Средь бесконечной череды созвездий. Книга 4. Лагатерра

Война войной, а выспаться надо.

Глава 11. Ночь прошла…

На этот раз я радостно нырнула под одеяло, блаженно вытягиваясь на льняной простыне и с твердым намерением выспаться. Ночь перевалила за середину, а первый день где бы то ни было по умолчанию всегда самый сложный. И нужно было его встретить если и не во всеоружии, то хотя бы частично выспавшейся и слегка отдохнувшей.

Благим намерениям, однако, не суждено было сбыться.

Едва я, сладко зевнув, прикрыла глаза, как до меня донесся свистящий шепот соседки:

– Рафика, Рафика…

– Ну чего тебе? – открыв глаза и сдерживая зевоту, ворчливо спросила я у нее.

– А это с тобой кто был? – с неприкрытым любопытством поинтересовалась ламия, привставая на локте.

– Мужики, – прозвучало в ответ мое исчерпывающее пояснение.

– А, – понятливо шикнула она в ответ.

И тут же с интересом спросила:

– А чего ты не спишь?

– Да разве с ними уснешь? – прозвучал риторический вопрос с моей стороны.

– Ну, это да, – согласилась соседка, откидываясь обратно на подушку.

Я скосила на нее глаза, не будучи уверенной, что ей и в самом деле понятно.

Темным пятном под одеялом виднелся скрученный в кольца змеиный хвост. А золотистые волосы, разметавшиеся по подушке, чуть светились даже в темноте. Изумрудные глаза азартно поблескивали.

Вздохнув, я вновь собралась спать, когда дверь в комнату распахнулась и в ее проеме возник мужской силуэт.

Ламия испуганно пискнула, а я, натянув одеяло до самых глаз, мгновенно перебрала в уме всевозможные варианты: от Кохэна до моего отца…

Но это был всего лишь додж.

И опознав объект вторжения, я с облегчением выдохнула.

– Так, – просипел он, – вы двое, завтра на уроки не идете. Высыпаетесь. Отдыхаете. Гуляете. Василика, ты показываешь новенькой школу и окрестности.

– Ура! – Радостно стуча хвостом, подскочила на кровати моя соседка.

– А чтобы вы как следует выспались, с вами в комнате посидит ваш куратор, – охладил ее пыл директор.

И ламия, примолкнув, тут же скользнула обратно под одеяло.

Я же лишь вздохнула про себя, решив, что, судя по всему, администрация этой школы тоже нуждается в отдыхе и восстановлении нервных клеток, а не только мы. Но на уроки была рада не идти, ознакомиться с окрестностями мне тоже очень хотелось, как и выспаться.

Говорить вслух, впрочем, ничего не стала, лишь проводила глазами удаляющуюся спину доджа и осмотрела усевшуюся на придверный коврик фигуру куратора, сложившего под себя перекрещенные ноги и мерно покачивающегося гибким телом во всевозможных направлениях в такт одному ему слышимой музыке.

То ли от усталости, то ли от этого мерного покачивания черной фигуры, сидящей у дверей, но я незаметно для себя уснула.

И открыла глаза уже поздним утром, судя по свету солнца, пробивающемуся сквозь плотные шторы.

***

– Рафика, ты уже проснулась? – прошипела моя соседка.

«Вот ведь неугомонная», – подумала я, произнося вслух короткое:

– Угу.

И садясь на кровати.

Комната выглядела светлой и уютной. Неоргана в ней уже не было. Чувствовала я себя вполне отдохнувшей. Так что можно было отправляться на разведку. И судя по радостному и бодрому виду ламии, не в одиночку.

Глава 12. В сад…

Василика весьма шустро заскользила по лестнице в направлении кухни. И во мне было взыграл спортивный азарт, подталкивающий меня рвануть с ней наперегонки, но я решительно его обуздала, решив не выставлять тут напоказ свою замечательную память, а заодно и осведомленность о ходах-выходах из лабиринтов школьных переходов. Пусть лучше меня по ним ведет местный обитатель. Может, еще чего нового узнаю?

Ламия тем временем успела пару раз задрать нос, снисходительно взирая на меня – отстающую – и гордо демонстрируя свое знание сети здешних ответвлений новенькой в моем лице.

Я же со своей стороны это самое лицо старалась делать в нужных местах в меру удивленное. Правда, изображать усиленное пыхтение, типа от моих попыток ее перегнать, не стала, сохраняя на физиономии полную невозмутимость. Просто не обгоняла, следуя сзади, за ее хвостом.

Однако около столовой все же резко ускорилась, так что в дверном проеме мы радостно оказались вдвоем.

Да там и замерли, вопросительно и чуть смущенно поглядывая на повара, взирающего на нас из-за раздаточной стойки с невозмутимостью мумии всеми своими восьмью глазами цвета пурпура, лишенными век, которые, впрочем, с успехом заменяли растущие вокруг глаз чувствительные волоски.

И надо сказать, что на чуть вытянутой вперед физиономии цвета молочного шоколада неоргана они смотрелись весьма импозантно.

«Паукообразный», – поняла я, с любопытством глядя на него.

Короткие черные волосы на голове, больше напоминающие отросшую щетину. Четыре руки, поросшие до локтей точно такими же волосками. Длинные острые когти на руках, чуть загнутые вниз. Мускулистый торс, узкая талия, четыре ноги, судя по виду, состоящие из члеников. А по его мощной и квадратной челюсти можно было предположить, что за узкими зелеными губами были скрыты хелицеры. Да и в наличии клыков я не сомневалась.

Пока я его разглядывала, повар шумно втянул воздух чуть широковатым, немного курносым и слегка приплюснутым носом и мотнул головой в сторону уже знакомого мне стола, отчего ворот поварской куртки, обхватывающий его мощную шею, чуть не расстегнулся.

Следуя приглашению, я с облегчением направилась к своему месту. Ведь, в принципе, идя в столовую, я не была уверена, что нас покормят: пришли-то мы внеурочно, пусть и по разрешению директора. Но мало ли… Вдруг он забыл предупредить поваров об этом, например? Или повару не понравилась наша развеселая беготня и он решит нас не кормить? А есть-то хотелось.

Я скосила глаза на Василику. И поняла по робеющему виду ламии, что те же сомнения грызли и ее. Так что в них я была не одинока.

Но нас накормили без всяких вопросов. Сытно и вкусно.

Мы же ели, споро работая ложками и быстро опустошая тарелки. Заодно определяясь, пока допивали сок, с направлением прогулки.

А решив вопрос с маршрутом ознакомительной экскурсии и доев, дружно отнесли посуду к мойке, где, поблагодарив повара за наш поздний завтрак, развернувшись, направились к выходу.

По дороге из столовой Василика болтала без умолку, я поддакивала, изредка встревая с вопросами, когда неожиданно почувствовала на себе пронзительный взгляд кухмейстера. Да такой, что у меня возникло ощущение, будто бы в меня воткнули восемь штук отверток. С каждого глаза – по проколу в спине, что называется.