Войдя в кабинет, я полностью сосредоточилась на встрече. В конце концов, такой шанс выпадает крайне редко, и я рада, что он не обошел меня стороной.
Полагая, что обсуждение моей работы будет с целой командой профессионалов, я никак не ожидала, что она пройдет только с режиссером. Видимо мое замешательство отразилось на лице.
– Не стоит так беспокоиться. Более детально вашу работу, мне бы хотелось обсудить позже. А сегодня я хотел просто с вами познакомиться и узнать, что вы за человек.
– Ясно. Понятно, – немного опешив, ответила я.
– Присаживайтесь, где пожелаете, – он окинул кабинет рукой, указывая, что я могу выбрать любое место.
– Благодарю, – я выбрала место на диване, стоявшим у стены, слева от стола режиссера.
– Хотите что-нибудь выпить? Чай, кофе, сок, минералку, – он чуть улыбнулся. – Секретарь все принесет.
– Чай подойдет, – довольно резко и громко ответила я. Сказалось волнение. – Простите.
– Да, не страшно. Тут и громче разговаривали, – он чуть подмигнул мне, давая понять, что не стоит так напрягаться.
– Не ожидала от вас, – то ли от того что подмигивание выглядело нелепо, то ли от того, что не ожидала подобного действия от серьезного режиссера, я рассмеялась.
– Рад, что вы все же улыбнулись, – не скрывая радости, он поставил чай на стол, а сам сел напротив меня и пристально рассматривал.
– У меня, что-то с лицом?
– Я вот думаю, – он сделал секундную паузу. – Обычно авторы, особенно, что касается их первой работы, пишут больше о себе, т. е. первая история несет в себе более личный характер. Но прочитав ваш рассказ и глядя на вас сейчас, мне кажется, что вы исключение.
– Вы довольно проницательны. Изначально я писала почти все с себя или с людей, которых знаю. Но мне хотелась, что бы работа была менее личной. Поэтому, все кроме сюжета, я постаралась максимально изменить.
– Понятно.
– Это будет проблемой?
–Нет. Это даже хорошо.
– Чем же?
– Когда работа носит личный характер, автору трудно с ней работать, как раз из-за личной привязанности к своим героям (прототипам). Это тяжело как эмоционально, так и психологически. Многие не выдерживают.
– Я понимаю, о чем вы. Можете не продолжать.
Не знаю, что за сорт чая мне подали, но он оказался невероятно вкусным и успокаивающим. Незаметно для себя, я расслабилась и без тени смущения тягала сладости из плетеной корзинки, одну за другой.
– Ранее вы упомянули, что хотели бы узнать обо мне больше. Вас интересует, что-то конкретное?, – не забывая о цели визита, напомнила я.
– Пусть вас не пугает моя просьба. Это обычная практика, когда я берусь за написание сценария.
– Сценария?, – удивилась я. – Но вы же режиссер.
– Это так. Однако, я еще и сценарист. Правда, делаю это крайне редко. Скажем так – по особому случаю, – и он снова улыбнулся, пронзительно посмотрев на меня.
– И что же это за случай такой?
– Вы только не обижайтесь, но сама по себе ваша работа «сырая». Ей требуется хорошая редактура. Помимо всего прочего, в первой части сюжет мало чем примечательный. Однако…, – он снова сделал драматическую паузу. – Во второй части, вы лихо закрутили историю. И скажу больше. Несмотря на обилие героев, и ситуаций в которых они оказываются, вам удалось соединить все «ниточки». К тому же, вы подняли ряд социальных проблем, но при этом успешно связали их с героями.
– Не думаю, что это так уж отличается от работ других авторов, – с легким недоверием ответила я.
– Бесспорно, это так. И все же, как вы думаете, почему я обратил внимание именно на вас?
– Учитывая все вышесказанное, даже не знаю, что ответить. Мне надо подумать.
– Не торопитесь. Время у нас есть, – и он вышел из кабинета.
Было слышно, что он о чем-то говорит с секретарем. А потом стало тихо.
«Мой сюжет явно его не привлек. Обычная комбинация Принца и Золушки в современной интерпретации, приправленное долей сверхъестественного. Что же ему понравилось в моей работе?».
Задумавшись, я перестала обращать внимание на происходящее вокруг. И снова не заметила, как появился он. Парень, как и ранее, поглядывал на меня. Почувствовав присутствие на себе взгляда, я огляделась. Наши глаза встретились. От неожиданности я дернулась и, задев чашку, разлила на стол чай.
– Почему ты так реагируешь на меня?
– П-потому, что ты неожиданно появляешься рядом, – я не на шутку испугалась. – Не видно и не слышно, как ты передвигаешься. Этого любой испугается.
– Понимаю, – с грустным лицом, он присел напротив.
– Пойду, попрошу чего-нибудь, чтобы вытереть пролитый чай.
– Постой, – привстав, он резко схватил меня за руку.
– Ты что творишь?, – как и в прошлый раз, я так же дернулась и (к счастью или нет) рухнула на диван.
– Прости. Мне просто нужно было поговорить. Ты единственная с кем это возможно.
– О чем ты вообще?, – пытаясь встать, спросила я. Коряво опираясь на все подряд, мне это удалось.
– Меня видишь и слышишь только ты.
В ступоре, я уставилась на него, тщательно разбирая только что сказанное.
«Нет, нет, и еще раз нет. Это какой-то бред. Быть того не может.
А может это просто сон? Точно! Это сон. А как же иначе. Из-за предстоящей встречи, у меня в голове все перемешалось, и сознание во сне выдало такой фортел».
Нервный смешок в купе с мыслями, никак меня не успокоил, когда я поняла, что во сне ничего не чувствуешь, на физическом уровне. Я вспомнила его ледяные и обжигающие руки.
«Это не сон!
Вот ужас то. У меня глюки.
В панике я стала задыхаться.