Князь ветра

И горе мне, если бы впал я в безмолвиеИли уставился на лик луны:Стон, треск —Растоптал бы меня моментальноДобрейший князь тишины.Эндре Ади (пер. с венгерского Л.Мартынов, 1975)У "душевно"  множество диаметрально противоположных коннотаций: "душевно благодарен", "душевнобольной", "душевно" как ответ на глубинные эмоционально-ментальные чаяния (душевная песня, фильм, книжка). Так вот, у душевности "Князя ветра" самое утилитарное значение. С торгом души, выступающим основным двигателем сюжета. Но здесь надобно по порядку.Третья, завершающая  книга  сочинений Леонида Юзефовича о сыщике Путилине довольно сложно устроенный роман: 1.опоясывающий сюжет путилинских мемуаров, записываемых Сафроновым; 2. основная детективная линия самоубийства (?) литератора Каменского, кропающего книжки о похождениях Путилина в 1870-х, 3. сплетенная с убийством монгольского князя Намсарай-гуна; 4.записки русского офицера Солодовникова, бывшего инструктором в монгольской армии накануне Первой Мировой, во врем…Далее

Иван Дмитриевич Путилин вспоминает истории расследований для своих мемуаров, нанятый рассказчик выдёргивает одну из них, заинтересовавшую его особенно, для того, чтобы написать свой собственный роман. Второсортного автора детективных романов убивают в своём же кабинете при очень таинственных обстоятельствах. Сам писатель и всё его окружение повёрнуты на буддистских идеях, независимости Монголии и Чжамсаране (хранителе и воине жёлтой религии, обычно христианами представляемом в образе Бафомета или дьявола). Сюжеты романов оказываются реализованными на практике, Путилин, будучи здравым человеком, ищет убийц(у), религиозные фанатики ликуют, Иван Тургенев ворует "красных собак" для монолога бредящего Базарова у друга. Бред. Хотя то, что о Монголии, очень даже прилично. И авторский стиль неплохой, я имею в виду Юзефовича. А приключения отстойные, чтобы не сказать больше.

Обидно, но вновь меня постигло разочарование, и где – при встрече с писателем, к которому я отношусь с уважением. Третий роман из мини-цикла про Ивана Дмитриевича Путилина. Отразивший увлечение автора восточной, в частности монгольской культурой и историей – «Самодержец пустыни», «Песчаные всадники». Все должно было быть захватывающе. Но мне было тяжело и неинтересно читать. Не затронули особенности монгольской жизни. Не заинтересовала история о тайных обществах петербургских поклонников дьявола. Равнодушно пробежала глазами рассказ о монгольском князе, принявшем православие, чтобы иметь возможность продать душу дьяволу. Не зацепила детективная история, которую расследовал Путилин. Мельком заскочивший на страницы книги Иван Сергеевич Тургенев не привлек внимания, даже факт «литературной кражи» образа красных собак у мелкого литератора не заставил удивиться. Читала через силу и по необходимости. На самом деле обидно, тем более этот роман критики называют удачей автора. И все равно – не…Далее