Жизнь и ловля пресноводных рыб

Ужение голавлей может быть разделено на весеннее, летнее и осеннее. Каждый сезон имеет свои специальные насадки, оказывающиеся малодействительными в другое время; кроме того, каждая местность имеет свои излюбленные насадки и способы ловли, и незнакомую приманку голавль берет очень плохо, хотя можно приучить его ко всякой. Главные насадки следующие: весной – червь и майский жук, летом – рак, осенью – лягушонок и живец.

С весны некоторое время, до и после нереста, голавль ловится на донную удочку, на большого земляного червя (выползка, глисту), как и язь. Вообще он начинает брать несколько позднее последнего, когда установится хорошая погода и распустятся березы. Клев на червя весьма непродолжителен: голавль берет на него большей частью на рассвете и с наступлением сумерек, реже днем, и то если вода еще мутна; ночью клев реже, но вернее. Удочки употребляются те же, как и для ловли язей (см. далее), но крючки могут быть крупнее, а леска покрепче. Лучше всего становиться на лодке, на мелях и перекатах, косах и отмелях с каменистым дном и довольно быстрым течением, недалеко от глубокого места, так, чтобы насадка находилась вблизи от ямы. За неимением лодки можно с удобством ловить на донные с плотов, купален, плавучих мостов, в крайнем случае закидывают удочки с берега. Выползка голавль не особенно любит, но местами, где хорошо знаком с ним весной, когда очень голоден и корму мало, берет на него довольно жадно. Поклевка его отличается от поклевки язя тем, что он большей частью берет внезапно, без предварительных постукиваний и подщипываний, а потому необходимо держать удочку (или две) в руках или же класть около себя небольшой запас лески. Еще лучше, конечно, ловить на донную с катушкой. Только при катушке можно быть вполне уверенным, что удочка не будет утащена голавлем в воду. Если же удочка будет привязана, то рыба большей частью срывается, причем обыкновенно стаскивает с крючка всего выползка, чего язь почти никогда не делает. Некоторые рыболовы при вялом клеве нарочно стравливают одного червя, слегка зацепив его за крючок так, чтобы голавль мог безнаказанно его сорвать, или же забрасывают нарезанных выползков. После подсечки голавль узнается по тому, что он упорно держится на дне, не всплывая кверху, подобно язю, и идет большей частью или вбок, или против воды, т. е. на лодку. Ночью даже крупный голавль, если его не форсировать и не пугать резкими движениями, идет после подсечки очень ходко прямо на лодку и, ошалев, упирается в нее лбом. Этим моментом и нужно пользоваться для того, чтобы выхватить его из воды сачком или руками. Днем, а также если очень шуметь и суетиться, пойманный голавль очень часто уходит под лодку и затем обрывает леску; в таком случае необходимо отпускать леску (когда голавль идет к лодке, ее подбирают двумя пальцами, держа все время наслаби) сколько возможно далеко; в крайности же лучше бросить шестик и потом перехватить его. В конце мая голавль уже перестает вовсе брать на выползка до поздней осени.

На Москве-реке голавли попадаются при ловле язя с поплавком в проводку на муравьиные яйца (см. ЯЗЬ), но довольно редко, так как этот способ ужения производится в довольно глубоких местах с умеренным и даже слабым течением. В мае весь голавль стоит на перекатах, его ловят в забродку нахлыстом с легким грузилом, сначала на черного таракана вместе с шереспером (см. ШЕРЕСПЕР), потом на шпанку, т. е. большую мясную муху, и затем на тополевого червя – мохнатую пеструю гусеницу, во множестве держащуюся на листьях тополя. Но как на шпанку, так и червя попадается больше подъязков, чем голавлей, а потому об этих способах будет говориться в статье о язе. Местами небольшие голавли попадают весной на навозного червя, а также на мотыля.

Самая главная – весенняя (майская) и частью летняя (июньская) ловля голавлей – это на майского жука, реже на хлебного, более мелкого. Майский жук и рак, бесспорно, любимейший корм голавля, однако нельзя не заметить, что не только на больших, но и на средних реках голавль берет на жука гораздо хуже, чем на речках, что объясняется тем, что берега последних чаще зарастают ивняком и ольхой и жуки здесь гораздо обильнее. Местами, в мае и первой половине июня, голавли кормятся исключительно майскими жуками, особенно при их урожае, который бывает, кажется, через три года в четвертый. Способов ловли на жука очень много: можно ловить на донную с тяжелым и легким грузилом, на поплавок с грузом и без него, с короткой и очень длинной леской, наконец, нахлыстом, поверху и из-за кустов или плавом с лодки. Рассмотрим вкратце все эти методы.

На донную удочку с тяжелым грузилом ловят сравнительно редко, большей частью по ночам, с лодки, на умеренном течении и средней глубине. Правильнее и целесообразнее ужение на перекатах с легким грузилом на длинное удилище с довольно длинной леской, вроде москворецкой ловли язей на кузнечика (см. ЯЗЬ). Жук плывет около дна, и рыба хватает его охотнее, чем неподвижного. Удочку более или менее часто перезакидывают. Этим способом можно ловить как днем, так и ночью, лучше с берега или в забродку, чем с лодки.

Жук насаживается почти всегда снизу, в грудной щитик так, чтобы жало крючка (№ 1–3) свободно выходило или даже торчало наружу из зада насекомого. Другие пропускают крючок сбоку в щиток, к которому прикреплены крылья. Эти способы насаживания, однако, неудобны тем, что жука часто объедает или обрывает мелочь. Jobey советует продевать крючок через спинку между надкрыльями так, чтобы жало выходило тоже в брюхе; этот способ очень хорош для ужения нахлыстом, потому что жук долго плавает и барахтается на брюхе. Еще лучше (особенно когда жуков мало), но несколько хлопотливо, снять поводок и, зацепив его петлю, которой он пристегивается к леске, длинной иголкой (для этого ушко немного пропиливается, образуя крючок), пропустить через голову и все тело; крючок таким образом находится наружи у головы. Или же берут небольшой якорек (№ 6–8) и точно так же продевают его через задний проход в рот, т. е. через все тело жука, так, чтобы тройничок торчал из хвоста насекомого. Подсеченный голавль выплевывает жука, который вздергивается на леску без изъяна; таким образом, на одну насадку можно поймать 4–5 рыб. Кроме того, при продевании иголкой жук очень долго живет и шевелит ногами, что весьма важно.

Некоторые авторы (John Fisher) советуют отрывать у жуков надкрылья и (передние) ноги, но это большей частью излишне, особенно отрывание лапок. Для того чтобы жук дольше держался на воде (особенно при ловле нахлыстом), достаточно расправить ему надкрылья, но если голавли мелки, то можно обрывать надкрылья, так как крылья при забрасывании силой воздуха раскрываются и жук падает на воду очень плавно. Как известно, майские жуки появляются (в средних губерниях) около половины мая и держатся около месяца. Ловят их или с вечера, после заката, когда они начинают летать, кисейной сеткой, а еще лучше частым сачком или же стряхивают с деревьев ранним утром, когда они еще не успели оправиться от оцепенения. Хлебные, или июньские, жуки (Rhizotragus solstitialis) похожи видом на майского, но значительно меньше и темнее его; особенно многочисленны бывают они на юге, на низах, во время цветения ржи. Обыкновенно на крючок насаживают трех хлебных жуков. При ужении нахлыстом некоторые западноевропейские, особенно английские, рыболовы предпочитают живым жукам искусственных из гуттаперчи, пробки и мастики, но это предпочтение вызвано главным образом нежеланием возиться с живыми насекомыми; если их нет или очень мало, то на искусственного жука поймать трудно, разве только на быстрине. Кроме того, у нас почти все продажные жуки тонут и вовсе не пригодны для верховой ловли, а на искусственную насадку можно ловить только поверху и на глаз.

На жука с поплавком ловят сравнительно редко по той причине, что голавль поплавка боится, да последний большей частью бывает излишен, так как эта ловля собственно верховая, без грузила. Но иногда, например при ветре, когда голавли особенно жадно берут на жука, потому что в такую погоду больше жуков падает в воду, приходится употреблять самоогружающиеся поплавки, т. е. поплавки с грузом внутри.

Рис. 90. Стоячий самоогружающийся поплавок

Собственно говоря, самоогружающиеся поплавки с успехом употребляются только в мелкой, быстрой и прозрачной воде на тонущую приманку, которая своим быстрым падением может возбудить опасения осторожной или сытой рыбы. Для того чтобы можно было закидывать удочку без грузила, при ловле с берега почти необходимо, чтобы поплавок был достаточно тяжел и имел намежкащую устойчивость. Для этого поплавок огружают, насколько это требуется, свинцом. Самый простейший самоогружающийся поплавок состоит из гусиного пера или кусочка бузины, из которого вынута сердцевина и один конец заткнут наглухо; в этот глухой конец всыпается несколько дробинок, а чтобы они не катались, прибивают их пыжом из кусочка ваты. Свободный конец поплавка затыкается плотно пригнанной палочкой. Необходимо, чтобы поплавок был так выверен, чтобы кончик его торчал из воды не более как на 0,6 см. Такой поплавок очень хорош для ужения в тихой воде, но для ловли на быстрине необходимо, чтобы поплавок был лежачий.

Усовершенствованный самоогружающийся поплавок состоит из удлиненно-овальной пробки, просверленной вдоль; в сделанное отверстие вставляется тонкое перышко (из куриного или утиного крыла), а в эту трубку клинышек из того же пера или палочки. Груз находится в самом поплавке: это полоска свинца надлежащих размеров, имеющая в разрезе треугольную форму и вставленная в соответственное продольное отверстие внизу поплавка. Таким образом, поплавок будет иметь как бы свинцовую подошву. Выверенный поплавок в 4 местах обматывают шелком, чтобы свинец не сдвигался с места; затем его красят снизу в зеленый, а сверху в белый цвет и покрывают копаловым лаком. Для того чтобы поплавок был виднее, иногда сверху делается небольшое отверстие, в которое вставляется маленькое белое перышко. Леска, разумеется, пропускается в перьяную центральную трубочку и затем заклинивается.

Так как на быстрине такие тяжелые поплавки требуют энергичной подсечки, то удилище должно быть довольно жесткое, а леска крепка – лучше всего здесь употреблять леску из связанных жилок. При плохом клеве самоогружающиеся поплавки весьма полезны, особенно когда требуется наловить поскорее живцов. Но во всяком случае ловля с этими поплавками гораздо затруднительнее и менее добычлива, чем так называемое ужение на пробочку, описанное далее (см. ЯЗЬ).

Лучший клев на жука при ловле поверху бывает после заката и в сумерках; днем же голавль берет гораздо осторожнее, тогда как, напротив, на кузнеца ловится почти исключительно днем. Обыкновенное нахлыстовое ужение голавля с берега на жука мало чем отличается от ужения нахлыстом форели, только закидывать жука приходится сравнительно недалеко, почему оно гораздо легче. Катушка здесь полезна, но не так необходима, как для ловли форели, и практичнее ловить голавля, как язя, на цельные гибкие удилища и тонкие, но крепкие волосяные лески; особенно церемониться с пойманным и распускать катушку, тем более с трещоткой, даже невыгодно, так как возня надолго распугивает рыбу и приходится менять место после каждой выуженной, что не всегда бывает удобно. Если жук не шевелится, то надо его слегка подергивать. Ловят или из-за кустов, или же на земле, если берег открытый; в забродку ловить нахлыстом на жука не стоит, за редкими исключениями; гораздо удобнее удить на перекатах с легким грузилом, далеко отпуская от себя насадку. По всей вероятности, для этого ужения было бы иногда удобно применить нотингэмскую катушку (см. МИРОН-УСАЧ). Некоторые ловят довольно успешно голавлей с плотов, плавучих мостов и купален, пуская длинную леску, к которой, начиная примерно на 0,7 м от насадки – жука или, чаще, крупного зеленого кузнеца, надеты в некотором расстоянии один от другого от 3 до 12 круглых или овальных просверленных насквозь поплавочков, выкрашенных в красную или черную краску. Это называется ловить «на пуговки». Леска должна быть шелковая, крепкая, длиной не менее 21 м; привязывается она к длинному крепкому удилищу, так как подсекать надо очень сильно. Эта ловля бывает весьма успешна на глубоких местах и на слабом течении. Я полагаю, что здесь также можно было бы пользоваться нотингэмской катушкой, но ловить уже на тонкий шнурок и отпускать пуговки (которых много и не нужно) гораздо дальше – до 50 и более шагов.

Самый верный, весенний и отчасти летний способ ужения на жука, дающий возможность на одном и том же месте ловить почти ежедневно по нескольку штук голавлей, – это ужение с берега на поплавочную удочку в глубокой и тихой воде на предварительно заприваженных местах. Этот метод ловли, очень подробно описанный харьковским рыболовом Н. А. Дублянским, основан на знании образа жизни и привычек голавлей и, вероятно, может быть применен на всех небольших реках с берегами, заросшими кое-где кустами и деревьями. В мельничных омутах на жука и других насекомых голавль берет неохотно, и он здесь всего лучше ловится на хлеб, реже на угря, червя и на живца.

Рис. 91. Усовершенствованный самоогружающийся поплавок

Ловля на жука с поплавком производится в местах, наичаще посещаемых голавлями, – в конце весны и в начале лета, именно там, где над водой нависли деревья, кусты или камыш, с которых падают жуки и другие насекомые.

Всего удобнее, если глубина будет здесь довольно значительна – не менее 1,4 м, а течение очень слабо. Таких пунктов надо выбрать не менее двух или трех на расстоянии нескольких десятков сажен (сажень равна 2,1 м). В каждом избранном месте подчищаются мешающие сучья, ветки и камыш, устраивается сиденье таким образом, чтобы можно было оставаться невидимым рыбе; затем у сиденья вколачивают две вилки – одну на берегу, другую в воде – и кладут на эти развилки длинную палку или негодную удочку с шнурком и поплавком из куги (тростника). Назначение этой фальшивой удочки – приучить рыбу к виду настоящей во время ужения. Суть заключается, однако, в прикормке или, вернее, приваде.

Прикармливают рыбу дней шесть-семь, бросая ежедневно или через день, не ранее 10 часов утра, на место, где будет впоследствии находиться насадка, смоченную в воде измельченную макуху (конопляные выжимки) и пшеничные отруби; то и другое бросают с перерывами (через 2–3 минуты) небольшими щепотками, отнюдь не показываясь из засады. Когда эта мелкая и легкая прикормка привлечет достаточное количество голавлей, начинают бросать майских или хлебных жуков вместе с небольшими кусочками макухи так, чтобы кусочки эти падали на дно около насадки. Достаточной ежедневной порцией можно считать около 600 г макухи и десятка два жуков. В последние два-три дня для более верного успеха ловли, прежде чем бросать жуков в воду, весьма полезно привязывать к ним нитки даже с поплавком из куги, прокалывать мягкие места соломинкой, сучочком и т. п. Когда голавли станут безбоязненно хватать таких жуков, можно начинать ловлю с полной уверенностью в успехе.

Ловят только на одну удочку, которая кладется на рогульки, на место фальшивой. Удилище должно быть крепкое, легкое, негибкое и возможно более длинное; лучше всего цельное березовое; верхнюю половину его полезно окрашивать зеленой краской, особенно при ловле из-за тростника. Можно без сомнения употреблять здесь и английские складные удилища с кольцами и катушкой, но продолжительная возня надолго отпугивает рыбу, и выгоднее как можно скорее вытаскивать голавля на берег и не давать ему возможности запутаться в траве, т. е. употреблять крепкие и толстые лески. Всего пригоднее плетеные шелковые английские шнурки (№ 4 и даже крупнее) или же из кавказского сырца, выдерживающие 5–6 кг мертвого веса. Длина лески ни в каком случае не должна быть более длины удилища. Крючок берется средний (№ 4), поплавок делается из зеленой куги (в крайности из сухого сучочка) и прикрепляется таким образом, чтобы насадка была четверти на две (около 36 см) от дна; грузило небольшое, а в стоячей воде может и не быть вовсе, так что жук плавает на поверхности и ловят уже поверху, с поплавком.

Клев голавлей на приваде начинается с 10 часов утра и продолжается с перерывами почти до 6 ч. пополудни. В ясную и тихую погоду они берут лучше, чем в облачную и ветреную. Рыболов, согнувшись, осторожным и незаметным образом подходит к месту, снимает фальшивую удочку и, стоя на коленях, забрасывает настоящую, заблаговременно насаженную жуком; острие крючка должно быть скрыто в мягких частях насекомого и отнюдь не выходить наружу. Лучше всего закидывать, натянув лесу так, чтобы удилище согнулось; потом, выпустив ее из рук, подают удилище вперед и тихо кладут его на развилки. Затем в несколько приемов подбрасывается макуха с отрубями, а как только послышится плеск, то и жуки. Все внимание рыболова должно быть обращено на поплавок, и руку надо держать на комле удилища в полной готовности к подсечке. Сначала насадку щиплет мелочь, но в скором времени подходят более крупные голавли, и поплавок внезапно исчезает. Первое время, т. е. в первый день, они, впрочем, берут не торопясь, но потом становятся осторожнее и хватают насадку с срыву, совершенно неожиданно, нередко утаскивая удочку и даже выдергивая ее из рук. Этой стремительностью они как бы рассчитывают избежать подозреваемой опасности, в чем иногда и успевают. Подсечка не должна быть резкой, и вставать с места можно только в крайности. Если попался небольшой или даже средний голавль, то во избежание плеска и шума надо держать его как можно круче и как можно скорее поднимать кверху и тащить из воды на берег. Только крупных голавлей по необходимости приходится некоторое время водить стоя и затем подхватывать сачком. В этом случае большей частью клев прекращается, и надо переходить на другое прикормленное место. Если же возня была непродолжительной и нешумной, то, бросив несколько раз на место прикормки, минут через 15–20 можно опять поймать голавля. Ежедневно на одном месте ловить не следует.

Летнее ужение голавля еще разнообразнее; кроме упомянутых способов и насадок, ловят его на хлеб, на зелень, сыр, большей частью с поплавком; на кузнечика – нахлыс-том с берега, затем на пиявку, на угря и главным образом на рака.

На хлебную насадку вообще голавль берет только в местах населенных, там, где он привык встречать таковую, – в городах, селениях, на мельницах. Всего лучше ловить его в тихих и глубоких местах, под мостами, плотами, мельницами, также около купален на донную, в закидку или же на длинное удилище без поплавка и с легким грузилом, и с короткой леской – не длиннее удилища. Насадкой служит черный или белый хлеб, к которому не мешает прибавлять различных пахучих и маслянистых веществ или сминать вместе с швейцарским или зеленым сыром в виде груши или шарика величиной с волошский орех. На юге голавлей ловят на галушку и на пшеничное тесто; у нас, в Москве, иногда на драчену, нарезанную кубиками.

На зерна пшеницы, риса, гороха голавль идет плохо, преимущественно под мельницами, да и ловить его на мелкую насадку, а следовательно, на мелкие крючки крайне неудобно.

Из других летних растительных насадок следует упомянуть о зелени, на которую идет, впрочем, больше мелкий голавль; ловят с поплавком на тихих местах, пониже мелей, перекатов и мостов, как и плотву, только крючки надо брать покрупнее (№ 8–9) и прядочки делать потолще. В Германии местами весьма успешно удят (на донную) на мелкий недоваренный картофель, который довольно хорошо держится на крючке. Замечу кстати, что вареный картофель может служить и для приваживания всякой крупной рыбы, особенно карпов, язей, миронов.

Из летних животных насадок всего менее употребительны мучной червь, подкорыш, опарыш и ракушка. Мучной червь, или костяник, – личинка мучного хруща, которого можно доставать почти во всякой булочной, очень прочно держится на крючке, но рыболовам гораздо менее известен, чем любителям соловьев и других насекомоядных птиц. Не думаю, чтобы он был хуже опарыша или подкорыша. Голавль, однако, берет на костяника не везде, а большей частью где лучше знаком с ними, например под мельницами. Насаживать лучше по нескольку червей, зацепляя их пониже головки на довольно легкий крючок (№ 7–8). Опарыш – очень хорошая насадка, но на нее можно ловить без катушки только мелких голавликов, так как крупные с маленького крючка срываются. Немногим лучше и подкорыши – личинки жуков различных видов, находимые в большом количестве в старых пнях, а чаще в плотах. Они-то главным образом и привлекают в последние места рыбу, а потому, по моему мнению, с плотов всего лучше удить на подкорыша. Последний в Западной Сибири (на Иртыше, в Омске) служит одной из главнейших насадок, и в Омске замораживают его на зиму в большом количестве. Ракушка, т. е. моллюск большой двухстворчатой раковины (Unio или Anodonta), – превосходная насадка для крупных голавлей, но тоже малоупотребительна. На нее ловят исключительно на донную, ночью, тогда как предыдущие насадки требуют поплавка; очень редко на них удят с легким грузилом без поплавка. Кроме того, летом можно ловить голавлей на весенние насадки – черного таракана, тополевого червя, шпанку; некоторые говорят, что голавль и язь очень жадно берут на пустую кожуру личинок стрекоз, но эта насадка очень плохо держится на крючке. В конце лета местами, где близ реки много огородов, всегда удачно удят голавлей на картофельных и капустных (зеленых гладких) червей (личинок бабочек), которых много попадает после ливней в реку. Всего удобнее употреблять здесь длинные удочки с поплавком или с легким грузилом.

Довольно мало распространено ужение на пиявку, которую голавль берет очень жадно. Чаще употребляются конские пиявки, которых ловят сачком в прудиках и озеринках, но еще лучше настоящие, т. е. медицинские, которых достать иногда легче, чем первых. Английские рыболовы очень ценят пиявку как насадку для голавля и отчасти язя и иногда пользуются даже сушеными (на солнце) пиявками, которых перед употреблением размачивают в горячей воде. Пиявка насаживается с головы на небольшой крючок (не крупнее № 6) так, чтобы жало выходило наружу, а червь как можно более извивался, возбуждая аппетит подошедшей рыбы: понятно, сушеная пиявка не может быть такой подвижной, как живая; вообще потому нужно поддерживать пиявку в постоянном движении, подтаскивая и отпуская леску, и менять заморенных и замятых на свежих. На пиявку ловят (под Москвой) большей частью днем, реже ночью, в глубоких местах с течением – на донные удочки с легкой пулькой на относе, т. е. которая бы слегка приподнималась течением. Это делается опять-таки для того, чтобы насадка извивалась и не свертывалась кольцом или не присасывалась ко дну. Можно ловить и на перекате на длинное удилище с легким грузилом, часто перезакидывая леску и по временам подтягивая ее к себе на 1,4–2,1 м и снова отпуская. С поплавком удят на пиявку редко; в этом случае насадка должна быть летом на 35 см от дна или более, смотря по глубине; осенью же и весной ее надо пускать сантиметров на девять от дна. Лучше всего ловится голавль на пиявку в июле и августе, но в хорошую погоду берет иногда на нее до конца сентября.

Гораздо более распространено ужение голавлей на угря, или сальника. Так называются большие личинки крупных жуков, большей частью черного навозного, но также майского и жука-носорога. Личинки последнего в длину и толщину бывают больше мизинца и считаются менее пригодными. О сальнике говорилось при описании ужения карпов. Здесь добавляю, что его надо искать в перегоревшем навозе, в парниках, муравейниках; личинки майских жуков живут и не в жирной земле. Лучшими для ловли считаются молодые белые черви в 2,5 см длины или немного больше; старые всегда бывают желтее. Перед употреблением необходимо бывает выдавить из них содержимое, и притом в воде, иначе они скоро чернеют. Более предусмотрительные рыболовы заблаговременно кормят червей творогом, отчего они белеют и делаются более твердыми. Насаживают угря на большой или средний крючок, сообразно величине червя; крючком прокалывают немного пониже головы снизу и выпускают жало наружу, немного дальше, не близко к хвосту, так как в последнем случае угорь свертывается шариком и на порядочном течении начинает описывать на поводке большие круги, закручивая поводок и самую леску. Во всяком случае лучше поводок привязывать не непосредственно к леске, а к карабинчику, даже двойному. Ловят на угря только на донные, притом ночью или в сумерки; днем голавль берет на него плохо или вовсе не клюет. Но ночью он очень жадно хватает эту насадку и сразу ее утаскивает, так что надо держать удочку в руке или приделать катушку, как при ужении на выползка. Без катушки голавль часто срывает угря, а с ней всегда сам засекается и почти никогда не сходит с крючка.

Самой главной и всюду в России распространенной летней насадкой для большинства карповых рыб, в особенности же голавля, служит рак – или цельный, только что скинувший старую скорлупу, или его шейка (т. е. хвост), реже клешни, тоже лишенные твердого покрова. У нас много рыболовов, которые даже не признают никакой другой насадки, кроме рака, начиная с мая и кончая поздней осенью.

Ужение на раков начинается вместе с их линянием, большей частью с первых чисел июня, и продолжается почти до конца августа. Все это время, в особенности же во второй половине июня и весь июль, крупная рыба ночью и по зарям держится почти исключительно около рачьих нор, так как рак составляет тогда ее главную пищу. Днем в жаркую погоду рыба уходит в глубокие места, где холоднее. На рака берет большая часть рыб, начиная со щуки и кончая плотвой (впрочем, последняя берет на шейку и клешни), но всего более ловят на него голавлей, язей и окуней.

Смотря по тому, какая рыба берет – крупная или средняя и мелкая, – для насадки употребляют или цельного рака, вернее, его туловище, или же его части, т. е. клешни (крупных раков) и шейку, которая может быть разделена на 2, даже 4 части. Иногда, впрочем, крупную рыбу ловят, насаживая на крючок по 2 больших или 3 небольших раковых хвостика. Всего удобнее ловить на рака, готового линять или только что вылинявшего, еще мягкого (на вылупка), но, за неимением таковых, можно удовольствоваться жесткими раками, еще неготовыми к линьке, выбирая из них самых темных и жестких, или раками с уже затвердевшей молодой кожей. Последние хуже, так как облупить их очень трудно.

Рак, готовый к линьке или мягкий, насаживается на крючок (средних или лучше крупных номеров) в разных местностях различно. Во всяком случае лапки обрывают, а у жестких, кроме того, предварительно обламывают клешни. Лапки бросаются в воду для приманки, также и клешни, но более крупные из клешней лучше приберечь для ловли мелкой рыбы на мелкие крючки. Всего удобнее насаживать рака таким образом, чтобы острие крючка было спрятано в «шейке», потому что рыба почти всегда хватает рака с хвоста, и, следовательно, подсечка будет вернее. Так насаживают большей частью мягкого рака. Крючок втыкают в (левый) глаз и выдергивают около второй пары ног, потом немного спускают рака на поводок и уже окончательно заправляют крючок в хвостик. Хорошо также насаживать рака, продевая крючок в бока, в края молодой кожи, два раза. Последний способ всего пригоднее для раков, готовых к линьке, которых приходится предварительно облуплять. Это делается так: у рака отламывают клешни и лапки, почти вплоть, и отрезывают хвост, но не совсем, а оставляя один-два сустава или звена (иначе легко выпустить печень); затем подрезывают немного острие на лбу, после чего старая, черная кожа сама собой снимается со спины рака.

Многие рыболовы, имея в виду, что обыкновенно на крючок насаживается или такой недолупок без хвоста и клешней, или же цельный мягкий рак с мягкими клешнями, продевают крючок сначала в середину хвоста, вдоль по кишечному каналу; потом, вынув его внизу первой пары ног, так что шейка будет продета поводком, снова отступя на полпальца, впускают крючок во внутрь рака, так чтобы острие его выходило или под глазами, или под верхней кожицей между глаз, причем стараются не проткнуть ее.

По моему мнению, всего удобнее и надежнее цельного рака насаживать на снасточку из двух крючков (№ 4–5), из которых верхний привязан к поводку на 2–2,5 см от нижнего. Последний продевается в хвост у последнего сустава, верхний – в брюхо у последней пары ног, так что вся передняя часть остается свободной. Этот способ, кажется, самый употребительный в Западной Европе, где, впрочем, большей частью ловят на шейки или клешни, надевая их на крючки средней величины. Иногда, ради большей крепости, эту насадку привязывают к крючку волоском, ниткой или шелковинкой. Кстати, хвост рачихи малопригоден для насадки, свежеоблупленную шейку прежде насаживания надо подержать в воде. Цельная шейка насаживается посредине – червяком. Клешни годятся для насадки только от мелких раков или готовых лупиться; их отрывают от туловища и (очистив от скорлупы) насаживают во всю длину с верхнего узкого конца, а крючок прячут в клешню, при ее раздвоении.

Как было сказано выше, голавлей, язей и других рыб большей частью ловят на рака и ночью на донные. Днем, там, где раков много, рыба берет на них сравнительно редко, во-первых, потому, что она сыта, во-вторых, потому, что смелость рака возбуждает ее опасения, наконец, что видит леску, а иногда и рыболова. Не оттого ли прудовая рыба ловится на рака и его шейку реже, чем в реках, что ночью ее там не ловят? Вообще, как известно каждому, успех ночной ловли в пруде крайне сомнителен, и, по-видимому, прудовая рыба ночью почти не кормится, так как в темноте ни видеть, ни слышать и осязать по течению предмет, подобно речной рыбе, стоящей «на струе», не может, а должна руководиться только обонянием. На длинное удилище с поплавком ловят редко – на клешни и шейки, а не на цельного рака.

Надо полагать, что на шейки и клешни можно будет довольно удачно ловить нотингэмским способом (см. выше МИРОН-УСАЧ), отпуская насадку на 21–35 и более метров от лодки, если только на таком пространстве будет не очень большая (от 1,4 до 2,1 м) и ровная глубина с довольно сильным течением. По крайней мере на реке Мологе ловят на рака (шейку) с поплавком и грузилом, но без удильника, пуская насадку на 18 см от дна и на значительное расстояние от лодки, причем леску (волосяную) наматывают прямо на пальцы или просто спускают ее из лодки; подсекают же очень сильным размахом руки.

В медленно текущих реках и в глубоких заводях иногда довольно успешно ловят с поплавком на длинные удилища, пуская насадку (шейку) тоже на 13–17 см от дна. В некоторых приволжских губерниях в таких же местах ловят иногда без поплавка, на весу, с так называемым клевом, т. е. так, чтобы клев непосредственно передавался кончику удилища, которое обыкновенно кладется поперек лодки или на развилках около берега. Это ужение в отвес может быть успешно только на значительной глубине.

При ужении на донные надо становиться на лодке недалеко от берега и рачьих нор или же закидывать леску с берега. Ловят, как водится, не менее как на 2–3 удочки, крепко втыкая их комлями (заостренными) в берег или привязывая к довольно длинным бечевкам (в лодке). Крупная рыба, в особенности голавль, берет на рака чрезвычайно резко, сильно и верно и большей частью сама себя засекает, нередко при этом утаскивая шестик или обрывая леску. Поэтому при ужении на рака ночью необходимо употреблять сравнительно очень толстые волосяные лески (в 10–12 волос) или крепкие шелковые (№ 3 и 4). Подробности об ужении на донную читатель найдет далее (см. ЯЗЬ).

Во вторую половину лета, обыкновенно после сенокоса, когда уже совсем выросшие кузнецы и мелкие скачки подгоняются косцами к берегам и оттуда часто попадают в воду, рыба, в особенности голавль, часто стережет их, стоя неподалеку и близко от поверхности воды. С этого времени начинается весьма добычливая ловля голавлей и язей на кузнечика, с берега или в забродку В общем ужение голавля на кузнеца мало отличается от такового же ужения язя, которое будет подробно описано в своем месте, но голавля чаще, чем язя, приходится поймать на кузнеца из-за кустов, пропуская насадку через ветви. Местами, где голавлей много и они не напуганы, их можно удачно ловить из купальни, высматривая стоящих поверху около ящика и осторожно подводя к ним кузнечика на коротком поводке, привязанном к упругой стальной проволоке. Но так можно поймать только мелких или небольших голавлей.

К числу летних способов ловли голавля принадлежит также ужение его при помощи ветра на различных крупных насекомых. Известно, что голавль в ветреную погоду не так осторожен, потому что рябь и волна маскируют рыболова и леску. Этот вариант нахлыстового ужения весьма удобен в тихих и глубоких местах, тем более что он не требует обычного искусства забрасывания и доступен всякому: закидывает насадку ветер. Удят при помощи ветра – разумеется, попутного – и с берега, большей частью открытого, сначала на жука, потом на кузнеца, стрекозу и бабочку. Последние две насадки удобнее, так как, подхваченные ветром, имеют вид летящих насекомых и еще естественнее падают в воду.

Неудобства ужения на живых насекомых давно заставили западноевропейских рыболовов при ловле голавлей пользоваться искусственными насекомыми. Но всегда и везде голавль берет на последних хуже, чем на живых, гораздо хуже, чем форель, лосось и хариус, а местами вовсе не берет. Вообще голавля можно поймать на поддельное насекомое только под вечер и на порядочном течении, где он часто хватает насадку с разбега. Кроме того, он охотнее берет на искусственных жуков и кузнечиков, чем на искусственных мух; ввиду того же, что и настоящие жуки и кузнечики встречаются в большом количестве и относительно крепко держатся на крючке, вовсе нет необходимости прибегать к искусственным. Во Франции иногда ловят голавлей просто на кусочек черного сукна, подбрасывая его к кустам с лодки, плавом, обыкновенно после заката.

Для осенней ловли голавля употребляются уже совершенно другие насадки, в свою очередь мало пригодные в другое время года. В Западной Европе с сентября или октября удят голавлей большей частью на сыр, на вареную говядину и печенку, на сало, бараний мозг, рубцы, куриные кишки, наконец, на лягушку и на живца или искусственную рыбку. У нас осенью ловят голавлей преимущественно на лягушку и живца, реже на выползка; все же прочие насадки, можно сказать, почти неизвестны.

Что касается ужения на живца, а также на искусственную рыбку, то оно очень мало отличается от такового же ужения шереспера, которое описано далее. Только голавль чаще берет на живца ночью, чем жерех, а днем попадается только на быстром течении. Где мало раков, голавли берут на живца и летом, даже некрупные, но вообще они становятся хищными в конце лета и в начале осени. Лучшим живцом считается пескарь, затем голец, местами же, например в Воронежской губернии, на реках Воронеже и Дону, голавль лучше всего берет (и летом) на пискаву слепого вьюнчика, безглазую личинку речной миноги. Ельчик, а тем более уклейка очень недолго живут и плохо держатся на крючке. Прожорливость голавля осенью замечательна: в 1,2 кг голавле, кроме массы разложившихся пескарей, однажды было найдено более десятка только что проглоченных пескарей. Так как голавль хватает рыбу с хвоста и часто его откусывает или срывает живца с крючка, то лучше употреблять два крючка и один задевать за губы, а другой за хвост; некоторые советуют в крайнем случае насаживать (пескаря) на один крючок за хвост, а не за губы, но это еще менее надежно. На искусственную рыбу голавли берут обыкновенно со шлюзов и плотин, на сильной струе, всего лучше после паводка. С лодки, на перекатах и мелях, также ходом они берут гораздо хуже шересперов, но чаще последних попадают на переметы, наживленные мелкой рыбой. За границей ловят голавлей на живца нотингэмским способом, пуская на перекатах живца сантиметров на 33–34 от поверхности воды и поплавка (лучше в виде круглого шарика), без грузила или с очень легким. Леску отпускают от лодки на 21 и более метров. По свидетельству Поспелова, голавль (в Владимирской губернии) весьма успешно ловят на глаз соленой селедки, будто бы это самая лакомая для них насадка, на которую они берут, даже когда их нельзя поймать ни на какую другую. Вероятно, голавлей привлекает не столько глаз, сколько вкус соли, очень любимый всеми рыбами. Окские рыбаки недаром кладут в верши для приманки рыбы куски соленой селедки.

Ловля на лягушек, вернее на лягушат, начинается у нас обыкновенно в конце августа или в начале сентября, когда последние подрастут и начнут собираться к ручьям и канавкам для зимовки. На болотистых речках голавли берут на лягушку и летом. Крупных лягушек следует избегать, и всего лучше прошлогодние обыкновенные травяные лягушки (Rana temporaria) величиной (в комке) немного более грецкого ореха; для некрупных же голавлей пригоднее лягушата-сеголетки, которых весьма полезно насаживать по две на стюартовскую снасточку, описанную выше. При таком способе насаживания рыба редко не попадается на крючок; но еще лучше надевать небольшую лягушку на три крючка, из которых два нижних крючка привязаны на коротких поводках (жилковых) под верхним; крючки средних номеров (№ 4–6) мельче обыкновенно употребляемых; верхний крючок (коренной) зацепляется за обе губы снизу или через рот за нижнюю губу, а боковые – за ляжки. За что не ухватит голавль – за ногу или за голову, – он если не попадается, то не сорвет лягушки, что часто бывает при обыкновенном способе насаживания.

Ловят на лягушонка у нас только ночью, на донные (с берега или с лодки) или на переметы; всего целесообразнее закидывать поближе к берегу и траве. В Западной Европе, напротив, ловят на лягушат раньше, чем у нас, на донную реже, чем с поплавком или из-за кустов и нахлыстом. С поплавком ловят лишь на быстрине, причем грузило ставят на расстоянии не менее 25 см от крючка. Из-за кустов ловят большей частью с катушкой и тяжелым грузилом. Лягушка насаживается за кожу спины так, чтобы не причинить ей серьезного вреда. Рыболов наматывает затем леску так, чтобы грузило дошло до концевого кольца удилища, и, пропустив последнее между ветвей, спускает лягушонка на воду и начинает водить его на самой поверхности (не опуская в воду грузила) так, чтобы он находился в постоянном движении. Если есть поблизости голавль, то он редко не соблазнится этой приманкой. Неудобно только выводить в таких местах крупную рыбу. Во избежание этого некоторые рыболовы делают в местах, любимых голавлями, искусственные защиты из ветвей или камыша, к которым затем подкрадываются почти ползком так, чтобы тень щитка закрывала бы их тень. Пойманную рыбу отводят подальше от места ловли, стараясь по возможности не показываться. Вообще же начинают удить снизу, постепенно идя берегом кверху. Это делается ради того, что сорвавшаяся рыба бросается всегда вниз по реке и может распугать других голавлей, стоящих поблизости. Ужение на мертвого лягушонка нахлыстом удобнее всего производить с лодки; в общем оно мало отличается от обыкновенной ловли нахлыстом на мушку, жука и кузнечика.

Лучше всего насаживать лягушонка на небольшой якорек № 4–6 с опиленным стержнем. Для этого поводок снимается и петля его посредством иглы пропускается между передними лапками, насквозь тела, и выводится между задних ног. Стержень якорька прячется в туловище, один из крючков втыкается в горло лягушки, задние лапки в колене крепко привязываются к поводку, остальная же часть их отрезается.

Сыр для голавля, как и для мирона, составляет большое лакомство и местами в Западной Европе принадлежит к числу обыкновенных насадок. Швейцарский, не старый, предпочитается другим; его прямо режут кубиками, но часто приходится его предварительно вымачивать, варить или даже разминать в молоке и потом высушивать; еще пригоднее, как говорят, для насадки сыр, распущенный на слабом огне. Насаждают сыр (кубиками или шариками с орех) на крючки средней величины (№ 4–5) и закидывают осторожно на длинном удилище с поплавком или без поплавка, с легким грузилом. Удить можно на местах глубоких со слабым течением. Ловить на донные с этой непрочной насадкой крайне неудобно.

К непрочным насадкам принадлежат также шкварки, т. е. сальные вытопки. Лучше всего бараньи; сначала кладут их в горячую воду, чтобы размягчить, и для насадки выбирают самые белые куски. Еще хуже в отношении крепости спинной и головной мозг (бараний и коровий), слегка обваренный, хотя все это очень лакомые насадки. Недурно берет голавль и на коровью (самую крепкую) печенку, сырую и вареную; ее режут на длинные червеобразные куски в 8 см так, чтобы можно было спрятать весь крючок и оставался бы еще хвостик. Говядину (вареную) тоже режут на куски и привязывают к крючку. В крайности можно ловить даже на колбасу, вареную и копченую. Немцы (Эренкрейц) ловят иногда на рубцы, которые, надо полагать, должны держаться на крючке очень прочно, а также на куриные кишки.

Елец

Leucisus leuciscus (L.)

Это одна из наиболее распространенных и обыкновенных наших рыб. В России он всего многочисленнее в средних и северных губерниях, реже попадается на юге.