Переиграю шторм

«Зима пройдёт, и весна промелькнёт,

Увянут все цветы, снегом их заметёт,

И ты ко мне вернёшься…»

Внезапно Тане стало грустно. Ведь в своем большом российском городе она с тоской будет вспоминать и этот неповторимый вечер, и праздный комфорт Юрмалы, своих новых друзей, весёлого жизнелюба Льва.

Он подхватил:

– Вот возьму – и вернусь! – Лев поднял бокал: – За любовь!

Под утро девушки расположились в спальне, а гостеприимный хозяин – на диване в другой комнате.

В пансионат девушки возвращались к обеду.

– Сигареты кончились. Подождите минутку. – Лев остановился около валютного магазина «Берёзка» и вскоре вернулся с блоком Philip Morris и тремя плитками орехового шоколада для девушек.

В Майори Настя и Ира распрощались с ним, как с закадычным другом: целовали, благодарили, хвалили. А Таня приняла предложение нового приятеля пообедать с его родителями в загородном доме. Захватив купальник, она отправилась в Вецаки, дачный поселок на берегу моря.

Старшие Варламовы ждали сына к обеду, но его появление с девушкой стало полной неожиданностью. Первым пришёл в себя Станислав Николаевич:

– Татьяна? Очень, очень рады! Замечательный, очаровательный сюрприз!

– Вы давно знаете Льва? – поинтересовалась через некоторое время Изабелла Евгеньевна.

Ответ девушки предупредил Лев:

– Конечно! Мы знакомы целую вечность. День с Танечкой для меня – минута. – Он чмокнул мать и поспешил увести девушку в каминный зал.

– Тогда уж минута – за день, – донеслось им вдогонку.

Таня почувствовала себя неловко, но папа Варламов окружил их таким деятельным вниманием, что гостья вскоре уже восхищалась светёлкой (комнатой с большим круглым окном в потолке) и любовалась чудесным двориком, усаженным цветами.

Отец Льва, разговорчивый и весёлый – вероятно, в молодости светловолосый голубоглазый красавец с точеным профилем, безусловно, когда-то пользовался вниманием прекрасного пола. Внешняя привлекательность и сформировала его манеру держаться независимо, даже вальяжно.

У матери, в прошлом модельера Дома моделей, не наблюдалось и остатков внешней пригожести, которой она, видимо, никогда не обладала: маленькие карие глаза-буравчики, крупные, чуть отвисшие губы и несколько грушевидной формы овал лица. Но привлекала она тем магическим шармом, на который способны женщины умные, незаурядные. К тому же она великолепно готовила, и умело вела домашнее хозяйство. Такой набор достоинств в сочетании с властным характером свекрови – обычно нелёгкое испытание для невестки.

От матери Льву досталась только внешность. Но характер и манеры передались явно от красавчика отца. На выбор профессии младшего Варламова повлияли также две трудно сочетаемые привязанности: любовь к морю и страсть к технике. Вопреки ожиданиям родителей он стал судовым механиком.

– Лев, неужели ты никогда не мечтал быть капитаном, первым человеком на судне, или стоять за штурвалом – один на один с океаном? – спросила Таня.

– Нет, не хотел, – не задумываясь, ответил Лев. – Стоять на руле скучно. А первым – зачем? Я буду вторым на корабле. Кстати, знаешь, как называют старшего механика на флоте? Уважительно, дедом!

Татьяна засмеялась, но позже, когда узнала Изабеллу Евгеньевну получше, она подумала: у властной мамы навряд ли вырастет Наполеон.

С первых же минут Таня почувствовала настороженность Изабеллы Евгеньевны и даже поняла причину: Лёвушка, по словам мамы, влюбчив, но, мягко говоря, далеко не Ален Делон. Зато обеспечен не по годам. Цепочку её размышлений можно продолжить: Татьяна хороша собой, к тому же актриска, а значит, вцепилась в Лёвушку не по любви, а из корысти! Вот окрутит его, женит на себе, проводит в море и станет изменять! А захочет – и квартиру отберёт. Понятно, что умудрённая опытом мамаша отказывается видеть в этой «штучке» жену простофили-сына.

Потенциальная невестка, в свою очередь, не воспринимала мать Льва как будущую свекровь, поэтому вела себя естественно и непринужденно. Да, Лев славный, добрый парень, но чувственной вспышки, а тем более – взрыва он у неё не вызвал. Мимолётные романы без этой самой «вспышки» Татьяна считала унизительными для себя и со своей стороны отношения с Львом расценивала не более, чем приятельские. Но если признаться, она всё же попала под обаяние галантного рижанина, и любопытство взяло верх: она согласилась на поездку в Вецаки, о чем теперь немного пожалела, столкнувшись с противостоянием Изабеллы Евгеньевны, которая очень умело скрывала его от мужа и сына.

Изабелла Евгеньевна разложила на тарелки пышущие пленительными запахами куски пирога с мясной начинкой: всем Варламовым – порции из сочной середины, а гостье – от угла, чуть присушенного с краю.

«Похоже на провокацию» – подумала гостья и вспомнила басню про лису и журавля. Но вслух сказала:

– На вид – потрясающе! Наверное, и на вкус не хуже.

– А вы рискните попробовать, – ровным голосом посоветовала хозяйка Варламова.

– Благодарю, – ответила в тон ей Татьяна и вонзила вилку в сухой кончик пирога, раскрошив его. Отрезанный кусок отправила в рот и с хрустом раскусила.

– Я рискнула, – сообщила она и с великосветским видом добавила: – Изумительно!

– Я рада, что вам понравилось, – холодно проговорила Изабелла Евгеньевна и полностью переключила своё внимание на Станислава Николаевича. Таня оценила силу материнского инстинкта сохранения дитя, но свою досаду проглотила с присушенным кусочком пирога.

Простодушные отец с сыном не заметили напряжения, возникшего между женщинами, а хозяйка дома смекнула, что Танюша не так уж проста, и предпочла до поры-до времени не вставать в позу, чтобы, судя по всему, не испортить свои отношения с сыном.

Впрочем, во всем остальном старшие Варламовы оказались вполне компанейскими людьми. Мать потрясала своими кулинарными изысками и впечатляла умением вести беседу, отец удивлял на пляже карточными фокусами и гимнастическими трюками, на которые ещё был способен.

Вечером, когда возвращались из Вецаки, Таня сказала:

– Лев, благодаря тебе, я чудесно провела эти два дня. Спасибо.

Лев, продолжая вести машину, обнял её за плечи:

– Поедем ко мне?

Девушка удивленно подняла брови и медленно убрала его руку:

– Ах, да… Я как-то не подумала… «Спасибо-м» сыт не будешь?

Он резко затормозил. Затем, не глядя на неё, отпустил тормоза и, молча, направился в сторону Юрмалы.

На следующий день он нашел Татьяну на пляже в окружении ребят, уже известных Льву. Ему, конечно, хотелось увезти девушку, чтобы побыть вдвоём, но она предпочла прощальный ужин с друзьями и Львом в Майори. Допоздна гуляли по курортному городку, иногда заходили в какое-нибудь кафе, чтобы передохнуть и выпить по чашечке кофе или чего-нибудь ещё.

А утром Лев приехал с большим букетом пурпурных роз и отвёз её в аэропорт.

Объявили посадку. Внезапно Танюша почувствовала приступ грусти до боли, до слёз. Она оставляла здесь, в Риге, кусочек жизни, наполненной красками, романтикой, новизной ощущений. Теперь эту жизнь олицетворял почему-то Лев. И вдруг – та самая «вспышка», повинуясь которой, она обняла Льва и прижалась к нему щекой.

Все слова, которые он не сказал, все переживания, которые таил в себе, все чувства – через край – вылились в его поцелуй, страстный и жгучий, как поток из рухнувшей плотины. Они целовались, не обращая внимания на снующих вокруг людей, забыв про время. А над их головами гремел репродуктор: «Заканчивается посадка на рейс…»

Очаг

1

Казалось, что с каждой минутой стрелки часов замедляют своё движение, а сердце стучит быстрее и громче. Татьяна Сергеевна Варламова металась по комнате с телефонной трубкой. Варькин «комендантский час» – 22:00. Если она задерживается, обязательно звонит. Но она не позвонила и вот уже около двух часов телефон дочери не отвечает.

Мама снова набирает номер мобильника и опять замирает в ожидании. «Варенька, доченька, ну ответь, пожалуйста…» Длинные гудки приобретают зловещий смысл, в воображении возникают картинки – одна страшнее другой.

Ещё двадцать капель валерианы, двадцать пустырника… Одна в четырех стенах со своими страхами, тревогой и валерианкой! Не впервые, конечно, но привыкнуть к этому невозможно.