Скоро тучи затянут небо и не видно будет солнца

– Мне, Витяй, нестерпимо хочется есть, пить, спать и разговаривать о литературе. То есть ничего не делать и в то же время чувствовать себя порядочным человеком. Больше мне ничего не нужно, на сегодня.

– У меня Люба свою хочет открыть просто.

– Смешно – он наливал кипяток в две кружки.

– Я не шучу.

– Тогда не смешно.

– Говорит, хочет быть как я.

– Любит тебя, хулиганка.

– Знаю, но как-то это всё не по-женски.

– Ну хочет она, чего пристал?

– Ну да, её дело. Но я себе не прощу, если она с синяками ходить будет.

– Слушай, ты не помнишь я вчера часы свои в баре не оставлял? – спросил Миша и поставил две кружки кофе на стол.

– Нет, я вообще ничего не помню – Витя встал и потушив сигарету в пепельнице, выдохнул дым из лёгких в окно. Потом сел и начал пить.

– Наверно пропил – сказал Миха и потёр руку, на который раньше красовались золотые часы.

– Алкаши – спокойно сказал Витя, попивая кофе.

Они молча пили кофе, изредка улыбаясь друг другу. Позже они расположились в беседке на улице. Дождь моросил, а гром гремел. Ребята были под крышей и сейчас наслаждались днём и спокойствием улицы.

– Как будто небо трещит и ломается – сказал Миша, после очередного раската грома.

– Да уж.

– Ты стал каким-то молчаливым в последнее время. Неужели до сих пор грустишь от потери футбольной компании?

– Я не грущу уже давно. Просто на сердце осадки остаются. И мысли навязчивые.

– Может выпьем?

– Нет, не хочу пить. Пока что.

Они долго молчали и наблюдали за людьми, проходящими мимо.

– И зачем только живёт человек? – спросил Витя, пребывая в грусти.

– Боже. О чём ты думаешь дружище?

– Серьёзно, Миш.

– Ну, чтобы размышлять над смыслом жизни.

Витя задумался.

– Есть ещё вопросы? – спросил Миша.

– Есть – Витя посмотрел на Мишу. – Почему, вдоволь поразмыслив и в конце концов набравшись ума, он тут же умирает?

– Немало людей умирают, так и не набравшись ума.

– Не увиливай от ответа – он улыбнулся.

– Я отвечу. Но сперва позволь задать тебе один вопрос?

– Прошу.

– Львы убивают антилоп, пауки-мух, лисы-кур. Но какое из земных существ беспрестанно воюет и убивает себе подобных?

– Детский вопрос. Ну конечно же, человек.

– Правильно – щёлкнул пальцами Миша. – Какое из живых существ способно на самоубийство и совершает его? – спросил он, будучи увлечённым.

– Опять-таки человек.

– Отлично. Теперь ты видишь, что мы сотканы из противоречий. Так неужели тебе всё ещё не понятно почему мы умираем?

Витя удивлённо смотрел на него.

– Ты, оказывается, софист, – заявил Витя. – Всё норовишь уйти от ответа.

– Все несчастья, Витя, начались с того, что мы обрели способность мыслить.

– Да пошёл ты.

– Погоди. Дай напоследок скажу.

– Что? – Витя встал со скамейки.

– Ты знаешь, что ещё дано человеку и только ему?

Витя молчал и смотрел на друга.

– Смеяться и плакать – закончил своё умозаключение Миша.

Витя развернулся и пошёл в магазин. Он вдруг стал раздражённым.

«Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух» – думал он и шёл по улице. А дождь лишь моросил и посыпал каплями его кофту.

Оказавшись в магазине, который был неподалёку, Витя встал у большой полки с напитками.