Измена. Новая жизнь

Я умом понимала, что если, допустим, эта… Оксана реально серьёзно повредила ногу, то наступать ей на неё сложно и больно. Нужна опора.

Но, чёрт подери, зачем опираться грудью? Только если именно ради этого всё и затевалось.

Когда я вернулась, то удивилась выражению лица Натальи Вячеславовны.

Не одну меня это видео растревожило.

– Она специально бросилась ему под ноги. Понимала, что он будет помогать, – высказала я очевидное и села за стол напротив свекрови.

– Иногда я жалею, что Антон у меня такой воспитанный получился. Вот переступил бы со словами «Что же вы мне мешаете», и дальше пошёл – так и не было бы проблемы. – проговорила мама моего мужа, откладывая телефон в сторону.

Она хотела мне ещё что-то сказать, но появилась заскучавшая в доме Манюня.

– Что вы тут сидите, когда я там скучаю? – заявила наша звезда и полезла на стул за столом.

– Маш, расскажи мне, куда вы с бабушкой ходили? – спросила я.

Машка начала сумбурно перечислять, где они были, но я её тормознула.

– Машенька, давай ты мне расскажешь всё по порядку. Что было в начале, что случилось потом и чем закончилось, – попросила я детёнка, помня наставления учительницы с развивашек о необходимости побуждения к внятному повествованию.

И пока Манюнька тщательно перечисляла весь свой путь, я пришла к решению, поглядывая на лежащий на столе телефон.

Нужно ехать и разговаривать с Антоном. Спросить его, глядя в глаза.

Прямо.

Нет такой проблемы, которую нельзя решить искренним и честным разговором. Ведь мы же смотрим на мир с одной горы. С нашей. И всегда понимали друг друга!

– А поезжай-ка ты домой, милая. Мы здесь и без тебя управимся, а ты можешь прозевать важное, – сказала мне Наталья Вячеславовна, дождавшись, когда Машка закончит своё изложение, озвучивая моё решение.

Я глянула на свекровь с благодарностью и собралась переодеваться и прогревать машину.

– Мама! Я хочу с тобой! Не уезжай, – заканючила Машка.

Время к полудню, и она устала. Ей бы сейчас поесть и спать. А если её не успокоить сейчас, то и обед, и сон пойдут вкривь и вкось.

– Ты мне поможешь накрыть на стол? – спросила я дочь, вздыхая.

Пока Машка наелась, пока она с бабушкой пошла читать и придумывать сказки, я переоделась и уже выходила к машине.

Выезжала практически крадучись. Стараясь не газовать лишний раз. На цыпочках практически.

Замечательная у меня всё-таки, свекровь!

Сегодня обычный будний день. Среда. Не воскресенье, когда все летом возвращаются в город после выходных. Но именно сегодня, стоило мне выехать на Ярославское шоссе, так я встала в пробку до самого МКАД.

И если обычно я относилась к затруднённому движению вполне спокойно, как к неизбежному злу, то сегодня пробка меня бесила.

Несколько раз я даже порывалась вклиниться в образующие зазоры или вылезти на обочину.

Приехала к дому я уже к вечеру, нервная, взвинченная и злая. Проехав охрану, я некоторое время посидела в уже остывающей машине в подземной парковке. В холодном свете её фонарей.

Успокаиваясь.

Выдыхая.

Уперевшись взглядом в машину мужа на соседнем месте.

На лифте я поднималась уже почти нормальная. Мне было немного стыдно за мои подозрения. За мою ревность. И за мой приезд. Что это я, действительно? Необоснованно надумала себе.

Сейчас обговорим, и всё встанет на место. Ещё и вместе посмеёмся над моими страхами

В квартире пахло табаком. И затхлостью. У нас гости?

Я прошла в комнату и увидела полупустую пузатую коньячную бутылку на журнальном столе. И другую, пустую под столом. Тарелки с остатками еды. Неопрятные стаканы.

И это мой аккуратист и педант Антон?

Дверь в спальню была открыта, и я шагнула в комнату.

Антон спал на кровати, не раздевшись, в позе звезды, раскинув руки и ноги. И на его рубашке алел след помады.

Оксаниной помады.

Той, что была на ней, когда Антон отвозил эту лярвочку в травмпункт.

Погасшая было ревность вновь вцепилась в моё сердце, отравляя своим ядом.

На кухне хлопнул холодильник, и я пошла на звук.

Кто это там?

Шестая глава

На моей кухне в нашем холодильнике копался Борис.

Небритый, похудевший, с синяками под глазами. До чего можно себя довести за какие-то две или три недели?

– Борь, ты решил самоубиться? Желаешь совсем спиться? – зло рявкнула я.

Облегчение при виде партнера мужа настолько затопило меня, что я упустила границы нашего с ним общения.

– Уличка? – расплылся в умильной улыбке этот похмельный придурок, вздрогнув от неожиданности. – Ты когда приехала? А мы вот тут… – продолжил он, смутившись.

– Если ты хочешь сдохнуть от водки, это твоё дело. Но какого чёрта ты превратил мой дом в свинарник? Здесь ребёнок живёт! А ты прокурил мне всю квартиру! И Антона я таким никогда не видела! Что происходит? – я открыла настежь окно, пытаясь проветрить комнату.

– Прости. Сейчас вызову клининг, они всё отмоют. Не паникуй. Не ждали тебя так рано, – Борька присосался к бутылке минералки, словно страждущий в пустыне к источнику.