Заклинатели духов

– Гражданочка, вам чего? – донеслось слева.

Жанна повернулась. Молодой человек лет двадцати пяти в темно-синем форменном костюме смотрел выжидающе. За ним виднелись потерянные лица местных жителей.

– Представьтесь, пожалуйста, – попросила Жанна.

– Участковый Потапов Дмитрий Алексеевич.

– Передайте следователю, что Камнева Жанна Юрьевна прибыла. Он знает.

– Ожидайте на месте, – сказал участковый и направился к следственной группе.

И тут Жанна увидела Его. Щуплого низкорослого мужчину, лежащего на полу. Выглядит совсем как ее отец. Даже выстрижен так же коротко, под ежика. В сознании мелькнули звериный взгляд родителя, кулак, кровь, разбитый нос, перепуганный крик мамы, синяки… В голову заполз туман, сердце бешено заколотилось. Жанна задыхалась. Ноги ослабели, и она присела. Рукой нашарила в кармане ветровки бумажный пакет, ее неизменный спутник. Жанна поднесла пакет к лицу и задышала: короткий вдох носом и длинный выдох ртом. Все неважно, только дыхание. Нужно снизить количество кислорода…

– Что с ней? – раздалось шептание на другом конце зала.

– Еще и вторая окочурится, – причитал кто-то. – Зачем мы ток царя вызвали?!

– Граждане, спокойно! У человека обычная паническая атака. Не лезьте к ней, жить будет.

Через пять минут полегчало. Жанна поднялась, сложила пакет и убрала в карман. За долгие годы страданий она смирилась с недомоганием. В начале карьеры приступы страха работе не мешали, а вот в конце изводили порядком. Особенно сильно Жанна реагировала на людей со звериным взглядом. С каждым годом их становилось все больше. Поначалу лишь у преступников были широко раскрытые, пристально следящие, немигающие глаза; затем у свидетелей проявились, а в конце карьеры и у некоторых потерпевших стал обнаруживаться холодный хищный взор. Панические атаки Жанны участились, и она едва доработала до пенсии по выслуге лет. Хорошо, что статус родственницы Камнева спасал от увольнения все годы службы.

Она подошла к работающей группе и представилась:

– Жанна Юрьевна Камнева.

– Да, Камнев звонил, – отозвался курносый широколицый мужчина лет тридцати.

– Документы показать? – спросила Жанна.

– Не надо. Наслышаны мы о ваших особенностях. Не обознаемся теперь точно.

Он хмыкнул, но тут же осекся. Посмотрел сочувствующим взглядом. Глаза у него человеческие: не утратил эмпатии, не ожесточился.

– Следователь Егор Ильич Петров, – представился мужчина и ввел в курс дела: – Осмотр места происшествия и тела мы завершили. Сейчас сморчка увезут, и перейдем к опросу.

Жанна хмыкнула. Новый жаргон, что ли, появился?! Труп сморчком придумали называть.

Следователь посмотрел недоуменно. Жанна посерьезнела. Сморчок так сморчок.

Егор Ильич грустно вздохнул всем телом и прошептал:

– Много их, свидетелей. Не выползти нам отсюда живыми.

Жанна окинула взглядом разнокалиберную компанию из десяти человек.

Вдоль стены у окон стояли три скамейки из свежего дерева. На самой левой, молчаливо уставившись в пол, сидели девушка лет двадцати пяти и женщина постарше, за тридцать. Они были чем-то неуловимо похожи, Жанна посчитала бы их сестрами.

На средней лавке разместились спортивного телосложения молодой человек и солидный грузный господин в дорогом костюме. Телохранитель и важная шишка, – определила их Жанна.

На последней скамейке замерли трое: стильно одетая ухоженная блондинка лет сорока, тощая девчонка позднего подросткового возраста подле нее и девушка лет двадцати чуть поодаль. Женщина вытирала редкие слезы и нервно перебирала пальцы, а заплаканные девушки прислонились друг к другу плечами. Очевидно, семья покойного.

Рядом с ними у прилегающей стены вдоль зеркала стояли стулья, на которых разместились три пожилые дамы: шестидесяти, семидесяти и восьмидесяти лет. Последняя держалась за трость.

Работники скорой внесли в зал носилки.

– Причина смерти? – спросила Жанна у следователя, пока труп перекладывали для выноса.

– Предварительно: асфиксия в результате анафилактического шока. Аллергия на яйца.

Ах, вот оно что! В выпечке, должно быть, содержались…

Непрошенная помощница. Вы все неправильно делаете

Жанна отошла к столу, охраняемому участковым, и наконец-то пристально рассмотрела еду. Чего тут только нет! Лакомства аккуратно выстроились в зазывающий насладиться вкусами ряд.

С левого края в двух одинаковых синих тарелках блестели румяными боками выпечные пирожки. Перед одной из тарелок стояла сложенная треугольником глянцевая бумага. На ней толстыми красными буквами было выведено: «С рисом и яйцом». Вторые пирожки никто не подписал, но Жанна побилась бы об заклад, что они с капустой: чудесный аромат выдавал их с головой.

Далее на розовом блюде разместились педантично выложенные уголками в центр яркие оранжево-коричневые пухлые жареные пирожки. Рука Жанны потянулась схватить один из них и уже зависла над верхним, самым красивым, когда кашлянул участковый. Жанна быстро убрала непослушную руку за спину и спешно перевела взор вправо. Тьфу, чуть не опозорилась! Вещдок все-таки.

В середине стола блестел скромный по размерам, сантиметров двадцать в диаметре, круглый толстый шоколадный торт, покрытый глянцевой глазурью. Жанна красочно представила, как поднимает его, подносит ко рту и впивается в мягкую ароматную обалденно-вкусную мякоть. Она рвет торт на части и жадно заглатывает, измазав руки, лицо и одежду. Сглотнув обильную слюну, Жанна грустно вздохнула и переместила взгляд далее.

Там стояла прозрачная пластиковая табличка формата А4. В нее был засунут обычный белый лист с надписью «Внимание! Содержит яйца». Ага, второе предупреждение! Первое было перед пирожками с рисом и яйцом.

Позади таблички на огромной картонке, покрытой золотистой фольгой, уютно разместились миниатюрные пирожные: бисквиты с белым кремом и розовым цветочком наверху, шоколадные глазированные эклеры, безе с ярко-малиновой начинкой, песочные корзиночки с ягодной начинкой и чизкейки. Непослушная рука крепко зажала рот, чтобы Жанна не закричала: «Хочу все! Прямо сейчас!»

Жанна поскорее сместила взгляд правее, на две зеленые глубокие миски: печенье и пряники. В обильно присыпанное пудрой светло-бежевое круглое печенье, было воткнуто интересное украшение на длинной шпажке: плоское яйцо, вырезанное из дерева, размером с ладонь; на нем нарисован желтый цыпленок. Красиво!

Блестящие от глазури ярко-лимонного цвета овальные пряники завершали чудесный парад выпечки. Нос Жанны без разрешения хозяйки втянул соблазнительные ароматы ванили и цитруса, рот предвкушающе наполнился обильной слюной. Во дела…

Жанна, соберись! Итак, что мы имеем?

Три вида пирожков, шоколадный торт, набор пирожных, печенье и лимонные пряники. Пожрать они не дураки! Что эта разношерстная толпа вообще здесь делала?!

Чего бы ни делала, а три предупреждения о наличии яиц выставила: перед пирожками с рисом и яйцом, перед набором пирожных и в тарелку с печеньем.

Значит, трагедию пытались избежать. Что же пошло не так?!

Под громкий плач семьи покойного, блондинки и двух девушек, тело вынесли из зала. Одна из сопровождающих, полная пожилая женщина раннего пенсионного возраста, приблизилась к столу. Крупные чувственные черты лица, глаза цвета полевых васильков. Красивая, наверное, была в молодости.

– Хотите пирожков? – предложила она Жанне, окинув ее пронзительно-холодным взглядом.

Участковый аж с лица спал.

– Это вещдоки! Не трогать!

Женщина вытаращила синие глаза и жалобно протянула:

– Что же я даже собственных пирожков не попробую?