Кукол бояться – в лес не ходить. Мистические истории

– Вместе живём, вместе и умирать будем, да, Валечка? – обнимала любимую соседку Елизавета Михайловна. – А ты, Ленка, садись, чаи с вареньицем распивать будем.

– А как же, – улыбалась уголками губ Валентина Васильевна. – Присаживайся, доченька, Лизонька вот пирожок с яблоками принесла.

Она тогда не знала о диагнозе. И подруга не знала.

А как-то маме стало нехорошо, вызвали врача, Тот послал её на анализы, анализы показали онкологию, причём в последней стадии.

– Выздоровеешь, – нахмурилась Елизавета, когда мама заговорила о смерти. – Я же сказала, что вместе туда уйдем! А я здорова, как бык!

Валентине Васильевне становилось все хуже, Елизавета Михайловна упорно сидела возле неё сутками и постепенно худела. А как-то пожаловалась Лене на недомогание.

– Уже неделю ничего не ем, – призналась она. – А если поем, рвёт.

– Сходите к врачу, обследуйтесь, – испугалась Лена и подумала, что Малахов не даст ей ухаживать за матерью.

– Схожу, – кивнула Елизавета. – А ты, если положат в стационар, с Валюшей посиди.

Десять дней, несмотря на скандалы дома, Лена дежурила у постели больной, а однажды вечером зашла бледная, как смерть, мамина подруга. Её выписали.

– Стеноз привратника, – прислонившись к стене, сообщила Елизавета Михайловна. – Оклемаюсь, только малость отдохнуть надо.

И поднялась к себе.

Но она не оклемалась. И тогда Елизавету снова положили в больницу.

– Нанимай сиделку, – как-то вечером приказал Мишка. – У тёщи хорошая пенсия, оплатит, не переломится.

– Не найму, – заупрямилась тогда Лена. И удивилась, что муж промолчал.

Только после её решения отношения у них совсем испортились.

Маме становилось все хуже, под действием наркотиков она спала сутками и ничего не ела.

Елизавета Михайловна звонила из больницы и с болью в голосе интересовалась состоянием подруги.

Вечерами Елена уходила домой, чтобы переделать домашние дела. Мишка дулся и не разговаривал, Лена терпела.

А как-то встретила она на улице участкового врача.

– Какой стеноз привратника? – вздохнула врач. – У Павловой рак пищевода.

Через десять дней Елизавета Михайловна умерла прямо в палате. А ровно через неделю после смерти подруги, так и не узнав о её кончине, умерла мама.

*****

После обеда Мишка лег спать, а встал к вечеру без настроения. Как всегда.

Лена собрала и нарядила искусственную елку, накрыла на стол, а потом взяла в руки мурлыкающего Марсика и задремала.

– Вставай, – неожиданно толкнул её в плечо Малахов. – Есть хочу!

– Так всего восемь часов, – выныривая из сна, растерялась женщина. – Давай уж в десять за стол сядем, а то до боя курантов наедимся, потом не интересно будет. А новогоднюю ночь продлить хочется.

– Сядешь, – разозлился супруг. – В десять я спать лягу.

– Неужели я буду встречать Новый Год одна? – чуть не заплакала Лена. – Я же готовилась, старалась.

– Почему одна? С котом встречай, – съехидничал Михаил.

А потом налил себе рюмку водки. Выпив и плотно закусив, он вернулся в спальню.

Раздался храп. Стараясь отвлечься и развлечься, Елена включила телевизор. Те же самые скоморохи пели и плясали на цветном экране. Щелкнув пультом, она попала на «Иронию судьбы или с легким паром». «И отчего сейчас не ставят нечто подобное? – переключая каналы, рассуждала она, – Куда делись современные рязановы и гайдаи? И почему нет качественных современных песен»?

Прошло три часа бесполезного времяпрепровождения, и вдруг Лена неожиданно поняла, что больше так жить не может. И не хочет. Встав с дивана, она прислушалась к храпу мужа, а затем оделась и, бесшумно закрыв входную дверь, вышла из квартиры. Только напоследок бросила взгляд на Марсика, понуро сидевшего в коридоре.

– На дворе холодно, – извинилась женщина перед котом, – ты уж прости меня, не хочу рисковать твоей жизнью.

На улице было тихо, безветренно и морозно. Люди разошлись по домам и сидели за праздничными столами в кругу близких и любимых.

– Хорошо вам, – прошептала Лена и почувствовала, что плачет.

А затем задумалась, куда пойдет.

В парк, чтобы повеситься? А вдруг ад есть на самом деле и её неприкаянная душа будет мучиться до окончания веков? В ресторан? У неё нет денег на ресторан и, к тому же, она для такого заведения не одета. В гостиницу – причины те же. К бывшим подругам? Они уже давно забыли её. К соседям? Поздно, да и не поймут они прихода незваной гостьи.

Ноги сами собой понесли в сторону маминого дома.

«Вот бы бутылку шампанского прихватить! – проходя мимо магазина, подумала Елена и с надеждой взглянула на дверь в «Магнит», на ней висела табличка с большими напечатанными буквами: «ЗАКРЫТО». Ну и ладно, она нальет воды из-под крана и помянет усопших неразлучных подруг.

Порывшись в кармане шубки, женщина обнаружила кроме ключей от маминой квартиры конфету. Вот и закусить будет чем. Елена горько усмехнулась.

Дорога, которую надо пересечь, чтобы попасть в мамин квартал, была непривычно пуста.

Да и в самом квартале не было прохожих. Неожиданно возле одного из параллельно стоящих домов показалась одинокая фигура девушки в белом одеянии. Она медленно брела навстречу. В облике девушки ощущалась тайна, причем какая-то нехорошая тайна, будто она появилась для того, чтобы увести одинокую путницу в неведомый мир, состоящий из злых, мстительных духов.

Елена ускорила шаги и оказалась у знакомой пятиэтажки. Остановившись, она взглянула на балконное окно родного жилища. В нем мелькнул свет, который возникает при слабом горении движущейся свечи.

«Галлюцинации», – отмахнулась женщина и всмотрелась на свет снова. Он не исчез.

Скрип легких шагов послышался за спиной. Лена оглянулась и увидела ту самую девушку в белом, которую испугалась. Вместо глаз на лице незнакомки зияли пустоты.

Метнувшись от ужаса к подъезду, Елена быстро приложила ключ к домофону и ворвалась в освещенное тепло помещения, сулившего безопасность.

Мягкое мерцание лампочек успокоило. Отовсюду лилась приятная музыка и, казалось, наполняла собою замкнутое лестничное пространство.

На втором этаже стояла высокая фигура худого мужчины в праздничном черном костюме. Отвернувшись к окну, она курила.

«Павел»? – вздрогнула Елена, но отринула эту нелепую мысль. Павел умер от онкологии два года назад.