Темногорье. Пропавшая дверь

– Ты про что? – Дафф пережевывал блин, поэтому получилось не очень отчетливо.

– Да про все, – Ник отхлебнул какао из бумажного стаканчика. – Мне до сих пор не верится, что все это правда.

– Стадия отрицания, – с умным видом сказал Дафф, и Анаит хмыкнула: – Я вообще уже десять лет, как умерла.

– Хорошо сохранилась, – Ник подмигнул ей, и у Анаит немного отлегло от сердца: все-таки не каждый день тебе сообщают настолько неприятные новости. Она даже пошутила: – Ты тоже ничего для свежего покойника. И ты… – она посмотрела на Даффа и смутилась: нельзя парню быть таким невозмутимым! Это почему-то волнует.

– Меня интересует: зачем это нужно Хранителю пути? – откликнулся тот. – Были и другие, как я понял.

– Какая разница? – Ник допил какао. – Главное, чтобы мы выжили и вернулись домой.

– Я порылся в интернете, но так ничего и не нашел. Никаких вокзалов тысячи миров, ни про Хранителя пути… А ведь если были путники до нас, должны остаться их воспоминания.

– Если их не почистили, – Ник собрал со стола одноразовую посуду и понес ее к мусорному ящику.

Анаит отметила: парень привык заботиться не только о себе. Как это трогательно!

– Или если все это грандиозный обман, – Дафф не спеша поднялся. – Но мне кажется, это по-настоящему.

– Это точно по-настоящему, – в голосе Ника сквозила убежденность.

После перекуса они отправились в продуктовый: закупили консервы с кашей и мясом, несколько пачек круп, макарон и готового картофельного пюре, которое нужно было лишь залить кипятком, одноразовые вилки и ложки.

– И как будем искать дверь? – спросила Анаит, когда они вывалились из торгового центра.

– Методом научного тыка, – пожал плечами Ник. – Подходить, открывать и смотреть.

– Все подряд? – подобная перспектива не радовала.

– Которые привлекут наше внимание, – предложил Дафф. – Это должна быть особая дверь.

Через два часа стало понятно: особенных дверей в городе уйма. С витражными вставками, с резным обрамлением, с ручками в виде голов льва с продетым в пасти кольцом… Кто-то из парней открывал дверь, они заглядывали внутрь и находили лишь то, что там и должно было быть: холл института, вход в кафедральный собор, зоомагазин, посудную лавку и кучу других всевозможных мест.

В итоге ребята отправились в сквер, где заняли скамейку и теперь пили кофе с шоколадными маффинами.

– Что-то уже не смешно, – Ник подставил ладонь под мини-кекс, чтобы крошки не падали на асфальт.

– Ну да, ноги гудят, да еще рюкзак давит, – Дафф был с ним солидарен.

– А мне новые ботинки натерли ноги, – Анаит разулась и клеила пластыри, которые таскала с собой на всякий случай, на большой палец и пятку.

Она злилась: если попадется Хранитель пути, ему несдобровать за подобные дебильные шуточки! Анаит почти все деньги с карты спустила на обновки и продукты.

– Надень пока старые, а эти в рюкзак убери, – посоветовал Дафф.

– Спасибо! – вспыхнула она. – Раньше нельзя сказать было?!

Анаит показательно обула новые ботинки: пусть испытает угрызения совести, что настоял на покупке.

– Зря мы таблеток не купили, – спохватился Ник. – Бинты те же, зеленку.

– Сходи и купи, – отрезала Анаит. – Я и так почти все потратила.

О наличке она решила умолчать.

– Сейчас, – Ник всерьез воспринял ее слова и рванул к аптеке.

Ну и ладно, лекарства лишними не будут. Звякнул смартфон: пришло сообщение от Димитра. Тот жаловался, что Анаит о нем забыла: не пожелала ни спокойной ночи, ни доброго утра. А еще Дория сообщила ему, что видела Анаит в обществе двух красавчиков. Анаит ощутила прилив раздражения: что-то он тоже ей ничего не пожелал и даже не поинтересовался, как Анаит добралась до дома. Сбежал вчера, даже не попрощавшись. Анаит решила ничего не отвечать: пусть помучается.

Вернулся Ник:

– Купил, – коротко отчитался он, – попросил у аптекарши походную аптечку с необходимыми и дешевыми лекарствами.

– Пригодятся, – кивнул Дафф. – Ты правильно сделал.

После короткого передыха вновь отправились искать дверь. Коричневая деревянная дверь, исписанная белым мелом, массивная железная дверь государственного учреждения, обшарпанная дверь подъезда, дверь подсобного помещения, закрытая на массивный засов, даже памятник двери – такой отыскался на набережной. С последним Анаит испытала уверенность, что все получится. Сейчас они пройдут через эту дверь и окажутся… Ну где-то окажутся.

Безрезультатно – так можно было подвести итог многочасовых скитаний. Понемногу начало темнеть – вечер опускался на город. Тени удлинились, народу на улицах прибавилось – многие спешили домой после работы. Город постепенно укутывался в тени, словно в плащ, скрывая недостатки фасада и неровности дорожек в надвигающемся сумраке. Зажглось уличное освещение, добавившее городу волшебства и молодости: так на сцене выставляют свет, чтобы подчеркнуть одно и спрятать другое.

В кафедральном соборе звучал орган. Анаит и парни невольно остановились, чтобы послушать. Денег на концерт было жалко, да и время безжалостно испарялось, но музыка захватила их в призрачные сети.

– Сколько часов осталось? – Ник снова включил смартфон.

– Пять или шесть, – Дафф смотрел куда-то вдаль, опираясь на невысокое ограждение вдоль канала.

– Вот вляпались! – воскликнул в сердцах Ник, и Анаит с ним была согласна. – Пропала эта дверь, что ли?!

Сперва казалось, что они быстро найдут дверь, раз Хранителю пути это зачем-то нужно. А теперь выясняется, что утром они потратили драгоценное время, и оставшиеся часы утекают, как вода из треснувшего аквариума.

– Хоть бы подсказку какую дал, – продолжал возмущаться Ник. – Мы что, ясновидящие?!

Анаит охватила тоска: что за ерунда?! Ей всего шестнадцать (шесть лет, подсказал внутренний голос), она не хочет умирать (ты мертва уже десять лет, исправил он же).

– Пошли, – она подхватила рюкзак.

– Куда? – Дафф не тронулся с места.

Анаит развернулась к парням:

– Пока у нас есть время, надо искать. Я хочу увидеть родителей!

Она зашагала в полной уверенности, что они последуют за ней, и не ошиблась: вскоре Дафф и Ник догнали ее.

Через полчаса Ник взмолился:

– Давайте хоть кофе купим, пока заведения не закрылись.

Они притормозили возле кофе на вынос. В открытом окне были видны парень с девушкой, которые уже начали собираться.