Я вернулся за сыном

Я перестал видеть сны с тех пор, как провел три дня в кромешной темноте и так и не смог заснуть тогда. С тех пор сон для меня – лишь способ забыться, но не отдохнуть.

Но сегодня ночью во сне ко мне приходит Яна. Правда, у нее на лице маска. Но я знаю, что это она. Тяну к ней руки, а она как будто растворяется и у меня в руках остается лишь маска. Просыпаюсь в холодном поту. Я так явно опять потерял ее. И от этого страшно.

Я так и не могу заснуть. Сижу на кухне, пью кофе и смотрю на восход. Кое-как дожидаюсь семи утра и опять набираю Яну. Тишина в ответ. Хочется разбить телефон. Но сдерживаюсь.

Быстро одеваюсь и еду к ней. Консьерж меня не пускает – Яны нет дома. Со вчерашнего дня.

Да, куда она подевалась, черт возьми?! У меня и связи-то нет ни с кем, кто ее еще может знать. Только Вика. Конечно! Как я забыл?!

Но ее телефона тоже нет. Поэтому еду по уже знакомому адресу.

К счастью, Вика оказывается дома.

– Где Яна? – с порога спрашиваю я, заглядывая в комнаты. – А Никита? Он где? Где они?!

– Никита в саду, а Яна… Я сама не знаю, где она. Как вчера уехала, с тех пор не появлялась. Хотя обещала быстро вернуться.

– Куда она уехала? – спрашиваю я.

Вика молчит.

– Вика? Куда? – требую я.

– Я не знаю, могу ли тебе говорить… Яна не сказала…

– Вика! – уже не сдерживаюсь я.

– Она к Дине поехала, к дочери Влада, – наконец, раскрывает тайну она.

Ударяю ладонью о косяк.

– Зачем? – вопрос в никуда.

Не прощаясь, сбегаю по лестнице вниз.

Она же звонила мне! А я не смог говорить…

Адрес Дины я знаю. Детектив присылал как-то.

Она встречает меня с приторной улыбкой.

– Я знала, что ты передумаешь, – говорит слащаво.

– Где Яна? – спрашиваю я и захожу внутрь, не дожидаясь приглашения. Осматриваюсь.

– Ее нет тут, – голос сразу приобретает другую окраску.

– Она была у тебя, – подхожу к ней и пристально смотрю в глаза.

– Была и уехала. Торопилась очень. Я предлагала ей остаться, а она все равно уехала. Хотя в ее состоянии…

– В каком состоянии? – наседаю я.

– Ой, разбирайтесь сами! – она отворачивается. – Нет ее тут! Все! Если больше ничего не хочешь, уходи.