След в твоей судьбе

Она кричала. Кричала, как он и просил. Ясмин не сдерживалась. Не могла. Сквозь крикливые всхлипы освобождения, она услышала стоны облегчения, утопаемые в коже ее влажной шеи.

Надо перевести дыхание. Голова покоилась на крепком плече, прислушиваясь к сбившемуся дыханию в широкой груди. Руки продолжали держать ее под спину, прижимая к вспотевшему телу. Белые пряди в беспорядке прилипли к лицу, впитывая влагу страсти. Он еще был в ней и не спешил выходить. Ясмин чувствовала внутри себя наполовину уснувшее желание. Тело ослабевало от испытанного удовлетворения и ноги с бедер спустились вниз, каблучки уперлись в пол. Она подняла голову и заглянула в глаза напротив.

Никаких слов не понадобилось. Она и не успела что-либо сказать. Поцелуй запечатал ее пересохшие губы, увлажняя новой страстью. Трэмар отстранился, лишь, на минуту. Теперь ее груди ласкали маленькие клавиши, утопая сосками в разделительных ямках. Ясмин оказалась распластана на столе, ее зад выпирал перед глазами парня, чуть приподнятый на ровных длинных ногах.

–Какой у тебя сладкий зад.– Ладони пригладили упругие ягодицы, лаская гладкую кожу, мягкими движениями. Его голос охрип, охваченный желанием от представившейся картины.

Ясмин застонала, почувствовав движение члена вдоль ложбинки между ягодицами. Она слегка присела, продлевая приятные ощущения, и поддалась навстречу ему. Большая головка скользнула вниз, и влагалище раскрылось под напором. Глухой стон вырвался из ее горла. Как же ей хорошо! Она закрыла глаза отдаваясь полностью во власть Трэмара. Бедра медленно двигались в ее сторону, слегка касаясь кожи ее ягодиц. Спокойный умеренный темп расслабил ее тело, она плыла на волнах блаженства и, вдруг, резкий глубокий толчок пронзил ее, оглушив громким шлепком. Еще и еще. О! Да! Да! Не прекращай! Внутри все разрывалась мелкими искрами, возбуждая еще сильнее. Соски терлись о пластиковые кнопки, доставляя приятную боль. Ясмин выгнулась и откинула голову назад. Длинные пальцы обвились вокруг горла, слегка сжимая его, и она оказалась зажата в тисках. Крепкие бедра избивали ее, а тело было в капкане рук. Единственное, что Ясмин смогла позволить своему телу – ответные удары. Ноги слегка согнулись и бедра ныряли в ответ резким движениям. Тело отяжелело, прижатое мужским телом к столу и шепот проник в ее ухо, пальцы ни на миг не отпускали тонкую шею.

–Не сгибай ноги. Выровняй их на всю длину.– Тело стало легче, и он поднялся с нее. Ясмин послушалась и постаралась прогнуться еще больше, выравнивая ноги. Теперь удары доставались и ее клитору. ОХ! Как приятно! Голова закружилась. Горло прохрипело. Удар за ударом. Волна нарастала с ураганной силой и готова была выплескиваться через верх. Грудь терлась о пластик, пронзая тело колючими импульсами и останавливаясь у возбужденного бугорка, который получал очередной удар.

–О, да, Блонди!– Руки отпустили горло и схватились за бедра. Жгучие удары, словно плетью, обжигали кожу ягодиц, а внутри взрывались салюты, ослабляя мышцы влагалища и одаривая орган Трэмара благодарственной влагой.– Ты чудо!– Большие и горячие губы легкими касаниями щекотали кожу спины. Стрелы удовлетворения разносились по телу и влагалище, вновь сжалось. Трэмар усмехнулся и развернул девушку к себе лицом. Теперь она видела ее, а не ощущала спиной. Белоснежные зубы выглядывали сквозь красиво очерченную плоть. Ясмин решила отблагодарить его за удовлетворение и АХ…эти губы!!! Она приподняла голову и коснулась нижней плоти, мягко всосав ее в свой ротик. Карие глаза зажглись ответным огнем, и белоснежные зубы сомкнулись на ее губе. Рука нырнула в волосы, прижимая голову крепче к источнику жажды. Он терзал ее, заигрывая языком, внутри ее рта.

Что эта девчонка делала с ним? Трэмар никак не мог сообразить, что так влекло его, но сейчас он об этом не хотел думать. Поцелуи вели его к новой победе. Но, вот, только он не хотел продолжения в этой комнатке на клавишах.

–Моя спальня на втором этаже.– Губы только дыханием касались ее губ, ладони уже обнимали ее лицо.

Что она делает? Никогда деловые отношения не заходили у нее до такой стадии. Это все выпивка и атмосфера этого дома. Она глянула в горящие глаза. Это все ОН! Его сексуальная и притягательная энергетика, и выпивка здесь не причем. Стоит ли соглашаться на продолжение? Может, подумаю об этом завтра. А сейчас я хочу этого мужчину-латте.

-Ясмин?– Эбби вышла в гостиную из своей комнаты. Заспанная. Один глаз приоткрыт, второй – еще видит десятый сон. Волосы взъерошены, лицо примято. Ясмин хотела зайти в квартиру тихо, но теперь от расспросов ей не увертеться. Второй глаз подруги открылся и внимательный взгляд рассмотрел ее с головы до босых ног.– Ты босая?

–Не хотела будить тебя.– Ясмин поставила босоножки у входа в квартиру, освобождая руку от груза. Легкие шаги прошли через зал, и сумка упала на белый диван. Девушка прошла к кухонному углу и включила конфорку электрической плиты.– Кофе будешь?

–Буду.– Эбби прошла следом за подругой. Слов не находилось. Она только продолжала всматриваться в Ясмин.– Куда ты пропала вчера с вечеринки и где была всю ночь?– Упругая попа плюхнулась на высокий барный табурет у кухонной стойки.

–Я еще не готова к откровениям.

–Ты была с ним?– Теперь она точно проснулась. Но подруга продолжала молчать.– Расскажи.– Заныла она.

–Да. Я была с Трэмаром.– Ясмин поставила чашки с кофе на стойку.– Но не думаю, что об этом стоит говорить.

–Я твоя единственная и лучшая подруга. Ты должна мне все рассказывать. Кроме меня у тебя никого нет.– Она поднялась с места и, обогнув мраморный угол, обняла Ясмин, крепко сжав в объятиях.– Я так рада за тебя, милая.

–Эбби, это всего, лишь, разрядка, не больше.

–Когда-то, этот момент должен был наступить, и я его ждала, наверное, больше тебя.– Эбби села на табурет и взяла чашку в руки.– Клод, эта грязная тварь, ужасно поступил с тобой, но я не думала, что ты замкнешься в себе.

–Я о Клоде меньше всего хочу разговаривать. Он остался в прошлом.– Ясмин ушла мыслями глубоко в себя. Кофе допивалось в полном молчании.

-Я понимаю, что всем сейчас не до работы, после вечеринки, но мы должны записать еще несколько песен.– Трэмар смотрел в лица своих друзей.– Сегодня мы продолжим запись, которую оставили незаконченной два дня назад. Курт, готовь аппаратуру.– Широкая ладонь легла на спину худого темнокожего мужчины, сидящего в крутящемся кресле за столами с клавиатурой.– Делмар, заходи и начинай.

Трэмар уселся в кресло рядом с звукорежиссером и нажал несколько клавиш. Яркие стрелки и линии запрыгали на мониторах. Послышалась музыка. Делмар остановился в отгороженной комнатке, перед микрофоном и надел наушники. Началось все отлично. Делмар ритмично двигался в такт музыке, напевая слова. Неожиданно, он остановился и стал прислушиваться к звукам. Рука поднялась к голове, наушник покинул ухо, вернулся назад. Парень недоумевал, что происходит.

–Трэмар, я не могу так работать.– Он снял наушники, повесив их на шею.

–Что происходит, Делмар?

–Здесь какой-то фон. Левый. Он мешает, и я не могу понять что это.

–Мы ничего не слышим.

–Иди ко мне и послушай.– Он снял наушники с шеи и повесил на стойку микрофона.

–Я сейчас выведу музыку нам в полную силу.– Курт забегал пальцами по клавиатуре. Делмар, Бадд и Иму подошли ближе к столу, устремив слух к колонкам.

Стоны зазвучали из динамиков. Трэмар напрягся. Наверное, Ясмин задела клавиши, включающие запись. Мысленно, он вернулся к вчерашней ночи и чресла напряглись.

–Хватит.– Рука потянулась к кнопке выключения и звуки стихли.

–Мы такие звуки не записывали. Это однозначно.– Усмехнулся Бадд. Все взгляды устремились в беспристрастное лицо Трэмара.

–Что-то голосок подозрительно знакомый.– Иму посмотрел на старшего друга с улыбкой.

–Как по звукам ты смог определить голос?– Карий взгляд усмехнулся, вслед губам. Тонкая полоска усиков, повторяющая изгиб верхней губы, растянулась в улыбке.

–Трэмар, ты распаковал малышку Клейм?– Делмар хлопнул по широкому плечу.– И как она?

–Девочка – огонь. Но большего вам знать не надо.

–Мы знаем всех твоих девочек и все подробности связанные с ними, почему же сейчас мы не должны ничего знать?

–Делмар, работаем.– Длинный палец указал на рабочее место у микрофона за стеклом.– А ты, Курт, следующий раз, отключай рабочий стол полностью, а не ставь в режим ожидания.

–Хорошо, Трэм. Приступим, как только я очищу звуковой ряд.– Пальцы продолжали бегать по клавишам системы, на которых ночью Ясмин отдавалась Трэмару. Воспоминания ненадолго поглотили его сознание.

Три часа и песня была записана. Трэмар вышел из студии, оставив друзей обсуждать вечерние развлечения. Серебристый Бугатти ”Вэйрон”, припаркованный у гаража, рванул со скоростью ветра, оставив за собой, лишь, рев мотора.

-Ты ничего не хочешь обсудить?

–Что именно?– Она была холодна и серьезна.

–Например, вчерашний вечер.– Трэмар вальяжно развалился на кожаном диване, закинув ногу на ногу.

–Ты хочешь поговорить о том, как мы напились до беспамятства?– Этот взгляд был полной противоположностью тому взгляду, которым она вчера одаривала его в порыве безудержной страсти. Где же сейчас тот огонь?

–Нет. О том, что было после.

–А после – это было следствие алкогольных паров.– Она поднялась из кресла и, обогнув стол, прихватила стопку бумаг. Каблуки застучали в сторону двери. Он не будет наблюдать за тем, как она покидает кабинет, оставляя его наедине с воспоминаниями, которые почему-то не посещали саму Ясмин. Трэмар поднялся и прошел следом за ней. Ему не надо было выходить в приемную, что бы слышать уверенный деловой голос.

–Сильвия, сделай копию всех этих документов и распечатай обложку для журнала. Спустись в издательство – пусть подпишут и заверят печатью. Передай – журнал нужен к следующему понедельнику.

–Хорошо, мисс.– Секретарь собрала документы в стопку.

–Да, еще пригласи фотографа на сегодня и дизайнера. Нам надо обсудить обложку к новому альбому.

Трэмар уперся плечом к косяку двери, слушая четкие распоряжения для секретаря. Рука приподнялась, почесывая губы, но легкую непринужденную улыбку она не скрыла. Да, девочка не промах. Работа горит в ее руках. Да и не только работа. Волна жара поднялась под шоколадной кожей при воспоминании о бурной ночи в ее объятиях.

Ясмин вошла в кабинет и тут же оказалась в крепких руках, вжимаемая в дверь тяжелым телом. Она не успела опомниться, как губы оказались в плену горячего рта. Рука покинула тело, и до слуха донесся щелчок. Дверной замок отгородил их от суеты потустороннего существования.