Очередь за счастьем

Лена слышала это в сто первый раз, а потому сразу отключилась, как только коллега предалась воспоминаниям. Павлина Сергеевна была прекрасной безотказной женщиной, но с одним серьезным недостатком: ей явно не хватало общения. А потому она компенсировала его дефицит за счет коллег. Лена и остальные научились пропускать поток сознания Павлины Сергеевны: очередные пересказы историй про соседей, родственников и знакомых. Да и сотруднице совсем не нужно было внимание Лены и прочих: главное, выговориться.

Лена залезла в банковскую программу. На конец вчерашнего дня высветился ноль, хотя операции за день имелись: пришло сразу несколько сумм от заказчиков. Даже ненавистный генподрядчик расщедрился и заплатил аванс, хотя имел привычку копить долги за полгода.

– Виктор Геннадьевич, – она зашла в кабинет к директору, – эти уроды, на которых мы в суд собирались подавать, долг закрыли.

Уродами были люди из Т4-Девелопмент, которые сперва долго не подписывали акты и справки о стоимости выполненных работ, а затем кормившие родную Ленину фирму обещаниями заплатить деньги уже четыре года. Виктор Геннадьевич на мгновение оживился, но быстро стух.

– И что там у нас? – на всякий случай уточнил он.

– Ничего, – осторожно ответила Лена: реакция директора могла быть непредсказуемой. – Обнулился счет.

– Ну да, – директор посмотрел в окно и вздохнул

Лена посочувствовала: так все запутано, что даже директор растерялся. Виктору Геннадьевичу было уже за шестьдесят, руководил он фирмой с конца девяностых годов. Прошел и наезды конкурентов, и визиты «масок-шоу», да и налоговые постоянно трясли фирму проверками. Лене до вчерашнего дня казалось, что выбить директора из колеи никому и ничему под силу.

– Генподрядчик расщедрился, – добавила она.

Директор лишь рукой махнул.

– Теперь неважно. И знаешь, Лена, иди домой. И остальным скажи.

Лена хотела возразить, что работа всегда найдется, да хотя бы бумаги подшить по папкам, но передумала. В кои-то веки можно будет почитать книгу в свое удовольствие. Она вернулась в кабинет и объявила:

– Виктор Геннадьевич всех отпускает.

– Ой, как здорово! – Павлина Сергеевна всплеснула руками. – Ко мне сегодня Олечка собиралась, хотела к ее приезду вкусненького приготовить.

Вскоре Лена осталась в кабинете одна. Неспешно вышла из программы, выключила компьютер и отправилась домой. В метро народа было немного, поэтому Лена заняла место и достала книгу, та была обернута в газету: Лена скрывала обнаженные торсы на обложке. Считалось, что нужно стыдиться, если увлекаешься любовными романами, но они дарили сказку. Прекрасные и мужественные мужчины теряли головы от обыкновенных женщин, таких, как Лена, бросали карьеру и деньги к их ногам и женились, чтобы жить потом долго и счастливо.

Лена в сказки не верила – она не Павлина Сергеевна, связи с реальностью не теряет, но помечтать любила. О чувствах, будоражащих кровь, о страсти, когда темнеет в глазах, о жарких признаниях и безумствах. А в реальности кому нужна разведенная женщина за тридцать лет с двумя детьми? Лена не обольщалась: мало кому. Витька родных сыновей бросил, променял на аморальную женщину.

Что он нашел в Таньке? Что?! Животный секс, когда можно много и без каких-либо запретов? Но ведь Витька и Лена любили друг друга, и тот же секс был, пусть и без прежней пылкости. Да и какая страсть, когда дети в соседней комнате спят, лишний раз вскрикнуть боишься. И все равно, хорошо у них с Витькой было: надежно и спокойно, пока эта зараза Танька не подвернулась. А теперь Витьку как подменили.

Лена осознала, что сидит, зависнув над книгой, и потому с досадой захлопнула ее: смысл читать, если содержание ускользает? Она убрала книгу и стала разглядывать людей в вагоне. Сидевшая рядом женщина раз за разом протирала очки, затем растерянно улыбнулась и обратилась к Лене:

– Как вы думаете, правительство нас обманывает? Это заговор против народа?

Лена пожала плечами: она бы ничему не удивилась, но поддерживать разговор не хотелось.

– Зачем им собственный народ губить? – возмутился крупный мужчина, сидевший напротив. – Государство живет за счет налогоплательщиков.

– Так теперь налоги тю-тю, – возразил дедок, похожий на городского сумасшедшего. Его две огромные сумки были набиты газетами и какой-то ветошью. – Мы уже не нужны.

– А если на нас нападут? Захватят страну? – крупный мужчина не сдавался. – Кто под ружье встанет?

– А что, война будет? – встрепенулась Ленина соседка.

– Сдадут без боя, – дедок подхватил сумки и направился к выходу. – Это мировой заговор против России.

Он удалился, так и не услышав возражений. Лене захотелось последовать его примеру, но беседа так же неожиданно, как началась, заглохла. Лена уже выходила из метро, как позвонила Ляля:

– Ты где? Около дома? Мы с Таткой сейчас приедем.

Глава четвертая. Мужской дефицит

Подруги прикатили через полчаса. Ляля без приглашения направилась на кухню, Татка и Лена последовали за ней.

– Будем пить, – Ляля достала бутылку коньяка.

– Что-то случилось? – судя по Лялиному виду, стряслась катастрофа.

– Угу, – Ляля достала из пакета нарезки сыра, колбасы и хлеба. Там что-то звякнуло: видимо, бутылка была не одна.

– У меня только пельмени, – извинилась Лена, – ребята все доели.

– Пельмени – это хорошо, – протянула Ляля, – сытная еда, чтобы как следует закусить.

Она вытащила связку бананов.

Через пятнадцать минут раскрасневшаяся Ляля поведала Татке и Лене всю бездну падения собственного мужа:

– Швабра одна выставила фото: мол, ей полтинник стукнул, но смотрите, какая у нее большая и красивая жопа! – Ляля с раздражением поставила рюмку на стол. – А мой придурок взял и лайкнул пост.

– Прямо задница выложена? – удивилась Лена.

– Ну не совсем же она дура, – Ляля неодобрительно посмотрела. – В трусах.

– Может, из жалости лайкнул? – предположила Татка. – Тетке пятьдесят, старая уже.

Ляля попыталась прожечь взглядом дыру в Татке:

– Нормально она выглядит, не дашь ее возраст.

Она достала смартфон и продемонстрировала фото обыкновенной тетки. Та стояла вполоборота в нижнем белье, хвастаясь пятой точкой. Тетка, как и ее задница, ничем выдающимся не отличалась: таких миллионы.

– Слушай, – Лена, наконец, сообразила, что не бьет в этой истории, – Сереге же худые нравятся, как ты. Зачем ему левая тетка с большой жопой?

Ляля походила на цыганку: такая же смуглая и чернявая. Фигура у нее была мальчишеская.

– Может, его на противоположность потянуло? – предположила Татка. Она взяла смартфон у Ляли и внимательно изучила фотографию. – Слушай, тут нет его лайка! – обнаружила Татка.

– Убрал, – Ляля снова разлила коньяк по стопкам. От возражений Лены, что больше не нужно, она отмахнулась. – После того как я позвонила и скандал устроила.

– Что он ответил? – полюбопытствовала Татка.

– Ничего, – Ляля опрокинула коньяк в себя, – я его везде заблокировала.

– Зря, надо было выслушать, – нравоучительно заметила Татка.