Ангел Бездны

– Хочешь перекупить? – смекнула помощница Главы Киевских ведьм.

– Ну, есть в нем что-то… Правда? Такое… у-у-у… страшное. А тебе не кажется, что Дух Бездны на Катю похож?

– Совсем не похож, – не согласилась Акнир. – Разве что взглядом… Иногда у нее бывает такой.

– Но на кого-то он точно похож! Я буквально только что видела этого человека… – нетерпеливо заерзала Чуб. – Может, там, на аукционе? – Даша приблизила нос к экрану, рассматривая публику.

– Начальная цена тысяча долларов, – сказал ведущий. – И я уже вижу тысячу…

Известный коллекционер в нарочито непрезентабельном свитере сделал знак, подмеченный только «благородным отцом» аукциона и камерой.

– Вижу тысячу сто… – сказал ведущий.

Катин соперник вступил в игру. Блондинка и рыжая остались неподвижны: для первой сюжет был слишком не розов и слишком жесток, вторая – по иным, ей одной известным причинам. Тем не менее, в мгновение ока сумма выросла как на дрожжах.

– Десять тысяч… Одиннадцать… Двенадцать… – едва успевал выкрикивать ведущий. Его взгляд метался меж нескольких горячих точек – ни коллекционер, ни генеральный директор банка не собирались сдаваться. Нашлись и другие желающие.

– Двадцать тысяч… Двадцать две…

Когда сумма перевалила за сорок штук, Катерина подумала, что, рассчитывая финансовые возможности своего соперника сзади, не учла одного – его хорошего вкуса. Очевидно, он просто не желал расставаться с деньгами ради сладкого ангела. Сейчас же, когда речь шла о стоящей вещи, он не скупился.

– Тридцать шесть… Нет, уже сорок… Сорок четыре… – немолодой ведущий запыхался, так быстро ему приходилось говорить… – Сорок восемь. Пятьдесят.

Ангел Бездны притягивал не одну только Дашу – в дивной скорости этих торгов звенела настоящая страсть.

– Пятьдесят пять… Шестьдесят.

Зал затаил дыхание – бой за лот напоминал поединок на ринге: в каждой новой названной сумме звенела сила удара, и каждый мечтал убить новой ставкой соперника.

Катя услышала позади себя участившееся дыхание директора банка. Ощутила на шее его горячий взгляд… И вдруг угадала: это не страсть – это страстная месть. Месть ей, Кате, – ее соперник специально набивает цену, чтобы она купила лот по наивысшей цене. Не сомневаясь: та, кто «собирает весь мусор, если он в стиле Модерн», все равно его купит!

«Ошибаешься, – равнодушно подумала Катя. – Я не собираюсь ее покупать…»

– Ну, купи, пожалуйста, купи ее! – взмолилась Чуб по другую сторону экрана. – А потом я как-нибудь накоплю и отдам…

– Шестьдесят шесть, – сказал ведущий. – Семьдесят…

– Сволочь! – эмоционально воскликнула Даша. – Где я вам семьдесят тысяч достану?.. Можешь превратить его в мопедный мотор? – повернулась она к Акнир. – Почему я должна платить столько?

– А почему в мотор?

– Потому что двойная польза. Мой как раз барахлит…

– Восемьдесят. Восемьдесят восемь. Девяносто пять. Сто! – крикнул ведущий. – Сто тысяч – раз… Сто тысяч – два…

Коллекционер сдался последним. Прочие – сдали позиции еще на шестидесяти. Вдохновенно злое лицо соперника Кати увеличил экран. И едва ведущий выкрикнул: «Сто тысяч – три!» – в его взгляде впервые пропечаталась не только злость, но и страх.

– Продано! – произнес ведущий. – Анатолию Николаевичу Томину.

– Как продано? – дезориентировалась Чуб. – А Катя че?.. Не купила?

– Нет, – сказала Акнир.

– Почему?

– Как я понимаю, она покупала подарок Маше. Сама она не поклонница Котарбинского.

– Но ведь вторая картина лучше! Она мне больше понравилась!.. – Расстройству Даши не было предела.

– Но ведь это подарок не тебе, – резонно заметила дочь Киевицы.

Словно желая попрощаться с Землепотрясной, «Дух Бездны» появился на экране вместе с круглой ценой.

– Стой! Сделай стоп-кадр… Скопируй картинку! – заорала вдруг Чуб.

Акнир затарахтела по клавишам. Черный Ангел замер на экране. Землепотрясная быстро схватила газету «Неизвестный Киев».

– Мама!.. Я знаю, на кого он похож… Посмотри!

Акнир посмотрела на указательный палец Чуб с обломанным ногтем, у ткнувшийся в газетное фото под заголовком «Помогите найти» – темноволосую, большеглазую девушку с застывшим взглядом и суровым ртом. Затем перевела взгляд на пойманную монитором картинку.

– Дочь бизнесмена, которая спьяну убила отца… Скажи, что она похожа на Черного Ангела? – попросила Даша.

– Она не просто похожа, – сказала Акнир. – Похоже, что это она…

* * *

Выходя из обитого темно-синим атласом зала, Дображанская бросила на поверженного соперника сожалеющий взгляд – воинствующая, неискоренимая и саморазрушительная глупость слепых вызывали у старшей из трех Киевиц в последнее время неподдельную грусть о несовершенстве мира. В бездну директор банка вверг себя сам – и теперь застыл в кресле, будто купленный им «Дух» с лицом Горгоны обратил его в камень. Если в наличии у него имелось всего тридцать штук, откуда взять еще семьдесят – представлялось большим вопросом.

Но намного сильней Катерину беспокоила собственная внезапно обретенная способность. Обладать острым взглядом, острым без всяких фигур речи – удобное, но слишком опасное свойство, особенно если ты не в силах им управлять. Еще во время аукциона Катя отправила сообщение водителю с просьбой, чтоб тот купил ей очки с затемненными стеклами, хотя и не знала: спасет ли кого-нибудь их темнота.

– Всегда рады видеть вас, – задержал ее хозяин Аукционного Дома. – Признаюсь, сегодня вы удивили меня.

– Простите, что нарушила правила, – принесла свои извинения Катя.

– Я не был удивлен. Более того, я не сомневаюсь, что это больше не повторится…

Он тоже не удивил ее – Вадим Вадимович явно намеревался влюбиться в Катерину Михайловну, прекрасную, как столь любимые им великие произведения искусства.

– Но я был уверен, что вы предпочтете Небу Бездну. Предпочтете не белого, а черного ангела. Или приобретете обе картины.

– Последнее было б для вас предпочтительней, – усмехнулась Дображанская.

– Я не ожидал таких горячих торгов. Не думал, что Вильгельм Котарбинский вызовет подобный ажиотаж… Имя известное, но только любителям. Скажу по секрет у, в старой киевской семье, где я нашел его сепии, хранилось не две, а три работы художника. Но с третьей владельцы не пожелали расстаться. И я понимаю их. Это магическая, ирреальная вещь. Она так и называется – «Тайна». Однако теперь, когда члены семьи получат такую серьезную прибыль, я полагаю, «Тайна» стане т гвоздем нашего следующего аукциона. Если, конечно, они эту прибыль получат… – хозяин озабоченно покосился на Катиного соперника. – Всегда, всегда жду вас, – послал он Катерине последний галантный кивок. – Не обязательно ждать аукциона, заходите почаще…

– Непременно зайду.

Дображанская вышла на улицу в смешанных чувствах. Сердце снова кольнуло. Неприятно. В остальном – она и сама не могла понять причин крайнего своего беспокойства. Ей страшно смотреть на людей? Жалко соперника или все-таки денег? Или жалко, что пришлось купить худшую картину вместо лучшей? Потому ее так растревожило упоминанье о третьей работе – возможно, она могла примирить Катин вкус и Машину любовь к серафимам… Стоило расспросить поподробней? Может, вернуться назад?