ИДОЛ
– С вами говорит Идол. Прошу всех собраться у Столба Правосудия.
Толпа вокруг меня приходит в движение, но я замираю. Что-то подсказывает мне – настоящее представление только начинается. Все, что было «до» – лишь легкая закуска к основному блюду. Главное, не быть съеденной на десерт.
Толпа сгущается вокруг так называемого Столба Правосудия – массивной конструкции из черного мрамора и хрома, увенчанной голографическим дисплеем. Я чувствую, как чье-то плечо задевает меня, и поворачиваю голову. Рядом стоит мужчина в маске ворона, его темные глаза встречаются с моими.
– Первый раз на подобном мероприятии? – шепчет еще один незнакомец. Я сдержанно киваю, не в силах отвести взгляд от иссиня черных перьев, украшающих его лицевой аксессуар. – Не бойся, это просто игра. Гарантирую, по-настоящему здесь никто не умрет. Разве что от удовольствия.
По-настоящему.
А как еще можно умереть? Как моя сестра? Просто кануть в лету, раствориться в пространстве?
Внезапно Столб оживает. Голографическое изображение Идола материализуется перед нами – человеческая фигура, состоящая из множества светящихся частиц. Его лицо постоянно меняется, перетекая из одного образа в другой, но все они чем-то навевают мысли о богах Олимпа.
– Приветствую вас, смертные, – его голос звучит одновременно отовсюду, вибрируя в костях. Я вновь замечаю колонки, прикрепленные к пальмам, скалам и расставленные по периметру пределов особняка. – Сегодня вы все здесь ради одного – ради Игры.
– Мы здесь ради бабла, – фыркает женщина справа от меня. На ней маска японской лисы кицунэ и красное платье, расшитое рубинами. – Может быть, стоит сразу разделить его на всех присутствующих? Сумма довольно крупная, всем хватит даже пятнадцатой части от банка!
Я не сразу понимаю, что происходит после ее возмущенной реплики. Женский голос, полный боли, надрыва и отчаяния, прорезает тишину – и в следующую секунду воздух наполняется треском электричества и приглушенным криком. Мое сердце пропускает удар.
Женщина – кажется, она стояла всего в паре метров от меня – дергается, словно марионетка в руках безумного кукловода. Ее тело выгибается неестественной дугой, пальцы скрючиваются, как птичьи когти. Я вижу, как по ее смарт-часам пробегают синие искры, впиваясь в кожу, как крошечные электрические змеи.
Это длится всего несколько секунд, но время растягивается, как жвачка. Я не могу отвести взгляд. Не могу пошевелиться. Мои собственные часы вдруг становятся тяжелыми и холодными, как кандалы.
Когда все заканчивается, женщина без сил оседает на пол. Никто не бросается ей помогать. Все просто… смотрят. И молчат. И я в том числе, умирая от стыда и осуждая себя за бесчеловечность и страх. Чувствую, как к горлу подкатывает тошнота, а во рту появляется металлический привкус.
Перед внутренним взором возникает образ сестры, которая могла подвергаться неоднократным подобным пыткам. Если ее уже нет в живых… Мне плохо от одной мысли о том, что она так сильно мучилась, прежде чем умереть.
Голос Идола продолжает звучать как ни в чем не бывало. Будто ничего не произошло. Будто мы все не видели, как человека только что пытали электричеством за одно лишь слово протеста.
Я украдкой касаюсь своих часов. Они отмеряют время как и прежде, отсчитывая секунды моего пребывания в этом кошмаре. Я должна найти Лиаму. Должна. Живой или мертвой. Но впервые с момента моего появления здесь я по—настоящему понимаю, во что ввязалась.
Это не просто игра. Это клетка. И на каждом из нас теперь ошейник, способный в любой момент превратить нас в дергающихся от тока марионеток.
Господи, Лиама, во что ты вляпалась? И во что вляпалась я?
– Правило первое: вы должны молчать, когда Идол говорит с вами.
Я до боли сжимаю зубы, чтобы ненароком не произнести лишнего.
– Место, где вы находитесь – обитель Идола. Добро пожаловать в мой дом. Невзирая на то, как развернутся для каждого из вас события в пределах этого особняка, именно здесь вы почувствуете себя по-настоящему живыми и раскроете в себе те грани, о существовании которых и не подозревали раньше, – механический голос Идола разносится по пространству полукруга, по периметру которого встали пятнадцать человек, включая меня.
– Правила просты, но нарушение любого из них немедленно карается моей волей, – продолжает неизвестный, делая паузу после каждой фразы, словно смакуя мой страх. – Пятнадцать участников. Семь испытаний. Семь комнат греха в лабиринте особняка. Каждый ваш вздох, каждое движение будет тщательно отслеживаться и транслироваться.
Краем глаза я замечаю, как один из участников, чье тело покрыто брутальными татуировками, нервно сглатывает. Если уж такому бугаю жутко, не стоит говорить, что происходит со мной.
– Каждому из вас при выходе с пирса была выдана карта, именно на ней загорится ваша роль, выпавшая вам в рандомном порядке. Очень важно играть в соответствии с правилами своей роли, даже если она противоречит вашей сути. Слушайте меня внимательно и ничего не упустите, – я достаю из сумочки ту самую карту с LED дисплеем. На ней серебристыми буквами загорается название моей роли.
Целительница .
Еще бы знать, что это, мать его, значит.
Но сами края карты горят зеленым цветом, наталкивающим меня на мысли, что мне досталась положительная роль. Сама раздача персонажей напоминает мне правила «Оборотня» 8 – популярной среди школьников и студентов ролевой игры. Я никогда не была сильна в ней, поскольку ложь и манипуляции – не мой конек. У меня все мысли на лице написаны. А суть игры в «оборотня» за роль мирного жителя состоит в том, чтобы вычислить всю «нечисть» и убрать ее из игры.
Одно слово «убрать» бросает меня в дрожь, позвоночник покрывается инеем, несмотря на легкую духоту, связанную с влажным воздухом джунглей. Одно дело, когда ты играешь в подобное за столом с друзьями, и максимальная опасность, которая тебе грозит, – выход из-за стола. В контексте того, что я нахожусь на острове, где нет ничего, кроме поражающей красоты особняка и шизиков в масках, слово «убрать» приобретет другой контекст.
Контекст смерти.
– Среди вас есть Искусители – три змея в райском саду. Их задача – найти друг друга до начала испытаний в закрытых комнатах. Их дальнейшее поведение может саботировать. Может искушать, – Идол совершает выразительную паузу. – Десять Праведников. Максимально скучные роли. Слепые овцы, которые должны найти волков в процессе игры, – в его голосе слышится нечто похожее на усмешку. На экране, что выведен на мраморный столб, загорается карточка с наименованием роли и перечислением присущих этой роли правил. – Один Исповедник, способный узреть Истину, – на одной из граней экрана загораются правила, касающиеся роли «Исповедника». – И один Врач или Целительница , готовый принять чужую боль или исцелить в необходимый момент, – высокопарно продолжает компьютерный голос. – Вопросы?
Несколько секунд все молчат. Уверена, никто не хочет оказаться на месте «лисицы», пораженной электрическим током.
– И как мы узнаем, кто есть кто? – бросаю вызов я и с облегчением выдыхаю, обнаружив, что мое запястье не пронзает разрядами мощностью двести двадцать вольт. Должно быть, потому что я начала говорить с позволения этого высокотехнологичного божества.
– Никак, – отрезает Идол. Я невольно задаюсь вопросом: общается ли с нами живой человек, находящийся по ту сторону экрана? Или же это робот, созданный программистами-извращенцами? – Печать молчания запрещает раскрывать свои роли. Каждую неделю – новое испытание. Каждый вечер седьмого дня – голосование. Каждая ночь – время Искушения, – на экранах возникают новые карточки с правилами игры, дублируясь на наши личные карты. Очевидно, чтобы мы их не забывали и не нарушали.
ПРАВИЛА ШОУ «ИДОЛ»
Формат:
– 15 участников
– 7 испытаний в одной из "комнат греха", которое может начаться в любой момент
– круглосуточная трансляция в даркнет для элитных зрителей. Зрители могут помогать своим любимым участникам со стороны или разрушать их и выносить на голосование, ведущее к изгнанию с проекта и дальнейшей утилизации участника.
Роли «ИДОЛА»
"Искусители (Демоны) " (деструктивная роль)
– 3 человека
– Знают друг друга
– Могут тайно саботировать испытания других
– Имеют доступ к секретной информации о других участниках
Мирные жители/избранные
– 10 человек
– Не знают, кто есть кто
– Должны выявить Искусителей, чтобы те их не уничтожили первыми, постоянно саботируя испытания. Преимуществ у них мало, соответственно их цель – поскорее изгнать Искусителей на общем голосовании, чтобы повысить свои шансы на выживание.
– Могут объединяться для прохождения испытаний
Десница (правая рука) Идола — 1 человек
– Может проверить одного участника после каждого испытания
– Узнаёт его истинную роль
– Должен помогать Избранным, оставаясь незаметным. Если он слишком явно раскроет свою роль, карается смертью.
Целительница ( врач) – 1 человек
– Может защитить и спасти от утилизации одного участника за игру
– Может заработать иммунитет к голосованию
– Может спасти кого-либо от смерти один раз за все шоу или вернуть (инкогнито)
ЦИКЛ "ИДОЛА"
Цикл:
1) Испытание в Комнате Греха
– Все участники проходят испытание
– Проигравший автоматически номинируется на выбывание
– Победитель по ставкам зрителей получает "Щит Идола" (иммунитет)
2) Голосование
– Участники выбирают второго номинанта на выбывание, Идол выбирает третьего
– Номинанты должны за отведенный Идолом срок обсудить подозреваемых
– Голосование решает, кто покидает шоу (уходящего могут купить зрители после изгнания. Ненужный участник подлежит утилизации)
3) Фаза Искушения
– Искусители выбирают жертву, которой усложнят прохождение следующего испытания
– Десница Идола проверяет одного участника
– Целительница защищает одного участника по своему желанию
Особые правила:
"Печать молчания" – участники не могут напрямую раскрывать свои роли никому. Это строго запрещено. Все могут только догадываться о ролях друг друга.
После каждого испытания участники обсуждают произошедшее под наблюдением Идола.
"Тайная исповедь" – каждый участник может посетить комнату исповеди для личных признаний. Они будут транслироваться зрителям. Это – шанс получить зрительские симпатии/иммунитеты/быть спасенным, если тебя выгонят.
"Искупление" – выбывший участник может "воскреснуть", если группа единогласно проголосует за его возвращение (в случае, если он не был утилизирован). Либо он может быть возвращен в игру Жрицей.
Финал:
– В финал выходят 3 участника
– Финальное испытание в последней комнате
– Победитель получает:
Заявленный денежный приз (150 миллионов долларов)
Самое дорогое, что у него отняли (у каждого участника это что-то свое)
Право на "цифровое забвение" (удаление всех записей с шоу, чтобы вернуться на континент без потерь репутации)
– А что в итоге? – не выдержав, подаю голос я. Металлический браслет впивается в кожу, но это иллюзия. Током меня не бьет, но сам риск вызывает фантомные ощущения жжения и боли. Морской бриз играет с прядями волос, словно пытается меня успокоить, но даже приятная прохлада, иногда снисходящая до этого пекла, не может унять дрожь, пробегающую по телу.
Идол возвышается перед нами – воплощение искусственного совершенства и ужаса одновременно. Его каменно-металлическое тело отражает свет множества фонарей и прожекторов, расставленных по периметру сада перед особняком, создавая причудливую игру теней на мраморном полу.
– Добро пожаловать в мою Обитель, – его голос холодный и бесстрастный, словно обезличенное эхо. – Каждый из вас претендует не только на денежный приз и свободу, но и на свое самое дорогое сокровище. У каждого оно свое.
Мое сердце пропускает удар. Перед внутренним взором вспыхивает лицо сестры.
– Люди… я бы хотел быть, как вы. Такие очаровательные создания, – голос Идола звучит как шелест осенних листьев, пропитанный сладким ядом. – Они прячутся за масками морали и добродетели, выстраивают стены из правил и запретов. Но стоит лишь слегка надавить…, – его проекционные губы изгибаются в холодной улыбке, в глазах пляшут отблески древних знаний. – Я создаю лишь условия – так называемые маленькие соблазны. Крошечные искушения. Я создал это шоу ради своего наслаждения: для меня нет более сладкого зрелища, чем наблюдать за грехопадением людей. Именно для этого Бог и создал людей. Жадность, похоть, гнев, зависть… эти пороки всегда дремлют в ваших душах, ожидая момента пробуждения. Момент настал.
Он снова совершает паузу, а мы стойко молчим. Никто не хочет повторить судьбу девушки в маске лисы – она до сих пор лежит на полу без сознания. Я не уверена в том, что она жива.
– Момент, когда человек осознает свою истинную и животную природу. Когда маска благородства трескается и осыпается, обнажая звериную сущность. В моих играх нет места притворству – наоборот, здесь каждый становится истинным собой.
На экране загорается огромная рука, удерживающая в кулаке множество красных нитей, ассоциирующихся у меня с судьбами собравшихся людей.
– Я не создаю монстров, лишь помогаю им проявиться, – на экране вырисовывается огромный глаз, в котором отражается всепоглощающая тьма. – Некоторые из вас считают меня дьяволом и демоном, но я всего лишь зеркало. Кривое зеркало, показывающее то, что люди так старательно прячут даже от самих себя. И чем сильнее они сопротивляются своей природе, тем прекраснее момент их падения и раскрытия. Что до того, что поставлено на кон: деньги, жизнь, свобода и ваше личное сокровище, – повторяет он, а на моей электронной карте ярким светом вспыхивает лицо Лиамы. Она улыбается на фотографии школьных лет, ее искренняя улыбка разрывает мое сердце на части. Я так давно не видела ее. И возможно, никогда больше не увижу. – Каждый из вас…!
– Что? Что значит на кону жизнь и свобода? Этого не было написано в условиях, – грубый мужской голос прерывает эхо, и в следующий миг воздух наполняется запахом озона. На моей карте высвечивается короткое пояснение «Маркус наказан». Мужчина, своими габаритами и суровостью напоминающий Халка, падает на колени и воет от боли, пока электрический разряд пронзает его мощное тело.
– Это судьба каждого, кто осмелится нарушить правила, – строго напоминает Идол. В его тоне звенит металл. – Личные карты и браслеты – ваши верные спутники. Последние и вовсе можно снять только с рукой.
Звучит как жуткий черный юмор. Но только сейчас я в полной мере начинаю осознавать, что все происходящее – реальность, а не чей-то розыгрыш или шутка. Каждое следующее слово Идола – как удар под дых:
– Все выбывающие из шоу станут живым товаром. Одни будут распроданы во имя медицинских целей и исследований, другие – останутся живы и станут «живыми игрушками». Все будет зависеть от наших постоянных зрителей, ваших рейтингов и того, каким образом вы для них раскроетесь. Если вы будете нравиться каким-либо спонсорам – вас могут спасти или уготовить вам наименее жуткую судьбу после проекта.
Холодный пот ручьями стекает по спине, сердце готово выпрыгнуть из груди. Слова Идола звучно отдаются в моей голове, парализуя волю. Дрожащими пальцами я касаюсь шеи, где пульс отбивает безумный ритм. Воздух становится густым и тяжелым, словно патока, я не могу сделать и вдоха.
– Нет, – шепчу, пока он продолжает что-то говорить. – Нет! – непроизвольно вырывается из зажатой груди. – Я не согласна участвовать в этом бесчеловечном дерьме! Я пришла сюда не по своей воле! – рычу я. Эмоции переполняют, я сама не замечаю, как швыряю свою карту в мраморный столб. Осколки личного дисплея разлетаются в разные стороны, словно брызги воды, но ожидаемого наказания в виде удара током… не следует.
Сначала я даже сжимаюсь в ожидании электрического удара, но нет… ничего не происходит. Кроме того, что я ощущаю на себе липкие и презрительные взгляды остальных участников этого безумия. Маркус, что все это время отходил от шокового удара, наконец, встал на ноги. Очевидно, он слишком силен для того, чтобы упасть без сознания, подобно девушке с маской лисы. Когда здоровенный бугай осознает, что мне по каким-то одним Идолу известным причинам удалось избежать удара током, Маркус бросается на меня.
Его лицо искажено гневом. Я не успеваю среагировать и отпрянуть, Маркус внезапно оказывается совсем рядом. Его скорости может позавидовать даже выпущенная из арбалета стрела. Здоровенные руки, словно стальные тиски, впиваются в мои плечи. Одним резким движением он толкает меня назад, и я теряю равновесие.
Время замедляется: я чувствую, как мое тело беспомощно летит в пустоту. Воздух свистит в ушах, а сердце замирает от ужаса. В следующий миг моя спина с глухим стуком встречается с гравием, устилающим несколько дорожек в саду.
Еще чуть-чуть и я бы ударилась затылком об декоративный камень. Перед глазами вспыхивают яркие искры, в ушах звенит. Я пытаюсь вдохнуть, но легкие словно сковало льдом. Каждый нерв кричит от боли, а тело отказывается подчиняться.
Участники в масках пристально смотрят на меня, пока Маркус приближается вновь.
– Мою жену ударило током за невинный вопрос, а этой шавке – ничто?! Какого черта? Почему правила не для всех одинаковы? Кто она?! – возмущается здоровяк и хватает другой декоративный камень, замахиваясь на меня. В голове проскакивает мысль: лишь бы он сразу попал в голову. Так вероятность умереть моментально очень высокая. А не мучительно разлагаться или загибаться от боли. Я группируюсь всем телом, ожидая, что огромный камень вот-вот свалится на меня и оставит мокрое место.
У меня даже в глазах темнеет от ужаса, охватывающего каждый дюйм тела. Я не сразу понимаю, что происходит, но дикий рев Маркуса и падение камня из его рук на собственные ноги возвещают о том, что мне удалось избежать смерти. Передо мной вырастает высокая фигура в необычной маске – один из участников.
Я вновь замираю, не в силах отвести взгляд от мужчины в костюме воина из компьютерных игр, возникшего передо мной. Его внушительная фигура облачена в традиционный костюм наемного убийцы Саб – Зиро 9 – плотный костюм насыщенного кобальтового цвета, облегающий мощное тело. Руки полностью оголены, внушительные бицепсы словно выступают частью грозного образа. Плотная ткань идеально подчеркивает широкие плечи и мускулистую грудь.
Массивный нагрудник украшен серебристыми узорами, напоминающими морозные рисунки на стекле. Голову война и нижнюю часть лица скрывает маска-капюшон классического синего цвета с серебристой окантовкой. Из-под нее видны только его пронзительные глаза, которые, кажется, видят меня насквозь.
Никогда не встречала таких обещающих, манящих и в то же время испепеляющих глаз, отливающих всеми холодными оттенками цвета индиго. Маска скрывает большую часть его лица, оставляя видными лишь пронзительные глаза цвета арктического льда. Они гипнотизируют меня, заставляя сердце порывисто пропускать удары. От его взгляда по коже бегут мурашки, словно легкое прикосновение морозного ветра.
Не могу до конца осознать – меня бросает в жар или в лед от его присутствия? Ментально я ощущаю двойственность его намерений, словно он защищает меня и выстраивает стену между мной и другими участниками, и одновременно обдает лютым холодом, граничащим с неприязнью ко мне.
Я будто превращаюсь в камень, не в силах отвести взгляд от мужчины. Ловлю себя на том, что даже дыхание задерживаю. Жаркий тропический воздух вдруг становится по ощущениям морозным и как будто кристально чистым, но это только восприятие. Каждое его движение, шаг, взмах ресниц – источает силу и грацию хищника, а аура властности и превосходства над присутствующими, исходящая от его тела, заставляет мое сердце трепетать от благоверного страха и необъяснимого восхищения.
Мужчины никогда не вызывали у меня особых эмоций. Я даже не целовалась никогда, не говоря уже о сексе. Эти функции были у меня заблокированы с детства. Единственный мужчина, который вызывал во мне какие—либо эмоции, погиб, и они были негативными. И это – Кэллум Торнтон.
– Тронешь ее – убью, – вкрадчивым голосом обращается мой защитник к Маркусу. – Только трус нападает на женщину.
Его слова действуют на меня странно успокаивающе – словно найденный оплот в штормовом море.
– Держись за меня, – мужчина подает мне руку. Когда наши пальцы соприкасаются, по телу пробегает электрический разряд.
Возможно, в этом жестоком мире и маскараде безумия еще остались адекватные мужчины.
ГЛАВА 6
Кэллум
У нее такая маленькая ладонь. Нежная и теплая, но вибрирующая от силы и мощи, сокрытой в хрупкой девушке. Даже жаль, что это маленькое и милое создание оказалось в таком грязном, бесстыдном и жестоком капкане. Мне жаль, что она станет разменной монетой, расходным материалом, сожжённой до пепла пешкой на шахматной доске.
Хотя кого я обманываю? Мне не жаль.
Эта девушка – маленький монстр в коже принцессы с ангельской внешностью. В ней есть чертов стержень, но она относится к тому типажу личности, кто раскрывает свой потенциал лишь в стрессовых ситуациях. Будь она другой, она бы несколько лет назад не бросила мне вызов.
Не посмела бы уничтожить того, кем я являлся – общественным идолом, претендующим на большое будущее и место в конгрессе. Я расписал свою будущую жизнь не просто по годам, а по часам и дням, и уверенно шел к своей цели, закрывая поставленные задачи и гештальты. По моим подсчетам, я должен был стать самым молодым членом конгресса истории, но стал управленцем этого дурдома, расположенного на отшибе мира.
Что ж. Время еще есть. По крайней мере, если я выберусь отсюда, то смогу быстро наверстать упущенное.
Ава смотрит на меня едва дыша, ее глаза широко распахнуты. Карие омуты. Страх пробуждает в ней нечто животное и естественное, и это выглядит чертовски красиво. Ни одна из присутствующих дам не посмела вякнуть ни слова против Идола после того, как участницы увидели, что произошло с Лили – храброй бунтаркой в лисьей маске. Что не скажешь об Авроре, проявившей своим бунтом то ли абсолютную глупость, то ли смелость и способность защищать свои права и прерогативы.
Которых у нее больше нет, с той самой секунды, как ее нога ступила на этот остров.
Логика – не ее спутник, а эмоциональность делает ее самым живым существом на этом острове. У нее все написано на лице. Даже роль, которая ей выпала. Целительница .
Я ощущаю тепло ее ладони в своей руке, когда тяну на себя. Помогаю девушке встать, поддерживая хрупкое тело за талию. Обтягивающий комбинезон не скрывает плавных изгибов ее фигуры, имеющей гитарообразный вид.
Сумасшедший, мать ее, вид.
Кто бы мог подумать, что под мешковатой студенческой одеждой она скрывает такие чувственные формы.
Помню, как «дьяволы» тупо поржали надо мной, когда я поделился с ними мыслями о том, что в этой тихоне что-то есть. Она носила длинные юбки, была типичной активисткой и представительницей комитета по официальным мероприятиям – этакая «хорошая девочка», которая не только зубрила все экзаменационные билеты, но и создавала хорошие отношения с преподавателями, чтобы наверняка получить «отлично» в электронную таблицу учета своей успеваемости. В остальном – скучная, серая, неприметная мышка.
Тем не менее я заметил ее по одной простой причине: мои способности на нее не действуют. Она единственная не подвластна моему гипнозу, которому способны сопротивляться только очень сильные волей и духом личности. Как правило, это состоявшиеся и зрелые мужчины, такие же отбитые манипуляторы, как и я.
Гранту удалось заманить ее сюда. Вопрос: почему? Почему она не поддается моей власти? Абсолютно всех женщин я щелкаю на раз-два, а далее мне становится чертовски скучно.
Гипноз – моя стихия, мой дар, отточенный годами практики. Как лидер "дьявольской семерки" я владею им в совершенстве, постоянно постигая тончайшие грани человеческого подсознания. Это искусство далеко от примитивных фокусов и банальных команд. Гипноз – это симфония разума, где каждая нота должна звучать безупречно.
