Растут в Европу с Азией.
Давай и руки мне приладь.
Мои! На чёрта новые.
По всей Руси пойдёт гулять
Емелька четвертованный.
Туда, где в призрачной дали
Горят на пашне спинами
Пеласги – родичи мои
С моими палестинами.
Этрускам, вынянчившим Рим,
От разинского имени —
Этрускам, родичам моим —
Кричу: «Я сердцем римлянин…»
Хоть раз бы к лютичам родным
Махнуть в Париж-Лютецию.
К венедам – русичам седым,
Заплыть разок в Венецию…
В навеки русские миры
Зовут славяно-арии,
Где для врагов – тартарары,
А для своих – Тартария!
2010 г.
«Словно зыбку планету мотало…»
Словно зыбку планету мотало.
Я в ночные входил небеса.
И седой головою Урала
Млечный Путь надо мной нависал.
Не летал, но не значит, что не был,
Если лёгкие в звёздной пыли.
Млечный путь – это скрепа для неба,
Как Уральский хребет – для Земли.
На отрогах вселенской опоры
Я колени о звёзды сбивал.
Млечный Путь и Уральские горы —
Как один над другим перевал.
Млечный оттиск Урала на синем
Проступает на память о том,
Что когда-то всё небо Россия
Подпирала Уральским хребтом.
2010 г.
«Осень, осень, листьев осыпь…»
Осень, осень, листьев осыпь.
По лесам сохатый гон.
И рогами сшиблись лоси,
Как отвесили поклон.
А в углу болотном тихом
Мох осокою прошит,
Там ничейная лосиха,
Как сокровище, лежит.
Ждёт она победы скорой