Люцифер

– Хотела предложить работу. Только вот работодатель – говно‚ зато зарплата самая высокая, если смотреть на восток.

– Ты уверена? Если он капризный, мой организм может и не сдержаться.

– Так вот я и думаю… Решила по этому поводу с тобой поговорить. Он, кстати, меня не уволил. Только…

– Что?

– Не важно.

Стук колёс, скрип тормозов электрички пробудил нас от разговора. Мы встали и зашли в остановившуюся пустую электричку. Присели на свободные места, попутно заплатив за свой проезд.

– Ну и? Какова твоя история? – спросила она меня.

– Ничего такого. Проснулся обгоревший в мусорке, до этого ничего не помню. Выжил, работал курьером, и всё. Дальше тебе известно.

– Откуда тогда имя помнишь?

– Не знаю. Может, оно мне не родное? Ведь когда я пробудился, своё тело я не узнал. Но почему-то это имя само собой просилось? Был уверен, что именно так меня и зовут.

– Люцифер… Символично.

– Твоя очередь.

– Ну родилась на улице. До шести лет жила там. Однако после попала в популярные тогда школы для бездомных. Никто имя не давал? Там я познакомилась с бездомным мальчишкой‚ звали его вроде Профуго. Родители его умерли? Вместе с ним выживали. Тогда-то он и назвал меня Авророй. А потом в один день увидела его мёртвым… Жалко очень, плакала долго тогда‚ как родной был. В пятнадцать подалась сюда. Купила впоследствии квартиру. Четыре года здесь.

– Сочувствую.

Всё-таки для меня друзья тоже многое значат. Тот же Амикус‚ к примеру. Не стал бы убивать его ни под каким предлогом. Тоже бы сожалел, если бы он умер.

– Получается, тебе девятнадцать?

– Ну да.

– А мне я даже не знаю сколько.

– Не сказала бы‚ что ты слишком старый. Может, около двадцати с чем-то?

– Может быть.

Тем временем пейзаж за окном всё портится. Говорит о том, что мы подъезжаем к восточной части.

– Подъезжаем.

– Ясно.

– Часто спрашивают, как я тут живу?

– Ну и как?

– Я на улице выросла. Тем более у меня есть это, – она достала из кармана ножик с деревянной рукоятью, узким лезвием.

Чем-то походил на заточенное долото.

– Неплохо. Использовала уже?

– Один раз. Слишком дотошный попался. Гниёт в канаве теперь.

– Достойно.

Электричка начала торможение.

– Наша остановка.

Мы вышли на станции. Чем-то она была похожа на прошлую, только тут было намного больше людей, чем на той. То и дело на нас посматривали различные бездомные, бедняки разной масти, обкуренные, набуханные… Больше на Аврору. Хоть и мне доставались взгляды презрения только, а не похабные улыбочки. Это меня немного взбесило. Теперь же я был готов ответить на акт вмешательства в её и моё личное пространство. Честно сказать, жаждал, чтобы его кто-нибудь нарушил.

– Пойдём‚ нам сюда.

– Ебать‚ смотри, какая цыпочка‚ – у

слышал шёпот от одного забулдыги.

– Ты будешь походить на труп, если ещё раз посмотришь в нашу сторону‚ —

ответил я, не скрывая оскала от предвкушения.

При виде меня его напор сразу же опустился до нуля. Он отвернулся.

– Испугался? Жаль.

– Не будем терять времени на всяких‚ пойдём.

– Как скажешь.

Мы прошли через станцию во дворы.

– Однако почему ты убиваешь людей? Ради удовольствия?

– Знаешь чувство голода? Тут то же самое. Удовольствие – продукт, получаемый от отнятия чей-то жизни.

– Мне не понять. Но звучит как приговор или болезнь.

– Так и есть, не отрицаю. Не считаю, что это нормально. Скорее, что-то животное. Сверхнормальное, я бы сказал. Работает это как наркотик. Столько их в этом мире: еда, воздух, вода, плоть, общение – столько зависимостей. А это только верхушка айсберга ещё.

– Глубоко копаешь. Откуда у тебя знания по философии?

– Просто размышления вслух.

– Скажи, а если бы я хотела тебя убить, ты бы убил меня?