Везунок

–Так этот Горбачев, помниться и с пьянством боролся, и что?–спросил я.

–Это ты вовремя вспомнил–отец достал бутылку чачи из холодильника.

–Какая армия, да вы что!

–возмущалсяя-Я только, только начал привыкать к институту и прилегающей к нему инфраструктуре… Мы уже и на практику скоро едем в Кахетию, по комсомольской линии, помогать колхозникам урожай собирать. Как-же я это все брошу на полпути.

–Да сынок, новости не очень-то приятные, но!–сказал отец и залпом выпил полный стакан чачи-Ты особо-то не переживай, ничего такого ужасного в службе армии нет, вот посмотри на меня,–иии пошел рассказ про его службу в армии, как он вместо двух лет прослужил три, как он в армии играл в футбол, был на хорошем счету, бравым солдатом и как его воинская часть ракетой сбила вражеского пилота-разведчика Пауерса. Но как-то, его рассказ мне уже не казался таким забавным.

Постановление президиума сколыхнуло весь город. Началось партизанское движение по уклонению от призыва. Родители тайком прощупывали подходы к врачам и военкоматам, для получения ложного диагноза страшных болезней. Движение проходило тихо, никто ни с кем не делился информацией, чтобы не спалить контакты. Моя семья, как и все, подключилась к подполь- ной деятельности. Но выйти на нужный контакт пока не удавалось. Был и второй вариант, если не получалось уклониться совсем, тогда пытались сделать так, чтобы сыновья оставались служить в Грузии, поближе к дому, а не осваивать бескрайние просторы Сибири. Этот вопрос решали военные взяточники. Проблемным был безопасный выход на взяточника, так-как они хорошо мас-кировались.

И вот в один прекрасный день, раздался звонок в дверь. Звонок длинный, потом порывистый – там, там, тарарам, тарарара, там, там, – потом опять длинный. Открываем дверь, а там отец, улыбка до ушей, сияет весь.

–Маруся! Я же говорил что прорвемся,–и уселся за стол довольный такой, вынул папиросу и раскурил.

–Да говори уже, не томи, что случилось?–спрашивает мама.

– Ну я как член партии и научный сотрудник лаборатории в бога не верю, но определенно там что-то есть, и мир не без добрых людей. Важа Михалыч все устроил, ты же знаешь, как его там уважают,–сказал он, вскинув вверх глаза.