Алмаз розенкрейцера. Мистический детектив
– Ничего страшного, Вова. Удачи тебе – снисходительно-успокаивающе сказал Макмиллан.
Воротынский вылетел из столовой, а через мгновенье уже показался в проёме в пальто, цилиндре и с тростью в руке:
– Я ушёл – бросил он в открытую дверь столовой и выбежал на улицу.
На завтрак подавали овсяную кашу, яйца в крутую, кофе, хлеб с маслом, чёрную и красную икру. После трапезы Джо оделся и пошёл гулять по саду, а Алиса решила осмотреть библиотеку князя. Хоть основная коллекция Воротынского находилась во дворце, на даче тоже было, что почитать. Так, она нашла собрание сочинений Уильяма Шекспира на английском языке, 1823 года издания, книгу Александра Дюма «Учитель фехтования», с автографом автора, первое издание «Рождественской песни» Чарльза Диккенса и многое другое. Вообще, князь Владимир Воротынский был страстным коллекционером и коллекционировал многое: книги, монеты, открытки, трости, шляпы, почтовые марки, карманные часы, картины и скульптуры. Его дед в 1842 году открыл галерею искусств, основанную полностью на коллекции живописи и скульптуры князей Воротынских. И, поскольку финансы позволяли, Владимир Александрович продолжал пополнять семейную коллекцию всё новыми экспонатами. Двоюродный брат Воротынского – Павел Дмитриевич Ахматбей однажды сказал: «Синдром дракона, милостивый государь – ваша фамильная черта». Действительно, страсть к накопительству была присуща и Владимиру Александровичу, и его отцу – Александру Фёдоровичу, и его деду – Фёдору Михайловичу, и его прадеду – Михаилу Дмитриевичу. За семьдесят лет, в коллекциях Воротынских скопилось более тридцати тысяч различных предметов искусства, в основном хранящихся в «Воротыновской» галерее и во дворце Воротынских на Почтамтской улице в Петербурге.
Владимир Александрович, как и обещал, вернулся к обеду, когда часы только-только пробили половину второго. После трапезы, князь пригласил Макмиллана в свой кабинет на стакан виски. Кабинет Воротынского был обставлен в стиле всего дома. Центральное место занимал рабочий стол, напротив которого, над дверями, висел портрет полного мужчины в камзоле, сидящего за мраморным столиком с бумагой в руке, на шее которого висел большой командорский крест ордена Святого Иоанна Иерусалимского, а на груди была звезда Святого Равноапостольного Андрея Первозванного. Под портретом, на золотой табличке было выгравировано: «Канцлеръ Россійской имперіи Свѣтлѣйшій князь Михаилъ Дмитріевичъ Воротынскій. 1747—1799». Вдоль одной стены стоял длинный книжный шкаф с энциклопедическими словарями, справочниками и научно-публицистической литературой. У другой же – большой кожаный диван с высокой спинкой и валиками в стиле ампир, по бокам которого стояли две тумбы. Над диваном, в золотом багете, висел портрет Императора Александра II, написанный на заказ. Перед рабочим столом стояло два мягких стула для посетителей, таких же, как хозяйский стул, но без подлокотников.
– Проходи, Джо, присаживайся – сказал князь вошедшему в кабинет Макмиллану, не вставая из-за стола.
– Ты расскажешь мне, что всё-таки случилось в театре, что ты даже пренебрёг завтраком? – спросил Джо, садясь на диван.
Владимир Александрович тяжело вздохнул, встал, подошёл к шкафу, открыл дверцу и вытащил хрустальный графин с виски и два хрустальных же стакана:
– Завтра, на вечерний спектакль «Гроза», придёт председатель Государственного совета Великий князь Кирилл Николаевич с женой – Александрой Георгиевной и сыном – Константином. Завтра ведь воскресенье?
– Да, воскресенье. А кто такой Великий князь?
Воротынский протянул Джо наполненный стакан:
– Великий князь Кирилл Николаевич – родной брат нашего Императора – князь сделал большой глоток и поставил стакан на стол – Я не волнуюсь, у меня всё готово. А вот актёры переживают как никогда. Актёры и Шпажский.
– Кто такой Шпажский?
– Художественный руководитель театра. Конечно, он привык к подобным визитам, но каждый раз волнуется, как пятнадцатилетняя дура перед свиданием – князь взял со стола свой стакан и сделал ещё один большой глоток.
– Скажи, Володя, а твои родители в курсе, с кем ты живёшь на даче? – спросил Джо, потягивая виски.
– Конечно. Я отправил им телеграмму ещё, когда мы были в Лондоне – ответил Воротынский, допив виски и поставив порожний стакан на стол.
– Нет, я имею в виду Милу. Они знают про неё?
– Конечно же, нет. Есть вещи, о которых им знать необязательно
– Тебе двадцать пять лет, Вова. Пора уже подумать о наследниках – Джо допил одним большим глотком и теперь вертел стакан в руке.
– Отец говорит то же самое…
– И что же?
– Родители не одобрят морганатического брака. Да и жениться на Миле я не намереваюсь – ответил Воротынский, сев за стол.
– В каком смысле?
Князь сел за стол:
– Мила – одна из многих. Временное увлечение
Два года назад родители князя Воротынского – Александр Фёдорович и Вера Борисовна, вместе с младшим братом Владимира Александровича – Святославом, уехали в московский дворец, оставив на старшего сына галерею, петербуржский дворец, дачу и поместье Рождественское. С тех пор, князь Воротынский вёл бурную личную жизнь. За год на его даче побывало восемь любовниц, из коих пять – русские, одна француженка, одна англичанка и последняя – итальянка. Об амурных делах Светлейшего князя в городе мало кто знал. Единственным человеком, бывшим в курсе всей этой истории, был двоюродный брат Воротынского Павел Дмитриевич Ахматбей, с коим Владимир Александрович поддерживал дружескую связь и коему безгранично доверял.
– Скажи, Вова, как ты так можешь жить? Во вранье… врёшь родителям, врёшь любовницам, врёшь друзьям…
– Живу я весело и счастливо. А друзей, Джо, кроме тебя, брата моего и ещё пары человек, у меня никогда не было. Такой уж я человек… ну что ж, давай я покажу тебе записи прадеда…
Владимир Александрович встал из-за стола, подошёл к шкафу, окинул взором полки, открыл дверцу и вытащил толстую чёрную потрескавшуюся папку:
– Вот. Здесь хранятся записи Светлейшего князя Михаила Дмитриевича Воротынского, касающиеся алмаза, масонов, алхимии и прочего…
Воротынский положил папку на стол и раскрыл. Поверх всех остальных документов, в ней лежал пожелтевший, отсыревший лист, испещрённый различными непонятными символами, значками и сложными идеограммами.
– Я должен взять кое-какую литературу – сказал Джо и направился к выходу.
– Ради Бога, Джо, делай всё, что считаешь необходимым, в рамках разумного, естественно – князь обошёл стол, вытащил из шкафа графин с виски и поставил на стол – без этого, я думаю, не справиться…
Глава 5
Шёл мокрый снег. Часы пробили полночь. В кабинете князя Владимира Александровича Воротынского, единственном во всём доме, горел свет. Там два изрядно выпивших аристократа работали над архивными документами.
– Видишь эти знаки, Вова? – спросил Макмиллан, указывая на какую-то сложную идеограмму, выведенную на полях листка.
Воротынский взглянул на порожний графин пустыми глазами:
– Это не к добру…
– Дурак! Посмотри сюда. Этот знак означает «круг воли», этот – «таинство посвящения», а вот этот – «шлифование».
– Что бы это всё могло значить? – равнодушно спросил князь, подперев подбородок ладонью и сморщив лоб, делая вид, что ему всё ясно и крайне любопытно.
– Я думаю, что это указатель. Какая-то подсказка
– И я думаю, что это подсказка. И она подсказывает, что пора идти спать – Воротынский взглянул на свой брегет и на напольные часы в кабинете – Уже пятнадцать минут первого. У меня сегодня ответственный вечер. Мне нужно выспаться…
– Ты иди, а я, с твоего позволения, ещё посижу здесь и поработаю… – сказал Джо, не отрываясь от разглядывания очередной бумаги.
Князь тяжело встал из-за стола и потянулся:
– Тогда, удачи.
– Приятных снов, Володя.
Владимир Александрович вышел из кабинета, оставив Джо Макмиллана наедине с бумагами.
Где-то часов в шесть-семь утра, в спальню Владимира Александровича с бешено горевшими глазами ворвался растрёпанный и взъерошенный Джо. В одной его руке была свеча, а в другой кипа бумаг:
– Вло… Вальд… Володя! – кричал он заплетающимся языком – Вставай скорее! Я понял! Понял! Тут говорится о круге, в котором розенкрейцеры принимают в свой орден неофитов! Вставай! Мне нужна твоя помощь!
Князь поморщился, простонал и открыл один глаз:
– Что ты кричишь? Ты поджёг дачу?
Одеяло рядом зашевелилось, и оттуда послышался голос:
– Dannazione, Vladi, cosa sta succedendo?*
*Проклятье, Влади, что происходит?
– Идём, скорее, нам нужно найти круг! – продолжал повышать голос Джо.
– Ты с ума сошёл? Какой круг? – сказал князь, уже более трезвым голосом, приподняв голову.
– Философский камень где-то здесь! Я знаю!
Князь протрезвел окончательно, услышав это словосочетание, и сразу сел в кровати, спустив ноги на пол:
– Ты нашёл указание на место, где его искать?
– Возможно. Ты идёшь?
Князь встал с кровати, откинув одеяло:
– Mi dispiace, tesoro, devo andare. Dormire bene* – он поцеловал Милу в лоб, накинул халат и последовал за Джо.
*Извини, любимая, мне нужно идти. Спи спокойно.
Как только Макмиллан и Воротынский вошли в кабинет, Джо подбежал к столу и схватил свой блокнот:
– Смотри, здесь Михаил Дмитриевич говорит о некоем «круге воли» и о «таинстве посвящения», а потом идёт знак «шлифования». В другой записке, с отсылкой к этому документу говорится о «обожжённом мраморе» и «лапе льва». Это точно какое-то помещение, в котором розенкрейцеры устраивали собрания.
Князь внимательно посмотрел на символы:
– И где его искать?
– Нужно подумать. Причём тут «лапа льва»?
Князь сел за стол и взял в руки один из листов:
– Возможно… я могу ошибаться… но мне кажется, что это архитектор – Николай Львовский. Он перестраивал наш дворец, по заказу прадеда и проводил капитальный ремонт дачи. В 1800 году он выполнил для Михаила Дмитриевича надгробие…
– А мрамор там есть? – спросил Джо, садясь напротив князя.
– Мрамор – это основной строительный материал, Джо. Его везде полно. Хотя… круг… – Воротынский почесал затылок – мне кажется это колоннада во дворце. Она овальной формы. Колонны выполнены из редкого сорта мрамора и, при шлифовке, Львовский лично, по своей технологии, плавил жилы камня, определённые узоры. На одной колонне явственно из жил вырисовывается дата её создания…
Джо поднял свои красные, разбитые глаза на князя:
– Нам срочно нужно ехать во дворец…
– Подожди, Джо. В таком состоянии ты совершенно бесполезен. Ты должен выспаться. Ты ведь уже ничего не соображаешь. Всю ночь сидел здесь. Иди, ложись, поспи, три-четыре часика, а как проснёшься – сразу поедем во дворец – Владимир Александрович старался говорить как можно вежливее, оттого как знал, что одержимый поисками очередного «единорога» Макмиллан ни перед чем не остановится, как локомотив, будет нестись вперёд, к своей цели.
– Нет, я не могу – Говорил Макмиллан в пьяной полудрёме – Я должен ехать во дворец…
Князь встал со стула и стукнул ладонью по столу:
– Мы поедем во дворец только тогда, когда ты выспишься. Сейчас я тебя никуда не повезу…
Воротынский сказал это басом, в грубом приказном тоне, что очень не понравилось Макмиллану. Тот вскочил со стула и начал размахивать руками:
– Я приехал к чёрту на рога, чтобы спать на твоей даче? Да я… – разъярённого Макмиллана перебил князь, который схватил Джо за ворот фрака и потянул на себя с такой силой, что тот не удержался на ногах и плюхнулся на стол.
– Иди спать! – сказал Воротынский, глядя испуганному Макмиллану прямо в глаза.
– Нервный! – Джо выдернул ворот своего фрака из руки князя и обиженно зашагал к двери – Нервы лечить надо! – он вышел, хлопнув дверью.
Глава 6
Брюссель, Бельгия, 31 октября 1875 года. Владимир Александрович Воротынский, Джо Макмиллан и Алиса Сатерленд, по пути в Санкт-Петербург, проезжая через столицу королевства, останавливаются в привокзальной гостинице, чтобы привести себя в порядок и хорошенько выспаться. Джо Макмиллан, пользуясь случаем, бежит в букинистическую лавку, на улице Мадлен, дабы поискать там какую-нибудь литературу об ордене Розенкрейцеров.
– Здравствуйте, могу ли я попросить у Вас книги о средневековых тайных обществах? – Спросил на почти чистом французском Джо Макмиллан стоящего у прилавка старенького продавца-хозяина букинистической лавки «Livres Roche».
– Об обществах? – старик поправил пенсне и нахмурил брови – Пожалуй, я могу Вам помочь, месьё, идите за мной.
Торговец вышел из-за прилавка и боком прошёл между двумя стеллажами вглубь комнаты, где, за занавеской скрывался старый-старый, со стеклянными дверцами книжный шкафчик, на маленьком замочке. Старик достал из кармана ключик и отпер дверцу:
– Здесь особо дорогие экземпляры – он вытащил одну из книг в ветхом, кожаном переплёте, с серебряными уголками и позолоченным обрезом – Эта книга об иллюминатах…
На первой странице книги было написано: «Der Illuminatenorden. Deutsch Geheimgesellschaft gegründet 1 Mai 1776 in Ingolstadt, Philosoph und Theologe Adam von Weishaupt».
– Сколько стоит эта книга? – спросил Джо.
– Сто девяносто пять франков, месьё…
У Макмиллана с собой было всего пятьдесят. Он ещё раз взглянул на книгу и нехотя поставил на полку:
– Увы, у меня нет таких денег…
Старик моментально закрыл дверцу шкафа и запер её на ключик:
– Сожалею, месьё
Опечаленный, Джо пошёл было к выходу, но вдруг его остановил, взяв за плечо какой-то невысокий господин, в пальто с собольим воротом, котелке, маленьких очках, с пышными баками и усами:
– Простите мне моё любопытство, милейший, но я слышал, Вас интересуют средневековые тайные общества? – начал он на французском – Вы ведь, из Англии?
– Да, я – шотландец – немного растерянно ответил Джо.
Неизвестный перешёл на английский:
– Меня зовут Огюст Гуфье – мужчина схватил руку Джо и, тряся вверх-вниз, не отпускал, пока не закончил говорить – Я – профессор теологии из Парижского университета, вернее, был из университета, так как месяц назад был уволен за спор с ректором. Уже двадцать три года занимаюсь тайными средневековыми обществами. Может, я могу Вам чем-нибудь помочь?
Макмиллан насилу вырвал свою руку из ухвата месьё Гуфье. Какая-то дружеская теплота, в совокупности с приветливой улыбкой, сразу расположили Джо к общению с этим забавным старикашкой:
– Меня зовут Джордж Макмиллан, я меценат из Шотландии. Но в основном, работаю над масонами, алхимиками, чернокнижниками и прочими…
Гуфье хлопнул Макмиллана по плечу:
– Вам повезло, что Вы встретили меня! Я живу здесь, недалеко, на площади Сен-Жан. У меня есть отличная библиотека масонской литературы, средневековых алхимических фолиантов и писем чернокнижников Ватикана. Если у Вас есть время, я бы с радостью принял Вас у себя…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
