им теперь ни жить, ни умереть.
Про неё остались только песни,
но и песен этих им не петь.
Новых берегов и песен новых
наши дети постигают суть.
И суровый смысл чужого слова
брезжит им сквозь розовую муть.
Роскошь и вечерние приливы
европейских праздничных столиц,
люди – от известной кино-дивы,
до простых, не власть имущих лиц -
всё отделено от них незримо
лёгкой дымкой, что крепка, как сталь.
Жизнь Европы, пролетая мимо,
Оставляет им свою печаль.
Мальчики воюют на чужбине.
Инженеры пашут в "лейборах"1.
Времена особенные ныне:
на чужбине жизнью правит страх.
Это страх остаться без работы,
страх, что знает каждый нелегал:
"Как бы не нарваться на кого-то,
чтоб властям тебя не передал"!
И мораль читает СНСу 2
строгий "форман" 3, важный, как король.
Он на стройке – двигатель прогресса!
Работяги – просто пыль, да голь.
И начальству преданно внимает
молодой российский инженер.
Он не спорит, он ведь понимает:
здесь ему не прежний ССР!
Нужно потерпеть и не перечить.
Форман – он ведь тоже человек!
Стоит ли "прайсворк" 4 себе калечить?
Поорёт, но даст недельный чек!
И труды, закончив ближе к ночи,
чтоб набраться новых сил к утру,
инженер, тире – чернорабочий,
держит путь куда-то в конуру.
А вокруг пожар иллюминаций,
плеск фонтанов и сиянье глаз,
смех и говор всех полов и наций.
Чудный вечер. Только не для нас.
Тело наработано до боли.
За день перетёрто десять стен.
На руках кровавые мозоли -
следствие великих перемен.
Но проходит время, и привычней
И работа и нехитрый быт,
бытие вдали от жизни личной,