Вирсавия

Автор

Леонид Алексеев

Жанр

Пьесы и драматургия

Год написания книги

2020

Теги

<< 1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 111 >>

На страницу:

Перейти

39 из 111

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

Татьяна уходит.

МЕЛКОВА. Наивная идейная девушка.

ХАХАНЯН. Сейчас любая идея, кроме пожрать, считается наивностью.

ЧУКАЛЕНКО. Характерище!

ЮСЕНКОВ. Это-то и пугало. Из рассказа и половины не видно.

ХАХАНЯН. (Пренебрежительно.) Ой, какой пужливый.

Картина пятая

1989 год. Дом семьи Хаханян.

Молодая Татьяна, Николай Большегородский, современные Юсенков, Хаханян, Чукаленко, Мелкова.

Входит Николай. Он в военной форме с погонами подполковника.

НИКОЛАЙ. Здравствуй, Танюша.

ТАТЬЯНА. Ой, Николай Иванович! Здравствуйте! Я и не знала, что вы у нас. Думала, с кем это папа секретничает в кабинете.

НИКОЛАЙ. Да, мы с Михал Суренычем с самого утра. Но ты и сама знаешь, работа у нас не для посторонних глаз. Ты-то как?

ТАТЬЯНА. Ничего, Николай Иваныч, спасибо. На дипломе я, летом защита.

НИКОЛАЙ. Эх, время летит. Вроде недавно поступала. Слышал, замуж собираешься? Извини, если слишком любопытен.

ТАТЬЯНА. Да… Только жених…

НИКОЛАЙ. Что же он? Михал Суреныч говорил, Павлом зовут, если не путаю.

ТАТЬЯНА. (Смеётся.) Папа только по работе секреты хранить умеет. Да – Павел.

НИКОЛАЙ. Папа… Михал Суреныч… говорил, что хочет взять Павла к нам после аспирантуры.

ТАТЬЯНА. В том-то и дело. Вот скажите, Николай Иванович, в вашем с папой КБ комсомольцы тоже шмотками торгуют?

НИКОЛАЙ. Ах, вон что. Шмотками – пока нет, но государственными секретами уже пытались.

ТАТЬЯНА. Вот, видите! Хорошо, у вас режим. А у нас секретарь комсомольской организации развёл коммерцию. И Пашка на него батрачит. Я понимаю, хочет нам и на свадьбу заработать, и на жизнь. Но он и аспирантуру забросил совсем… И… Да что это за жизнь такая? К чему стремиться? К мануфактурному счастью какому-то? Или мы и правда стали хомячками – только и знаем, что сучим лапками перед мордочкой? Что делать, Николай Иванович?!

НИКОЛАЙ. Себя не терять в первую очередь, Танюша. Бывает человек-мозг, бывает человек-сердце, бывает человек-желудок. У каждого своё предназначение, но только, когда каждый на своём месте. Для этого должна быть пища и для ума, и для сердца и для желудка. А когда она только для желудка, он и заменяет и сердце, и голову. Ладно, подумаем, что с комсомолом делать. К нам в КБ и на заводы много ребят приходит из вашего вуза, так что нам не безразлично, что да как.

ТАТЬЯНА. Да? Спасибо, Николай Иванович! Огромное! Только папе не говорите, пожалуйста.

НИКОЛАЙ. Ни слова, обещаю! Проводишь меня?

ТАТЬЯНА. Уходите уже? А чаю, я думала, нет?

НИКОЛАЙ. Работа, Танечка, служба!

Николай и Татьяна выходят.

ЧУКАЛЕНКО. Вот это мужчина! Какой могутный кряж! Бывают же!

МЕЛКОВА. Такую силу не захочешь, а уважишь.

ЮСЕНКОВ. Угу… Конечно…

Женщины переглядываются и качают головами.

ХАХАНЯН. Понимал бы чего.

Картина шестая

1989 год. Вузовский комитет комсомола.

Секретарь комсомольской организации вуза, офицер, два солдата, современные Юсенков, Хаханян, Чукаленко, Мелкова.

Входит офицер, за ним два солдата с красными повязками на рукавах.

СЕКРЕТАРЬ. Товарищи?

ОФИЦЕР. Они самые. Шпейло Евгений Петрович?

СЕКРЕТАРЬ. Да. А в чём дело?

ОФИЦЕР. Повестка вам из военкомата. Распишитесь.

СЕКРЕТАРЬ. Вы шутите? Да я…

ОФИЦЕР. Да я, да ты, да мы с тобой. Что, Петрович, ручка не пишет. У нас есть на вооружении письменные приборы в рабочем состоянии. Прошу.

СЕКРЕТАРЬ. Товарищи, я не…

ОФИЦЕР. (Солдатам.) Бойцы, за дверью подождите.

Солдаты выходят.

Ты, Петрович, какой гильдии купец? Уже первой, поди?

СЕКРЕТАРЬ. Извините, но каким боком здесь военкомат?

ОФИЦЕР. Пора должок Родине отдать.

СЕКРЕТАРЬ. Я сейчас позвоню…