Рельефно, броско, крупно
Предстанет на холсте.
Совсем другое дело, —
Пронзая толщу лет,
Воображеньем смелым
Создать былого след.
Крупица за крупицей
Вслед древним мастерам
Творить, чтоб белой птицей
Вознесся к небу храм.
Из фотографий редких,
Эскизов и легенд
Он кисточкою меткой
Воссоздавал скелет
Часовенки и храма
И оживлял пейзаж.
Работал неустанно
Четыре года аж,
А, может быть, и больше,
Неся сей тяжкий крест.
А результат – о, Боже,
Он возродил окрест
Все храмы, что когда-то
Ушли в небытие.
И излучают святость
Труды благие те.
Фотохудожнику Дмитрию Вахрушеву
Он с камерой готов не расставаться,
Став лучшим среди фотомастеров.
И очень любят у него сниматься
От ВИП персон, известных целой нации,
До кобелей безродных и коров.
В портрете, натюрморте и пейзаже
Не хуже, чем глаголом иль холстом
Он объективом искренне расскажет
Об этом и об этом, и о том…
Но объектив – не просто объективно,
Не отстранено и не на заказ.
Вдруг удивиться и простое дивным
Увидеть, так как будто в первый раз!
Чтобы уже потом на вернисаже
Вдруг удивленно в зале замер кто-то,
Мир, открывая заново, однажды
В него ворвавшись через это фото.
Заполярный пленэр
О. Кулижникову, В. Латынцеву, В. Подгорному, В. Попову и А. Рябкову
То зов крови, то в генах —
Нас влечет на край света.
Так чудить вдохновенно
Могут только поэты,
Да художники тоже,
На других не похожи,
Собираются в стаю
И айда в Заполярье,
Где красиво и зыбко,
Тонко, нежно и странно
Лето, словно улыбка,
Тает в вечных туманах.
Где короткая осень
Красок выплеснет буйство,
Где прощенья не просят
За нежданное чувство.
Капли падают нудно
На меня, на этюдник,
Горизонт размывают.
Небо падает в воду.
Здесь такое бывает:
Десять дней непогода,
Десять дней каша-сечка…
Заполярье – край света.
Сопки, камни… И легче
Было б бросить все это.
Но спешим в Заполярье
Мы, как птицы, на Север,
И не в пьяном угаре,
А с любовью и верой.
Здесь вдруг чувствуешь остро
На макушке планеты,
Что она, словно остров,
И другой такой нету,