Падший

– И сколько же уроков паркура я буду тебе отрабатывать за такую еду?

– Один, – коротко ответил демон.

– Но это же всё так дорого! – возмутился мальчишка, на что Пауль спокойно добавил:

– Считай, что я самый щедрый твой ученик и хватит, больше никаких возражений не принимается, пока мы будем заниматься вместе, я буду постоянно тебя так кормить. Кстати, хочешь покурить кальян?

Илан раскрыл свои синие глаза ещё больше и пролепетал:

– Кальян, это супер удовольствие, я один раз в жизни его пробовал с моими братьями.

– Тогда решено, берём ещё большой кальян с фруктовым вкусом. Так как ты, ещё малыш, возьмём без никотина.

– Я – не малыш, я совершеннолетний – снова фыркнул Илан.

– Ладно, ладно, не малыш, но значительно моложе меня.

– А сколько тебе лет?

– По вашему летоисчислению двадцать пять.

– Понятно.

Вскоре им принесли весь заказ, источающий приятно пахнущие запахи, и Пауль заказал им ещё после еды кальян и авторский чай от шеф – повара этого ресторана.

Официант просто летал вокруг них от неподдельного восторга, потому что их ресторан посетил такой богатый клиент, что было в последнее время во всех ресторанах города редкостью.

Они с жадностью всё съели начисто после того, как весь день провели на свежем воздухе и с удовольствием принялись курить кальян. Илан полулежал на диване, чувствуя, что может слабо двигаться, так как напрочь объелся. Солнце село за горизонт и во дворике ресторана включили приглушённый свет, исходящий от изящных многочисленных фонарей, заиграла нежная музыка, вышли девушки в красивых розовых костюмах и стали вокруг фонтана танцевать, услаждая взор гостей. Пауль, как обычно, был к ним абсолютно безразличен, и мальчишка, заметив это, спросил:

– Разве тебе они не нравятся? По-моему, эти красавицы танцуют бесподобно и не сводят с тебя своих похотливых глаз.

Пауль рассмеялся:

– Наверное, и с тебя тоже, ты, такой же красавчик, как и я. Хочешь, я закажу для тебя любую из них, и нам её тут же подадут, я просто уверен в этом, что они здесь именно для этого.

– Нет уж, отстань, нафиг они мне нужны.

– Да, а почему?

Илан смутился и даже густо покраснел, но тут же выпалил:

– Потому что я берегу себя для одной единственной, для любимой, что затронет моё сердце навсегда.

Пауль рассмеялся и ответил:

– Я, наверное, тоже раньше как-то не думал об этом, но в последнее время понял, что отдам себя полностью одной единственной, если такая вообще найдётся, которая затронет и моё сердце.

Илан внимательно посмотрел на Пауля, задумался о чем-то, о своём и очень серьёзным тоном, спросил:

– А если никто не затронет, ты навсегда останешься девственником?

Это так рассмешило демона, что он даже случайно подавился кальянным дымом.

– Да, Илан, тогда я точно останусь девственником навсегда, а это очень долго, так как мы демоны живём тысячу лет.

Мальчишка, конечно же, не верил Паулю, что он демон и произнёс, подыгрывая ему:

– А я лет так на восемьдесят своей человеческой жизни, если меня никто не убьёт раньше.

– Не переживай, даже если тебя убьют раньше, я вытащу твою душу из самой низины ада, куда попадают все грешники и ты будешь там жить со мной – моим другом столько, сколько отпущено мне.

– А потом?

– Потом мы станем языками вечного пламени.

Илан снова посмотрел внимательно на Пауля и подумал: «Интересно, он сумасшедший? Или просто фантазёр?». Но вслух добавил:

– Может, уже поедем? Я устал и хочу пораньше лечь спать, чтобы завтра на рассвете уже начать с тобой заниматься, не люблю быть должным.

Пауль улыбнулся.

– Отлично, тогда я отвезу тебя домой и, завтра на рассвете, встретимся.

Илан согласился и Пауль подозвал официанта, рассчитался, и они, сев в машину, поехали к дому мальчишки.

Когда они уже подъезжали, Пауль как-то очень удивился увиденному: на этой улице, куда сказал отвезти его Илан, не было вообще домов, а был какой-то старый заброшенный склад. Илан тихо попросил остановиться у него. Пауль в недоумении посмотрел на него, но послушался и остановился. Мальчишка вышел и попрощался, но демон резко спросил:

– Стой, ты куда?

– Это мой дом, я спать.

– Что? Где здесь твой дом, не пойму.

– На этом складе.

– Как? Ты живёшь на складе?

– Да, – мальчишка удручённо склонил голову и, вздохнув, продолжил:

– У меня забрали дом за долги, что накопили мои братья, а родителей у меня нет, они погибли в автокатастрофе, когда мы ещё были детьми. Я их даже и не помню, мне тогда было три года. Потом меня растили братья, а потом, – он запнулся, – ты уже знаешь, их убили, зарезал тот подонок, которому я отомстил.

У Пауля внутри как будто что-то сжалось от жалости к его новому другу, он молча прошёл с ним на склад туда, куда шёл Илан, и, увидев, что он спит просто на куче одеял, аккуратно сложенных в углу большой запыленной комнаты, ужаснулся. Ещё там стоял один старый стол и стул, тусклая лампа, маленькое зеркало и ведро с водой.

Паулю стало как-то не по себе, вспомнив в какой роскоши, он живёт все свои триста лет, и он, схватив мальчишку за руку, в сердцах громко вскрикнул:

– Нет, больше ты тут не живёшь, я запрещаю тебе! Ты теперь мой единственный друг и учитель паркура, и я не могу видеть и даже не хочу и не могу знать, в каких жалких условиях, ты живёшь. Сейчас мы едем ко мне, а завтра, ты покажешь мне агентство по недвижимости, и я куплю тебе нормальную квартиру.

Илан не знал, что и ответить, он то покраснел, то побелел и, заикаясь, спросил: