Пленница лунного эльфа

– Да, конечно! – с готовностью затрясла я головой. – Сделаем это прямо сейчас? Ой, мне только одеться бы надо, – спохватилась я. – И кстати, а где камень? – я начала немного паниковать.

– Тише, тише, родная, ты только не волнуйся! – воскликнул Кай, и все трое мужей мигом подскочили ко мне и заключили в успокаивающие объятия. Мне сразу полегчало. – Я тебя сейчас причешу и одену, потом мы все пойдём позавтракаем и подождём прибытия Сина, Микаэля, Олдина, Теодора, Ватиэля и Лонгерина: они очень хотят поприсутствовать при этом историческом событии. Ну а Валери, Ксенона и Алекса ждать не нужно: они уже здесь.

– А ещё Шейда, – невозмутимо добавил Ли, и от этого имени Кай с Нантом недовольно поморщились.

– В общем, дождёмся всех и приступим к ритуалу, – продолжил Кай. – Мы решили, что лучше всего будет провести его на улице, перед замком. Камень уже здесь: его в первый же день, как мы тебя сюда переместили, принёс Микаэль. Он хотел вручить тебе твои вещи лично, но мы весь вечер проспали и не встали даже на ужин. Микаэль не дождался нашего пробуждения и ушёл домой, передав всё Ксенону.

– Ну ладно, – кивнула я, чувствуя, что у меня от волнения немного дрожат руки. Не лишусь ли я их сегодня?

– Насчёт цены за снятие проклятия не беспокойся: Олаф тебя только попугает для вида, так что ты не поддавайся на его замашки кукловода. Син очень серьёзно и доходчиво поговорил с ним о тебе и всех играх, которые тот устроил, так что этот маг сейчас будет добрым и сговорчивым, – успокоил меня Ли.

– Хорошо, – снова коротко кивнула я.

Меня отпустили в ванную, а потом, пока Кай зашнуровывал мой корсет и делал причёску, я выяснила у Ли, что сейчас происходит с Шейдом и Лонгерином.

– Твой похититель уже практически в норме. Он альфа и благодаря своей силе отлично справляется с перестройкой организма и жаждой крови. Судороги у него уже прекратились, чувствует он себя хорошо. Его пылкие чувства к тебе я подкорректировал, и теперь он не представляет для тебя угрозы, – заверил меня вампир. – Так что можешь его больше не бояться, – подвёл он итог. – Ой, чуть не забыл! – улыбнулся Ли. – Он передумал своё королевство Шейдией называть. Теперь он решил дать ему другое имя: Александрия! А относительно Лонгерина и Ириниэль ты была абсолютно права: девушка и в самом деле оказалась его избранной. Они, когда увидели друг друга, чуть весь замок не спалили своими искрами!

– Я безумно за них рада! – расплылась я в счастливой улыбке.

***

Валери, Ксенон, Син, Микаэль, Дин, Теодор, Иви, Ватиэль, Алекс, Лонгерин с Иринкой, а также Шейд, Ли, Нант, Кай и, конечно же, я – именно в таком составе мы собрались на снятие проклятия, расположившись вокруг высокого деревянного стола, специально установленного по такому случаю на берегу живописного озера.

Скажу честно: нервничала я жутко. Впрочем, все свидетели этого события тоже. Лишь Син был спокоен как скала, флегматично поблёскивая макушкой, отражающей яркие солнечные лучи.

На лицах родителей читалась тревога, и это при том, что им никто не сказал о цене, которую я якобы должна заплатить за этот ритуал. Иначе, думаю, они меня даже близко не подпустили бы к мрачному куску камня, лежащего сейчас скорбным блинчиком посреди стола.

Иви нервно покусывала губы, а Теодор заботливо прижимал её к себе, плотно обхватив за талию. Со стороны эта парочка выглядела довольно мило.

Микаэль не рискнул привести с собой беременную жену и сейчас молча стоял рядом с задумчивым Дином и окидывал меня красноречивыми взглядами, в которых светилось предвкушение чуда, волнение за меня и поддержка.

Лонгерин с огромной любовью держал в объятиях Ириниэль. Эти двое длинноволосых рыжиков в похожих бордовых одеяниях смотрелись как одно целое, и, глядя на них, я не могла сдержать улыбку.

Ли был мрачно-собранным и сосредоточенным и не отходил от меня ни на шаг, впрочем, как и Кай с Нантом. Тех и вовсе потряхивало мелкой дрожью, и я всеми фибрами души улавливала их желание зашвырнуть камень в озеро, потом схватить меня и утащить как можно дальше от всех. Но пока что они удерживались от подобной диверсии.

– Лекси, можно тебя на пару слов? – неожиданно подошёл ко мне Шейд. Внешне он выглядел невозмутимым, вот только немного бледным, а в его багровых глазах нет-нет да и проскальзывали тревожные огоньки.

Нант кинул на него взгляд питбуля перед прыжком, Кай гневно прищурился, а я растерялась, но Ли ободряюще мне кивнул, и мы с Шейдом отошли немного в сторону.

Кертинг тут же надел на палец зеленоватое кольцо и глухо пояснил:

– Это полог тишины.

– Ладно, – отозвалась я, нервно потирая предплечья. – Чего ты хочешь?

– Сказать спасибо за то, что спасла мне жизнь. И извиниться, – тяжело вздохнул мой несостоявшийся муж. – Прости, что похитил тебя, причинил боль на поляне и пытался убить твоих мужей. Надеюсь, когда-нибудь ты перестанешь шарахаться от меня и мы сможем быть хотя бы друзьями, – искренне заявил он.

– Давай попробуем, – не стала я его отталкивать. В конце концов, мне ему ещё новую истинную пару найти надо.

– Спасибо, Лекси, – коротко кивнул он, и я почувствовала, что он подавил в себе порыв обнять меня.

– Мир, – с улыбкой протянула я ему ладонь.

– Мир, – расплылся он в ответной улыбке, пожимая мою руку, но тут же снова стал серьёзным: – Лекси, ещё не поздно отказаться от ритуала. По моему приказу отряды кертингов присоединились к императорской армии для поддержки Олдина. Вместе мы отобьём любую атаку. Тебе не нужно жертвовать ради красоты жителей Ксантарии руками: это того не стоит! Я знаю, что сказал тебе Синтиниэль, но я всё равно не доверяю Олафу! Ты же сама понимаешь, насколько он скользкий тип! – голос кертинга был пронизан тревогой.

– Не волнуйся, Шейд, всё будет хорошо, – с благодарностью посмотрела я на него. – Ты переместил меня сюда именно для этого. И пришла пора выполнить свою миссию, – заявила я, собираясь с силами.

– Будь осторожна, котёнок! – тихо сказал он мне напоследок, и мы вернулись к столу.

– Лонгерин, – протянула я руку к рыжику, и тот понял меня без слов. Вытащив из ножен на поясе свой эльфийский клинок, он молча подал мне его.

Глубоко вдохнув и закусив губу, я сделала глубокий надрез в центре ладони, вдоль линии жизни. Из раны тут же потёк алый ручеёк, и я обмакнула в него палец.

Теперь надо было нарисовать символ «надежда» на сером блинчике. Квадратик, треугольник сверху, пара волнистых линий, и моё художество, напоминающее домик, вспыхнуло алыми всполохами.

Над камнем моментально заискрилась довольно большая золотистая магическая сфера, а над ней – призрачное, словно голографическое, изображение Олафа.

Его глаза цвета радуги возбуждённо блестели на бледном осунувшемся лице, а во взгляде на меня светилось не что иное, как надежда и огромное желание исправить то, что он когда-то натворил, поддавшись боли и гневу.

– И снова здравствуй, Олаф, – сдержанно поприветствовала я его, чувствуя, что начинаю нервничать всё сильнее.

– Привет, Александра, – улыбнулся он мне, и я уловила на его лице промелькнувшую тень вины.

Душу кольнуло плохое предчувствие, и не напрасно: неожиданно мои мужья отлетели назад, словно откинутые невидимой ударной волной, а вокруг меня и сферы возникла непрошибаемая полупрозрачная стена, накрыв искрящимся магическим куполом.

– Что ты творишь? – со страхом воскликнула я, наблюдая, как Ли, Кай и Нант колотятся в энергетическую преграду, тщетно пытаясь её пробить, а все остальные свидетели ритуала застыли, не в силах пошевелиться.

Лишь только Син стоял рядом по-прежнему спокойно, и его невозмутимое лицо и полурасслабленная поза придали мне уверенности.

– Лекси, ты ещё можешь всё отменить и прервать ритуал, – мягко обратился ко мне Олаф. – Одно твоё слово – и всё прекратится. Но если ты решишь продолжить – знай, что игры кончились. Теперь всё очень серьёзно и по-настоящему. Магия этого мира снимет проклятие лишь в обмен на весомую жертву – твои руки. И я тут ничего не могу изменить, прости. Выбор за тобой, – тяжело вздохнул он.

Я посмотрела на горб моей новой мамы, потом на Иринку. Подумала о Надин и своих будущих дочках. Если ценой их здоровья и красоты будут мои руки – что ж, так тому и быть.

– Что я должна сделать? – дрогнувшим голосом уточнила я, чувствуя, как на глаза наворачиваются невольные слёзы.

– Погрузи руки по локоть в магическую сферу и не вытаскивай их, как бы больно тебе ни было. Если отдёрнешь – ритуал прервётся, и второго шанса провести его уже не будет, – пояснил Олаф, заметно нервничая.

С нескрываемой паникой я посмотрела на Сина, и тот уверенно мне кивнул.

– Слабоумие и отвага… – мрачно пробормотала я свой диагноз, бросила на колотившихся в непрошибаемую стену мужей взгляд «запомните меня молодой и красивой» и рывком погрузила руки в светящийся энергетический шар.

Это было всё равно что добровольно окунуться в расплавленную лаву. От адской боли потемнело в глазах, из груди вырвался крик, а ноги подкосились.

Я начала оседать, и моё орудие пыток – золотистая метровая магическая сфера – неожиданно принялось опускаться вместе со мной: ножки стола плавно уходили в землю до тех пор, пока столешница не опустилась на траву.

Краем агонизирующего сознания я поняла, что это устроил Олаф, не желающий, чтобы ритуал прервался.

Я рухнула на колени, по лицу текли слёзы, но я их даже не чувствовала: мне казалось, что с моих пылающих в адской печи рук кто-то сдирает кожу – один лоскуток за другим, и было абсолютно ясно, что именно это испытывала перед смертью Мириэль.