Вместо меня

Эти десять месяцев не прошли для меня бесследно, я тоже подросла за это время, и выгляжу уже почти, как взрослая собака.

– Бусь, ну что гулять? – выводит меня из размышлений голос Ильи и я виляю хвостиком, оповещая его о том, что не против. И мы приступаем к сбору на прогулку.

– Ава… – говорит Даша, запуская пальчики мне в шерсть, пока отец пытается натянуть на нее колготки.

– Ава, ава, когда уже научишься говорить папа? – смеется Илья, с лёгким намёком на ревность.

Я заглядываю в его глаза. И упираясь мордочкой в его ладонь, будто бы пытаюсь сказать ему, скоро, совсем скоро ты услышишь эти долгожданные слова, просто будь рядом.

– Ладно, ладно я не ревную… Буська, не знаешь, куда я положил влажные салфетки?

Как же не знаю? Минутку! Я со всех ног бегу на кухню, открывая шкафчик, и вытаскиваю пачку салфеток. И ухватив ее в зубы, тащу Илье.

– Чтобы я делал без тебя? – смеется он, гладя мою мордочку, и мне на секундочку становится грустно… Но я прогоняю тоску. Надо радоваться тому, что имею…

Уже на пороге, Илья цепляет поводок к моему ошейнику, берет Дашеньку на руки и, выкатывая коляску, выходит из дому.

Ура, улица! Мы идем к детской площадке и, посадив Дашу в песочницу, и дав ей весь необходимый инвентарь, Илья садится на скамейку, в метре от дочки не сводя, внимательного взгляда с нее, хотя такого внимания ему и не требуется. Я то рядом.

Вся детвора и их мамы давно привыкли ко мне, и никто меня не биться, я подаю малышке лопатки, притягивая за верёвочки машинки, слежу, чтобы никто не наелся песка…

– У вас такая очаровательная девочка, – слышу я тошнотворно сладкий голос…

Ну, вот опять… эти одинокие мамашки не упускают возможности подкатить к Илье…

– Вы такой чудесный папа, ваша жена была бы самой счастливой женщиной. Так ужасно, что она умерла… – продолжает она.

– Да, это грустно. Но простите, мне не хотелось бы говорить об этом, – его голос звучит безразлично, с тонкой новой печали. Он до сих пор скучает по мне…

– Может быть, вам нужна какая-то помощь, я могла бы помочь вам, скажем по дому… Работа, ребенок, это так не просто, особенно для мужчины…

– Спасибо, но я справляюсь.

Молодец, отлично держит оборону. Но блондинка не отклеивается, продолжая липнуть к нему как банный лист…

– Запиши мой номер, вдруг все-таки что-то понадобится, или просто станет скучно…

Номер значит… ну если ты захочешь говорить по телефону после песочницы… ты же говоришь, что тут писают кошки… посмотрим, как тебе понравиться… мстительно думаю я…

Тихо подойдя к скамейке, и свиснув телефон, я иду к песочнице хорошенько присыпаю его песочком, и готовлюсь ждать.

– Набери меня, чтобы и у меня остался номер, вдруг мне нужна будет мужская помощь, я ведь тоже она… – продолжает настырная мамашка.

Фу, ну как так можно подкатывать… мерзко… хотя думаю, верещать она будет ещё противнее… – думаю я, ожидая реакции на свою шалость.

Илья набирает номер и мобильный начинает играть в песочницу, вибрируя в сухом песке…

– Ой, как, он там оказался… Жуть! Как его теперь отмыть?! Фу! Песок же такой грязный! – ее лицо перекашивается от отвращения, а я с наслаждением наблюдаю за ее реакцией.

Илья с неодобрением смотрит на меня…

С чего он решил, что это я? Я вот белая и пушистая…

Я делаю невинные глазки.

А он отходит от скамейки и со смехом присаживается рядом…

– Ну, ты и артистка… я бы поверил тебе… но песок на носу тебя выдает… – и со смехом отряхивает мою морду, – Думаю, она тоже догадается и больше ко мне не подойдёт. Ты этого добивалась?

Глава 7

. Обещание

(от лица Ильи)

Раздаётся звонок в дверь, и я иду открывать, оставив Буську приглядывать за дочкой, перед уходом сказав:

– Бусинка, ты за старшую.

Я открываю дверь, на пороге стоит Мила, единственный человек навещающий нас. Родители, к сожалению, не дожили до рождения внучки, поэтому в гости ждать особенно не кого.

Привет. Я принесла вкусняшки. Нам пиццу, Даше фруктовые пюрешки, а Бусе сахарные косточки, – говорит Мила, заходя в квартиру.

С того дня как я остался один с дочкой, она приезжает раз в неделю, помогая навести порядок и приготовить что то, более похожее на домашнюю еду, чем то, на что способен я.

Мила целует Дашу и гладит Буську, заходя в комнату.

– Ну что начнём с пиццы или с пыли? – спрашивает девушка.

Услышав её слова, Буська тут же срывается с места, через секунду притаскивая пыльевую тряпочку.

Мила принимает ее у нее, смеясь и гладя собаку.

– Илья ты дрессируешь ее что ли? Она у тебя полы еще не моет? Борщ не освоила?

– Пока нет, – смеюсь я присев рядом с Бусей и лаская её шелковистую шёрстку.

Собака закрывает глаза, прижимая свою мордочку к моей ладони. И я всем сердцем ощущаю ее преданность.

– Кстати, о борще. Ты долго собираешься быть один? Уже скоро год пройдет… Может пора дать шанс новым отношениям?

Мила, впервые поднимает эту тему, и я чувствую себя не уютно. Не готов я к этому. В памяти слишком уж свежи воспоминания о Кристине… Я помню каждый день, что мы провели вместе, весь этот год, почти поминутно… смогу ли я когда то полюбить другую?

– Илюш, я уверена, что Кристина не хотела бы, чтобы ты был один… Попробуй…

Ее слова звучат искренне. Я понимаю, что в чем то она может и права, но как найти себе женщину, если у меня уже была одна самая лучшая… как после этого я смогу кого то полюбить… Как быть уверенным в том, что Даше будет хорошо с мачехой. Вдруг она ее не полюбит, это все-таки будет не ее дочь…

Стоит ли вообще что-то менять в своей жизни, ведь нам вполне комфортно втроем… Мы прекрасная команда я и Буся и замечательно справляемся с Дашей.