ИДОЛ
Подавив отчаянный вопль, разбегаюсь вдоль борта, спотыкаясь и едва ли не падая. Ноги не слушаются, сердце колотится как оголтелое. Вдалеке вырастает силуэт зловещих очертаний – закатное солнце подсвечивает величественные скалы, поросшие изумрудной зеленью. Они напоминают драгоценные камни, брошенные в море. Огромный катер стремительно приближается к берегу.
Здесь же должен быть капитан.
Кто бы ни управлял этим катером, пусть он немедленно отвезет меня обратно.
– Есть тут кто? Отзовитесь! Что происходит?! – надрывая голос, я продолжаю метаться по палубе в поисках хоть какой-то подсказки или живого существа. На палубе никого нет. Внутрь заходить немного страшно, но возможно, я найду там Гранта или еще кого-нибудь, кто сможет… хм, помочь мне? С кем еще можно договориться?
Внутри никого. И практически ничего, кроме крохотной каюты, стены которой обтянуты черным бархатом. Замираю в дверях, замечая на темных простынях постели яркое пятно. На кровати лежит обтягивающий комбинезон, по стилю напоминающий водолазный, с декоративным поясом и шлейфом цвета морской волны – струящий шелк переливается в лучах ночной подсветки. Рядом с платьем красуется изящная карнавальная маска, инкрустированная камнями. Она закрывает лицо лишь частично, не накрывая губы и одну из сторон линии челюсти. Драгоценности на изделии сияют довольно ярко, но мне трудно поверить, что это настоящие брильянты. Да и какая разница? Эти камушки не имеют никакого значения, когда тебя похитили и медленно подвозят к воротам ада.
Все это: начиная с того самого момента, как я увидела тот злосчастный билборд, пытаясь сигануть с крыши, похоже на больную игру, написанную неуравновешенным извращенцем. Вопрос лишь в том: кто решил сделать меня участницей этого загадочного маскарада?
Вопросы роятся в голове, словно стая надоедливых насекомых, но ответов на них нет. Есть только я, океан и скопление таинственных скал, приближающихся с каждой минутой.
Закусив губу, решаюсь подойти к маске и внимательнее изучить ее. Изысканная, настоящее произведение искусства. Она выполнена из тончайшего металла. Филигранная работа: причудливые завитки складываются в узор из морских волн и экзотических цветов. По краям маски россыпь крошечных кристаллов, переливающихся сапфировыми оттенками. Тонкие металлические нити, словно морская пена, обрамляют глазницы.
Дрожащими пальцами разворачиваю записку, лежащую рядом. Каллиграфический почерк, темно-синие чернила:
"Надень это к окончанию заката. Ты должна быть там, где снова почувствуешь себя живой. Выбора нет. Он уже наблюдает за тобой".
Сердце пропускает удар. Рядом с маской я замечаю еще один подарок – новые электронные часы в нераспечатанной коробке. Такие обычно измеряют пульс и сожженные за день калории, но в сочетании с маской и локацией, где я оказалась, больше напоминают наручник или орудие пыток. Их ремешок выполнен не из кожи или силикона, а из металла.
Зачем здесь наряд, часы, маска? Что за бред?!
И моя сумка, куда я сложила три личных вещи: зажигалка, блокнот и ручка. Пока все происходящее напоминает материал для статьи на сайте любителей хорроров.
Пока катер приближается к пирсу, день угасает. Золотистые лучи заходящего солнца играют на поверхности воды, создавая магическую атмосферу. Но она все равно пугает меня. С тяжелым сердцем возвращаюсь в каюту – мне нужно переодеться. Что бы ни ждало меня на этих скалистых кусках камня, похоже, у меня действительно нет выбора. Возможно, создатели этой тупой игры хотят, чтобы я умерла красиво – иначе, зачем им наряжать меня в сексуальный комбинезон, еще и в таком месте, сильно напоминающим тропики?
В нем будет жарко. Или это сделано специально, чтобы я поскорее разделась?
Руки дрожат, когда я берусь за молнию костюма. Не могу отделаться от ощущения, что за мной кто-то наблюдает, и не свожу глаз с двери – кажется, что вот-вот и там появится зловещая фигура незнакомца, являющегося хозяином этого отвратительного маскарада.
Кто этот человек? Как он выглядит? Может ли он быть Грантом Монтгомери, или он – лишь исполнитель и шестерка истинного кукловода и сталкера? Зачем я ему? Зачем ему нужна была моя сестра, если все это вдруг как-то связано? И главное – что произойдет, когда солнце окончательно скроется за горизонтом?
***
Неизвестный
Я наблюдаю за ней через скрытые камеры. Её замешательство, страх и растерянность доставляют мне особое извращенное удовольствие.
Она в замешательстве замирает перед костюмом, который я лично выбрал для неё. Цвет морской волны идеально подчеркнет бледность её кожи и глубину карих глаз. Уверен, если бы я сейчас стоял рядом и вдохнул аромат ее кожи, я ощутил бы запах страха. Самый сладкий для меня запах.
Самый возбуждающий.
Что касается маски – это моя особая гордость. Я потратил месяцы на поиски идеального экземпляра, достойного украсить её лицо. Тончайшая работа гениальных мастеров, где каждый завиток рассказывает свою историю. Она даже не подозревает, сколько символизма скрывает это украшение. Ручная работа – большая редкость в современном мире.
Её пальцы касаются записки, и я невольно подаюсь вперед, разглядывая их. Невольно ощущаю любопытство: какой температуры ее руки? Они холодные или горячие, когда ей страшно? А когда она возбуждена? Как бы они ощущались кулаком вокруг моего члена?
Черт. У многих фетиш – ноги, а у меня – руки. Нежные, женские руки, способные унять беспокойные мужские мысли прикосновением к голове – редкость. Руки Авроры дрожат, небольшая грудь рвано вздымается, а зрачки расширяются, придавая ее шоколадным глазам вишнево-обсидиановый оттенок.
Наблюдаю за её дальнейшими метаниями по катеру с легкой усмешкой. Конечно, она никого не найдет. Я всё продумал до мелочей. На катере, кроме Авы, есть лишь капитан, но он спрятан в бронированной кабине с затонированными окнами. Её одиночество – часть моего плана. Остальные участники добираются до острова в паре.
Когда Ава вновь заходит в каюту, я напрягаюсь. Напряжение, зарождающееся внутри, нарастает подобно току, способному рано или поздно шарахнуть по всему моему телу. Словно находясь под гипнозом, я наблюдаю за тем, как она медленно и нервно избавляется от одежды, оставаясь в одном нижнем белье. Оно телесного цвета. Создается впечатление, что она абсолютно голая.
Такая уязвимая.
Мой взгляд тут же падает на серебристую сережку, мерцающую в области ее пупка. Она втягивает плоский живот, ее грудная клетка расширяется. От страха она задерживает дыхание и выглядит чертовски горячо, когда покачивает бедрами, влезая в комбинезон, обтягивающий ее фигуру в форме идеальных «песочных часов».
Это одни из самых красивых часов, которые я видел в своей жизни. А поверьте, толк в часах я знаю, являясь их фанатом.
Едва ли не со стоном наблюдаю за тем, как ее красивое тело скрывается за тканью. Блядь. Хотелось бы увидеть больше. Хотелось бы увидеть, как она снимает белье, оставаясь абсолютно беззащитной и обнаженной. Хотелось бы увидеть, как выглядит ее маленькая и аккуратная грудь, какого цвета у нее соски, и какой формы половые губы. Мне нужны все детали и крупным планом. Хочу, чтобы у меня были записи и ролики каждой части ее тела. Хочу смотреть на них каждый вечер перед сном и трогать себя. Хочу знать, как выглядит каждый миллиметр Авроры Хейз.
Член мгновенно набухает от развратных мыслей. Мне хочется себя трогать, накачивать его ладонью и ощущать, что я тверд, как никогда, но я не спешу с рукоблудием. Впереди еще много интересного, а предвкушение – продлевает яркость ощущений, и мне это хорошо известно.
Наконец, момент икс… она выходит на палубу в обольстительном комбинезоне и замечает особняк. Мышцы ее спины напрягаются, и я невольно любуюсь зрелищем того, как шелковая ткань костюма сидит на ее подтянутых ягодицах. Дьявол. Член болезненно ноет и еще больше наливается кровью, и я с предвкушением осознаю, что это лишь начало великолепного вечера и первого раунда.
Когда она замечает особняк, я практически физически ощущаю, как напрягается каждый мускул её тела. Практически все люди на террасе – марионетки, тщательно подобранные статисты в этом спектакле. Они знают свои роли, но не знают сценария целиком. Так даже интереснее. Все остальные – приглашенные Кэллумом участники будущего шоу.
Солнце медленно опускается за горизонт, окрашивая небо в багровые тона. Время играет на меня. С каждой минутой её неуверенность растет, а вместе с ней растет и моё предвкушение. Когда она возвращается в каюту, я позволяю себе улыбнуться. Первый акт подходит к концу. Скоро начнется настоящее представление.
Она даже не представляет, какую роль ей предстоит сыграть в этой истории. И как давно я ждал этого момента.
ГЛАВА 5
Кэллум
– Я надеюсь, мы договорились, Кэллум, – голос, раздающийся в наушнике, заставляет меня отвлечься от выбора маски на этот вечер. Раньше они были частью ролевых игр, которые я устраивал, и реквизитом для всех моих вечеринок, но учитывая запуск «Идола», обретут новый игровой и интерактивный смысл.
– Заказ будет исполнен в лучшем виде. Это я надеюсь на то, что ты по итогу выполнишь свою часть сделки, – грудную клетку печет от ненависти и отвращения к человеку, с которым веду диалог. Но мне приходится поддерживать связь со своим родственником, поскольку этот ублюдок – единственный, кто может вытащить меня отсюда.
Больше всего я ненавижу зависеть от кого либо, но именно в таком положении я нахожусь, когда речь заходит о моем дяде Никласе Торнтоне. Именно он заточил меня на этом острове три года назад после громкого скандала, связанного со студенческой вечеринкой, и проигранным мной судом. Именно он с хладнокровной ухмылкой инсценировал мою гибель для мирового сообщества и сделал так, чтобы я не имел возможности убежать из этой тюрьмы.
Я представляю для него огромную опасность и угрозу, и не только потому, что являюсь наследником огромной многомиллиардной компании. Причина в особых способностях, которыми обладаю я и большинство моих друзей из «дьявольской семерки».
Я здесь из-за того, что он всегда был одержим тем, чтобы остановить меня. Закрыть меня. Избавиться от меня, но при этом он никогда бы не посмел меня убить… Даже этот сморчок осознает, насколько бесценен мой дар и какие дороги открылись бы перед ним, если бы я был среди его поданных.
– Это станет интересным приключением, – его низкий голос с характерным шипением действует на нервы. Уверен, если бы змеи разговаривали, их голоса звучали бы именно так. – Мне нравится концепция реалити-шоу, которую ты придумал. Мне и моим друзьям будет чем развлечься по вечерам. А ты получишь долгожданную свободу, как только каждый из них будет удовлетворен.
– Несомненно, – усмехаясь, говорю я. – Но ты же не думаешь, что я начну это шоу, не получив от тебя никаких гарантий? Ты там, а я здесь, Никлас. Я не идиот и прекрасно понимаю, что ты можешь оставить меня ни с чем после того, как я покажу тебе этот авторский цирк.
– Какие гарантии тебе нужны? – в голосе Никласа слышен металл.
– Я должен знать, что выберусь отсюда. Вернусь в большой мир. Ты вернешь мне компанию и публично признаешься в том, что это ты закрыл меня здесь и инсценировал мою смерть, – повышая ставки, требую я.
Сначала я был рад тому, что он вообще вышел со мной на контакт и мы начали договариваться. Теперь я хочу большего.
– Как я тебе их дам?
– Ты отправишь мне компромат на самого себя. Он будет моей гарантией того, что ты выполнишь свою части сделки. Не дашь заднюю – никогда не будешь скомпрометирован. Мне это не нужно. Мне нужна свобода.
– Я не могу это сделать. И если я публично признаюсь в том, что инсценировал твою смерть, это уже скомпрометирует меня.
– Я скажу, что ты сделал это для того, чтобы защитить меня.
– Частично это правда.
Могу лишь возвести глаза к потолку на этот ответ.
– Я отменю шоу, если ты не согласишься. И распущу всех гостей. Включая ее.
– Ты издеваешься? Я пообещал всем нечто особенное и незабываемое. То, на что способен только ты. О твоих вечеринках еще в Йеле ходили легенды.
Обычные кинки-вечеринки6 и рядом с моими не стояли. Мои эвенты – всегда были иммерсивными 7шоу.
– Нет, не издеваюсь. Мне нечего терять, поэтому я открыто ставлю тебе условия, – бросаю прямой вызов Никласу. Я устал молчать и не намерен больше сидеть в заточении, лишая себя своих амбиций. Возможно, первые годы… я был слишком подавлен, чтобы бороться, и не замечал этого. Возможно, я просто наслаждался отшельничеством и «развратным раем», который мне здесь создали. Не сказать, что мне было плохо здесь, наслаждаясь особняком и его утехами. Я не чувствовал в себе готовность вернуться, пока знал, что она жива. – Так ты отправишь материалы по почте или загрузишь на облако?
– Какое именно видео ты хочешь?
– Самое компрометирующее и грязное из возможных.
– Хорошо. Но ты должен знать… что мне тоже нужна страховка на случай, если я выполню свою часть сделки, а ты все равно воспользуешься материалами.
– Говори прямо.
– Я убью ее, если что-то пойдет не так. Убью нашу маленькую принцессу, – хладнокровным тоном отзывается Никлас. – Я вижу, что ты к ней неравнодушен. Еще бы, девчонка помогла мне избавиться от тебя.
Глубокий вдох раздувает мои ноздри. Если бы я мог увидеть себя со стороны, уверен, я заметил бы чертов пар, выходящий из них.
– Ты ошибаешься, – делаю вид, что упоминание об Авроре меня совершенно не триггерит. – Как я уже сказал, твое видео необходимо мне не для того, чтобы я тебя подставил. Оно – лишь гарантии моей свободы. Я умею играть грязно, но предпочитаю делать это грациозно, интеллигентно. У меня творческий подход, если ты не заметил: я превратил эту тюрьму в рай, к которой ты сам захотел присоединиться.
– Иногда мне кажется, что ты все это спланировал, Кэллум.
– Не представляю кем нужно быть, чтобы спланировать такое. Должно быть, по истине уникальным человеком. Разве ты считаешь меня таковым, дядя?
– Ты обычный избалованный мальчишка, Кэллум.
– Как и ты, Никлас, – голосом, каким мог бы бросить равнодушное и короткое «окей», отзываюсь я. Однако я способен вообразить себе, как мило могла бы смотреться в моем кабинете твоя отрубленная голова, насаженная на пику.
– Я не могу дать тебе то, о чем ты просишь, – безапелляционным тоном заявляет Никлас. – И ты не в том положении, чтобы не согласиться на мои условия, – ставит жирную точку он.
И к сожалению, он прав. Поэтому, мне стоит перейти к плану «Б». И если придется, я задействую все буквы алфавита, но я выберусь отсюда.
Аврора
Катер тормозит у пирса, длинной в сто метров. Каким-то чудом он плотно стыкуется с деревянной поверхностью, и сделав широкий шаг, я все ближе продвигаюсь к «воротам ада». Прохладный морской бриз слегка подхватывает шлейф от пояса на моем комбинезоне.
Каждый шаг сопровождается хаотичным ударом сердца. У меня перехватывает дыхание, когда я осознаю, что добровольно приближаюсь к скалистому острову и особняку, от одного вида которого поджилки трясутся. Он словно вырастает из самой скалы – чертов вызов всем законам природы и архитектуры, потому что я понятия не имею, как некоторые его элементы встроились в каменистую поверхность. Основная часть огромной виллы расположена на пологой поверхности, но множество террас, являющихся ее элементами, визуально напоминают ступни в небо. Они поднимаются одна за другой, утопают в зелени, цветах и камне. Глицинии каскадами спускаются по графитовым колоннам, их соцветия колышутся на ветру. Пирс и сам остров разделяется аркой, ее конструкция пылает золотом в лучах заходящего солнца. Все это больше похоже на виртуальную реальность, на декорации для потрясающего шоу или фильма.
Все это напоминает мне чертов портал в другой мир. В мир психопата, который его создал. Только безумный человек может сотворить такое.
Наконец-то я вижу людей, и их гораздо больше, чем я могу себе представить.
По обоим сторонам арки возвышаются два охранника, полностью облаченные в черные рясы с капюшонами, скрывающими их лица.
– Без маски проход запрещен, госпожа Хейз, – голос одного из бодигардов возвращает меня к реальности. Ее я еще на яхте спрятала в сумку. Он хватает меня за запястье и проворачивает ключ на моих часах, еще больше заковывая меня в их плен. Подобные браслеты дают заключенным с условным сроком.
– Не собираюсь я надевать никакую маску, – пытаюсь воспротивиться я. – Если вход мне запрещен, я с удовольствием вернусь на яхту, – с вызовом ставлю в известность безликих охранников.
– Что ж, попробуйте, – с усмешкой в голосе отзывается один из них. Резко оборачиваюсь, и с удивлением замечаю, что небольшого катера, который привез меня сюда, уже нет. Пока я подходила к арке, он скрылся во тьме или за ближайшими скалами.
– Отлично, всегда мечтала попасть на маскарад, – ерничаю я и с неохотой достаю маску.
– Покажите сумку на предмет запрещенных вещей, – приказывает один из ужасающих стражей и проводит досмотр, как в аэропорту, при помощи металлоискателя.
После довольно унизительной процедуры я с неохотой достаю маску и подношу ее к лицу. Она держится на ушах и, на удивление, не доставляет дискомфорта.
– Можете проходить на церемонию посвящения.
– Добро пожаловать в обитель Идола, – чересчур торжественно объявляет второй. Я ощущаю себя так, словно прорвалась в какую-то строго засекреченную секту, сама того совсем не желая.
В маске я чувствую себя даже комфортнее, чем без нее, несмотря на то, что прекрасно понимаю, что вся концепция маскарада спроектирована не только для красоты и создания атмосферы. Очевидно, что место, где я нахожусь – продумано до мелочей, и здесь есть свои законы и правила, которые я не смогу нарушать.
И один дьявол знает, что будет, если нарушу.
Каждый шаг вперед отдается в душе странным предчувствием. Люди вокруг меня выглядят счастливыми и гордыми, что попали на столь эксклюзивное и закрытое сборище. Я оказываюсь в эпицентре карнавала, сопровожденного этно—электронной музыкой без слов. Одно ее звучание уже вводит в некий транс, гипнотизирует сознание. Вокруг меня кружатся пары в масках и костюмах всех возможных мастей. Их так много, что они переливаются в хаотичном калейдоскопе.
Негромкий смех, звон бокалов… Можно подумать, я на светском мероприятии, а не в дурдоме, куда меня буквально силком затащили.
С другой стороны, каждый шаг заставляет меня все больше верить в то, что Лиама может быть жива. И она может быть здесь, среди этих гостей в масках.
Что-то здесь не так…
Все происходящее напоминает мне съемочную площадку, а присутствующие – безликую массовку.
Я замечаю, как официант в венецианской маске клоуна слишком механически разливает шампанское. Как неестественно застыла улыбка на лице дамы в павлиньем платье. Как быстро отводят взгляд те, с кем я пытаюсь установить зрительный контакт. В тени колонн мелькают темные силуэты, и мне кажется, что они наблюдают за каждым моим движением. Я вижу камеры, зафиксированные на фонарных столбах и пальмах. От этого становится, мягко говоря, не по себе. Жить под постоянным прицелом «большого брата» – такое себе развлечение. Но людей, присутствующих здесь, это, по всей вероятности, мало заботит.
Я чувствую себя песчинкой в безумном водовороте ярких масок и блесток. Музыка продолжает завораживать, а воздух пропитан сладковатым дымом благовоний вперемешку с запахом, характерным для очень влажного воздуха. Слишком много запахов, слишком много звуков. Слишком много всего.
И меня не покидает ощущение, что все здесь собравшиеся, несмотря на улыбки и непринужденное поведение, – свиньи, загнанные на убой. Такое чувство, что некоторые еще не знают об этом.
Очередной толчок в спину на небольшом танцполе заставляет меня споткнуться. Чьи-то руки хватают за локоть, и я инстинктивно дергаюсь, собираясь закричать. Вся жизнь проносится перед глазами: ну вот, началось. Маньяки, работорговцы, извращенцы – они вот-вот схватят меня за грудки и утащат в подвал, чтобы совершить там сектантское надругательство над моим телом.
– Тише, красотка. Не хотелось бы, чтобы ты разбила свой прелестный носик, – низкий женский голос звучит насмешливо, но не зло.
Резко оборачиваюсь. Высокая блондинка в темно-синем костюме, явно вдохновленным одним из персонажей из Mortal Combat, дополненным серебряной полумаской, удерживает меня за локоть. Ее короткие волосы торчат во все стороны, а в глазах пляшут огоньки, делая ее похожей на озорного эльфа.
– Спасибо, я в порядке, – бормочу, пытаясь высвободить руку. В последнее время мои границы нарушаются слишком часто, и меня лапают все, кто ни попадя.
– Оу, я вижу, мисс «испуганные глазки», – она не спешит отпускать меня, внимательно рассматривая мое тело. Мне становится не по себе, поскольку столь пристальный взгляд мгновенно заставляет меня подумать о том, что девушка не является представительницей традиционной ориентации. – Ты совершенно не в порядке. Я наблюдала за тобой последние пятнадцать минут. Ты слишком напряжена для девушки, пришедшей на подобное мероприятие добровольно. Для нас всех – огромная честь и гордость оказаться здесь. Возможность и шанс, который предоставляется, пожалуй, раз в жизни. Я считала часы до этого дня, а вот ты… выглядишь растерянной. Кстати, я Кира, – представляется эльфийка в обтягивающем костюме, смахивая невидимую пыль с декоративных наплечников на своем карнавальном костюме.
– Аврора, – едва не прикусив язык, отвечаю я. Возможно, не стоит говорить свое настоящее имя?
– Послушай, милая. Здесь действительно полно опасных личностей, способных перерезать тебе горло ради денег, если того потребуют, – голос Киры становится серьезным и натянутым. – Но я не из их числа. По крайней мере, пока. Моя подруга участвовала в подобном шоу и дала мне один совет: хорошо разбирайся в людях и строй союзы с подходящими участниками этого цирка. Ты мне понравилась сразу. Ты выглядишь такой… неиспорченной, – Кира подмигивает мне, а я пытаюсь переварить все, что она рассказала.
Получается, почти все собравшие здесь не просто не боятся этого места. Они с нетерпением ждали дня, когда сюда попадут.
Пока я считаю, что меня загнали в эпицентр непонятно чего для того чтобы расчленить и продать на органы, другие – празднуют свое пребывание здесь и наслаждаются гипнотической вечеринкой.
– А как ты здесь оказалась? – вместо того, чтобы огрызаться, я вдруг осознаю, что мне пора начать свое собственное расследование того, что здесь происходит. И что могло произойти с Лиамой. Если подобные «вечеринки» проводятся регулярно, то она, возможно, стояла на том же самом месте, где сейчас стою я.
– Легко и просто. Я знаю, что путь к славе лежит через любую медийность, даже через самую грязную, – Кира пожимает плечами. – Я пять лет пишу каверы на популярные песни, но они остаются незамеченными. Для меня участие в шоу – шанс быть замеченной и возможность испытать себя на прочность, – она старается говорить обыденным тоном, словно ее не волнует моральная сторона того, каким образом обычно добиваются «публичности» в шоу—бизнесе. Но я слышу легкую дрожь в ее голосе. Девушке явно не хочется заниматься продажей своего тела, поэтому она искренне решила пойти другим путем, но, похоже, угодила в капкан порока.
Только слепой не заметит того, что абсолютно все здесь имеет некий сексуальный подтекст, он буквально сквозит в воздухе: начиная от обтягивающих костюмов, заканчивая воздушными гимнастками, раздвигающими свои длинные ноги в чувственных позах.
– А ты?
– Я… оказалась здесь случайно. И до сих пор хочу сбежать.
– Расслабься немного, здесь никто не станет нападать на тебя… до начала игры, – Кира снова усмехается, а мой желудок непроизвольно сжимается от ее последних слов.
– Что ты имеешь в виду? – интересуюсь я, но Кира уже внимательно смотрит куда-то поверх моей головы.
Раздается пронзительный звук, напоминающий четкий удар в гонг.
– Похоже, начинается самое интересное, – девушка кивает в сторону центральной круглой сцены. – Держись поближе ко мне, Ава. Кто знает, может я стану твоей доброй феей… или злой ведьмой, – весьма противоречиво наставляет она.
От ее слов по спине бегут мурашки. Я не знаю, кто она – друг или враг, но сейчас, в этой давящей толпе, она единственная, кто хотя бы разговаривает со мной. Пусть даже в такой пугающей манере.
Свет на импровизированной сцене становится ярче, и толпа начинает затихать, переставая перешептываться. Кира берет меня под руку, и я не сопротивляюсь. В конце концов, лучше стоять рядом с потенциальной злой ведьмой, чем потеряться в море незнакомых лиц.
Внезапно музыка обрывается. Властный механический и оттюнингованный голос, от которого по коже бегут мурашки, разносится над террасой:
