Ты пожалеешь, милый

Я тихо ругнулась. Наш повар использовал такие выражения, когда случайно ранил себя или обжигался. Я сейчас чувствовала себя так, словно меня окатили кипятком.

Хотелось расплакаться и пожаловаться кому-нибудь на несправедливый мир. Вот только жаловаться было некому и я, конечно же, не расплакалась.

– А теперь открой дверь. – велели мне из коридора. – Ты обещала.

Я действительно обещала открыть, да и сидеть взаперти вечно, несмотря на свое смелое заявление, не могла.

Наверное, щелчок замка для них был равносилен моему поражению. Кажется, я даже услышала торжествующий смешок похитителя.

Прежде чем открыть дверь, амулет я спрятала все туда же, за край лифа, рядом с флаконом, и была решительно настроена ни за что не возвращать его хозяину. Но тот даже не подумал об амулете спросить.

Мой похититель, отмывшись от грязи и крови, начал даже напоминать аристократа. Только какого-то странного, будто сошедшего со страниц любовного романа…

Темные, еще влажные волосы находились в беспорядке, под вышитым шелковым халатом не было рубашки, можно было разглядеть лишь домашние штаны и расшитые мягкие туфли.

Слишком много голой кожи оказалось доступно моему взору. Будь я менее закаленной, могла бы и в обморок упасть, от настолько откровенного вида.

Может похититель на это и рассчитывал, но ему не повезло. В те времена, когда учителя отворачивались, моим воспитанием занимались служанки. А в их журналах можно было встретить и менее одетых мужчин.

– Вы так спешили меня увидеть, что забыли одеться? – спросила я хмуро. – Или пытаетесь меня соблазнить?

– А если пытаюсь? – спросил он с интересом. – Получается?

– Меня не привлекают похитители.

Он немного приуныл, но не смутился и халат не запахнул. Осмотрел меня и обратился к дворецкому:

– Леди нужно переодеться.

Не прошло и десяти минут, как в комнату внесли несколько нарядов на выбор.

Я почему-то подумала, что они остались от других похищенных девушек. Лишь присмотревшись сообразила, что это невозможно. Силуэт и особенности кроя этих платьев вошли в моду только в этом году.

Но об исчезновении леди в последнее время никто не упоминал.

– Они все твои. – сказал мужчина, словно почувствовал мои сомнения. – Шились по твоим меркам, должны подойти.

– И откуда же у вас мои мерки?

– Позвольте заметить, леди, нет такой информации, какую нельзя было бы купить. – произнес дворецкий и жестом велел слугам выйти. В спальне остались только две служанки, которые должны были помочь мне переодеться. И похититель.

– Хотите посмотреть?

– Не отказался бы.

Он совершенно точно издевался надо мной. Это раздражало. Как и то, что он старательно делал вид, будто мы хорошо знакомы, хотя я недвусмысленно давала понять, что не знаю его.

– Выйдите, пожалуйста. – попросила я, старательно имитируя холодный тон матери. Кажется, получилось.

Он послушно покинул комнату, не выдав ни одной смущающей фразы.

А через несколько минут вышли и служанки. Платье я выбрала самое просто из представленных и вполне могла облачиться в него самостоятельно. Их помощь мне понадобилась лишь в борьбе с корсетом свадебного платья.

Выставив их за дверь, под растерянным взглядом похитителя, я закрылась на замок и с удовольствием, не заботясь о сохранности платья, стащила его с себя, запихав воздушную кучу искрящейся и невероятно дорогой ткани, под огромную кровать с балдахином.

Кровать, к слову, была подозрительно большой, что заставило меня крепче вцепиться в свой спасительный флакончик.

Переодевалась я долго. Платье, простое, темно-синее, домашнее и без корсета, надела быстро, но сложную прическу, которую собирали в четыре руки мои надсмотрщицы, расплести оказалось не так-то просто. К тому моменту, когда я все же выпутала из волос все шпильки и кое-как заплела их в косу, прошло не меньше двадцати минут, но похититель все так же послушно стоял в коридоре, дожидаясь когда его впустят.

Это умиляло и ужасало одновременно.

С каждой минутой происходящее все больше походило на дурной, но очень реалистичный сон. В какой-то момент я даже подумала, что в храме из-за волнения и недостатка воздуха упала в обморок, а это все горячечный бред…

Но ткнув себя шпилькой в бедро и тихо ругнувшись от боли, перестала так думать.

Открыв дверь, я посторонилась, но похититель так и остался стоять как вкопанный, глядя на меня.

– Что-то не так?

– Ты такая… домашняя.

Я стояла перед ним в домашнем платье и с косой. Какой еще я могла бы быть?

– Это плохо?

– Непривычно.

Не знаю, на какую реакцию он рассчитывал… если вообще рассчитывал на что-то, но я почувствовала лишь раздражение.

– Зачем вы это делаете?

– Что?

– Ведете себя так, будто мы знакомы? Хотя на самом деле это не так. Я вас впервые вижу.

Он склонился ко мне и одна лишь богиня знает, чего мне стоило остаться на месте и не отшатнуться.

– Но что делать, если мы действительно знакомы?

Я присмотрелась к нему. Внимательно, изо всех сил пытаясь вспомнить видела ли я когда-нибудь это лицо… и не могла. Но одно знала точно, этот человек был достаточно красив, чтобы не стереться так просто из памяти. К тому же, портреты со всеми завидными женихами уже давно красовались в скандальном журнале, что осуждала каждая уважающая себя леди и все же имела дома хотя бы один экземпляр.

Так вот, в нашем доме этот журнал тоже был и в нем своего похитителя я точно не видела.

А уж в том, что он жених завидный не сомневалась. Пусть я не видела весь этот особняк, но отделка хотя бы этой комнаты стоила как половина родового поместья моей семьи. Да о чем тут говорить, когда здесь была настоящая ванная с горячей водой. То есть, где-то в подвале установили водогрей…

В то время как половина аристократов все еще грела воду по старинке.

Мало кто мог позволить себе полную перестройку внутренних помещений просто для того, чтобы провести по дому трубы. Значит, деньги у моего похитителя имелись и немалые.