Обратная сторона личной свободы

Она чуть коснулась живота. Может, прав Рыжий, что заранее ее не предупредил. Она в те дни была так взбаламучена, так неспокойна, что сообщение о кисте все только усугубило бы.

– А жене скажешь, что это человек, которого ты когда-то вывел в люди… Это, между прочим, правда. А другим эту надпись и показывать не надо.

– У-умная-а!

– А ты сомневался?

– Какие уж тут могут быть сомнения? Доктор Франкенштейн и его питомцы…

Насчет доктора Людмила не очень поняла, но интонация Рыжего ей не понравилась.

– Что-то я не врубаюсь, ты пошутил или оскорбил?

Рыжий немного смутился, но проговорил:

– Примешь от меня еще один совет на прощание?

– Приму. Давай вываливай свой совет. Что мне стоит делать или не делать?

– Не поступай в медицинский институт!

– Почему? – Людмила даже растерялась. Ей казалось, что лишь одна дорога может быть у нее, и вдруг кто-то говорит: не ходи по ней?!

– Ты готова принять на себя ответственность за жизнь человека?

Ответственность, она не ослышалась? Что он о себе возомнил, мудрец хренов? Чего вдруг он стал смотреть на нее свысока? Людмила, между прочим, воспитывалась в порядочной семье, и ее вырастили нормальным человеком в отличие от тех, кто рос в инкубаторе!

– Засунь свой совет… сам знаешь куда!

Но Рыжий больше ничего не сказал, только плечами пожал: мол, делай как знаешь! Людмила шла и чувствовала, как он смотрит ей вслед. Называется, поздравила человека с днем рождения!

Глава пятая

В общем, познакомилась Людмила с Димкой как раз в такую пору, когда была зла на весь свет и не ждала для себя от него ничего хорошего.

Она не знала, что будет делать дальше. Как сказала бы ее бывшая учительница литературы, Тимошина не поставила перед собой цель, не стремилась чего-то достигнуть, в общем, плыла по течению, куда вынесет.

Но с другой стороны, чувствовать себя одинокой в восемнадцать лет… Вот именно, месяц назад ей исполнилось восемнадцать.

Когда она жила у бабушки Аллы Леонидовны, в этот день ей всегда звонила мама, а потом трубку брал отец… в смысле отчим. И они оба, эти притворщики, желали ей всего самого лучшего…

Обидеться-то на своих родственников Людмила обиделась, но на почту пошла, к окошку «До востребования». Из Тюмени ей прислали музыкальную открытку с ее любимой песней и перевод на пять тысяч рублей с припиской: «Дорогая доченька! Купи себе то, что ты хочешь, – это наш с папой тебе подарок».

«Грехи замаливают!» – пробурчала про себя Люда, но деньги получила.

Перед днем рождения в училище раза три приходила Алла Леонидовна. Видимо, чтобы увидеть внучку и каким-то образом заманить ее обратно. Но Людмила благополучно ускользала от бабкиной облавы. Тем более что старшекурсники, осведомленные о том, что Тимку – от фамилии Тимошина – ищет ее злобная бабка, предупреждали заранее и даже прятали.

Девчонка из-за старой крысы вынуждена жить на квартире, за которую отдает почти все, что зарабатывает, и у той еще хватает совести приходить и внучку свою разыскивать!

Людмила позвала своих однокурсников в кафе, и они просто суперски отметили ее день рождения. «Фармацевты» скинулись и купили ей плейер и даже сбросили ей на «флешку» пару дисков известных ансамблей. Так что она теперь ездит в транспорте и слушает музыкальные приветы товарищей.

– Слушать тебе не переслушать! – сказала Тамара.

А что, классный подарок. Сама она себе вряд ли такой бы купила. По крайней мере в ближайшее время.

Итак, родители как ни в чем не бывало продолжают о ней заботиться. Она уже приготовилась к тому, чтобы самой себя обеспечивать, и теперь стояла на распутье. Не брать от предков деньги или брать? Не брать – глупо. Пусть они хоть чем-то отвечают за свое равнодушие к ней. Хоть деньгами!

Обо всем этом Люда и рассказала Димке на первом свидании. Как и в каких словах бабка сообщила ей о том, что отец Людмиле вовсе не отец, и так далее. Словно нарочно на ссору нарывалась. Словно ждала, что Людмила соберет сумку и уйдет.

– Чего только люди не делают, чтобы завладеть чужим добром, – сказал Димка. – Впрочем, я могу и ошибаться…

– Имеешь в виду квартиру? – удивилась она, потому что сама в таком контексте поступок Аллы Леонидовны не рассматривала, а только недоумевала: чего ей вздумалось внучку провоцировать?

– А с другой стороны, может, мне бабке спасибо сказать? Если бы не она, вышла бы я замуж за Переверзева и тебя не встретила.

Скорее, с ее стороны это было кокетство. Для того чтобы серьезно относиться к их встрече, нужно было бы хоть немного побольше узнать друг о друге. Но Димка воспринял ее замечание на удивление серьезно.

– Спасибо, Милочка!

Они сидели в кафе и пили молочный коктейль, а после слов Люды Димка поцеловал ей руку.

Как выяснилось почти с первых минут их узнавания на том, первом, свидании, Димка тоже считал свою судьбу не слишком счастливой.

Во-первых, его выгнали с третьего курса института. Тут, правда, он честно признался, что виноват в этом сам. Они с ребятами хорошо покуролесили на день ВДВ – у них на курсе учились двое десантников, которые увлекли за собой остальных студентов.

При служебном расследовании десантники, что называется, пали декану в ноги, и он их простил. С последним предупреждением. И даже потом вроде защищал. Но говорил остальным, в армии не служившим: «То, что ребята отметили этот день, – понятно. Их праздник. Они его заработали. А вы? Вас почему я должен прощать?»

Родители стали трамбовать Димку, чтобы он попросил прощения у декана…

– Представляешь, как в детском саду. Пойди попроси прощения у воспитательницы за то, что разбил окно… А когда я отказался, отец через своих знакомых таки сам вышел на декана. Пошел к нему на прием. Стал говорить – прикинь, я об этом ни сном ни духом не знал, – будто я раскаялся и теперь ни за что не позволю себе ничего подобного… – Тут Димка несколько замялся и сообщил Людмиле: – Может, потом как-нибудь я расскажу, что мы с парнями ухохмили… Так вот декан говорит: «Что-то мне не верится, будто такой возмутитель спокойствия, как Князев, вдруг возьмет и угомонится. Вот пусть придет и сам мне об этом скажет!» Отец прискакал домой и давай от меня требовать: иди да иди, покайся, и тебя возьмут обратно! Я говорю: а как же мои друзья Санька и Мишка? А у них, заявляет мне папочка, свои родители есть, пусть они о своих детях и заботятся. Получается, я должен был их кинуть, потому что у меня папахен – человек богатый, а они, значит, пусть страдают за все без меня… Как ты думаешь, что я сделал?

– Отказался? – напрашивался логичный вывод.

– Отказался, не то слово, я пошел в военкомат и выразил желание служить в армии. Ну, меня без промедления и упекли сюда. Хотя…

Он задумался.

– Подозреваю, что в последний момент отец все же вмешался, и меня оставили служить в родном городе, а не отправили куда-нибудь в горячую точку. Это и есть во-вторых.

– А у нас такие еще есть? – удивилась она.

– Наверняка есть! – уверенно произнес Димка. – Иначе, почему родителям пацанов, которые служат в армии, до сих пор приходят похоронки?

– А ты на увольнение домой ходишь? – спросила Людмила.

– Не хожу, – признался он, отводя взгляд.

– Что же, ты слоняешься по своему родному городу и ни разу не пришел домой? – не поверила она.