Играя с огнем

– Не волнуйся, милая. Чтобы залететь от меня, нам нужно хотя бы держаться за руки. Тебе ничто не угрожает.

Уэст Сент-Клер дотронулся до меня. По своей воле.

У меня вдруг перехватило дыхание, от естественности его поведения я на долю секунды почувствовала себя прежней. Нет, меня не травили за шрам. Не ради галочки.

Отчасти люди реагировали гораздо хуже. Девушки относились ко мне с фальшивым, неискренним интересом в стиле «без претензий, но ты лучше к нам не подходи». Вдруг выяснилось, что я им больше не конкурентка. Парни наотрез отказывались меня замечать. Я их смущала. У меня по-прежнему остались телосложение чирлидерши и длинные светлые волосы, но к ним прилагались шрамы. Парни знали, что с левой половиной моего лица приключилась какая-то беда, а с остальной частью тела, под одеждой, была примерно такая же картина.

После пожара поначалу у меня хватило наглости притвориться, что все нормально. Я пыталась вытравить феникса из яйца молотком. Ходила на вечеринки, тусовалась со знакомыми. Мои ровесники с нереальной скоростью расставили все по своим местам, шушукаясь у меня за спиной, хихикая, громко вздыхая и разнося сплетни. Мой тогдашний парень Такер, с которым я потеряла девственность, закрепил тот факт, что я стала другой, заменив меня Рашель Мьюир, напарницей из группы поддержки. Все испарились из моей жизни, как пот под толстовкой. Остались лишь Карли и бабушка Савви.

– Приве-е-ет? – раздался за окном женский голос. – Тут кто-нибудь есть?

Ага, я и мои безумные, инфантильные мысли.

Я повернулась к окну. Возле него стояли четыре старшеклассницы в обрезанных джинсах, ковбойских сапогах и таких же шляпах. Они хихикали и тыкали друг друга локтями, прижав к груди телефоны. Одна девушка заказала маргариту, а другие выглядывали у нее из-за спины, вытянув шеи.

– Он там? – прошептала одна, пока я наливала коктейль.

– Да, я его вижу. Господи. Господи-господи-господи, Келли. Он охренеть какой клевый.

Я отдала заказавшей коктейль девчонке сдачу и стаканчик, но подростки даже не шелохнулись.

– Он голый по пояс. – Келли, самая симпатичная из них, у которой были длинные каштановые волосы, а сквозь ткань короткой майки проглядывал сосок с пирсингом, стала ловить ртом воздух.

– Ага.

– Спроси его.

– Нет, сама спроси.

– Ты смеешься? Вперед!

– Мы же поспорили.

– Замолчи, ты сказала, что не боишься!

Я переводила взгляд с одной на другую. Слухи, что здесь начал работать Уэст Сент-Клер, разлетелись со скоростью лесного пожара. Я прогнозировала, что с сегодняшнего дня это станет нормой. Кучка фанаток будет стучать в окно и щебетать: «О, это? Это всего лишь я, в малюсеньком бикини покупаю тако, уложив волосы в салоне, что тут такого».

Мне не нравилась лишняя суета возле фургона, но поделать с этим ничего не могла, да и если уж на то пошло, Уэст тоже не виноват.

– Чем вам помочь? – Я схватила тряпку и стала убирать свое место. Девчонки пихали друг друга, как бойскаутская малышня, учащаяся играть. Одна из них наконец взялась за дело.

– Можно нам поговорить с Уэстом?

– Конечно. Уэст? – Я отвернулась и, махнув ему, попросила подойти к окну. Он нахмурился, но уступил. Когда парень оперся локтями о подоконник и наклонился вперед, меня охватила беспричинная ревность. Я еще раз взглянула на его тело и татуировку на внутренней поверхности руки с буквой «О». Интересно, где Тесс находит в себе силы вылезти из его постели?

Интересно, какой вообще секс с Уэстом Сент-Клером?

И от этих мыслей я разозлилась не на шутку, потому что ни в коем случае нельзя считать Уэста Сент-Клера привлекательным. Он являет собой все, что вызывает у меня непомерное возмущение. Популярный красавчик с блестящим будущим. То, что у него туго с деньгами, не означало, что у нас есть что-то общее. Покинув этот небольшой техасский городок, Уэст взлетит и взорвется, как сверхновая звезда. А я останусь пеплом, звездной пылью, которая вслед за ним медленно опустится на землю.

– Уэст, приветик. – Келли щелкнула жвачкой, накручивая на палец прядь волос. Думаю, она учится в одиннадцатом классе. Настоящая малявка. Я юркнула в глубь фургона, чувствуя в груди какую-то странную тяжесть. Может, Уэст и доказал, что является здравомыслящим человеком, с которым можно работать, но я-то знала, какой он на самом деле придурок.

Он одарил ее скучающим взглядом в ожидании, когда девчонка перейдет к сути.

– Моя сестра рассказала, что ты теперь тут работаешь. Посоветуешь что-нибудь из меню? – Она постучала ярко-розовым ноготком по списку блюд.

– Да, – сухо ответил он. – Прочитай его.

Ее подружки заржали. Келли покраснела и поджала губы, пытаясь невозмутимо перенести унижение. Уэст провел рукой по влажным волосам. От малейшего его движения у него напрягались мышцы.

– Ой! Ты сегодня участвуешь в боях?

Парень уставился на Келли так, словно у нее только что выросла еще одна рука и пара ярких цветных крыльев.

– Да я шучу. Сегодня же не пятница! – Она надулась и стала покусывать нижнюю губу. – Макс говорит, ты в следующем году пойдешь в профессиональный спорт. Это правда?

Уэст не ответил. Я понимала, что он смолчит. Он не большой любитель слов. Уэст взял мой коктейль, сплюнул в него леденец и засосал трубочку, словно она принадлежала ему, начав уходить обратно к грилю.

– Я… э… – симпатичная крошка провела рукой по своим кудряшкам. Давление в груди стало сильнее. Безуспешные попытки были основной причиной душевных травм. Именно поэтому я не хотела играть в «Трамвай «Желание». И сейчас девчонка познавала все это на своей шкуре. – Мы с подружками поспорили. Я сказала, что уговорю тебя прокатить меня на твоем «Дукати», – выпалила она и вздрогнула, приготовившись к отказу.

Уэст замер и медленно развернулся.

– Ну и ну, какой глупый спор, – ухмыльнулся он.

Внезапно в его тоне появилась другая, более хищная интонация. Словно красотка наконец-то прокололась, и пришло время поставить ее на место. Уэст будет смаковать каждую секунду.

– Я просто подумала… точнее, надеялась, возможно…

Ее подружки снова не удержались от смеха.

– Он с удовольствием тебя прокатит! – вклинилась я в разговор и радостно ей улыбнулась.

Не могу смотреть, как она подвергается таким унижениям. Чертовски надеюсь, что Келли усвоит урок и больше никогда не окажется в такой ситуации, но я не хотела видеть, как она уходит поджав хвост.

Уэст резко повернулся ко мне, и скучающее выражение на его лице вмиг стало угрожающим.

Он приподнял густую бровь. Я практически слышала его мысли: «Какого хрена?»

Я пыталась без слов донести до него, что ему нужно это сделать. Ради нее. Ради себя. Он заскрежетал своей квадратной челюстью. Глаза потемнели. Уэст не оценил мое вмешательство – или телепатические способности.

– Не знал, что ты моя сутенерша, Серая кепка.

Он продолжал называть меня Девой Марией и Серой кепкой, потому что знать не знал моего имени. Эта мысль удручала, но я выдержала его взгляд.

Не знаю почему, но он смотрел на меня, и мне не казалось это таким ужасным. Вероятно, потому что Уэст глядел мне прямо в глаза, а не отвлекался на мой шрам.

– Да брось, ей нужно сохранить лицо, – прошептала я. От сочетания «сохранить» и «лицо» меня затошнило.

Уэст снова повернулся к девушке. Она как будто дышать перестала.