Гленнкилл: следствие ведут овцы

– Кто-то ее воткнул. – Для Сэра Ричфилда дело было уже закрыто, но Отелло, единственный черный баран стада, внезапно оживился:

– Это мог сделать только человек. Ну или очень большая обезьяна. – Отелло провел бурную молодость в зоопарке Дублина и никогда не упускал возможности об этом напомнить.

– Человек. – Мисс Мапл довольно кивнула. Число подозреваемых резко сократилось. – Я думаю, нам необходимо выяснить, что это был за человек. Мы в долгу перед стариной Джорджем. Когда дикие собаки загрызали наших ягнят, он всегда пытался найти виноватых. Кроме того, он был наш. Наш пастух! Никто не имел права втыкать в него лопату. Это по-волчьи, это убийство!

А вот теперь овцы испугались. Да и направление ветра изменилось, так что запах свежей крови тонким, но заметно ощутимым следом потянулся в сторону моря.

– Допустим, найдем мы втыкателя лопат, – нервно сказала Хайде. – И что тогда?

– Справедливость! – заблеял Отелло.

– Справедливость! – заблеяли все остальные.

Вот так овцы Джорджа Гленна решили расследовать подлое убийство их единственного пастуха.

* * *

Сначала Мисс Мапл пошла изучать труп. Она бы с большим удовольствием этого не делала. Под летним ирландским солнцем Джордж уже начал источать запах разложения, от которого у любой овцы по спине побежали бы мурашки.

Сперва она обошла пастуха на почтительном расстоянии. Ворона неодобрительно каркнула, расправила крылья и упорхнула. Мапл отважилась подойти поближе, осмотрела лопату, обнюхала одежду и лицо. Наконец – сбившееся на безопасном отдалении стадо затаило дыхание – она даже сунула нос в рану и поковырялась в ней. По крайней мере, так это выглядело издалека. С кровавым носом она вернулась к остальным.

– Ну и?.. – спросил Моппл, не выдержав напряжения. Моппл не мог долго выдерживать напряжение.

– Он мертв, – ответила Мисс Мапл. Казалось, пока она больше говорить не расположена. Затем она взглянула на проселочную дорогу.

– Мы должны быть наготове. Рано или поздно сюда придут люди. Нам нужно наблюдать за тем, что они делают, и следить за тем, что они говорят. И нельзя так подозрительно стоять в одной куче. Надо вести себя естественно.

– Но мы и ведем себя естественно, – возразила Мод. – Джордж мертв и убит. Нам что, пастись рядом с ним? Там, где трава еще забрызгана кровью?!

– Да. Именно это нам и нужно сделать. – Отелло, черный и решительный, встал между ними. Он глубоко вздохнул, увидев шокированные лица остальных. – Не бойтесь, я возьму это на себя. Я провел молодые годы рядом с клеткой хищного зверя, немного крови меня не убьет.

При этих словах Хайде подумала, что Отелло – очень удалой баран, и решила в будущем почаще пастись к нему поближе – разумеется, лишь после того, как Джордж исчезнет и свежий летний дождь омоет лужайку.

Мисс Мапл распределила посты. Сэра Ричфилда, у которого, несмотря на возраст, еще было хорошее зрение, она поставила на холм. Оттуда поверх живой изгороди просматривалась асфальтированная дорога. Моппл Уэльский видел плохо, зато обладал хорошей памятью. Он встал рядом с Сэром Ричфилдом и должен был запоминать все, что тот заметит. Хайде и Клауд сторожили дорожку, которая шла наискосок через выгон. Хайде заняла пост у ворот в сторону деревни, а Клауд – там, где дорожка уходила в канаву. Зора, черноголовая овца, не боявшаяся высоты, встала на узкий скалистый выступ утеса и оттуда наблюдала за пляжем. Зора утверждала, что среди ее предков были дикие горные овцы, и, видя, как беззаботно она движется по краю пропасти, в это почти можно было поверить.

Отелло исчез в тени дольмена[1 - Древние погребальные и культовые сооружения, построенные из вертикально установленных каменных плит, накрытых сверху еще одной каменной плитой. – Здесь и далее примеч. пер.] недалеко от места, где лопата пришпилила Джорджа к земле. Там при необходимости он мог незаметно пастись. Мисс Мапл не принимала участия в наблюдении. Она осталась у кадушки с водой и попыталась смыть с носа остатки крови.

Остальные вели себя естественно.

* * *

Чуть позже по тропинке из Голаха до Гленнкилла, уже слегка навеселе, шел Том О’Мэлли, намереваясь нанести визит в местный паб. Ему становилось хорошо от свежего воздуха, зелени, синевы. Чайки с криком летали вокруг своей добычи – так быстро, что у него закружилась голова. Овцы Джорджа мирно паслись на фоне живописного пейзажа. Красота. Как с картинки. Одна из овец забрела особенно далеко и, как маленький белый лев, торжественно восседала над обрывом. Как же она туда залезла?

– Эй, овечка! – воскликнул Том. – Смотри не упади! Жаль будет, если такая красотка, как ты, свалится.

Овца посмотрела на него с презрением, и внезапно он почувствовал себя тупым. Тупым и пьяным. Но теперь этому конец! Он что-то сделает со своей жизнью. В туристической сфере. Туризм – будущее Гленнкилла. Он решил сегодня же обсудить это с ребятами в пабе.

Но сперва он захотел взглянуть на величавого черного барана. Четыре рога. Очень необычно. Овцы Джорджа всегда были особенными.

Черный не дал Тому подойти близко, а лишь увернулся от его руки, причем особо не двигаясь.

И тут Том увидел лопату.

Хорошая лопата. Такая ему бы пригодилась. И никого, кому она могла принадлежать. Том уже считал лопату своей. Он решил закопать ее под дольменом, а ночью вернуться и забрать. Мысль о ночном походе к дольмену его не особо прельщала. Рассказывали всякое. Но он современный человек, а это просто отличная лопата. Едва он схватил рукоятку, как нога ступила во что-то мягкое.

Этим вечером в «Бешеном кабане» Тома О’Мэлли впервые за долгое время слушали внимательно.

* * *

Вскоре Хайде увидела, как небольшая группка людей быстрым шагом движется из деревни. Она заблеяла: коротко, долго, коротко, – и Отелло без особого удовольствия появился среди камней дольмена.

Впереди шагал тощий как палка мужчина, которого овцы не знали. Они внимательно его разглядывали. Вожак всегда важен.

За ним шел Мясник. Овцы затаили дыхание. Мясник был ужасен. От одного его запаха у овец дрожали колени. Мясник пах мучительной смертью. Криками, болью и кровью. Его боялись даже собаки.

Овцы ненавидели Мясника. И любили Габриэля, невысокого мужчину в панаме с широкими полями и с кудлатой бородой, который шел сразу за Мясником. Он шагал очень быстро, чтобы не отставать от горы мяса впереди себя. Овцы знали, почему ненавидели Мясника. Но почему они любили Габриэля, им было неизвестно. Перед его обаянием было невозможно устоять. Его собаки выполняли фантастические трюки. Он каждый год побеждал в большом конкурсе пастухов в Гори. Люди его очень уважали. Считалось, что он умеет разговаривать с животными, но это было неправдой. По крайней мере, овцы не понимали ни слова из гэльского бормотания Габриэля. Но в его присутствии они чувствовали себя умиленными, польщенными и, в конце концов, соблазненными и доверчиво трусили в его сторону, стоило ему показаться на дороге, ведущей к их выгону.

И вот люди почти дошли до трупа. Самые отважные овцы на секунду забыли о том, что надо выглядеть естественно, и напряженно вытянули шеи. Когда до Джорджа оставалось копытом подать, тощий вожак встал как вкопанный. Его длинная фигура на секунду качнулась, как ветка на ветру, но взгляд словно пригвоздился к той точке, где лопата торчала из тела Джорджа.

Габриэль и Мясник тоже остановились недалеко от трупа. Мясник на секунду опустил глаза. Габриэль вынул руки из карманов. Тощий наконец оторвал взгляд от Джорджа и, чуть помешкав, стащил шапку с головы. Мясник что-то сказал. Его мясистые ладони сжались в кулаки.

Отелло бесстрашно прошел мимо.

Затем, пыхтя и отдуваясь, до тропинки добралась Лили с пунцовым лицом и спутанными рыжими волосами, а вместе с ней облачко искусственного аромата сирени. Увидев Джорджа, она тихо пискляво вскрикнула. Овцы наблюдали за ней невозмутимо. Лили иногда приходила на луг в сумеречный час и то и дело тихо пискляво вскрикивала. Например, когда наступала в кучку овечьего кала. Когда ее юбка цеплялась за колючие кусты. Когда Джордж говорил что-то, что ей не по душе. Овцы к этому уже привыкли. Когда Джордж и Лили ненадолго исчезали в пастушьем фургоне, вновь наступала тишина. Странные крики Лили овец больше не пугали.

Но тут ветер пронес над лужайкой жалобный протяжный стон. Моппл и Клауд потеряли самообладание и галопом понеслись к холму, и там, пристыженные, попытались вновь вести себя естественно.

Лили упала на колени прямо перед трупом, не обращая внимания на влажную от ночной росы траву, и начала издавать ужасающие звуки. Ее ладони, словно два растерянных насекомых, блуждали по норвежскому свитеру и куртке Джорджа и дергали его за воротник.

Внезапно рядом с ней очутился Мясник и оттащил ее от тела, грубо рванув за предплечье. Овцы затаили дыхание. Мясник двигался быстро, как кошка. Теперь он что-то говорил. Лили смотрела на него так, будто ее только что растолкали после глубокого сна. В ее глазах стояли слезы. Она шевелила губами, но ни один звук не вылетел на луг. Мясник что-то ответил. Затем он схватил Лили за рукав и отвел в сторону, подальше от остальных мужчин. Тощий тут же начал втолковывать что-то Габриэлю.

Отелло огляделся в поисках поддержки: если бы он остался рядом с Габриэлем, то пропустил бы, что происходило между Лили и Мясником, – и наоборот. Большинство овец поняли его проблему, но никому не хотелось приближаться ни к трупу, ни к Мяснику, ведь оба пахли смертью. Так что они решили сосредоточиться на задании вести себя естественно.

Но тут Мисс Мапл трусцой поскакала от корыта с водой и начала наблюдать за Мясником. На ее носу все еще виднелось подозрительное красное пятно, но она извалялась в грязи, так что теперь выглядела как обычная грязная овца.

– …отвратительно, – обратился Мясник к Лили. – Побереги свой спектакль. Поверь мне, у тебя теперь совсем другие проблемы, милочка.

Он схватил ее за подбородок своими пальцами-сосисками и приподнял ее голову так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза. Лили примиряюще улыбнулась.

– С чего бы кому-то меня подозревать? – спросила она, пытаясь освободиться. – Мы с Джорджем ведь всегда хорошо общались.

Мясник продолжал крепко держать ее за подбородок.

– Хорошо общались. Точно. Им этого будет достаточно. Кто еще хорошо общался с Джорджем? Подожди оглашения завещания, тогда и посмотрим, как хорошо вы общались. У тебя с деньгами туговато, так ведь? Косметические финтифлюшки денег особо не приносят, да и подстилкой в наших краях далеко не уедешь. Но приходи к Хэму, тогда тебе больше не придется беспокоиться обо всем этом свинстве.

Габриэль что-то крикнул. Хэм резко обернулся и побрел к остальным. Лили осталась на месте. Улыбка сошла с ее лица. Она потуже закуталась в шаль и поежилась. На мгновение показалось, что она сейчас заплачет. Мисс Мапл хорошо ее понимала. Прикосновения Мясника по ощущениям наверняка такие же, как если бы смерть начала щипать за ухо.

Слова снова начали летать туда-сюда между четырьмя людьми, но овцы были слишком далеко, чтобы их понять. Затем последовало громкое неловкое молчание. Габриэль развернулся и побрел в сторону деревни, по пятам следуя за Тощим. Лили секунду раздумывала, а затем поспешила за мужчинами.