Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

– Вы не это сказали. У меня есть уши.

– А еще рот. И, кажется, это орган, который вам нужно научиться контролировать.

– Кто воспитал вас? – Мне не нужно было видеть себя, чтобы знать, как расширились мои глаза от возмущения.

– Никто, мисс Рот. Вам интересно послушать историю моей жизни? – Он отбросил в сторону документы, лежавшие перед ним.

– Только если у истории жестокий и трагичный конец, – снова парировала я.

Что ж, все пошло по наклонной слишком быстро.

– Милая, что на тебя нашло? – Папа положил руку на мое запястье, его глаза умоляли меня остановиться.

Наконец я положила телефон на стол, мне стало как-то не по себе. Я не могла отвести взгляд от Кристиана. В его голубых глазах будто сверкали молнии, было в этом что-то пугающее.

Переговоры продолжались еще двадцать минут, во время которых я старалась смиренно молчать. Каждый раз, когда мы думали, что подошли к соглашению, в итоге упирались в тупик.

– Мистер Миллер, я не понимаю. Ваша репутация говорит, что вы улаживаете дела вне зала суда, но сейчас вы отказываетесь от любого нашего предложения, – наконец проговорил Теренс, вытирая вспотевший лоб.

– Потому что я думаю, что этому делу стоит пойти в суд. – Кристиан откинулся в кресле, поправляя темно-бордовый галстук, который, к сожалению, идеально сочетался с его бледно-серым костюмом. Что ж, похоже, дьявол и правда носит Prada[11 - Отсылка к фильму и книге «Дьявол носит Prada».].

– Тогда зачем вы пригласили нас сюда? – Нижняя губа Луи дрожала от злости.

– Я хотел проверить обстановку. – Кристиан внимательно рассматривал свои идеальные квадратные ногти. Он выглядел так, будто был избалованным вредным принцем, которому до смерти было скучно.

– Вы не можете всерьез хотеть перенести это дело в суд! Будет настоящий цирк… – не выдержал мой отец впервые с того момента, как началась встреча.

– Проверить обстановку? – одновременно с ним прошипел Теренс.

– Я очень даже люблю цирк. – Кристиан поднялся со своего места, застегивая пиджак, который, без сомнения, был от Prada. Клэр и Аманда последовали за ним, вставая по обе стороны, как в верном гареме. – Красочный. Полный развлечений. Сладкий попкорн и сахарная вата. Как можно не любить цирк?

– Никому из нас не нужно внимание СМИ, – резко ответил папа. Кончики его ушей покраснели, все лицо покрывала испарина. Я же сдерживала себя как могла, зная, что сейчас должна сохранять хладнокровие и спокойствие.

– Говорите за себя, мистер Рот. Мне лично нравится, когда на меня обращают внимание, – сказал Кристиан.

– Это может помешать и подвергнуть риску карьеры всех нас, – теперь предупредил Теренс.

– Наоборот, мистер Рипп. В результате моя карьера будет процветать. На самом деле думаю, что благодаря этому делу я получу долгожданное повышение, – честно ответил Кристиан, после чего они с Амандой просто ушли.

Клэр и посредник остались, чтобы переговорить с отцом и его адвокатами. Я же не могла себя больше сдерживать и встала, выбегая в коридор, чтобы догнать Кристиана. Он шел с Амандой мимо его кабинета. Когда Кристиан заметил меня, то попросил ее подождать его внутри, а сам остановился, прислонясь к стене и засунув кулаки в карманы брюк.

– Уже соскучилась? – невинно спросил он.

– Почему вы делаете это? – Я резко остановилась перед ним. Эмоции были на пределе, как раскаленные провода, во мне бушевала и ненависть, гнев и желание. Этот мужчина вывел меня из равновесия, чего не могли сделать даже мои двенадцатисантиметровые шпильки. На мой вопрос он картинно поджал губы, делая вид, что размышляет об этом.

– Давайте подумаем. Может, потому, что я собираюсь стать еще более богатым и более востребованным в своем деле благодаря бесхребетности вашего отца? – спросил он, а после недолгой паузы добавил: – Да, должно быть, в этом все дело.

– Я ненавижу вас, – прошипела я, все мое тело гудело от злости, я крепко сжимала кулаки по обе стороны от себя.

– Вы начинаете надоедать.

– Вы мерзкий мужчина.

– Ах, я, по крайней мере, мужчина. Ваш же отец – слабак, который не может держать свои руки при себе, а теперь должен страдать от последствий. Дерьмово, когда деньги не могут решить все твои проблемы, да? – проговорил он.

– Мистер Миллер, хотя бы ради приличия не притворяйтесь, будто сами удачно не родились в семье с привилегиями, – я не сдержала нечто среднее между смешком и рычанием. После моих слов что-то промелькнуло на его лице. Всего лишь на мгновение, но что-то изменилось. Я бы сказала, что задела его за живое, но сомневаюсь, что в нем было хоть что-то настоящее.

– У вас есть ноги, мисс Рот?

– Вы знаете, что да. Вы успели заметить это, когда пялились на них в лифте.

– Предлагаю вам использовать их по назначению и прогуляться, пока охрана не вывела вас. Тогда единственным разрушительным пожаром, который вам нужно будет потушить, станет ваша карьера.

– Это еще не конец, – предупредила я, по большей части потому, что это обычно звучало круто в фильмах.

– Полностью согласен и советую убираться к черту подальше от всего этого, пока оно не настигнет вас, – ответил он, а потом мерзавец захлопнул дверь в свой кабинет прямо перед моим носом.

Ошеломленная, я вернулась обратно в переговорную. Но когда я пришла, то папа и его адвокаты уже ушли.

– Извините, мисс Рот. Здесь назначена другая встреча через двадцать минут. – Клэр ядовито улыбнулась мне, собирая документы. – Я сказала, что вас могут подождать внизу, в лобби. Ничего страшного?

– Вовсе нет. – Я улыбнулась в ответ так же натянуто, как и она мне. После я направилась прямо к лифту с высоко поднятой головой и застывшей улыбкой.

Кристиан Миллер пойдет ко дну, и если это будет последним, что я сделаю, так это сама утяну его прямо в бездну ада.

– Они в деле. Мы нравимся им больше, чем Оскар любит Салли Филд, – уже вечером радостно объявила Джиллиан. Она кинула подписанный контракт на мою кровать и исполнила быстрый победный танец.

Я закуталась в пуховое одеяло в попытках спрятаться от всего мира после ужасного дня в компании «Кромвель & Трауриг». Я невольно представила папу, стоящего в суде, похожего на мятые листы бумаги, из-за чего меня сразу затошнило.

Жизнь моей семьи всегда была тяжелой. Я потеряла брата-близнеца еще до того, как успела узнать его. Детские воспоминания о матери были наполнены посещениями реабилитационного центра, ее пропусками дней рождения, выпускных и вообще всех важных событий в моей жизни. Только папа был постоянным звеном во все времена. Единственный человек, на которого я могла положиться, который не отмахнется деньгами. Мне хотелось кричать от понимания, что его ждет нервный и тяжелый судебный процесс.

– Алло. Арья? Ари? – Моя подруга погладила меня по спине, стоя рядом и смотря на меня. – Ты чем-то заболела?

Я тяжело вздохнула, откидывая одеяло до живота и поворачиваясь к ней лицом. Джиллиан ахнула, прикрывая рот рукой.

– Ты плакала? – спросила она.

Я села на кровати, прислонясь спиной к изголовью. Глаза были размером с теннисный мячик, но думаю, что весь запас энергии и сил на слезы у меня иссяк пару проклятых часов назад.

– Аллергия, – пробормотала я.

Аккуратные брови Джиллиан нахмурились. У нее была идеальная кожа, фигура, как на фото семьи Кардашьян после фотошопа, кудрявые черные волосы и глаза цвета ириски. А платье из лилового твида было одолжено из моего гардероба.

– Что сказали клиенты? – спросила я, шмыгнув носом.

Мы с Джиллиан открыли Brand Brigade, нашу собственную консалтинговую фирму по СМИ, когда вместе были на перепутье. Джиллиан работала на некоммерческую компанию как пиар-менеджер и терпела общество придурков как внутри офиса, так и вне, из-за чего ее жизнь была невыносима, а парень ревнив. Я же в это время прошла через две политические кампании, которые закончились скандалом и развалом, тогда я работала сорок часов в неделю и получала копейки.

Наконец я и Джиллиан решили, что с нас достаточно и мы заслуживаем большего. Прошло четыре года, и мы никогда не жалели о сделанном выборе. Бизнес процветал, я гордилась собой, тем, что могу сама себя содержать, даже если для матери это выглядело актом неповиновения.