приезда.

Я поставила коробку на пол и встала напротив своего отражения. Выглядела я не очень хорошо: уставший вид, тёмные круги под карими глазами, да и спутанные пряди светлых волос некрасиво спадали, едва касаясь моих худеньких плеч. Я наклонила голову набок, потом вернула в исходное положение.

– Ну, что ж…, – сказала я своему отражению. – Попробуем начать сначала. Нам с тобой это уже не впервой, – я подбадривающе подмигнула девочке напротив.

Даня

Я резко открыл глаза, когда услышал звук будильника на моём мобильном телефоне. Ненавистная в последнее время мелодия, каждый раз провоцировала меня разбить агрегат о стену. Что-то в последнее время мои нервы начали сдавать, раз мою голову всё чаще посещают подобные мысли. Я взял телефон с тумбочки, отключил будильник, поставленный на семь утра, и вместе с ним рухнул обратно на кровать. Мне так сильно хотелось снова закрыть глаза и поспать хотя бы ещё часик, чтобы избавиться от состояния зомби, но, увы, этому не суждено было случиться.

Я нашёл в себе силы подняться с кровати и протереть глаза, но с удивлением понял, что, вернувшись домой сегодня ночью, я даже не снял толстовку и джинсы, а лёг спать прямо в них. Хорошо, что хоть обувь осталась на своём месте, и грязные следы не «красовались» на моей постели.

Я, слегка пошатываясь от недосыпа, подошёл к окну и поднял жалюзи, пуская в комнату солнечный свет. Вот только сегодня он меня не радовал. Я в очередной раз протёр уставшие глаза и, собравшись с силами, поплёлся к старенькому шкафу-купе. Долго выбирать наряд не пришлось: схватил единственные приличные джинсы и недавно приобретённую голубю рубашку. Эти две вещи я не особо жаловал, выглядел в них, как паршивый актёр, который уже измученно играет надоевшую дешёвую роль лишь бы не заработать себе лишних проблем.

Я аккуратно положил одежду на кровать, и тут мой взгляд скользнул по тумбе, которая стояла у изголовья. Старое фото в деревянной рамке – единственная дорогая для меня вещь в этом доме. Не любимая гитара, не плакаты со знаменитыми музыкантами, которыми была увешана почти вся стена до самого потолка, не что-либо из материальных вещей, а только это изображение под толстым стеклом.

Я грустно улыбнулся, глядя на фото, помотал головой, чтобы отогнать от себя дурные мысли и, делая тихие неуверенные шаги, покинул комнату. Я осторожно спустился на первый этаж дома, заглядывая поочерёдно во все комнаты. Но в них было пусто, никакого намёка на жизнь. Так я и знал – отец опять не вернулся домой. Наверняка просидел всю ночь в баре, ошиваясь со своими приятелями. Не удивлюсь, если он вчера вообще не вышел на смену. Но это меня в какой-то степени даже обрадовала. Я без лишней нервотрёпки принял бодрящий душ, приготовил завтрак из того, что нашёл в холодильнике, погладил одежду, в которой должен идти в школу, схватил старенький рюкзак и уже собирался выходить из дома, как вдруг остановился перед зеркалом, встроенным во входную дверь.

Я закатил глаза, посмотрев на своё отражение. Да, я привёл в порядок свой внешний вид: уложил волосы, чтобы не торчали светлыми прядями в разные стороны, облачился в более-менее приличную одежду, но эти серые большие глаза выдавали меня с головой. Такого замученного вида я давно у себя не замечал. Ощущение, будто я всю ночь вагоны разгружал, хотя, от части, это было правдой.

Я недовольно вздохнул и вышел из дома, неохотно направляясь в сторону элитного района нашего города.

Я шёл по пустым ухоженным улицам и рассматривал роскошные особняки местных богатеев. Они будоражили воображения, но в то же время угнетали и каким-то странным способом ставили меня на своё место. Я никак не вписывался в эти улочки, каждый раз, идя по ним, я чувствовал себя чужаком, незваным гостем на чьём-то празднике жизни. Мне никогда не были знакомы роскошь, дорогие машины и поездки заграницу. Я сильно отличался от тех, кто прятался за высокими заборами своих больших участков, и часто некоторые люди открыто мне на это намекали.

Я попытался не думать об этом, увеличил громкость музыки, которую слушал через наушники и более уверенным шагом продолжил свой путь. Песни любимых исполнителей действовали на меня, как антидепрессант. Из раза в раз они уносили меня куда-то очень далеко за пределы этой реальности, где я мог чувствовать себя самим собой. Музыка действительно приносила мне настоящее наслаждение, в особенности исполнение групп «Queen», «Ария», «The Beatles», «БИ-2» и «Linkin Park». Но группа «Queen» всё равно оставалась для меня особенной. Голос вокалиста британской рок-группы настолько восхищал меня, что с детства покрывал мою кожу мурашками. Их музыка творила со мной какие-то чудеса: поднимала настроение, помогала настроиться на работу, заставляла прекращать думать о грустном в те дни, когда повседневная рутина казалась невыносимой.

Пока я шёл и думал о музыке, трек в телефоне переключился, и заиграла песня, с которой я ассоциировался у всех своих друзей, только по той причине, что я болел ею практически с пяти лет. Кто-то до сих пор в редкие моменты так и называл меня – беспечный ангел. Нет, я не был любителем байков, меня не привлекал шум дорог и я, к счастью, не собирался отправляться в Рай в ближайшее время, но было кое-что другое, о чём мне часто говорили друзья. Для них я был, как и герой песни, ярким огнём, который чудесным образом заражал этим свечением других людей, зажигал в них невидимую искру, позволяющую не опускать руки и идти дальше к намеченной цели. Но, если я действительно являюсь таким, то передо мной встаёт выбор – отдать предпочтение очень яркому пути длинною в миг или запомниться людям, как человек, который долгим трудом добивался столь яркого свечения, чтобы потом его помнили миллионы.

Но не в моих принципах ярко вспыхнуть и угаснуть потом столь же быстро. Несмотря на все трудности, которые мне пришлось пережить за последние шесть лет, которые я переживаю сейчас. Я знаю, что ни за что на свете не променял бы свою жизнь на тысячи таких, которые могли бы меня ждать в элитных коттеджах такого же района города. Я всегда любил жизнь, даже когда казалось, что ничего хорошего ждать не стоит. Она моя, и только в моих силах прожить её ярко, смело, так, как мне того хочется.

Мои мысли прервал телефонный звонок.

– Я за углом, – произнёс я слегка охрипшим голосом. – Уже у ворот?… Да. Давай быстрее, пока твой отец меня ненароком не увидел.

Я перешёл дорогу и приблизился к одному из элитных двухэтажных домов. Конечно же, я мог видеть только верхнее убранство роскошного особняка, так как сам участок был скрыт от посторонних глаз. Ждать долго мне действительно не пришлось – калитка отворилась под звуки тихого нечёткого чертыханья, выпуская наружу Дэна. Парень с трудом удерживал в руках спортивную сумку, набитую, по всей видимости, отнюдь не спортивным инвентарём, два холста большого размера, ещё и связку кистей держал в зубах. При виде такой картины я не смог удержаться от смеха.

– Хватит ржать! – не удержался приятель, после чего все кисти оказались на асфальтированной дорожке. – Лучше помоги.

Я, не прекращая смеяться, собрал разбросанные кисти и забрал у друга холсты.

– Дэн, ты как всегда в своём репертуаре, честное слово! Я тебе уже много раз говорил, что слова «немного» и «и набитая доверху спортивная сумка» не сочетаются.

– Давай, поумничай мне тут ещё, – он легонько толкнул меня локтем в бок. – Если отец узнает, на что я спустил все карманные деньги, он запрёт меня в доме до скончания времён.

– Ты мог перенаправить заказ на мой адрес, я же тебе говорил, – произнёс я, чуть не споткнувшись на ровном месте. Недосып сильно сказывался на мне в последнее время. – Во всяком случаи, мы могли всё сделать без лишнего драматизма.

– Тебя практически никогда не бывает дома, – протянул друг, – а на милость твоего родителя я не могу положиться, уж, прости.

Я взглянул на Дениса недовольным взглядом, но у меня не было никаких причин уверять его, что он не прав, ведь друг прекрасно знал мою историю. И тут друг резко остановился, не переставая глядеть мне в глаза.

– Что? – я уж подумал, что что-то выронил по дороге.

– Ничего, – его голос прозвучал серьёзно. – Скажи ка мне, во сколько ты вчера домой заявился?

Я замялся, как провинившийся малолетка. От этого проницательного взгляда ничего не скроешь… Я тяжело выдохнул.

– Мне предложили подзаработать, отказаться я не мог, ты же знаешь, – я недовольно выдохнул. – Домой пришёл около трёх часов ночи.

Дэн раздражённо прикрыл глаза в присущей ему манере, после чего поставил спортивную сумку на землю и подошёл ко мне.

– У нас уже был разговор по этому поводу, не припоминаешь?

– Дэн…

– Я же тебе говорил, что ты всегда можешь обратиться ко мне, если возникли какие-то финансовые трудности.

– Я ещё у тебя только на шее не сидел! – развёл я руками. – Не маленький мальчик, разберусь как-нибудь со своими проблемами.

– Да я же за тебя беспокоюсь, придурок, беспокоюсь, чтобы об этом не узнали лишние люди, чтобы это всё не обернулось сам знаешь чем…

Он злился, и я готов был его понять. Но друг не знает, каково это – проживать каждый день, боясь, что в любой момент всё может измениться. Да, я был слишком горд, чтобы просить помощи, но с другой стороны, жизненная ситуация готовит меня к тому, что во взрослой жизни будет нелегко.

– Приятель, я понимаю, что просить помощи не всегда бывает просто, – сказал друг уже более спокойным голосом, – но не просить её ещё хуже. Мы знакомы больше десяти лет, и ты думаешь, что я буду спокойно смотреть, как мой лучший друг едва сводит концы с концами? – Денис перевёл дух. – Я тебя очень прошу, если у тебя вдруг возникают какие-то проблемы, сразу же сообщай мне, понял?

Я неохотно покачал головой. Никогда не хотел ввязывать друга в свои сложности, но его искреннее желание помочь всегда показывало мне, что я не одинок, что у меня есть поддержка.

И тут Дэн выставил руку вперёд, сжав пальцы в кулак.

– Братья навек? – улыбнулся он.

Я всегда расплывался в улыбке в ответ, когда слышал эти слова.

– Братья навек, – повторил я.

Я тоже вытянул руку вперёд и мы «отбили кулачки».

Мы появились на пороге школы ещё до её открытия. Нам повезло, что местный охранник без лишних слов в очередной раз пустил нас в здание. На самом деле, как бы странно это не звучало из моих уст, но в кой-то веке я мог выразить благодарность отцу своего друга, который помог местному, сбившемуся с пути работяге устроиться на работу в элитную школу. Может, мы поступали не совсем по совести, но пользовались этой привилегией, чтобы незаметно приходить в одно из подсобных помещений здания.

Денис свободной рукой постучал в массивную дверь. Её открыл полноватый мужчина лет пятидесяти. У него была немного грозная внешность, но каждый ребёнок знал, что на самом деле под униформой школьного охранника прячется открытая и добрая душа.

Он сначала серьёзно посмотрел на нас, а потом, тяжело вздохнув, поправил круглые очки.

– Что-то вы зачастили в последнее время, – произнёс он, пропуская нас вперёд. – Я, конечно, понимаю вашу тягу к знаниям, но даже отъявленные умники не приходят в школу за час до её открытия.

– И вам доброе утро, Григорий Александрович! – Денис расплылся в улыбке. – Не пропустите двух неотёсанных школьников в их скромную обитель у актового зала?

Охранник наигранно закатил глаза и пропустил нас в коридор школы.

– Ой, парни, хорошо вы устроились. Если руководство узнает, что вы сюда, как к себе домой ходите, меня быстро отсюда выгонят.