И тех одиноких, воинственных, злых аримаспов
Которые страшные вещи с живыми творят.[4 - Грифы – чудовища с орлиными крыльями и головой и с львиным телом, сторожившие на крайнем севере Азии золотые россыпи; аримаспы – мифический народ, живший по соседству с грифами и ведший с ними непрекращавшуюсяборьбу.]
Но время придёт – ты увидишь Библинские горы.
Свергает с них Нил благодатные воды свои.
А в этом краю и закончатся муки твои.
Покой там найдёшь и домашний уют, и опору.
Твой облик прекрасный вернёт тебе Зевс, поиграв.
И сын у тебя там родится – могучий Эпаф.
Владыкой Египта он будет Плеяда героев
Пойдёт от него. Он возглавит великий свой род.
Из этого рода тот явится смертный, не скрою,
Который меня в своё время из плена спасёт.
Вот что, о судьбе твоей мне рассказала Фемида –
Великая мать моя, та, пред которой вся жизнь,
Как чистое поле, как ясное небо открыта.
Всё кончится к счастью. Терпи же, крепись и держись»!
«О, горе мне, горе!– воскликнула Ио стеная,–
Бессчётно мучений злой рок впереди мне сулит!
Я речи лишаюсь. Всё тело от скачки болит.
От ужаса сердце трепещет. Тотчас же, я знаю,
Безумие мной овладеет, сознанье зальёт
И жало иглой раскалённой под кожу войдёт».
Вращая глазами, рванула несчастная Ио
Туда, где кавказские горы блестели в снегу.
И овод за ней, громогласно жужжа, торопливо
Пустился в полёт, и ужалил её на бегу.
И скрылась она с глаз в клубящемся облаке пыли.
И стоны, и вопли её все слабей и слабей
С долины предгорной до чёрной скалы доносились
А вскоре ничто здесь не напоминало о ней.
Молчал Прометей. С ним молчали и океаниды.
О доле несчастной, измученной Ио скорбя.
Потом он воскликнул: «О, нет! За неё, за себя,
За все, причинённые Зевсом большие обиды
В ничтожество будет низвергнут жестокий тиран,
А я в этот день излечусь от нанесенных ран.
Исполнится точно проклятие древнее Крона.
Лишится он царства и будет повергнут во прах..
За все злодеянья ответит пред миром законно.
Не знает никто из богов, как пресечь этот шаг.
Как злую судьбу от него отвести. Я лишь знаю»!
От ужаса очи закрылись у океанид.
И краска живая от сильного страха сползает
С их, алых обычно, прекрасных и нежных ланит.
И, руки, к нему простирая, воскликнули девы:
«Безумец! Как можешь царю ты богов и людей
Грозить, не боясь, грозной местью, всех страшных страшней?!
О, нет, Прометей! Опасайся теперь его гнева!
На большие муки теперь он тебя обречёт.
Себя пожалей. Помолчи, потерпи. Всё пройдёт»!