Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

– А я-то думал, что такие штуки происходят только в фильмах с Дженнифер Лопес. – Арсен одарил меня издевательской усмешкой.

– Кромвель просто тянет время. Преодоление еще одного препятствия ничего не изменит. Партнерство мое, – ответил я ему.

Без меня фирма «Кромвель & Трауриг» была не более чем грудой кирпичей и юридических бумажек на Мэдисон-авеню. Но все еще была лучшей фирмой на Манхэттене и имела хорошую репутацию. Так что уход оттуда ради партнерства в другой лучшей фирме в городе вызвал бы вопросы и, ко всему прочему, недоумения.

– Я так рад, что синдром «боязнь снова стать бедным» не заразен, – проговорил Риггс, останавливая Элизу и быстро заказывая еще алкоголь, говоря мне: – Наверное, ужасно быть тобой. Ты хочешь завоевать мир, даже если тебе придется в процессе сжечь его.

– Никто не пострадает, если я получу то, что хочу.

Риггс и Арсен одновременно покачали головами. Риггс смотрел на меня с нескрываемой жалостью.

– Это твое предназначение, Кристиан. Выпусти своих демонов на свободу, и посмотрим, что будет. Поэтому мы друзья. – Риггс похлопал меня по спине. – Только помни, чтобы стать королем, сначала ты должен свергнуть кого-то.

Я сел обратно на свой стул.

Пусть полетят головы, без разницы. Главное, что ни одна из них не будет моей.

Глава 3

Кристиан

Настоящее

Возможность доказать, что я достоин быть полноценным партнером в фирме, сама ко мне пришла в следующий понедельник. Она была упакована в коробочку с красным атласным бантом, которую мне оставалось лишь открыть.

Это было послание с небес. Если бы я был религиозен, а для этого у меня не было абсолютно никаких причин, то обязательно пожертвовал бы чем-нибудь во время Великого поста, чтобы показать Всевышнему мою благодарность. Правда, не таким критичным, как, например, секс или мясо, может быть, абонементом в винном клубе. Все равно я больше люблю скотч.

– Кое-кто хочет увидеть тебя, – сообщила Клэр, моя помощница. Краем глаза я видел, как она стучит в дверь моего кабинета, прижимая к груди толстую папку с бумагами.

– Я похож на того, кто принимает без записи? – спросил я, не поднимая взгляда и продолжая изучать документы.

– Нет, поэтому сначала я отказала ей, но она рассказала, из-за чего пришла, и… Теперь мне кажется, тебе стоит наступить себе на гордость и выслушать ее, – проговорила Клэр.

Я все еще продолжал что-то писать на полях документа, с которым работал, и не поднял взгляда.

– Заинтересуй меня, – рявкнул я.

Клэр провела короткую презентацию дела. Сухие факты.

– Иск о сексуальном домогательстве против бывшего работодателя, – уточнил я, выбрасывая красный маркер и зубами открывая новый, продолжая работать. – Ничего особенного.

– Не просто бывший работодатель, – напомнила она.

– Это президент?

– Нет.

– Судья Верховного суда?

– Эм… Нет.

– Папа Римский?

– Кристиан – она кокетливо взмахнула рукой и не сдержала хриплый смешок.

– Это недостаточно большое дело для меня.

– Он важная шишка. Известен во всех важных кругах Нью-Йорка. Несколько лет назад баллотировался в мэры. Спонсор каждого музея Манхэттена. Мы говорим о большой рыбе. – Я поднял взгляд, слушая ее. Клэр провела шпилькой по стройной голени, почесав ту. Ее голос дрожал, пока она говорила. Она пыталась усмирить свое волнение. И я не мог ее винить. Ничего не радовало меня так, как осознание, что я получу сочное дело с сотней оплачиваемых часов и выиграю его. Была лишь одна вещь, которая настолько будоражила прирожденного убийцу, кроме крови, – это запах голубой крови.

– Говоришь, он баллотировался в мэры? – Отвлекаясь от записей, я отложил свой маркер и откинулся в кресле. Клэр кивнула.

– И как далеко он прошел?

– Очень далеко. Получил поддержку от бывшего пресс-секретаря Белого дома, как и от некоторых сенаторов и местных чиновников. За четыре месяца до выборов загадочным образом выбыл из гонки из-за семейных обстоятельств. У него была очень милая, молоденькая и совсем не его жена, руководительница компании, которая живет в другом штате сейчас, – рассказывала Клэр.

Становится интересней…

– Верим ли мы причине «по семейным обстоятельствам»? – Я погладил подбородок.

– Верим ли мы в Санту, который спускается через дымоход и при этом остается веселым всю ночь? – Клэр наклонила голову, надув губы.

Снова беря свой маркер, я постучал им по столу, обдумывая все сказанное. Нутро говорило, что это именно тот, о ком я думал, а мои инстинкты никогда меня не подводили. И вообще-то технически это означало, что мне не следовало браться за это дело и подходить к нему даже на пушечный выстрел. Я был знаком с основными игроками и таил злость на обвиняемого.

Но «не следовало бы» и «не мог бы» означали совершенно разные вещи, и не всегда они сходились.

Клэр же увлеклась перечислением причин, почему мне следовало взяться за это дело, так, будто я мастерски пытался догнать «Скорую помощь», пока я не остановил ее, подняв руку.

– Расскажи мне об истце, – сказал я.

Забавно, как мой превосходный контроль над импульсивными желаниями работал во всех сферах моей жизни: с женщинами, с диетой, в спорте, эго, пока дело не дошло до одной семьи. Риггс ошибался. Не по части демонов. Их у меня было много. Но я прекрасно знал, куда они привели бы меня – к порогу этого человека.

– Надежная, заслуживающая доверия и приветливая. Мне показалось, что она на шопинге, а не в поиске адвоката. Это будет большое дело, – сказала Клэр, покраснев, наслаждаясь моим взглядом на нее. Я мысленно пообещал себе отыметь ее сегодня до беспамятства за такой страстный взгляд.

– Дай мне пять минут, – сказал я.

– Слушай, тут новый бирманский ресторанчик открывается в Сохо сегодня… – не договорила она, останавливаясь у самых дверей.

– Помни, Клэр. Никаких отношений за пределами работы, – ответил я, покачав головой.

– Что могу сказать? Я пыталась. – Она со вздохом взмахнула волосами.

Спустя десять минут я сидел напротив Аманды Гиспен, которая была дипломированным присяжным бухгалтером.

Клэр была права. Мисс Гиспен была идеальной жертвой. Если дело дойдет до слушаний, то присяжные, скорее всего, будут на ее стороне. Она была образованная, но без снисходительного взгляда, среднего возраста, с хорошей речью, была привлекательной, но не сексуальной, с головы до ног в одежде от St. John. Ее аккуратно высветленные волосы были заколоты назад, а во взгляде карих глаз отражался интеллект, а не злоба.

Когда я зашел в зал заседаний, где Клэр сказала ей подождать меня, она поднялась со своего места так, если бы я был судьей, и почтительно кивнула мне, выказывая уважение.

– Мистер Миллер, спасибо, что нашли для меня время, мне неудобно врываться так неожиданно, – сказала она.