Жизнь и Смерть. Сердце Виридара

– Но мы же договорились… – попыталась напомнить ему, но тут же остановилась. – Хорошо, я решила, что мы не можем быть вместе. Влад, ты волен делать что хочешь. Я не стану злиться, даже если это будет моя сестра.

– Правда? – В его голосе прозвучало сомнение. – Неужели это тебя нисколько не тронет? Совсем?

Я закрыла лицо рукой. Ну вот и выяснение отношений!

– Что ты хочешь услышать? Что ревную? Да! Ревную! Да, мне неприятно, что ты уже на второй день был с другой. И вдвойне неприятно, что это моя сестра. Доволен?

– Спасибо, – прозвучал тихий, совершенно обезоруживающий голос.

– Влад, зачем ты это делаешь? – простонала я.

– Хочу, чтобы ты поняла свои чувства. Карина, я решил не сдаваться без боя.

– Не-е-ет.

Теперь я была безумно рада, что уехала из города. По телефону ему будет трудно доставать меня, а на поездку он вряд ли решится!

Красковец продолжил:

– Вчера, когда цеплял крыло на Барби, все время думал о тебе. Видел, какая колоссальная разница между вами и понял, что хочу быть только с тобой. Теперь сожалею, что позволил тебе уйти. Надо было задержать, поговорить, мы бы нашли решение. Карина, я тебя очень прошу, дай мне еще один шанс. Всего один.

Вот! Хотела, чтобы он тебя задержал? чтобы умолял? Получай!

– Влад, я тебя очень люблю, но через год или даже раньше, ты снова забудешь про меня. Нет, даже не так. Я не хочу, чтобы ради меня ты пытался оставить науку. Каждый из нас имеет право заниматься своим любимым делом! Я не могу посвятить жизнь тебе, и ты не должен поступаться собой ради меня. Пойми это! Ты важен для науки. А мне важна моя свобода.

Влад не торопился отвечать. В эфире образовалась неприятная тишина, и чувство вины снова начало грызть меня.

– Почему ты молчишь?

– Думаю, – спокойно произнес он. – А если предложу тебе свободные отношения?

– Влад, ты так ничего и не понял! – Я села, лежать становилось все невыносимее, опустила голову. – Любовь к тебе заставила меня забыть все, к чему стремилась. Чем дышала, что приносило мне радость. Ты перетягиваешь всё внимание на себя. И я поневоле начала жить твоей жизнью. Ради тебя! Понимаешь?

– А разве это плохо?!

– Нет, конечно. Но, может, я тоже хочу добиться чего-то в жизни. Об этом ты не задумывался?

– Но ведь для того, чтобы чего-то достичь, вовсе не обязательно расставаться!

– Не обязательно, – согласилась я, – но если ты будешь рядом со мной, я снова превращусь в заботливую наседку.

– Как же мне этого не хватает… – грустно проговорил он.

– Вот… Тебе просто не хватает заботы! Влад, отпусти меня. Пожалуйста. Умоляю… очень тебя прошу. – Я позволила голосу дрогнуть.

Красковец молчал. Мне пришлось долго ждать, когда он, наконец, заговорит.

– Хорошо. Но я хочу, что б ты знала, если решишь вернуться – приму с распростертыми объятьями.

– Спасибо, – с облегчением выдохнула я.

– Но я все равно буду звонить, – упрямо заявил он.

– Звони, буду только счастлива.

Радуясь, что он меня не видит, я улыбнулась.

Поезд сбавил темп. За окном появились дома. Сначала небольшие. Среди них кое-где мелькала зелень кустарников и деревьев. Потом появились высотки и сплошной бетон. Мы приближались к станции. Смысла выходить не было, на перроне ни одного продавца! Впервые видела такое! Обычно они встречали поезд, зазывая покупателей, и провожали его, буквально впихивая товар в окна. Вздохнув, я снова улеглась.

Влад заставил меня задуматься о сестре. Как же она быстро сообразила, занять освободившееся место! Если честно, не ожидала от нее такой прыти. Может, конечно, Влад несколько преувеличил, чтобы заставить меня ревновать, но ведь она пришла к нему! Если Барби беспокоило его душевное состояние, могла бы просто позвонить. И главное, даже меня не спросила! Обидно. Чувствуя, как у меня в спине зашевелился «нож», я сначала уткнулась в подушку, потом стукнула кулаком по матрасу, резко встала и, подхватив телефон, скомандовала:

– Барби, вызов.

– Привет! – зазвучал радостный голос сестры буквально после первого гудка.

– Привет, как у вас дела? – Сама поразилась, с каким спокойствием это сказала!

– Неплохо. Мы с мамой сегодня решили сходить в театр. А сейчас завтракаем. Она спрашивает, как поездка. Не устала ли ты в поезде? Еще спрашивает, чем питаешься?

– Скажи маме – все хорошо. Неголодная и в комфорте. – Дождавшись, когда она поговорит с мамой, я спросила: – Зачем ты ездила к Владу?

Динамик ответил мне драматичной паузой. Похоже, Барби не ожидала, что Влад все расскажет мне.

– Я… э-э-э…

– Знаешь, это удар ниже пояса.

– Но ведь тебе он не нужен! – Она вдруг перешла в нападение. Из чего следовал вывод: Барби ушла к себе в комнату.

– И ты быстренько решила прибрать его?

– А почему бы и нет! Почему я не могу стать той, с кем он захочет быть. Или из-за твоего эгоизма я должна отказаться от парня, который мне нравится?

– Знаешь, может, я и эгоистка, но ты поступила, как предательница. Ты даже не удосужилась позвонить мне, узнать, по какой причине мы расстались.

– А чего тут узнавать? И так все понятно. Ты же неспособна любить ничего кроме своего фотоаппарата.

– Вот как? Что ж, удачи тебе, сестренка. И еще… не вздумай плакать, если расшибешься, когда самоуверенность подставит тебе подножку.

Я нажала на кнопку отбоя. Оказывается, все еще хуже, чем мне думалось. Теперь «нож» в спине сидел по самую рукоятку, делая каждый вдох болезненным. Отбросив телефон в сторону, я встала. За окном уже снова плыли пожухлые поля. Я застонала…

Потому как на перроне не оказалось вездесущих бабушек с пирогами, пришлось идти в ресторан. Официант, увидев меня, расплылся в улыбке:

– Что-нибудь зелененькое?

Я тоже улыбнулась. Хорошая ирония настроения не портит!

– Нет. В этот раз, пожалуй, что-нибудь посерьезнее.