Секретарша

– Я понимаю. Я все знаю и прекрасно понимаю.

Потом он снова выпрямился и начал ходить, огибая стол и Аню, все еще смирно сидящую в кресле.

– Что Вы понимаете? Что Вы знаете?

Слегка тревожно спросила она.

– Смена имиджа, отчаянная попытка перебороть травму.

– О чем Вы?

– Я знаю, как с Вами обращается этот…

Хамер поджал губы.

– … этот… урод!

– О ком Вы?

Она догадывалась, о ком он говорил, но не подавала виду, в надежде казаться глупее.

– Неужели Вы до сих пор защищаете его? Не стоит. Я Ваш друг. И я хочу помочь Вам.

– Кого я защищаю? И я Вас практически не знаю. Вы меня пугаете!

– Я говорю о Колдмане. Он с первого дня кричит на Вас, а вчера… еще и ударил…

– Он меня не бил.

– Перестаньте! Мне все рассказал Кимплинский. И я хочу Вам помочь.

– Вы обучите меня самообороне?

С надеждой в голосе спросила она. Конечно, это была просто игра, но играла она очень убедительно. Хамер поперхнулся от неожиданности.

– Вообще-то нет. Но я предлагаю Вам нечто лучше.

– Вы наймете меня!

Радостно заявила Аня.

– Нет.

Аня сделала очень удивленное лицо.

– Как? Но Вы ведь вызвали меня на собеседование!

Хамер начал нервничать. Все шло совсем не по плану.

– Да. Но я вызвал Вас для того, чтобы сделать деловое предложение.

Аня захлопала глазами, притворяясь дурой. Хамер ей верил.

– Я предлагаю Вам уничтожить его. Хотите?

– Конечно!

Радостно сказала она.

– Вот и здорово! Вам нужно будет подкинуть ему несколько документов. А потом выступить свидетелем. Справитесь?

– Вы хотите его посадить?

– Я хочу уничтожить его компанию. Как только не станет Колдмана, она распадется, и я смогу занять «свободное» место.

– Но, Вы ведь производите чипы… зачем Вам бытовая и промышленная техника?

– У меня есть один человек… он сказал, что передаст мне место Колдмана, если я уничтожу его. Он сказал, что Колдман уже не нужен ему. Что он перестал быть «актуальным». Он уже давно существует, без пользы для него.

– А Вы его верный пес, и будете полезнее этому «человеку»?

– Вы все правильно поняли.

Аня поняла, о каком человеке шла речь. Это был ее отец. Для нее это была проблема. Причем большая. Влезая в это дело, она влезала в дела отца и нарушала пари.

– Постойте, но если Колдмана посадят…

– Нет. Его не посадят. Я позабочусь о том, чтобы его не стало совсем.

Хаммер так спокойно сказал это. Он совершенно не боялся последствий. Видимо он был уверен в своем покровителе. Аня невольно открыла рот.

– Ладно, если Колдмана не станет… но Вы меня не нанимаете… в чем моя выгода?

– Разве Вы не хотите, чтобы этот «прохвост» получил по заслугам?

– Хочу, но этот «прохвост» платит мне…

– Перестаньте! Такую работу найти не сложно.

– Да, но не за пять тысяч.

– И Вы еще думаете! Это ведь ничто! Я плачу своей секретарше двенадцать!

– В год. А он мне платит пять в месяц.

Хаммер впал в ступор.

– Пять… тысяч… в месяц?

– Да. И я готова Вам помогать. Но тогда я хочу, чтобы для меня это было выгодно. Понимаете?

Хаммер нахмурил брови, сделал несколько непонятных движений руками, и начал набирать какой-то номер. На другом конце ему ответил не молодой голос.

– Алло.

– Лимончик, я ведь не отвлекаю? Ты ведь сейчас поблизости? Зайди ко мне, пожалуйста. Спасибо.

Потом он положил трубку.

– Сейчас Кимплинский к нам зайдет, и мы продолжим разговор вместе.

– Вы не верите мне, что Колдман может столько платить? И Вы называете Кимплинского «лимончиком»? Как мило! Это потому что он весь сморщенный?

– Я его так назвал?

Ошарашено спросил Хаммер.

– А он Вас, как называет?

– Это не то, о чем Вы подумали.

Начал оправдываться он.

– Да? Значит Вы не члены тайного общества овощей и фруктов? Хотя нет. Постойте. Лимон – цитрусовый…

Хаммер нервно потер лоб.

– И за что Колдман, Вам только платит?

Как бы причитая, спросил он. Это был риторический вопрос, но Аня все равно ответила на него.

– За то, что я красивая. Но Вам этого не понять, судя по всему.

– Кимплинский слишком стар… мы просто ходим в один и тот же клуб…

Нервно продолжил оправдываться Хаммер

– Я и не говорю, что Вы вместе. Я лишь сказала, что Вы не поймете, что Колдман во мне нашел.

В это время Колдман то же вел не простой разговор с Матильдой Гутберг. Она вошла в кабинет начальника с военным настроем. Она знала, что он не сможет уволить ее так просто. Как глава внутреннего профсоюза она была защищена. И она была готова порвать Колдмана на части. Так сильно она ненавидела его. Колдман видел это, но он также понимал, что как от любви до ненависти один шаг, так и обратно этот принцип тоже работает.

– Госпожа Гутберг, садитесь.

Спокойно ответил Колдман, когда она вошла в кабинет без стука. Он тут же перешел к делу.

– Я вызвал Вас не просто так. Потому, позвольте мы опустим формальности. Я хотел видеть Вас из-за вчерашнего инцидента с госпожой Холл.

– Я не собираюсь оставлять это дело, если Вы об этом. Я добьюсь правосудия.

Уже готовая спустить курок произнесла она.

– Что Вы! У меня и в мыслях не было просить Вас о таком. Нет. Я вызвал Вас, чтобы поблагодарить.

Матильда была сильно удивлена. Настолько сильно, что решила, что просто не поняла Дориана.

– Нет. Послушайте меня. Это Вам с рук не сойдет. Я собираюсь возбудить дело. У Вас будут большие проблемы.

– Даже так! Ну, тогда я могу только развести руки в восхищении. Я всегда знал, что Вы лучший защитник прав работников. Вы торопитесь?

Дориан показывал ей свое уважение. Матильда была просто не готова к такому. Ей становилось очень неудобно. Дориан же, как стервятник, чувствовал слабость своих «жертв» и пользовался этим.

– Я? Тороплюсь? Почему?

Нервно произнесла она. Дориан же оставался спокойным, как скала.

– Ну, возбуждать дело. Или Вы уделите мне еще несколько минут?

– Я не знаю, в какие игры Вы пытаетесь со мной играть…

– Что Вы! Извините, если я сделал что-то не так. Позвольте объясниться.

– Я Вас внимательно слушаю

– Благодарю. Дело в том, что я всегда подмечал Вашу превосходную работу. Вы всегда работали с коллективом. Вы всегда были открыты для любых жалоб и обращали внимание даже на слухи. Вы – ангел хранитель наших работников. С таким человеком как Вы, я могу не беспокоится за благосостояние подчиненных. И вчера с госпожой Холл Вы лишний раз доказали, как оперативно и профессионально работаете. Она мне все рассказала. Это невероятно! Обдумав вчера все, я понял, что за все время Вашей непомерной работы я ни разу не вызывал Вас к себе, чтобы поблагодарить. А я Вам очень благодарен.

Дориан был великолепен в комплиментах и лжи, как любой светский человек. Матильда же была совершенно не готова к такому. Ей казалось, что за всю жизнь ее никто еще так не хвалил. Это было не удивительно, если учесть ее характер, внешний вид и работоспособность. От переизбытка чувств у нее затряслись руки. Это был тот самый момент, которого Дориан ждал.

– Госпожа Гудберг… Матильда… я хочу сделать Вам что-нибудь хорошее. Но поймите сами, я сейчас в такой ситуации, что любые подарки или повышения зарплаты с моей стороны будут выглядеть как подкуп. Я же ни в коем случае… но я хочу чтобы Вы знали, что я восхищаюсь вашей работой… и … Вами!

Теперь у нее тряслись уже колени. Дориан встал со своего кресла и подошел к ней сзади. Он аккуратно положил ей руки на плечи и медленно «спустился» по ее рукам. Потом он резко отдернул их, как бы останавливая себя. Матильда сидела в кресле, с замиранием сердца, еле дыша.

– Простите. Виноват.

Он отвернул голову и отошел к дивану. Он продолжил говорить, но смотрел он в противоположную сторону. Матильда решила, что он отошел от нее, из-за того, что решил, что она не достаточно «хороша» для него. От ненависти она подпрыгнула с кресла.

– Это Вы так пытаетесь заставить меня «забыть» о вчерашнем? Теперь я подам в суд за домогательство еще и к начальнику профсоюза!

– Я идиот. Я знал, что не сдержусь. Я знал. И потому никогда не вызывал Вас.

Виновато и отведя взгляд, произнес он.

– Что? Повторите!

– Лучше идите. Идите прочь! Я не знаю, как сказать Вам то, что хочу уже так давно…

Теперь Матильде казалось, что это сон. Она не выдержала и подошла к Дориану.

– О чем Вы не можете мне сказать?

Дориан посмотрел на нее взглядом, наполненным отчаянием.

– Если бы это было так просто. Это нарушает все правила. Но Вы… Вы невероятная женщина. А я… я начальник.

Он, уставившись в пол, закрыл глаза ладонью, как будто от стыда. Матильда, спустя несколько секунд, оценив ситуацию, села рядом с ним. Она была очень сурова. Женщины вообще интересные существа. От комплементов они растекаются и превращаются в лужицу. При этом, они в то же время, не верят в них и требуют «реального» подтверждения.

– Я не верю Вам. Если то, что Вы говорите, правда, докажите! Прямо здесь и сейчас.

– Не искушайте меня! Прошу. Идите.

– Либо Вы сейчас же докажете мне чистоту Ваших чувств, либо я подаю в суд за домогательство.

Со стороны это выглядело странно, но достаточно жизненно. Она поставила его в такое положение, в котором он должен был переспать с ней, чтобы избежать иска за то, что но не переспал с ней. Дориан специально довел ситуацию до такого абсурда, потому что понимал, что иначе даст задний ход в последний момент.

– Вы не оставляете мне выбора.

Грустно произнес он и резко поцеловал ее. На самом деле она, как женщина, действительно была «ничего». Лучше, чем многие из тех, кто пытался таким способом устроиться на место Ани. Лишний вес мешал, но не критично. Он немного сковывал ее движения, но это компенсировалось ее чувственностью. И пусть она была не очень «умелой», это компенсировалось задором и страстью (с ее стороны). В целом, Дориан ожидал худшего.

К этому моменту в кабинет Хаммера подошел Кимплинский.

– Господин профессор! Как я рада Вас видеть!

Поприветствовала его Аня. Кимплинский немного напрягся. Он не знал, что Аня тоже будет в кабинете.

– Что она здесь делает?!

Удивился и немного разозлился Кимплинский.

– Не кипятись. У нас тут небольшая проблема. Нужна помощь опытного….

Аня стала глупо хихикать.

– … юриста.

Закончил свое предложение, уже изрядно раздраженный глупым поведением Ани, Хаммер. Он уже был уверен, что она полная дура, и что от нее никаких сложных подстав можно не ждать. По реакции Ани Кимплинский понял, что Хаммер раскрыл секрет его ориентации и разозлился еще больше. Они с Хаммером никогда не были вместе. Они просто оба относились к «сообществу» себе подобных, где познакомились и, в последствии, договорились о «плане мести». Как раз поэтому у него и были очень «натянутые» отношения с Матильдой. Изначально Хаммер хотел сделать ее своим главным «партнером». Но как только он познакомился с Кимплинским, Матильда оказалась «за бортом». Она продолжила отравлять Дориану жизнь из ненависти к человечеству, а не потому, что она хоть как-то была в доли.

– Она тоже юрист. Зачем я был нужен?

– Лим… Кимплинский, не кипятись. Госпожа Холл утверждает, что Колдман платит ей пять тысяч в месяц, и это после вычета всех налогов. Это правда?

– Да.

– Ты уверен?

Хаммер явно не хотел верить в то, что слышал.

– Да. Однозначно. Мой отдел проводил ее запись. Если это все из-за чего ты сорвал меня с места, в следующий раз спрашивай по телефону.

– Нет. Это не все.

Сказал Хаммер. Дальше разговор продолжила Аня.

– Да, господин профессор, господин Хаммер пытается сказать, что вы хотите уничтожить Колдмана и его компанию, чтобы занять ее место за бесценок. Я не против помочь, но тогда я хочу, чтобы моя зарплата и мое место сохранились.

– И в чем проблема?

– В том, что господин Хаммер не хочет платить мне. И не хочет нанимать меня. А я, по словам Хаммера, важный элемент, который сможет существенно ускорить процесс.

– Боже! Детский сад!

Разозлился Кимплинский, потому что вопрос был действительно не простой. Они еще долго вели переговоры. Хаммер принципиально не хотел платить ей. Они договорились, что после того, как Аня поможет им, она получит свою «долю». Даже размер доли оговорить не получилось, от чего у Ани возникало чувство, что ее пытаются кинуть еще до начала дела. Она взяла паузу до понедельника, чтобы обо всем подумать. Кимплинский и Хаммер согласились. Они думали, что она не представляет для них опасности. Ведь если она решит «разгласить» их план, они думали, что покровитель Хаммера без проблем разберется с ней, не задавая лишних вопросов. Как раз потому, что они не боялись ее, они и не хотели платить ей ни гроша. Они уже привыкли, что люди помогали им так просто, по подлости нутра, потому что могли, а не потому что им это было выгодно.

Аня ушла. Внешне она казалась очень озабоченной

На самом деле она, глубоко внутри себя, злилась. Она не ожидала такого расклада дел. Ее ум говорил ей бросить это дело и оставить Дориана с его проблемами, чтобы не нарушать пари и продолжать жить свободно. Но было еще что-то очень сильное, глубоко внутри, что категорически не хотело уходить. Она стала догадываться, что это могло быть. И это злило ее еще больше.

В это время Дориан уже сидел на диване. Матильда стояла у огромного окна и курила.

– У Вас прекрасный вид…

Задумчиво произнесла она.

– Да. Действительно.

Грустно ответил он.

– Разве Вы не радуетесь ему?

Дориан тяжело вздохнул и подошел к окну

– Если говорить честно, я уже забыл о нем. У меня всегда так много работы…

– Вы поэтому так долго тянули? Я понимаю. Я Вас так хорошо понимаю.

– Да. Только Вы меня понимаете.

От этих слов Матильда вновь стала таять. Все было еще лучше, чем в ее мечтах.

– Госпожа Гутберг.... я не хочу, чтобы Вы уходили, но у меня столько работы…я должен обработать план презентации, который мне сегодня утром положили на стол… а вечером уже лететь…

Матильда испуганно посмотрела на часы.

– О боже! Вы абсолютно правы! Я Вас так задержала! Извините!

– Что Вы! Это я извиняюсь, что не могу уделить Вам больше времени…

– Мы можем продолжить по Вашему возвращению.

Улыбаясь и смущаясь от своих мыслей, сказала она.

– Обязательно!

Радостно ответил Дориан в надежде, что она наконец-то уйдет. Так оно и случилось. Матильда, потеряв дар речи, странно хихикая, спешно покинула кабинет начальника. Она уже забыла, зачем изначально зашла к нему. Это был успех. Дориан вновь убедился, что Аня оказалась права.

Внезапно телефон Дориана подал звуковой сигнал. Аня прислала ему сообщение.

"С кровным врагом связалась, расскажу больше при встрече. Вот мой наряд".

Потом она прислала несколько фотографий. Она фотографировалась в зеркале, но без лица, чтобы Дориан мог хорошо рассмотреть одежду. Первым нарядом был достаточно яркий, красный брючный костюм с красной рубашкой, с большим разрезом. Второе был спокойный строгий серо-черный костюм с юбкой. Первый вариант Дориану понравился, конечно, больше.

"Первый вариант – для презентации. Второй, для поездки". Объяснила Аня вскоре, после того, как отправила фото.

"Мне нравится красный. Для презентации – подойдет"

Ответил Дориан.

"Спасибо".

Ответила Аня. Только сейчас Дориан заметил, что она не использовала смайлики в переписке. Для женщины, это было необычно.

"Я Вам сейчас нужна, или встретимся в аэропорту? Вам положили план мероприятия на стол?".

"Все положили. Встретимся в аэропорту".

Ответил Дориан. И поставил подмигивающий смайлик. Была уже середина дня. Ей не было смысла приезжать к нему. Он сам собирался уже медленно выдвигаться.

"Отлично".

Ответила Аня. И вновь, никаких смайликов. Она пыталась показать, что она холодна к нему? Или держала таким способом дистанцию? Дориан не знал, как интерпретировать такое поведение. В прочем, он уже привык, что Аня для него одна сплошная загадка. Пока это ему было очень интересно. Куда интереснее всей его работы.

Но, не будем слишком сильно ударяться в лирику. Дориан просмотрел весь план и, не найдя в нем бросающихся в глаза изъянов, собрался в аэропорт. Он выехал чуть раньше, чем работники, так как он должен был поставить машину на зарезервированную парковку возле аэропорта. Ответственным за сбор остальных работников он назначил главу отдела по связи с общественностью. Именно он писал главные части плана и должен был выступить в роли ведущего на презентации. Поэтому Дориан решил, что ему можно будет доверить и подготовку. И он не прогадал. Тот действительно неплохо справился с задачей, и у Дориана была возможность направить все свое внимание на Аню.

Когда Дориан прибыл в аэропорт, он был первым. Регистрация еще не началась, и он решил выпить кофе перед полетом. Как только он сел за столик, купив себе капучино в картонном стаканчике, к нему подсела девушка. Дориан на секунду впал в ступор.

– Ой! Вы уже здесь! Как здорово! А я вот, только что приехала. Хотела пойти к окошкам регистрации и тут увидела Вас. Я удивилась, ведь по моему кофе здесь отвратный.

По голосу, Дориан стал догадываться, что перед ним Аня. Но он в упор не узнавал ее. Челка (которой раньше и в помине не было) закрывала половину ее лица, а дурацкие большие очки делали его просто неузнаваемым.

– Аня? Что с Вами? Это ведь Вы?

Удивленно произнес он.

– Да. Я. Немного изменила имидж.

Улыбнулась она. Но ее улыбка выглядела не естественно. Видимо ее лицо еще не восстановилось после вчерашнего удара. Ах да! Только сейчас Дориан понял, что она прятала тем самым удар.

– Я Вас, по началу, даже не узнал!

Признался он.

– Это хорошо.

Произнесла Аня.

– Это Вы все только чтобы скрыть удар? Как он, кстати?

Дориан автоматически потянулся к ее лицу, но Аня умело увернулась.

– Не надо. Там синяк. Сейчас он синий.

Дориан одернул руку.

– Да. Извините.

Все же это было не совсем галантно вот так "лезть" к девушке. Но, посмотрев на Аню еще раз, Дориан все же решил "потревожить" ее еще раз.

– Хотя… постойте! А закрасить синяк никак нельзя? Может это все… лишнее?

С некой надеждой спросил он. Все же обычный вид Ани ему нравился намного больше.

– Да. Можно. Но я специально изменила внешность, чтобы меня не узнали.

– Но зачем? Эти очки…

– Сейчас это в моде. А на слете могут быть люди, которые меня знают. И поверьте, если они меня узнают, то проблемы будут не только у меня…

– Хм…

Многозначительно хмыкнул Дориан.

– Звучит так, будто Вы были замешаны в какие-то грязные дела… криминал?

Серьезно спросил Дориан. Ане стало смешно, и она этого не скрывала. Ей хотелось ответить что-то вроде "нет – аристократия". Но этого она позволить себе не могла.

– Не только. Там всего понемногу. Просто поверьте, если меня не узнают, будет лучше. Когда я отказывалась от места, у меня были свои причины.

– Так это не из-за семьи?

"О боже! Неужели он догадался?" – подумала Аня. Но потом поняла, что, скорее всего, он имеет в виду что-то другое.

– Не только…

Неуверенно произнесла она. Дориан решил, что ей неудобно об этом говорить. На самом деле она аккуратно пыталась узнать, что Дориан действительно знает.

– Ладно. Это не мое дело. По крайней мере, сейчас.... Но… Я скажу Вам честно, эта челка… И вообще Ваш стиль.. С этими очками… Вы выглядите глупо.

– Разве не здорово!

Радостно ответила Аня. Дориан не понял, чему она радовалась.

– Почему?

– Глупые, людям нравятся больше. Для презентации это важно.

– А мне Ваш аккуратный вид больше нравился.

– Как только мы вернемся, я опять стану собой. Обещаю.

"Но челку то она не отрастит.." про себя подумал Дориан, но решил не говорить ей этого. Он и так достаточно раскритиковал ее.

– Хорошо. Договорились.

Закончил тему Дориан. Внезапно объявили регистрацию на их самолет.

– О! Это кажется наш.

Сказала Аня и как будто испарилась. Она почувствовала недовольство во взгляде Дориана и решила не раздражать его своим видом. Дориан с трудом нагнал ее, чтобы они сели рядом. Не смотря на ее глупый вид, ее общество было ему приятнее любого другого работника. Они летели бизнес-классом. Инженеры и работники "среднего" и "низкого" звена летели эконом-классом, так как команду пришлось взять с собой большую и места в бизнес-классе на всех просто не было. Благодаря этому, Дориан и Аня были отделены от остальной команды, и могли обсуждать важные дела, не боясь, что их подслушают. Дориан сел у окна, Аня в проходе. Дориан всегда садился у окна. Это была его привычка с детства. Аня не возражала. Как только они взлетели, Дориан решил узнать у Ани самое важное, что не успел спросить в кафе.

– Аня, скажите, как у Вас все прошло сегодня утром?

– Не плохо.

– Что скажете о моем враге? Все действительно так плохо?

– Ну, точно не хорошо. Он хороший ай-ти инженер, но по жизни полный идиот. А еще невероятный жлоб! И поверьте, если я кого-то считаю жлобом– это кое-что значит!

– Правда? Почему?

– Ну… как Вам сказать… Я тот человек, который пользуется одноразовой бритвой месяц.

Дориан не очень понял взаимосвязи.

– Вы хотите сказать, что Вы не бреетесь? Вы пытаетесь меня соблазнить этим?

Решил уточнить он.

– Всегда у Вас какие-то странные мысли в голове. Нет! Это значит, что я экономлю и выжимаю из вещей последнее.

– А зачем Вы это делаете?

Все еще не мог понять Дориан.

– Как "зачем"? Экономия. Жлобство. Но по сравнению с мистером Хаммером, я великий расточитель!

– А! Теперь я понял. И сколько он Вам предложил?

– Нисколько. Ноль.

– Вот жлоб!

– А еще после помощи ему я должна была бы потерять свое место. То есть, я была бы только в минусе.

– Он что, совсем идиот? И как же тогда Вы будете на него "работать"?

– Ну, по подлости нутра… А вообще, он знатный идиот. Он считает, что находится под прикрытием Леопольда, хоть на самом деле это не совсем так.

– Какого Леопольда?

Удивился Дориан.

– Ну как "какого"? Того самого Леопольда.

– Вы о чем?

Все еще в смятении спросил он.

– Покровителя Вашего дедушки.

– Вы о Леопольде де Холле говорите?

– Я бы на Вашем месте не произносила его имя так громко.

Объяснила Аня, оглядевшись по сторонам.

– Вы правы. Извините. Так, Хаммер теперь его новая пешка?

– Не совсем. Господин, которого мы с Вами хорошо знаем, сказал Хаммеру, что у того есть задатки стать вторым "Колдманом", имея в виду положение Вашего дедушки и намекая на то, что он превосходный инженер. Он также добавил, что сейчас "Колдман" все равно уже перестал выполнять "свои функции". Потому его существование уже не особо оправдано. Хаммер понял это как руководство к действию. На самом же деле всеми горячо любимый человек не имел и близко в виду, что Вас, Дориан, нужно убрать, чтобы занять Ваше место. Однако и мешать Хаммеру он не собирается. Он поставил на Вас крест. Списал Вас. Ваша судьба ему не интересна.

Дориан внимательно слушал Аню. Она говорила очень интересные и серьезные вещи.

– Аня… Вы говорите очень не простые вещи… простите, но откуда у Вас такие сведения?

– Я спросила у брата. Он в курсе всех дел о…

Внезапно она остановилась. Она только что чуть не сказала " дел отца". Это бы раскрыло ее. Раньше таких проколов у нее не случалось. Она следила даже за тем, чтобы имя отца не звучало рядом с ней во избежание раскрытия.

– … дел человека, о котором мы говорим.

Быстро выкрутилась она. Дориан даже не заметил запинки.

– Ваш брат?

Решил переспросить он.

– Да. Мой брат.

Дориан улыбнулся. Ему казалось, он наконец узнал чуть больше о ней. Он решил, что наконец узнал, почему Аня вхожа в дом Холлов и почему Холл младший мог пытаться использовать ее в своих делах. Эти аристократы часто считали, что если им служит один человек, то и вся его семья принадлежит им.

– Хорошо. Я доверяю Вашему брату.

Подытожил Дориан.

– Спасибо.

Ответила Аня. Между ними воцарилось молчание. Полет только начался. Чтобы "использовать" время с толком, Дориан достал из сумки тот самый дотошный план проведения презентации. Как только Аня его увидела, у не загорелись глаза.

– Ой! Это тот план из отдела маркетинга? Вы ведь его уже прочли? Можно теперь мне?

– Конечно.

Немного устало ответил Дориан и передал Ани папку. Аня углубилась в план. Она очень внимательно читала его, пытаясь запомнить каждую деталь. Все же она, как секретарша, должна была быть в курсе всех дел. Но, спустя некоторое время, Аня, не отрываясь от плана, внезапно для Дориана спросила.