Без берегов

– Живой, мой сокол ясный. Она, заикаясь и всхлипывая рассказала, что на мужа пришла похоронка в 44, а тут он пишет, что произошла ошибка с его однофамильцем, а он живой, был контужен, амнезия, лежал в госпиталях, сейчас пошел на поправку и скоро приедет домой.

– Счастье то какое! Спасибо вам за такую весть. Нет, я вас так никуда не отпущу. Пожалуйста зайдите в дом, я вас хоть чаем травяным угощу. Пожалуйста не обижайте меня. Женщина обнимала Тасю и почти силой завела ее в дом, налила чаю, поставила на стол угощение. Она все плакала и плакала от радости никак не могла успокоиться. Она рассказывала о муже.

– У вас такие волосы хорошие, длинные, густые, жесткие. Я вам сейчас сделаю шестимесячную завивку.

– Не надо. Что через шесть месяцев они опять будут прямые?

– Нет. Это так называется. Просто они у вас отрастут через полгода, если не будите срезать, несколько лет будите носить локоны. А когда отрастут, можно на корни накручивать. Я ведь до войны в городе работала парикмахером. У Гоши мама приболела, мы переехали в деревню присмотреть за ней, когда она умерла, мы так тут и остались Она все рассказывала и рассказывала про свою жизнь пока делала химию.

– Дети то как обрадуются. Ну вот и все, просто принцесса. Нет, только не надевайте эту телогрейку с такими шикарными волосами она не пойдет. Нужна приличная одежда. И не возражайте. У меня от свекрови осталось много вещей, она модница была та еще. Знаете, я уже половину раздала. Сейчас я вам что-нибудь подберу. Сейчас весна, счастье, любовь. Вот это платье, это полупальто, а вот и полусапожки, и эти туфли возьмите. Здорово! Вам все в пору. На танцы теперь будете в клуб ходить. Все парни теперь ваши. Вот этот платочек на шею. Пожалуйста не отказывайтесь, не омрачайте мой праздник, что-то тут не хватает. Ах вот же чего, сумочки, радостно воскликнула женщина.

Тася шла по дороге, а в ее глазах стоял ее образ, который она только что видела в большом зеркале. Ей хотелось не идти, бежать, лететь.

– Какое счастье, это разве я там была, нет это не я. Она забежала домой, бросила мешок, в котором были ее старые вещи, побежала к маме на ферму похвастаться.

– Мань. Маня, глянь-ка, твоя кукла пришла, ты прям городская стала.

– Таюша, дочка, какая же ты красивая! Мать обнимала дочь и плакала. Женщины обступили девушку.

– Это у тебя свои такие волосу?

– Ну а чьи же, конечно мои.

– Что ж ты такую красоту под платком прятала? Так и ходи теперь.

– Так и буду теперь ходить, весна. Тася возгордилась своей красотой, она теперь не ходила, она летала, нет порхала, она знала, что она теперь самая красивая девушка в деревне, да нет не в деревне, по всей округе нет ее краше.

залетный

По асфальтированной дороге мчался автобус по маршруту Саратов-Верхнее озеро. Все посадочные места были заняты. У окна сидел молодой красноармеец Антон. Он смотрел в окно на села и деревни, потом начались поля, поля. Он вспоминал, как его вызвал капитан Госбезопасности.

– Старший лейтенант Полеванов, завтра утром выезжаете на задание в Саратовскую область, село Степное. У вас там тетя живет, навестите ее. Пообщайтесь с крестьянами, охватите соседние села. Поступил сигнал от местного жителя, что в этом районе скрывается от людей подозрительный тип. Похоже дезертир. Вот словесный портрет. Вам выдадут красноармейскую форму. О всех подозрительных лицах немедленно докладывать.

Посевная закончилась, Тася работала на почте. В село возвращались с фронта парни, мужчины. Они были совсем другие, задумчивые и много курили. Война никого не пощадила. Много было искалечено тел и судеб. Ваню забрали на фронт осенью 44, Сашу забрали весной 46, ему повезло, он даже, как говорят порох не понюхал и не увидел войну. Родные уже получили от него письмо, он служил в Алма-Ате.

– Маманя, здесь хорошо, тепло, яблоки апорт такие большие, как репа у нас в огороде по осени. Хочу остаться здесь жить после военной службы, присмотрюсь, может вас всех сюда со временем заберу.

Витя был ранен осколком в плечо и ногу, лежал в госпитале, сейчас идет на поправку. Осенью родные ждут его домой. Аня и Витя пошли в школу, первый раз в первый класс. Они сидели за одной партой. Построили новый клуб. На 1 Мая и День Победы было там шумно и весело.

Тася вечером ходила с подружками на танцы, но ребята были все или младше нее, или пришедшие с фронта раненые, инвалиды или контуженые, они были грустные, задумчивые, много курили. В основном они собирались своей компанией, пили по выходным самогон и обсуждали события фронта или политику в мире. На танцы приходили в основном девчонки и малолетки. А девушкам на выданье, таким как Тася, нужен был принц.

И однажды такой появился. Красивый, высокий, статный, подтянутый, веселый и общительный. Он приглашал всех девушек на танцы и мило всем улыбался. Антон пригласил на танец Тасю. Она, как только заглянула в его голубые, глубокие, полные жизни глаза, обрамленные черными, густыми, длинными ресницами, сразу же утонула в этих озерах безвозвратно и не собиралась ни за что из них выплывать.

Куда пропал ее по натуре дерзкий, задиристый, даже немного хамский характер. Она была перед ним как суслик перед удавом. А он ей все время что-то говорил, спрашивал, что-то рассказывал, потом вышел покурить, она за ним. Потом они долго гуляли по деревне, вышли на полянку, присели у подножья высокой копны, пахнувшей свежескошенной травой, смотрели на звезды, целовались и любили друг друга всю ночь.

Тася спала до обеда, как проснулась, сразу же вспомнила своего принца в красноармейской форме, такого стройного, статного, подтянутого, аккуратно причесанного, выбритого. Таких парней, она еще никогда не видела. А где она еще увидит, кроме своей деревни и деревенских, неопрятных, чумазых, сельских ребят или трактористов в промасленных комбинезонах она же больше никого не видела потому, что нигде кроме своего поселка она не была. Тася не могла дождаться, когда наступит долгожданный вечер и она в клубе снова увидит своего прекрасного принца.

– Какое счастье вдруг свалилось мне на голову. Наверно он скоро посватается, потому, что я самая красивая девушка в области, кроме меня никого краше нет. И он мне сам это сказал.

Тася управлялась по хозяйству, гуляла с маленькой Лидочкой по огороду, срывала помидоры, огурцы, складывала их в корзину, подносила их к губам, а сама думала о прошедшей ночи, о его нежных и страстных поцелуях, о его теплых, сладких губах, о его жарких, крепких объятьях. У нее от счастья кружилась голова.

Далеко и ярко горел свет, играла музыка с пластинки. Сердце в груди стучало, как отбойный молоток, лицо горело. Танцевали парочки, кто-то сидел на скамейках рядом с танцплощадкой. Тася присела, обвела всех глазами, но его не было.

– Еще не пришел, наверно собирается, наряжается, скоро придет мой ненаглядный. Ух! Потанцуем. Радовалась и улыбалась Тася. Стали подходить и садится ее подружки трактористки. Все были нарядные и веселые. Девушки танцевали с девушками или с парнями подростками. Тася немного повеселела, но в душе была боль, она как белая голубка билась о край клетки.

Тася глазами искала Антона, приглядывалась к парням в армейской форме. Но его не было. Девушка пол ночи проплакала, даже не помнит, когда уснула. Проснулась с отекшим лицом и красными опухшими глазами. Но утром появилась надежда, что может сегодня вечером она его увидит.

Тася каждый вечер ходила на танцы в клуб, но ни сегодня, ни завтра его не было, он не приходил. Надежда таяла с каждым вечером. И вот через неделю, когда совсем отчаявшись, она увидела его. Он сидел на скамейке, сразу пригласил ее на танец и весь вечер танцевал только с ней. Потом он пошел ее провожать. Они оказались снова рядом со своей копной.

– Я думала, что больше тебя никогда не увижу.

– Что ты Таюша, милая, разве я мог не прийти к тебе. Сегодня ты бала еще краше, чем в прошлый раз, в этом светлом, легком, ситцевом платьице, ты похожа на парящую над цветами бабочку. Он снова целовал, обнимал и любил ее всю ночь.

– Таюша. Дочка, ты снова собираешься в клуб?

– Да маманя. А что? Что-то нужно делать? Я Лидочку уложили спать, одежду постирала, все прибрала, всех накормила.

– Нет дочка, ничего. Ты молодая, ты молодец, отдыхай от домашней работы. Помню тятя почти силой выгонял меня на гулянку, но тогда мне нужно было готовить приданное, ткать и прясть полотна для себя и будущего мужа, гулять некогда было. А сейчас жизнь изменилась, были бы деньги, пошел и купил все в магазине, все что тебе надо и гуляй. Иди дочка ты молодая, тебе нужно погулять, как выйдешь замуж, дети, уж тогда не погуляешь.

Антона в клубе не было, уже целую неделю Тася его не видела. Она все время вспоминала их последнюю встречу, было тогда в нем что-то странное. Сказал, что тетушка велела навестить родственников с соседних деревень, отвести им гостинцы.

– Он почему-то расспрашивал давно ли я тут живу, где работаю, проявлял интерес к моему кругу общения, расспрашивал про моих подруг и людей, пришедших с фронта.

– Если ты здесь родилась, да еще почту разносишь, значит ты здесь всех знаешь? У тебя все люди на виду. Не замечала ли ты кого-то подозрительного, или кто-то ведет себя странно, не как раньше, кто-то изменился.

– После войны все люди изменились, все как будто сразу стали другие. Фронтовики мучаются от своей боли, от горьких воспоминаний, от потери своих сослуживцев, своих близких, все изменились, потому что сама жизнь изменилась, сама жизнь меняет характеры и привычки людей. Дети взрослеют, идут в армию, девки выходят замуж, рожают детей, жизнь меняет людей.

– Ты такая юная, но уже рассуждаешь по-взрослому.

– Потому, что за моими плечами война, нищета, голод.

– По тебе совсем не скажешь. У тебя манеры вполне интеллигентной, воспитанной девушки.

– А ты думал, что мы тут в деревнях только коров доить умеем.

– Не только коров. Я уж наслышан, что в военные годы вы даже трактора оседлали, целину распахали, зерном засадили, в это даже трудно поверить, глядя на вашу нежность, хрупкость и красоту.

– Чай мы ж не городские избалованные барышни, мы рабочий класс, на нас весь мир держится и держаться будет.

борьба за любовь

Пошла уже вторая неделя, как Тася не видела Антона. В клуб от больше не приходил. Тася думала может он заболел или что-то случилось, но как узнать у кого. Она знала где живет его тетушка, у которой он остановился, но не пойдешь же и не спросишь, не принято было девушке первой приходить в дом парня. Тася подумала:

– Но можно же хоть одним глазком посмотреть на его дом, в его окна, послушать, походить вокруг дома. В темноте то никто не увидит, не осудит, мало ли кто там ходит. Можно под кустиками схорониться. Короче надо идти в разведку. Это лучше, чем ночами плакать в подушку и умирать от неизвестности. Может увижу его там, как он идет в темноте и обнимает какую-то новую бабочку.

Весь день ревность сжигала, точили, и кусала ее девичье сердце. Как только все уснули, Тася отправилась в путь. Прихватила с собой фонарик и полуметровую палку, от собак или еще чего. За светло, когда она разносила письма, она уже приглядела избу, это было почти на самом краю села. На улице никого не было, пели кузнечики и кое-где лаяли собаки. Тася подошла к невысокому деревянному забору, свет уже не горел нигде.

– Ну вот чего приперлась дура, теперь так и будешь ходить туда-сюда, как дура. Ругала себя Тася.