Мастер Страшного суда

Все мы - неудавшиеся произведения Великого Творца. Мы носим в себе страшного врага и этого не подозреваем. Он не шевелится в нас, он спит, лежит как мёртвый. Горе тому, в ком он оживает. Да не узрит отныне ни один смертный пурпурной краски трубного гласа, которую увидел я! Да, пусть Бог мне будет защитой - я её видел…В отравленном, напрочь зараженном безумием воздухе, казалось, так и витало что-то эдакое, опасное, толкающее молодых, амбициозных, творческих, жаждущих жить на последний, отчаянный шаг. Здесь не задумываясь выпрыгивали из окон, стреляли в себя, травились (зацените, кстати, классную обложку издания: она очень точно отражает суть книги)... Здесь отчего-то очень многим не терпелось покончить с сиюминутным, чтобы навсегда упорхнуть в Вечность. Причин - по крайней мере, явных - к тому не было никаких. Несчастная любовь, проигрыш крупной суммы денег или чего-то подобного - нет, не было и в помине. Не было оснований к тому, кроме одного - мгновенного, необъяснимого умопомешательс…Далее

Довольно неплохой детектив, но почему-то читался скорее через силу, чем с удовольствием. Вполне возможно, его все-таки лучше воспринимать не на слух, а визуально, так как в аудиокниге идут постоянные отсылки на бесконечные нужные и ненужные примечания, отвлекающие от основного повествования.В сентябре 1909-го года в Вене происходит череда загадочных самоубийств. Объединяет их то, что люди, совершившие их, не имели к ним никаких видимых предпосылок. Кроме того, жертвы так или иначе принадлежали к миру искусств. Косвенно обвинённый в самоубийстве актёра Ойгена Бишофа барон фон Пош решает разобраться в причине, побудившей пожилого актёра совершить такой отчаянный шаг. Помимо желания оправдаться и избежать неизбежного суда, им движет также подспудное чувство стыда: какое-то время назад у фон Поша была любовная связь с женой Бишофа, Диной. Когда все отворачиваются от барона, он неожиданно находит союзника в лице инженера Вольдемара Сольгруба, также находящемся в доме Ойгена Бишофа в день са…Далее

Начало романа, мистической ноткой, сразу напомнило Густава Майринка. И это было хорошо. Мне всегда нравилась такая утонченная готика. Необъяснимые события, запутанные отношения, внезапные смерти. И все это под аккомпанемент хорошей музыки, в клубах дыма от сигар и трубок, среди манящих бликов хрустальных бокалов с дорогим вином. Таким бы мог быть Великий Гэтсби, приди подобный сюжет в голову Лео Перуцу, а не Фицджеральду. Или Собака Баскервилей, начни Конан Дойл свой роман со смерти Шерлока Холмса от передозировки и доверь почетное право вести расследование каждому желающему. Запутанно, зыбко, на грани сна и болезненного бреда, но очень красиво. Хрупкая осень 1909 года. Это же седая старина! Включен обратный отсчет до первой мировой. Но героям романа не до тревожных предчувствий надвигающейся катастрофы. Они - натуры артистичные, им ближе игры собственного воображения и поиск способов вывести их на новый уровень. Им бы затеряться между страхом и экстазом. Запутаться в последствиях с…Далее