Екатерина Ивановна

Георгий Дмитриевич. Оттого, что ты любишь меня.

Екатерина Ивановна. Да оттого, что люблю.

Георгий Дмитриевич. Сегодня?

Входят Коромыслов, Алеша и Лизочка. Делают вид, что все довольно обыкновенно, но все же короткая пауза.

В саду были?

Коромыслов. Да, в саду. Я, Георгий, решил: бросаю своих голых баб и на лето приезжаю сюда: нельзя же, свинство! Вы меня зовете, Екатерина Ивановна?

Екатерина Ивановна. Зову.

Коромыслов (к Георгию Дмитриевичу). А ты, хозяин?

Георгий Дмитриевич. Конечно!

Коромыслов. Ага! Значит, сейчас идем к Татьяне Андреевне и сообщаем: поладили. Ах, молодые люди, что вы делаете со старухой: ведь она там трясется вся! Всю жизнь доказываю женщинам: не нужно рожать детей, ну и сами виноваты. Ну-с, Георгий Дмитриевич…

Берет его под руку и отходит. Алексей и Лизочка с двух сторон около Екатерины Ивановны.

Алексей. Спасибо тебе, Катечка. Дай ручку поцелую, спасибо. Ведь Горька, ей-Богу, хороший человек. А ты рада, Катечка?

Екатерина Ивановна, улыбаясь, кивает головой.

Лиза. И я рада. Да погоди, Алеша! Катечка, какой ужас, я в него влюбилась, и он будет писать мой портрет!

Алексей (пожимая руку Екатерине Ивановне). А меня, Лизок, забыла!

Лиза. Не могу же я любить двух сразу! Катя, а твой портрет он писал?

Алексей. Да ты ревнивая?

Лиза. Как черт – ох, мамы нету?

Коромыслов (подходя). Ну, Лизок, луна восходит и нам время в парк. Вы мне еще обещали какой-то гриб показать при лунном свете. А ты, Алексей, пойди к Татьяне Андреевне, я уж не могу, надоело, а ты и со старухами умеешь обращаться.

Лиза. Это не гриб, а беседка, это только так называется грибом.

Коромыслов. Это, Лизок, надо еще доказать. Постойте… а, может быть, вы в парк, а мы здесь останемся? Как вы думаете, Екатерина Ивановна?

Георгий Дмитриевич. Нет, ступайте, нам надо еще поговорить. Алеша, ты скажи маме, что немного погодя я сам к ней зайду, а пока…

Алексей. Да уж знаю, не учи. Хоть бы спасибо сказал… а, черт!

Смеются. Георгий Дмитриевич серьезно жмет руку Алексею и с чувством целует его.

Коромыслов. Идем, идем. Руку, Лизок! (Уходят.)

Лиза. Какой Алеша смешной – правда?

Коромыслов. А вы уже заметили?..

Уходят. Молчание. В комнате полутемно, на террасе последние краски вечера борются с первыми розоватыми лучами луны.

Георгий Дмитриевич. Вот нас и обвенчали, Катя. Отчего ты молчишь? – ты снова пугаешь меня, Катя. С пор, как они вошли, ты не сказала ни слова. Пойдем на диван, сядем, я хочу крепко обнять тебя.

Екатерина Ивановна. Горя, пойдем к детям.

Георгий Дмитриевич. К детям? (Задумываете на минуту в нерешимости.) Нет, Катечка, нельзя ли завтра? У меня сегодня так устала и так изболелась душа, что я могу – ведь это же опять волнение.

Екатерина Ивановна. Катя все время звала тебя.

Георгий Дмитриевич. Да? Нет, завтра, голубчик. Любовь ты моя, волнение мое, светлое безумие мое, – как я могу хоть один взгляд оторвать от тебя… Я говорю, а сам ничего не понимаю. Если бы Коромыслов сейчас не ушел… Да улыбнись же, свет мой тихий.

Екатерина Ивановна. Горя!..

Георгий Дмитриевич. Да?

Екатерина Ивановна. Сегодня не надо, Горя!

Георгий Дмитриевич(шутливо). А когда же?

Екатерина Ивановна. Не знаю. Через год.

Плачет, откинув голову назад и приложив к глазам ладони рук. Георгий Дмитриевич нежно и осторожно гладит ее по обнаженной до плеча руке.

Георгий Дмитриевич. Хорошо, моя дорогая, моя родная, милая, хорошо, моя девочка, мое сердечко измученное. Как ты скажешь, так и будет, моя голубочка милая! Разве я за этим сюда пришел? Мне ведь самому так больно… и я только молчу и буду молчать, потому что сам… сам виноват в своей…

Умолкает. Екатерина Ивановна встает.

Екатерина Ивановна. Нет, нет! Я с ума сошла! Не слушай меня. Я люблю тебя. Крепче обнимай меня, еще крепче, да еще… Пусти!

Георгий Дмитриевич. Теперь не пущу!

Екатерина Ивановна. Пусти, нет, правда. Сегодня… а сейчас пусти! Ты же мой любимый!

Георгий Дмитриевич. Что со мной делается!

Екатерина Ивановна. Ну вот и пусти… нет, правда. Я еще хочу… нет, правда, послушай!

Георгий Дмитриевич. Слушаю.

Екатерина Ивановна. Я хочу сыграть тебе то, помнишь, когда еще невестой…

Георгий Дмитриевич. Это твой план?

Екатерина Ивановна. Нет, правда, я думала, что если ты приедешь и станешь что-нибудь спрашивать, то я сыграю тебе… хорошо? Ты поймешь? – ты должен понять.