Таинственные сны

– Каждый человек достоин того, чтобы его любили просто так. Просто за то, что он рядом. Просто за то, что он есть, – не дал договорить ей Алан, нежно обнимая.

Но ведь ты же понимаешь, что мой отец прав?

– Отчасти. Я влюбился в тебя с первого взгляда, и в своих чувствах к тебе я нисколько не сомневаюсь. Однако я не могу предложить тебе обвенчаться со мной и стать моей женой по нескольким серьезным причинам. Во-первых, ты не христианка и не принадлежишь к католической церкви. Во-вторых, даже если ты и примешь христианство, между твоей и моей родинами слишком большее расстояние, на преодоление которого потребуется слишком много времени. А у тебя нет компаньонки, чтобы сопровождала тебя в плавании, и вряд ли мне удастся её найти, поскольку европейская женщина не захочет быть компаньонкой индейской дикарки. Не обижайся на эти слова, поскольку они отражают общественное мнение, а не мое. В-третьих, наш военный священник, капеллан, не будет нас венчать, даже если ты обратишься в нашу веру, поскольку не захочет потерять расположения моего отца. Он мне так и сказал, когда я спросил его об этом.

– А кто твой отец?

– Граф Уильям Росс, шотландский аристократ, правитель провинции Росс в Северной Шотландии.

Жаисэ прикрыла свое лицо руками, чтобы не показать испуг перед родом Алана. Она не понимала всех этих титулов и званий, но интуитивно догадывалась, что семья любимого была для нее недостижимой. Безнадежность захлестнула сердце.

– Да, отец прав: между нами непреодолимая пропасть.

– Почему? – удивился Алан. – Ты ведь тоже дочь вождя.

– Нет, это не одно и то же, – не согласилась с ним Жаисэ. – Мы есть и всегда будем в глазах твоей семьи и родственников безграмотными невоспитанными дикарями. И этого не изменить.

– Но ведь я второй сын в семье! – воскликнул Алан. – Мне не переходит по наследству титул, иначе я не купил бы себе офицерский чин и не находился здесь.

– А если твой брат умрет? – спросила расстроенная девушка.

– Тогда после смерти отца я стану графом.

– И какая будет из меня графиня? Ты подумал об этом? Я не умею ни читать, ни писать, не умею носить ваши платья, не знаю, как вести себя за столом, не умею танцевать ваши танцы, по-английски говорю плохо… Словом, я ничего не умею и не знаю.

– Я могу тебя всему научить! – воодушевленно и с уверенностью в себе воскликнул Алан.

– И кожу мою обелишь? – с сарказмом уточнила Жаисэ. – Нет, ничего у нас с тобой не получится, и не тешь надеждами ни себя, ни меня.

Алан вскочил и, подняв девушку, прижал к своей груди. Сердце его трепетало, словно пойманная птица в клетке. По его телу пробежала мелкая дрожь, и Жаисэ посмотрела ему в лицо. Глаза Алана подозрительно блестели от непролитых слез. Она, будто перышком, провела своими пальцами по его щеке, пытаясь успокоить этого мужественного мужчину, и отодвинулась.

– Не скрывай от меня своих чувств, – умоляюще попросил Алан.

– Я совсем не боюсь показать тебе свои чувства. Просто боюсь, что тебе это не нужно, – тихо сказала девушка.

Она не заметила, как Алан взял её руку в свою, и обратила на это внимание лишь тогда, когда он стал покрывать её поцелуями. Жаисэ тоже хотелось излить свое горе слезами, но гордость не позволила показать подобную слабость. Она до боли прикусила нижнюю губу зубами и отпустила её, почувствовав во рту солоноватый привкус крови.

– Я нашел выход! – услышала девушка, как бы издалека, восторженный голос Алана.

– Какой? – машинально спросила она, и тут до нее дошел смысл сказанного им.

Жаисэ с интересом посмотрела на любимого. Глаза его искрились радостью и уверенностью.

– Я женюсь на тебе по обычаям чероки и останусь здесь, в Северной Каролине навсегда. Зачем мне Шотландия без тебя?

Жаисэ тихо вскрикнула от неожиданности, и мысли роем закружились в голове. Чем больше она думала о предложении Алана, тем больше в её душе росла уверенность в правильности такого выхода из положения, казавшегося ранее абсолютно безвыходным. Улыбка сделала её лицо еще красивее, и Алан не мог отвести от него влюбленного взгляда.

– Такое возможно? – уточнил он, замерев в ожидании ответа.

– Думаю, да, – тихо сказала она. – Но нужно разговаривать в первую очередь с отцом.

– Я готов. А разве не он решает, за кого ты можешь выйти замуж?

– И да, и нет. В племени чероки не все так просто.

– Тогда расскажи, чтобы я все сделал так, как требуют ваши обычаи и был готов к любым неожиданностям.

– Ты уверен, что любишь меня и хочешь назвать своей женой?

– Конечно, иначе я не искал бы варианты решения этой проблемы.

– Но мы так мало знаем друг друга. Я не знаю языка твоего сердца и души, как и ты моих.

– У нас будет много времени выучить его. Целая жизнь.

Жаисэ почему-то не была так уверена в этом, как Алан, но не стала озвучивать свои сомнения. Она боялась спугнуть свою птицу счастья, которая села ей на плечо.

– Что ж, сейчас расскажу, какие первые шаги ты должен предпринять после разговора с моим отцом. Это, правда, несколько нарушает установленный порядок, но об этом будем знать только мы трое. Прежде чем ты начнешь действовать по всем правилам, мы должны получить благословение моего отца. Это для мня очень важно.

– Я сделаю все так, как скажешь ты, – успокоил девушку Алан. – А сейчас обрисуй, хотя бы в нескольких словах, что мне предстоит в будущем.

– Только пообещай, что не будешь смеяться, – взволнованно произнесла Жаисэ, прекрасно понимая, насколько по – варварски будет выглядеть в понимании Алана то, что она расскажет.

– Клянусь нашей любовью, – заверил он её и в ожидании посмотрел на неё.

– Когда молодой человек выбирает девушку, чтобы жениться на ней, он должен убить оленя и принести его мясо в дом этой девушки, как дар.

– Ну, это мне не составит большого труда, – с облегчением выдохнул Алан.

– Не перебивай. Это только начало. Если она согласна выйти за него, она готовит это мясо и предлагает его жениху. Если она отказывается принять дар, значит, отказывает своему поклоннику в женитьбе.

– Надеюсь, ты примешь мясо моего оленя? Или мне опасаться подвоха? – с улыбкой спросил Алан.

– Нет, ты несерьезно воспринимаешь мой рассказ. Думаю, мне не стоит продолжать его дальше, – возмутилась Жаисэ, которая не понимала, как можно столь легкомысленно относиться к серьезной информации.

– Молчу – молчу, – прошептал Алан, прикрыв рот рукой. – Мне просто хотелось внести нотку веселости в такой важный для меня разговор. Я ведь тоже боюсь. Жаисэ, не выдержав комичность ситуации, громко рассмеялась.

– Мне трудно поверить в то, что тебя может что-то испугать, тем более наши обычаи. Ну так мне продолжать?

– Конечно. Я весь внимание.

– Так вот. Ты должен запомнить, что перед таким ухаживанием тебе следует получить одобрение и разрешение завершить церемонию обоих кланов: моего отца, но главное – моего дяди Дадаги, который по нашим обычаям отвечает за мое воспитание, и Бабушки по матери.

Я же должна получить разрешение от старшей сестры матери, моей Тёти. Если все стороны будут согласны, тогда нам разрешат пожениться.

Алан в недоумении слушал Жаисэ. Ему трудно было осознать, что его судьба зависит от женщин клана чероки. Естественно, он понимал, что его шотландское происхождение и высокий социальный статус не только не вызовут у них снисхождения, но и могут стать серьезным препятствием. Да и вообще, он жил в мире, где правили мужчины.

Жаисэ внимательно следила за эмоциями, которые наглядно отражались на лице любимого.