Грех Захарова

Глубоко выдохнув, я прижимаюсь к Тимуру всем телом. Положив голову ему на грудь, слышу стук его сердца. Я не знаю, что чувствует он, но мне рядом с ним очень хорошо. Будто я в безопасности…

Он Матвея не знает. А вот брат…

– Тимур, я поняла одну вещь, – слегка отстраняюсь, заглядываю в небесные глаза. – Я поняла, что хочу семью и детей. А еще я поняла, что испытываю невероятные чувства к тебе. Не отрицаю. Но ты семью не хочешь… Тема детей для тебя, как ты выразился, больная. Но я их хочу, поэтому…

– Мира, тебе сколько лет? Двадцать? Двадцать два? Ты сама еще ребенок, – перебивает он меня.

– А ты взрослый мужчина, – зачем-то ворчу в ответ. – Но я все равно хочу… Семью, детей. А главное – замуж выйти. Но ты всего этого не хочешь, поэтому нам лучше не продолжать эти отношения.

Я четко вижу, как Тимур удивленно рассматривает мое лицо. Он явно думает, что я с дуба рухнула. Впервые в жизни я настолько погано чувствую себя. Хочется прижаться к нему и реветь. Но я боюсь. Потерять его окончательно не хочу. Пусть живет. Хоть и без меня.

– Чушь всякую несешь, Мира. Совсем не смешно. Ты для этого хотела встретиться? – рявкает он, сжимая мой подбородок. – Я приперся сюда уставший, весь день мотался по городу. Дел по горло. Полгода тебя все устраивало, что сейчас изменилось, а, Мира?

– Я замуж хочу…

– И что? Мне предложение тебе сделать?

Слова больнее кинжала в сердце. Лучше бы пощечину влепил, чем произнес это. Я сглатываю ком в горле, еле сдерживаю слезы.

– Нет, – качнув головой, глубоко выдыхаю. – Я замуж выхожу. За другого, – взгляд прямо в глаза. – Мне нужен мужчина с серьезными намерениями. Я поняла, что являюсь для тебя всего лишь игрушкой. Постоянно что-то приказываешь…

– Млядь, задолбался! – снова перебивает. – Прекрати, Мира! Когда же ты успела завести себе кого-то? То про чувства говоришь, то замуж… Чер-р-рт! Да ты сама не понимаешь, чего хочешь! И… Да, у меня такой характер. И он никогда не изменится. Тебя же все устраивало…

– Ты иногда меня пугаешь…

– Чем я пугаю, Мира? Если бы я от тебя чего-то хотел… Если бы, например, хотел воспользоваться, я бы это давно сделал. А ты не стала бы отталкивать. Разве я не прав? И после этого ты говоришь, что хочешь расстаться? Детский сад, честное слово, – усмехается. – Закрывай эту тему, Мирослава.

– Прости, – шепчу одними губами, поднимаясь. – Прости, Тимур. Я так не могу.

Нужно бежать отсюда. Немедленно. Пусть считает меня малолетней истеричкой. Пусть считает кем угодно, но я должна это сделать и уйти.

– Сядь на место, Мира, – приказывает.

– Прости, – качнув головой, забираю свою сумку и выбегаю, слыша в спину рычание Тимура:

– Мира!

– Найди себе другую! Я тебе не пара, Тимур. Я семью хочу! – бросив через плечо, спускаюсь по лестнице.

Все. Это был конец. У нас не будет хэппи-энда. Точнее… У меня его ни с кем не будет.

ГЛАВА 5

Сегодняшний день

Бывает же так, видишь сон не раз и не два. Повторно. Не можешь понять, что он означает, к чему вообще ведет. Вот сейчас я четко понимаю, что той девочкой, которая часто снилась мне, бежала от всех, была именно я. Бежала, да, но была в каком-то тоннеле. Не получалось выйти, но и преследователи меня поймать никак не могли. С одной стороны брат, с другой – какой-то незнакомец. И лишь девичий голос мне показывал путь, диктовал куда надо сворачивать. Это была Маша.

На там я не боялась за нее. Была уверена, что за ее спиной есть тот, кто не даст возможности ей навредить, не даст в обиду.

Боялась только за себя и… За что-то еще. Непонятное. В глубине сердца и души понимала, что, если меня поймают, умру не только я. Мама? Нет. Там ее даже не вспоминала. И отца тоже. Это было что-то другое… Маленькое, хрупкое.

Всматриваюсь в синие глаза Тимура, полные ярости и ненависти, до меня только сейчас доходит смысл слов брата. Возможно, он впервые в жизни говорил правду, что спасает мне жизнь. Этот мужчина, стоящий напротив, явно не ангел, как мне казалось раньше. И именно этот мужчина гнался за мной в моих снах.

Вроде бы взрослая девушка, но, как мелкая девчонка, до сих пор не сняла розовые очки и не посмотрела на жизнь и людей глазами зрелого человека.

На тебе урок, Мирослава!

– За что… За что я должна расплатиться? – впиваюсь ногтями в его запястье, царапаю.

Пытаюсь оттолкнуть бешеного от себя, но у меня не получается. Подол свадебного платья мешается под ногами, голова раскалывается от тупой боли. Тимур сжимает в кулаке мои волосы до темноты в глазах. Еще чуть-чуть – и я просто грохнусь в обморок.

– За что? Ты еще и смеешь спрашивать? У брата не интересовалась? – рычит сквозь зубы, второй рукой сжимая мое горло. – Знаешь, сегодня три года с ее смерти. Сегодня три года ИХ смерти! А ты замуж выходишь. Ты?!

Меня бросает в дрожь. По спине течет холодный пот, голова же идет кругом. Я не понимаю, о чем он говорит и в чем меня обвиняет. Зато отчетливо знаю одну вещь: все это время я была всего лишь игрушкой, пешкой. Тимур использовал меня для своих целей, я же поверила ему, ни разу не сомневаясь. Да, он мог быть грубым и резким, но я так думала, что это его характер. Не все мужчины могут ласково обращаться с девушками. Именно поэтому Тимура я считала требовательным, настойчивым, вспыльчивым.

Но все это чушь. Он изначально ненавидел меня. Если я стану его провоцировать, он просто придушит меня собственными руками не моргнув глазом. А изюминка в том, что избавится от моего тела так, что никто даже не найдет, если вдруг искать станет.

– Прекрати, – выдавив из себя, я опускаю руки вниз.

Пусть делает, что хочет. Даже сопротивляться не стану.

– Знаешь, что случилось в этот день? – тяжело дыша, Тимур бьет кулаком в стену рядом с моей головой. Я зажмуриваюсь, не желая видеть эти глаза полные ненависти. – В этот день умерла моя дочь!

Резко открываю глаза, пытаясь сообразить. Если я верно понимаю, Матвей убил его ребенка… Младенца? Боже, какой же он зверь все-таки! Как он так мог?!

Тимур резко хватает меня за плечо, сжимает. А второй – за локоть. Тащит за собой в гостиную и снова толкает.

– Смотри! – тычет пальцем в белоснежную рамку, стоящую на тумбочке. Молодая девушка, а на руках крошечный малыш. Почему эта блондинка кажется мне такой знакомой? – Она была трехмесячной. Трехмесячной, твою мать!

– В чем ты меня обвиняешь?! – кричу, выдергиваю свою руку и отхожу на шаг в сторону. – В чем, говорю, ты меня обвиняешь?

– Ты, твой братец, мать, отец… Вы за все ответите, поняла меня? Сукин сын слишком скользкий, но как раз ты поможешь вывести его на чистую воды. Иначе нахрен ты мне сдалась? – противно усмехается уголками губ. – Ты благодари бога, что я с тобой терпеливо общался все те несколько месяцев, – снова усмешка и презрительное разглядывание с ног до головы. – Ты же так хотела замуж. Что, не понравился «женишок» и решила смыться? Прямо в брата пошла.

Его слова врезаются хлеще пощечины. Ненавидящий взгляд останавливается на моем платье, а потом снова возвращается к лицу. Так не смотрит любящий человек. Я была слепой, если этого не заметила. Зачем он меня целовал? Видно же, как ему противно от меня.

– Считаешь, что ты лучше моего брата? – вздергивая подбородок, заглядываю прямо в глаза цвета моря. – Чем ты лучше, Тимур? Или… Как там тебя зовут? Может, ты имя свое тоже скрыл, чтобы со мной сблизиться? Чтобы Матвей не был в курсе наших встреч?

– Не смей нас сравнивать, – глухо прорычав, он надвигается на меня, но я даже не стараюсь отстраниться.

Поглаживаю плечо – оно будто онемело от хватки Тимура. Больно-то как, черт возьми!

– Почему же? – несмело усмехаясь, шепчу дрогнувшим голосом. Умом понимаю: нужно стоять твердо, не показывать свой страх, иначе он сделает мне еще больнее. – Ты ему насолил, а он решил отомстить тебе. Убил твоих родных, да? Невинных людей! Новорожденного малыша! Так скажи мне, Тимур, чем же ты отличаешься? Чтобы отомстить ему, ты меня использовал! С чувствами играл! Жизнь угробил! Я же такой же невинный человек, как и они, – киваю на фотографию. – И это только начало. Что же дальше? Я же не стану делать то, что ты будешь приказывать, Тимур! Слабо с Матвеем лицом к лицу столкнуться? Слабо, да, напрямую ему отомстить? Ты же запросто можешь его за решетку посадить. Разве нет? Конечно же, да. Но ты решил поступить так же подло, как и он. Так ответь, Тимур, в чем же ваша разница? Чем же ты от него отличаешься, черт тебя дери?!

Я не из тех девочек, кто будет рыдать, истерить по каждому поводу. Но именно сейчас мне хочется спрятаться от всего мира. Полежать, никого не видеть, не слышать, не говорить. Просто мечтаю о тишине и… Темноте.

Тимур снова хватает меня за плечо, сжимает. Сглатываю ком в горле, всматриваясь в синие глаза и понимая, что потихоньку мой и без того беспокойный мир рушится. Взгляд этого мужчины ставится незнакомым и уродливым. Раньше было иначе. Я видела там нежность, но она, оказывается, была обманчивой. Тимур заслуживает премию «Оскар» за идеально сыгранную роль любящего мужика. А может, и я за то, что была тупой тупицей и ничего не подозревала. Пока он не открыл мне в глаза, зачем он появился в моей жизни. Браво нам обоим. А мне – втройне. Дура!

– Я не убийца, Мира. Но если будешь переть и болтать черт знает что, – вторая его рука оказывается на моей голове. Снова сжимает волосы. – Действительно убью тебя!