Моя Вера

– Романова! – остановил меня не совсем ожидаемый голос. – Да постой же ты, куда рванула. – Я обернулась. Оттолкнувшийся спиной от пластиковой стены Царев, подошел ко мне, и продолжил. – Есть разговор.

– Мне сегодня прямо таки везет с собеседниками. Все хотят со мной о чем то поговорить. Я надеюсь, не о Скворцовой? – Царев явно удивился, потом его уголки губ незаметно поползли вверх, взгляд стал озорным.

– Нет, не о ней. Я хочу предложить тебе помощь.

– И что же это за аттракцион неслыханной щедрости, Кирилл? Я разве просила тебя о помощи?

– Нет, не просила, но я решил, что она тебе нужна.

– Быстрее к делу переходи. Мне еще нужно добежать на урок до третьего этажа, – Посмотрела на наручные часы и добавила, – у тебя три минуты.

– Ты справишься, о великий дистанционер Вера Романова. – Как отрезал, Царев. – У тебя сколько сегодня уроков еще осталось? Разговор долгий.

– Еще три, а потом останусь в актовом зале, нужно подумать по поводу декорацией на праздник. – Мимо нас проследовали девчонки из класса Царева, которые начали шептаться и хихикать при виде нас.

– Я забегу, поговорим. Сегодня, как я понял, Скворцову провожает Исаев, роль таксиста отменяется. Увидимся. – Царев повернулся и ушел обратно к спортивному крылу, оставив меня наедине с моим рыдающим навзрыд сердцем.

Три урока прошли как в тумане. Ванька, что то бубнил себе под нос, потом шептал мне на ухо, писал записки, о том, что я наглая и своевольная, но он все равно мне благодарен за то, что помогла ему с Маргаритой. Он и правда пригласил ее прогуляться после уроков и извинялся потом целый шестой урок, когда узнал, что мне придется одной заниматься декорациями и если бы я сказала ему об этом раньше, то он обязательно бы мне помог, на что я просто махнула рукой. Что – то объяснять и доказывать не имело смысла, подумала я.

– Романова, ну не злись, ну пожалуйста! – бежал за мной по коридору Ваня. – Отложи на завтра, и сходим вместе.

– Да, конечно, еще по субботам я в школу не ходила, мне вообще – то тоже нужно личное свободное время, Исаев. – Прожгла я в нем дырку взглядом. – Иди уже, не беси меня, вон Скворцова топчется у зеркала, ждет тебя, губы накрашивает. – Указала я в сторону лестницы, Ванька обернулся.

– Завтра на тренировку зайду за тобой, вместе поедем!– опять обратил ко мне свое внимание парень.

– Созвонимся. – Отчеканила я, и, не попрощавшись, побрела в сторону актового зала. Очень хотела, чтобы мой лучший друг детства махнул рукой на эту никчемную куклу Барби и поплелся за мной разукрашивать стен газету и вырезать фотографии, но его шаги удалялись в другую сторону.

Два лестничных пролета я прошла, не замечая ступенек, просто перешагивала и заставляла себя выкинуть все мысли из головы, касающиеся Ваньки. Никак мне не верилось, что он мог так поступить, говорило мне сердце, на что разум сопротивлялся и утверждал, что ничего не произошло, из-за чего стоит так расстраиваться. Мозгу хотелось доверять больше, но душа выворачивалась наизнанку. Меня как будто душили, слезы накатывали, а я сжимала их где-то в районе горла, не позволяя выйти наружу.

– Верочка! Романова! – позвала меня Алла Сергеевна – наша педагог по музыке и МХК. Она была зрелой женщиной, всегда модно и стильно выглядевшей, с красивым голосом и тонкими пальцами, которые завораживали своей игрой на пианино во время уроков. – Моя хорошая, у тебя что-то случилось? Лица на тебе нет. Не заболела? – протянула руку тыльной стороной к моему лбу учитель.

– Здравствуйте, Алла Сергеевна! Нет, все в порядке, просто много забот разом навалилось, но я справлюсь. Спасибо за беспокойство.

– Вот и отлично, девочка моя. Новая стрижка тебе очень идет, подчеркивает твою молодость и красоту. Ой, заболталась, нужно бежать на урок. Сейчас у меня дополнительные с кружком по пению, готовим песню на день учителя, приходи послушать.

Поблагодарив за комплимент, и пообещав обязательно прийти на репетицию, я проводила взглядом эту наполненную музыкой и красотой женщину, которая торопилась в свой кабинет.

Класс, смежный с актовым залом, который мы обычно именуем гримеркой, был открыт. В нем уже трудилась Маша Иванова из десятого «В» класса. Она всегда была задействована в школьных мероприятиях, потому что была главой редакционной коллегии школы. Маша рисовала плакаты для спортивных соревнований и декорации на праздники, выпускала школьные еженедельные газеты. У нее был талант художницы, которым она умело пользовалась. А еще Иванова была моей школьной подругой, которая даст совет, утешит, поддержит и выслушает. К ее услугам в качестве собственного психолога я обращалась не часто, но временами мне было это необходимо. Последние наши обсуждения всегда касались моей мамы и нашего разногласия в планах на мое будущее. Про свои чувства к Ване я никогда ей не рассказывала, но она явно о них догадывалась.

– А ты чего это одна? – подняла Маша голову от ватмана, расстеленного на парте, и уставилась на меня. – Где твой верный друг и помощник? Еще одна пара рук нам не помешает.

– И тебе привет. – Попыталась я выдавить подобие улыбки.

– Что стряслось?

– Ничего особенного. У Исаева взбунтовались гормоны, и он пошел проветривать их на набережную со Скворцовой.

– А, это та новенькая блондинка в вашем классе? – Увидела подтверждение в моем взгляде Иванова и продолжила. – Наши на нее тоже слюни пускают. – Опустила голову вниз Машка, и начала выводить своим каллиграфическим почерком буквы на бумаге. – Осеннее обострение, наверное, у них?

– Видимо. Вообще – то у котов это обострение обычно весной.– Уточнила я.

– Ты из-за этого такая расстроенная? Вер, ну ты же лучше меня знаешь, что он вернется как миленький и будет сидеть тут рядом с тобой, пыхтеть и кленовые листочки вырезать, а потом клеить их пока весь ПВА не закончится у завхоза.

– Это что же получается, что он только к осеннему балу вернется? – удивленно заметила я, и мы обе засмеялись.

– День учителя тоже осенью. – Сквозь смех отметила подруга. – Давай я столько листьев нарисую, чтобы у него пальцы опухли от ножниц.

– Давай не будем об Исаеве, что у нас с тобой по плану? – спросила я, переводя тему разговора. В этот момент в дверь скромно постучали. Мы обе обернулись в сторону входа в класс. На пороге стоял Кирилл Царев, и мне стало нестерпимо интересно, какая часть диалога коснулась его ушей.

– А вот и помощь подоспела! – уставилась на него Маша. – Привет, я – Мария – местная авторитетная художница.

– А я конечно не долгожданный Исаев Иван, – взглянул на меня Кирилл. – Но помогу с удовольствием.

– Как же твое имя, о, манна, спустившаяся нам с небес? – возвела руки к потолку Машка.

– Да у тебя и актерский талант присутствует. – Улыбнулся парень. – Меня зовут Кирилл.

– А величают – Царь? Наслышана. Красавчик из спортивного лицея, который перевелся к нам в школу вместе с Барби Скворцовой. – Подметила Иванова и подмигнула Киру, который вновь ей улыбнулся. Стеснение и чувство такта были не ведомы для Марии.

– Ага. Государь! И никак иначе, – попытался серьезно произнести Царев.

– Все, заканчивайте свою пьесу знакомства, – раздражилась непонятно почему я. – Кирилл, ты еще хочешь со мной что – то обсудить?

– Давайте сначала я вам помогу с организацией праздника, а после пообщаемся.

– Договорились! – Ответила я и начала собирать волосы в смешной хвост на макушке и закатывать рукава рубашки.

Мы трудились с ребятами около трех часов. Нужно было возвести конструкцию для фото зоны, что быстро организовал Кирилл. Он переоделся в спортивную форму, чтобы не испачкать школьную, затем собрал из длинных толстых реек две арки, скручивая их болтами, одна была больше по размеру, чем другая. С двух сторон зафиксировал их ножки в подставки для елки. Вся установка выглядела внушительно и устойчиво. Планировалось ту, что больше поставить вперед, а ту, что меньше, чуть дальше, чтобы получился объёмное впечатление. Большая арка, по плану Марии, будет осуществлять роль деревьев с осенними листьями, с эффектом их опадания, а маленькую необходимо будет затянуть черной тканью, на которой наша художница нарисует белыми красками название праздника и тематические картинки: указка, книга, ручка, оценки в журнале. Рядом с этой аркой выложим несколько столбиков книг, на них можно будет присесть в задумчивой позе или взять реквизит в руки. Иванова даже свой школьный ранец с начальной школы притащила для фотосессии. Должна была получиться объёмная композиция, мимо которой невозможно будет пройти не сфотографировавшись.

– Держите, господа! Можете приступать к колеровке большой арки.– Вытащила из шкафа банку коричневой краски Маша и поставила на парту передо мной.

– Маш, давай на понедельник отложим? У меня уже, вместо Исаева пальцы болят листья вырезать. – Вытянула я перед подругой правую руку.

– Мы не успеем! – строго проговорила Мария, а ее внутренний педант и перфекционист погрозили мне пальцем. – У нас осталась всего одна неделя. Краска не успеет высохнуть, нужно покрывать в несколько слоев.

– Мария, – вступил в разговор Кирилл. – Я могу завтра прийти после утреннего бассейна и покрасить в первый слой.

– Отлично, Кирюша, я знала, что на тебя можно положиться. Приходи. Во сколько встречаемся у школы? – Резко поменяла фокус своего внимания с меня на парня Машка. И весело заулыбалась.

– Заканчиваю тренировку в десять, потом перекушу в столовке бассейна и выдвинусь в сторону школы. Давай на одиннадцать.

– Вот и решили. Ты пока будешь красить, я листья еще дорисую, а Вера в понедельник вырежет. Наши деревья знаний должны быть с богатой пышной прической. – Машка вытянула руки вверх ото лба над головой и провела ими, растопырив пальцы, «по» и «против» траектории часовой стрелки вниз, показав тем самым воображаемый лиственный наряд.

– Все будет сделано в лучшем виде. Вере в понедельник придет на помощь Иван, не сможет бросить ее опухшие пальцы наедине с ножницами. Да, Вер. – Сказал Царев и посмотрел на меня, стягивая спортивную футболку, через голову. На секунду его глаза скрылись за синтетической тканью, а мои опустились на его пресс, который был как в учебниках по анатомии. Я перевела взгляд на Машку, которая уже захлебнулась слюной от зрелища красивого мужского торса.– Завтра же сможете к нам присоединиться? – вывел нас из оцепенения его голос и внимательный взгляд.

– Не буду обещать, постараюсь, – ответила только за себя я, закинула школьную сумку на плечо и пошла в сторону выхода. – Маш, я позвоню. Всем пока.

– А как же поговорить? – догнал меня Кирилл у двери. Я повернулась, почти уткнувшись ему в грудь носом.

– У тебя есть целых три лестничных пролета, пошли. – Промямлила я. Кирилл попрощался с Машей, и мы вышли в коридор третьего этажа.

Глава 4.

Сейчас мне меньше всего хотелось с кем-то разговаривать. Я винила себя за свой длинный язык, за то, что сама отправила Исаева на свидание, а теперь жутко из-за этого страдала. Так еще этот Царев прилепился как банный лист со своими разговорами. Видеть никого не хочу. Одно лишь желание: попасть поскорее домой и закрыться в своей комнате. Желательно еще просквозить мимо мамы и Инессы незамеченной, не вызвав большого количества вопросов от бабушки по поводу настроения, а от мамы очередных упреков по поводу летнего бунта со стрижкой. Это она еще про пупок не в курсе, подумала я, и мысленно вздрогнула. «Вот крику то было бы» – мама не горюй.

– Да куда же ты так устремилась? – догонял меня Кирилл, перепрыгивая через ступеньку, надевая сверху рубашки форменный пиджак. – До чего же неудобная форма в вашей школе.

– В нашей школе. – Поправила я его.

– Что? – Не понял Царев.

– В нашей школе. – Повторила я. – Или ты забыл, что и ты здесь учишься уже целую неделю.

– Пожалуй, забудешь. – Многозначительно ответил Царев.

– Тебя и твою подружку с птичьей фамилией здесь никто не держит, можете возвращаться обратно в свой лицей. – Зло посмотрела я на парня, который поравнялся со мной. – Говори уже, что хотел?

– Ты злишься на меня, хотя я не виноват в том, что твой лучший друг, а по совместительству и парень твоей мечты сейчас гуляет со Скворцовой. Да и хочу тебе напомнить, что это именно ты сегодня с утра дала ему зеленый свет.

– Помню я. – Промямлила в ответ и вновь опустила глаза, смотря под ноги.

– Я хочу предложить тебе взаимовыгодный контракт.

– Уже интересно! Чем же ты можешь быть мне полезен? Проведешь со мной урок физкультуры, научишь плавать или поможешь поступить в университет? – остановилась я возле школьной раздевалки и уставилась на Царева. – А может быть все и сразу? А, еще, совсем забыла. Свалите вдвоем со Скворцовой восвояси и больше здесь не появитесь? И дуатлон бежать мне не придется, кстати, тогда. Ну, так что, Царев, выполнишь все мои желания? – развернулась я и пошла за своей курткой, не выслушав ответа.

Он ждал меня на крыльце. Мне показалось, что я свалила на него всю свою боль и теперь он выглядит как побитая собака. Широкие красивые плечи плавца опущены, голова склонена на бок, руки в карманах брюк и только взгляд выдавал в нем решимость. Он не сдался после моего негатива, выпрямился и подошел ко мне вновь.

– Не хочу показаться чрезмерно назойливым, Вера, но, я, правда, хочу тебе помочь.

– Хорошо, извини, ты ни в чем не виноват, а я сделала тебя крайним. – Побрела я по ступенькам.

– Прогуляемся?

– Я думала, ты предложишь прокатиться с ветерком. – Попыталась разрядить обстановку я, чувствуя свою вину перед парнем.

– Сегодня не получится. Я пешком.

– Тогда пошли через сквер, у нас есть около часа, потом стемнеет.

– И ты превратишься в тыкву? – вспомнил Кирилл сказку о Золушке.

– Ну почему же в тыкву? Я же не карета! – Засмеялась я. – Нет у меня феи крестной, поэтому я останусь собой. Обещала маме вернуться раньше, она переживает, если я без Вани прихожу поздно. – Только я вспомнила о друге, внутри опять проснулась ревность и обида,

– И принц гуляет с другой, – добавил масла в огонь Царев. И он был прав. – Давай я тебя провожу.

– Не стоит. Пошли просто через сквер, так длиннее до дома. А ты же теперь вроде бы наш сосед. Переехали уже?

– Нет, в квартире ремонт полным ходом. Отец с дизайнером сделали перепланировку и из четырех комнатной квартиры получилась трехкомнатная с большой кухней – гостиной. Представляешь, разгром, какого масштаба там!? – задал мне вопрос парень и тут же продолжил. – Наш перевалочный пункт в командировочном жилье.

– Даже представить страшно. Ненавижу ремонт. Но тебе не приходится жить в этом разгроме, а это большой плюс, – отметила я. – Когда мы с мамой и бабушкой решаем обновить обстановку, то поочередно переезжаем из комнаты в комнату. А жить с моими родительницами в одной комнате – это сущий ад. Одна постоянно учит иностранному языку, вставляя в разговор фразы на английском, а другая рассказывает о преступниках, которые ждут именно меня за каждым углом. – Закатила глаза я, а Кирилл легко ударил себя по лбу ладонью в знак сожаления и солидарности со мной, что ремонт – это зло.

Мы вдвоем вышли на тротуар, ведущий в парк. Каштановая аллея раскидала по дороге колючие зеленые колобки, некоторые из которых разбились об асфальт, обнажив свои семена. Я толкнула один колобок носом своего ботинка, давая пас Цареву, тот ответил, завязался нешуточный бой. Резвясь словно нам снова по десять лет, мы вдоволь посмеявшись и раскрасневшись от бега за каштановыми детьми, сели на лавку передохнуть и отдышаться. В кармане куртки завибрировал телефон, сообщение было от Ивановой:

« А он – красавчик. Завтра буду строить глазки. Даже не смей заявляться с Исаевым в школу» – дальше шли картинки в виде сложенных рук в молящем жесте, а в конце один желтый кругляш, посылающий мне поцелуй с заранее подготовленной благодарностью.

Я ответила коротко:

«Ок!» – и послала улыбочку в виде закрытой скобки. Убрала телефон.

– Можешь начинать, – обратилась я к сидящему рядом Цареву. – Хватит держать интригу.

– Да я все обдумываю те условия, которые ты мне предъявила. Вспоминаю, что там было, – задумчиво посмотрел на меня Кир. – Урок физкультуры – я и сам хотел попроситься на замену именно его. По поводу плавания – вообще без проблем. Если ты будешь такой же хорошей ученицей, как и в беге, то у меня наконец – то появится напарник на тренировках. Обойти ты меня естественно, исходя их природы противоположности нашей половой принадлежности, не сможешь. – Я стукнула его в плечо кулаком. – Ай, не дерись. Но среди девчонок тебе не будет равных с таким учителем. – Гордо выпрямил спину и задрал подбородок Царев.

– Корона не мешает? Я не люблю воду, меня этим не заманишь.

– Лишь мотивирует, – ответил он, подмигнул мне и продолжил. – Что касается поступления в универ, то здесь ты справишься и без меня, а вот вернуться обратно в лицей, ты уж извини, но я не смогу. Отца перевели в ваш город на более высокую должность. Одного я его не брошу здесь. Тогда он вообще не будет приходить домой с работы, он у меня трудоголик.

– Как и моя мама, – задумалась я. – А где твоя мама?

– Это долгая и не очень веселая история. Расскажу в другой раз, – отмахнулся он от моего вопроса. – Она жива и здорова – это главное. Давай лучше поговорим о нас. Как я ранее говорил, хочу предложить тебе взаимовыгодные отношения.

– Отношения? – удивлённо переспросила я.

– Да, именно их, – сказал Царев, поднявшись с лавки, встал передо мной, держа одной рукой за лямку рюкзак на плече. Он и правда был красавчиком, мысленно согласилась я с Машкой. Его спортивная прическа ему очень шла, мне так и хотелось провести по его затылку против роста волос. Очень редко, когда так коротко стригся Ванька, я не могла оторвать от его затылка рук, как – будто гладишь ежика. – Как бы ты не хотела скрыть своих чувств к Исаеву, у тебя это не получается. Я не могу понять, он либо не хочет их замечать, либо реально не замечает. Но это нужно быть настоящим идиотом.

– О чем ты вообще говоришь, Кирилл? – тоже поднялась я. Начало смеркаться, стоило уже идти в сторону дома. – Ваня – мой друг детства. Да, я люблю его как брата и всего лишь. – Спрятала я глаза. Не хотелось признавать правду. – Да и вообще, какое твое дело? – Резкая смена настроения уже не удивила парня.

– Пошли потихоньку, «колючка», – шутливо обозвал меня Царь, и мы побрели по аллее. – Мне совершенно все равно, что ты там к нему испытываешь. Я лишь преследую свои цели, которые могут быть полезны и тебе. Предлагаю стать фиктивной парой. Скворцова поймет, что ей со мной ничего не светит, к тебе она точно не подступится, испугается твоего отпора, а Исаев раскроет, наконец-то глаза и до него дойдет, что рядом с ним красивая девушка, а не просто подруга детства. – Заключил Царев и обступил меня спереди. – Согласна?

– А чем тебе не угодила Рита? Все парни школы уже готовы броситься к ее ногам, чтобы только она их заметила. – Обошла я его и продолжила путь.

– Мне это не интересно!

– Тебя не интересуют девушки? – вопросительно – иронично подколола я Кирилла, вскинув брови.

– Ха – ха – ха, да ты шутница, Романова. – Наклонился ко мне парень. И продолжил чуть тише. – Нет, девушки меня интересуют, но мои планы на будущее не предполагают в ближайшее десятилетие серьезных отношений.

– А если ты влюбишься? – повисла тишина.

Царев на секунду задумался, а потом еле заметно мотнул головой, как будто прогоняя ненужные мысли, ответил:

– Как ты в Исаева? – усмехнулся Кир и опять получил толчок в плечо. Рассмеялся и добавил. – Ладно тебе, не злись. Я же не осуждаю. Каждому – свое. Для меня – любовь и все эти чувства с душой на распашку – не мое. Может даже и на ближайшие лет пятьдесят. – Показал мне одну раскрытую ладонь, а пальцы другой сложил в зеро Царев.

Дорожка в сквере заканчивалась, на небо набежали тучи, начал накрапывать мелкий дождик, темнело стремительнее.

– Даже не знаю, что тебе сказать. Мне тебя очень жаль. Я совсем даже не специалист в отношениях. Из меня плохой союзник.

– Я же не предлагаю тебе серьезных отношений. Это будет всего лишь игра.

– Но играть тоже нужно правдоподобно, – подметила я. – Если ни ты, ни я, не имеем в этом опыта, то вряд ли нам поверят.

– В чем-то опыт я имею, очень даже не плохой, – наиграно задумчиво произнес Царев, и подмигнул мне, а я покраснела. – Но уверен – это тебе будет не интересно, ты, наверное, толком и не целовалась, все ждешь своего суженного соседа по парте?

– Дурак! – ответила я и, ускорив шаг, перешла через дорогу в сторону дома, Царев повернул к метро. На прощанье, крикнув мне:

– Романова! – я обернулась. – Не переживай, приставать не буду. Подумай над моим предложением, у тебя есть целых два выходных дня.

А ведь он был прав, все слова Кирилла вертелись у меня в голове. Я как зомби, видела перед собой один объект в виде Исаева и следовала за ним с вытянутыми руками, не замечая никого вокруг. В то время как Ванька уже давно вырос из наших соседских игр и дружбы. Я просто не хотела себе в этом признаваться, закрывала глаза. Нужно выходить на новый уровень. Делать первые шаги, в неизведанный мне мир флирта и взрослых разговоров по душам. В кармане опять завибрировал телефон. На экране высветилась смешная гримаса моего лучшего друга. Я хотела объявить ему бойкот, но не смогла, провела по сенсору вправо, поднесла к уху телефон, но не успела сказать и слова.

– Ты где? – раздалось из трубки. Ванька был явно взволнован или зол.

– А что, волнуешься? Тебя моя мама с Инессой покусали? – вышло насмешливо из моих уст.

– Я поднимался домой час назад, навстречу попалась Инесса, и на меня посыпались миллионы вопросов о твоем местонахождении.

– Что ты ей ответил?

– Сказал, что у меня заболела голова, и я ушел раньше из школы, а ты еще осталась готовиться к празднику. Почти, правда! – настрой парня смягчился. Я представила, как улыбнулся на том конце нашего телефонного диалога Исаев.

– Уже подхожу к подъезду. Как твое свидание? – постаралась вымолвить спокойным тоном, без язвительности.

– Да перестань, Вер. Мы просто погуляли по набережной. Рита рассказала мне о себе, я о себе. Даже, нет, я рассказал о нас с тобой, – сердце замерло. – Любое воспоминание связано с тобой. Мы как сиамские близнецы, Романова, ты этого не замечала? – опять забилось в безнадежном ритме.

Сделав вид, что связь потеряна, сбросила наш разговор, нажав на красный. Больше не хотелось слушать ничего. И зачем я только спросила. Перезванивает. Вдох. Выдох. Беру.

– Что – то со связью. – Слышу я вновь родной голос. – А ты где так долго была?

– В школе. Мы делали арку для фото зоны.

– Вдвоем с Машкой? Крутили болты? Зачем? Я бы пришел и все сделал, помог. – Удивленно и с досадой посыпались вопросы.

– Царев вызвался в помощь. Он все сделал, – Неохотно сообщила я, поднимаясь по ступенькам в подъезде. – Вань, я захожу домой. Устала очень. Давай завтра созвонимся. – Повисла тишина. Видимо переваривает сказанное мною. И у меня появляется надежда, что предложение Кирилла может сыграть в мою пользу.

– Пока! – ровный тон парня заставляет меня убедиться в верности моего предположения. – Вер! – ожил он. – Забыл предупредить. У меня отменяется завтрашняя тренировка. Поеду с родителями к бабушке, нужно подготовиться к зимнему сезону. Одна она не справится. Пиши мне, я буду по возможности отвечать.

– Хорошо! Договорились! Пока! – Вновь сбросила я вызов первая, открыла дверь и зашла в квартиру. Из кухни вкусный запах бабушкиного борща разносился по всей квартире. Я дома.

Разувшись и сняв одежду в гардеробной, я отметила, что маминых вещей и обуви нет. Сегодня пятница и суды работали по сокращенному дню, она должна была уже быть дома. Последнее время она, несвойственно долго задерживалась на работе, стала рассеянной и витающей в облаках. Раньше такого я за ней не замечала. В силу своей профессии концентрация была для нее на первом месте. В голову полезли мысли:

– «А не влюбилась ли наша Оксана Петровна?»

– «Да нет, не может быть»!– ответила я сама себе.

Мама всегда очень требовательно относилась к противоположному полу. Да, у нее были коллеги по работе, делающие знаки внимания, дарящие букеты красивых цветов, один даже предлагал ей выйти за него замуж, но получил незамедлительный отказ. Как мы с Инессой не уговаривали маму открыть свое сердце любви и найти спутника жизни, она отвечала коротко:

– Еще не время! – на этом диалог исчерпывал себя, и нам оставалось только ждать и надеяться на то, что наша Оксана обретет вновь женское счастье.

– Верочка, это ты, моя хорошая? – послышались шаги бабушки.

– Да, бабуль. Пришлось немного задержаться в школе, через неделю праздник – «День учителя», наш класс – ответственный за подготовку и проведение мероприятия.

– Ванечка мне уже сообщил. Я его встретила в подъезде. Весь такой веселый, а потом выяснилось, что у него голова болит и он ушел раньше со школы без тебя.