Мир меланов

На что, на меня как-то странно посмотрели и ответили:

– А подсматривать у тебя, я так понимаю, право есть?

Мы с полминуты сверлили друг друга взглядами, а после этот наглец заявил.:

– Все, садись в машину, на месте разберемся, кто ты и откуда.

Я перепугалась. Что мне делать? Я не могу никуда поехать, меня казнят!

Второй высший, видимо оклемавшись от моего удара, начал спорить с первым:

– Горд, какого хрена! Зачем ты ее тащи… – не успел закончить он на полуслове. – Этого же не может быть! У нее волосы светятся ! Как у императора! Но этого же не может быть! Все женщины по прямой линии из Читы императора погибли!

Я, понимая, что другого шанса не будет, тихо отступала назад к заветной щели.

– Да Лен, я знаю. Поэтому и забираю ее с собой. Чтобы на месте все выяснить- ответил видимо Горд.

– Но они светятся! Ты понимаешь?! Волосы на внешней земле могут светится только у..

– Хватит Лен, поднимайся и полетели. – резко перебил Горн.

Тем временем я уже дошла до входа и начала проползать в щель

– Эй! Куда! А ну стой, поганка! – крикнул Лен

– Сам поганец! – ответила я и побежала сломя голову к дому.

Я слышала, что дверь сзади начали ломать (в щель-то им не пролезть) и по треску видимо успешно. Но я неслась, зная что мне будет конец, если меня поймают, поэтому скорости этот факт мне прибавил. Прибежав к первым домам, я оторвала от юбки тряпку и повязала на голову. Оторвала еще и завернула полученный своеобразный подарок Горда, в узелок. Добежала до дома и прыгнула прямиком в кровать, чтобы мама не заметила порванного платья.

Мама не заставила себя ждать. Появилась секунд через пять.

– Мила, милая, не переживай так сильно за Нану, она умерла во сне. Это лучшая смерть какая могла бы быть при ее болезни. Она прожила хорошую жизнь и была доброй старушкой. – сказала мама.

– Да, мам, я знаю, но я уже скучаю! И что я буду делать в следующую пятницу? – ответила я и разревелась

Мама погладила меня по голове и подождала, пока я проплачусь. А когда я успокоилась, сказала:

– Милочка, Нана в своем завещании упомянула о лаборатории, в которой ты бы очень хотела проводить свои эксперименты. Правда, почему-то я ни о каких экспериментах ничего не знаю – с укором посмотрела на меня мама – но Нана просила оставить лабораторию тебе. Если тебе нечем занять пятницу, теперь ты сможешь её занять экспериментами. Нам конечно понадобится твоя помощь на второй параллели – двигаясь к двери продолжила мама – но мы готовы на эту жертву. Лишь бы ты была счастлива, милая! А мы сами справимся. Утром собери вещи, днем мы переезжаем в новый дом.

– Уже?! Так быстро!? – воскликнула я.

– Да, милая, ты же понимаешь, что чем быстрее мы переедем, тем быстрее твои братья начнут получать образование. Отец останется пока здесь, чтобы закончить со всеми делами. А мы поедем устраиваться на работу на новом месте. Да и работу нужно будет найти очень быстро, чтобы папа быстрее перебрался к нам.

– Хорошо мам, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, милая.

Глава 2

Утром я проснулась с головной болью и опухшими глазами, но это не помешало мне с выдержкой рыцаря, все собрать и отправится на вторую параллель с мамой и обоими братьями. На лифту со стражами проблем не возникло. Оказывается помимо завещания нотариус принес еще и разрешение на выход на вторую параллель с постоянным проживанием.

Домик был маленький, но уютненький. Раньше я к Нане в дом не заходила, только провожала. А теперь буду здесь жить. На меня снова напала тоска по старушке, но я собрала себя в кучу и начала помогать родным обустраиватся.

В доме было шесть комнат: три спальни, лаборатория, помывальня и большая кухня объединенная с гостинной чему мама была рада. Мне досталась комната Наны. В ней все напоминало о моей старушке. И я решила здесь ничего не менять, только повесила своих четыре платья в шкаф и сложила книги на полку, добавив свои к тем книгам, которые читала Нана. Я провела пальцами руки по полке, тумбе, кровати, снова вспомнив морщинестое улыбчивое лицо бабушки. А когда легла на подушку, почувствовала ее запах. Бедная моя Нана. Я долго лежала, вспоминая часы проведенные с ней. Затем встала и пошла смотреть лабораторию. Лаборатория находилась прямо у кухни. Там было очень пыльно. Видимо со смерти мужа, Нана туда не заходила. Я вооружилась ведром и тряпкой и начала убирать. Лаборатория оказалась, меньше в два раза, чем остальные комнаты, но достаточно вместительной за счет стеллажей вдоль стен. В центре стоял стол и под столом большая тумба с выдвижными ящичками. Закончив уборку, я прикинула список того, что мне еще понадобится и отправилась на рынок.

На рынке мне удалось купить все, что необходимо и я довольная, вернувшись в новый дом, все расставила по местам и приготовила к своему первому эксперименту. К этому времени мама и братья тоже закончили и все мы сели ужинать.

За ужином младший брат щебетал про новый дом, про новую параллель, эмоции у него зашкаливали. Мы смотря на это тихо улыбались.

Ночью мне приснился тот самый высший мелан по имени Горд. Он стоял и смотрел на меня своими черными глазами. Я проснулась в недоумении . Почему глаза черные? Ведь они должны быть синие, голубые, серые или на худой конец карие, как у меня! С темным цветом глаз рождаются только на нижних параллелях, а черные я вообще первый раз вижу, хотя была на двух низших параллелях.

Немного оклемавшись от странного сна, я умылась и побежала на работу. Мама снова мне в дорогу ворчала про еду и что как она не старается готовить, все зря. Но у меня в мыслях был лишь дневник ученого, который я сегодня заберу домой и скоро, совсем скоро, а точнее в пятницу, начну свой первый эксперимент.

Жизнь потекла спокойным размеренным руслом. Младшего братца устроили в школу, он усердно начал учится.Старший устроился на работу, а вечерами тоже обучался. Я в свободное от работы время, им помогала наверстывать упущенное из школьной программы. Мама устроилась на работу и теперь она кроила платья, а не ткала. Что порадовало не только ее, но и меня. Мы обе понимали что эта работа чуть проще и оплачивается дороже, так как в ней необходима четкость действий и расчетов.

Когда настала пятница, мой первый эксперимент у меня не удался. Как говорится, первый блин комом. Мне нехватало элементарных предметов, несколько колб, несколько ящиков и лопатки. В итоге, время, отведенное на эксперименты, я провела в поисках нужного на рынке. Но я не отчаивалась, как говорится, и на моей улице будет праздник. Через две недели вернулся к нам и отец, закончив все дела на первой параллели и тоже устроился на работу. Все начало налаживаться. В выходные дни родные не работали, а отдыхали и я смогла уделить больше времени своим открытиям.

В библиотеке тоже все было хорошо. Мальчишки Ког и Дир подали заявки на участие в турнире и с нетерпением ждали ответа комиссии. Они продолжали приходить каждый день и учится дальше. Парень с черными глазами мне так и снился ночами. Он стоял и смотрел на меня, не пытаясь разговаривать. А мне становилось жутко от этого взгляда.

Прошло еще две недели и в день моего рождения случилось то, что перевернуло всю мою жизнь с ног на голову. Утром, как всегда, я проснулась, умылась и побежала на работу. Не успела я дойти до двери библиотеки, как меня сбили с ног Ког и Дир.

– Мила, нас взяли! – наперебой кричали они.

– Как же я рада за вас! И нисколько не сомневалась в ваших силах. Я же воочию видела как вы усердно занимаетесь. – улыбнулась я, обняла парней и поцеловала в лоб обоих.

На что парни покраснели, засмущались и скоро попрощавшись ушли. Я улыбаясь открыла библиотеку и почувствовала резкую тошноту, затем сильную разрывающую боль в голове и отключилась. Проснулась снова уже дома. Мама нервно поправляла покрывало на кровати и тихо разговаривала с отцом. Зашел врач, вытирая руки о полотенце.

– Мистер и мисс Велингтон, спешу вас обрадовать и тут же огорчить. Никакой опухоли у девочки нет. – сказал врач.

– Слава Скалистому богу- ответила мама.

– Но плохая новость в том, что я не знаю что с вашей девочкой. И это обескураживает. Она здорова целиком и полностью, но в голове и её ауре я вижу происходящие изменения. Её нужно наблюдать. Я буду приходить каждый день до полнейшего выздоровления.

Посмотрев на округлившиеся глаза мамы, он понял этого причину и добавил:

– Денег за это не возьму, мне самому интересно наблюдать за изменениями.

На этом я снова отключилась. И так, очень долгое время, как мне казалось. Я то просыпалась, то спала. А во сне мне наконец перестал снится черноглазый мелан. Но начали появляться образы, картинки, знания, которые я никак не могла получить в своей жизни. Так я например узнала, что тот самый черноглазый мелан, черноглазый лишь тогда, когда колдует или сражается. В остальное время его глаза должны быть обычного цвета. Я узнала, что волосы светятся лишь у императора, его приемника и, крайне редко, у женской половины императорской семьи и то, только когда им предназначено править. У остальных не могут светится. Узнала почему погибли все женщины в роду императора. Это проклятие его брата, который хотел его трон больше, чем сам брат. Узнала как строилась и обустраивалась наша скала. О том, что с третьего по седьмой уровень- параллель занимали рыцари, стражники, ученые и другие. Восьмой-целители, девятый-высшие Меланы и наконец десятый уровень- император, его семья и приближенные. Многие знания пришли и в сфере науки и древних легенд. Я не понимала что происходит, но была рада новым знаниям. Ведь это все так интересно! Но с каждым приходом информации и знаний, голова болела все сильнее и все боялись, что я не выдержу этих болей. Через неделю, боли поутихли и знания перестали приходить. Видно наш Скалистый бог сказал: все хватит, для её головушки, а то лопнет невзначай.

Врач как и обещал, приходил каждый день и каждый день поднимал брови при виде меня. Мы с ним подружились. Его звали Ник и он был самым добрым целителем, которого я видела. Хотя я никогда целителей не видела. На первой параллели, мы не могли себе позволить целителя и лечились сами.

С Ником было весело, он был весьма молод и красив. Он рассказывал интересные истории из своей практики и мы весело смеялись.

Прошло две недели со дня рождения, я чувствовала себя уже на много лучше. Вчера Ник даже вышел со мной на прогулку. И все вроде бы хорошо, но я все грустнела. Я понимала, что мои дни сочтены. В течение трех недель после восемнадцатилетия я должна дать обед безбрачия, если я все-таки решусь его дать. Будущей ночью я не спала, все вспоминала семью, нашу новую жизнь и решилась на этот поступок наконец. Ведь будущего семейного счастья мне не видать, значит буду жить как сейчас. Работать в библиотеке и проводить в тихушку опыты. Что еще для счастья надо? Что делать с просьбой Наны, я не знала и это меня медленно убивало.

Утром я встала, повязала платок и спустилась на кухню. За столом уже все сидели.

– Мила, ты зачем так рано встала? Отдыхай еще, сил набирайся – запереживала мама.