Озеро в твоих ладонях
Придя в столовую на завтрак, она сразу же подошла к столику Яра и с улыбкой уставилась на него, сложив руки на груди. Яр отложил книгу и слегка привстал на стуле.
– Доброе утро! – Его стальные глаза засветились неожиданным теплом.
– Это было совершенно необязательно, – выпалила Марина, чувствуя, что под этим взглядом сердце начинает часто-часто колотиться где-то в горле. О черт, кажется, этот учащенный пульс можно увидеть невооруженным глазом – по бьющейся на шее жилке…
– Естественно, делать это было необязательно, – Яр улыбнулся, и от теплой иронии в его голосе у Марины защекотало в груди, где-то за ключицами, – но просто почему-то очень захотелось. Прошу, садитесь, составьте мне компанию, если вы не против. – Он отодвинул от стола второй стул и сделал приглашающий жест рукой.
Марина уселась на стул и торопливо спрятала под стол слегка дрожащие руки.
«Да что со мной вообще творится?..»
Вера, которая разносила подносы с завтраком, недоуменно покосилась на Яра и, как показалось Марине, слегка неодобрительно – на нее. Нет, отчего же неодобрительно?.. Это уже мнительность. Паранойя. Надо взять себя в руки и вспомнить навыки коммуникации. Марина усилием воли расслабилась, уняла дрожь в руках и взялась за ложку.
– Здесь принято угадывать предысторию попадания в гастроэнтерологический санаторий, – заметил Яр, с каменным лицом пробуя пресную кашу. – Вы не похожи на человека, злоупотребляющего острым, жареным или алкоголем. Кроме того, вы не похожи на человека, который стремился похудеть и довел себя до анорексии. А в прочих случаях причина, как правило, одна – нервы. Работа или личная жизнь. В вашем случае я сделаю ставку на второе. – И он быстро глянул на Марину, следя за ее реакцией.
– И ошибетесь, – с милой улыбкой парировала Марина. – Работа, всё она, родимая. В сфере личной жизни у меня тишь да благодать.
– Да-а? – с сомнением протянул Яр. – Ну что ж, не хотите рассказывать, и я вас прекрасно понимаю. Первому попавшемуся…
– Да не в этом дело, – с досадой отмахнулась Марина. – Нет в моей личной жизни никаких тайн. Просто потому, что никакой личной жизни у меня давно уже и нет. Вообще никакой.
– Так в этом и проблема, возможно?..
– Возможно, – вздохнула Марина. – Но всё это настолько неоднозначно… А-а, давайте не будем о грустном. Меня психолог десять сеансов убеждала, что причина моего гастрита кроется в отсутствии полноценной личной жизни. А мне как-то смешно было это слушать. – Она уже жалела о том, что подсела к Яру за столик. Демонстративно пододвинув к себе тарелку с кашей, она взяла ложку и спряталась за стаканом с компотом, как за щитом.
– Хорошо, не буду вас смущать. – Яр примирительно улыбнулся. – Давайте лучше я расскажу вам о своем диагнозе. Да, когда в моей личной жизни случилась катастрофа, у меня полетели к чертям все внутренности. Уже семь лет прошло, а мне до сих пор аукается… – Он еле слышно вздохнул и тоже взял стакан.
– У вас нет детей? – тихо спросила Марина.
– Нет. И, честно говоря… Теперь я даже не знаю, жалею я об этом или рад. Если бы были… им ведь было бы так же плохо, как и мне, и даже хуже. А раз нет… От нее у меня ничего не осталось, кроме воспоминаний, которые постепенно стираются. М-да… Не самая подходящая тема для разговора за завтраком. – Он опустил взгляд, помешал в тарелке кашу, потом снова как-то беспомощно глянул на собеседницу.
– Да, давайте сменим тему, – решительно сказала Марина. – За окном солнышко светит, прекрасная погода, не будем омрачать начало отличного дня. Расскажите лучше о себе что-нибудь нейтральное. Кем вы работаете? Я – менеджер по продажам. Вот от этого, кстати, у меня и гастрит. – Она с улыбкой развела руками. – Противная работенка…
– Я – преподаватель, – отозвался Яр. Марина удивленно воззрилась на него – она уже как-то свыклась с мыслью о том, что ее новый знакомый – военный или пожарный.
– А что преподаете?
Ответ огорошил ее еще сильнее.
– Философию. Кандидат философских наук, доцент.
– Ничего себе!
– А вы что продаете?
– Всякую ерунду!
Они неожиданно дружно рассмеялись.
Следующее утро началось с нового букета цветов, на сей раз – влажных хрупких незабудок в обернутом берестой пластиковом стаканчике. За завтраком Яра в столовой не обнаружилось, зато рядом с тарелкой каши на Маринином подносе стоял такой же пластиковый стаканчик с ягодами – разрешенными диетой! И где он их только раздобыл?.. Марина ела кашу с кисловато-сладким привкусом лета и мечтательно улыбалась…
Перед обедом, после окончания процедур, Марина решила потратить оставшиеся сорок минут на настоящий летний отдых. Переодевшись в купальник и живописно задрапировавшись в красивое бирюзовое парео, она взяла плед и направилась на берег озера. Расстелив плед на полоске песка у кромки воды, она скинула парео и босоножки, ступила в воду и замерла в шаге у берега. Гладкая поверхность воды заволновалась, круги побежали к центру озера, отражения деревьев закачались, исказились, растянулись…
Дно было ровным, песчаным, чистым, вода – прозрачной, приятно прохладной. Марина зашла в озеро по пояс, осторожно, без всплеска опустилась в воду и поплыла, стараясь производить как можно меньше шума и волнения. Плывя, она невольно вслушивалась в звуки, доносящиеся с берегов. Где-то здесь бродят неприкаянные души пропавших людей… Что бы там ни говорил Яр о рекламных мистификациях Северины, люди-то здесь и в самом деле терялись…
Опомнилась Марина только на середине озера. Остановившись, она крутнулась в воде и огляделась по сторонам. Разбегающиеся от нее волны быстро гасли, и уже в нескольких метрах поверхность воды разглаживалась до стеклянной неподвижности. От деревьев на берегу к центру озера – и к Марине – тянулись длинные неподвижные тени. Вдруг повеяло ночным холодом. Марина торопливо поплыла назад, тени заскользили за ней, стараясь догнать, задеть, коснуться своими неосязаемыми щупальцами… Ну, Северина, ну спасибо вам за незабываемые впечатления!..
Марина, дрожа под неожиданно налетевшим ветерком, выбралась из воды и уселась на плед, запоздало сообразив, что не захватила полотенце. Солнце и ветер быстро высушили кожу, и через пару минут согревшаяся Марина с блаженным стоном вытянулась на пледе, подставив лицо и тело горячим лучам. Солнце слепило даже через закрытые веки, и она лениво подняла руку, чтобы заслонить глаза. Вдруг на лицо ее набежала тень. Девушка испуганно приподнялась, приложив ладонь козырьком ко лбу, и огляделась. Рядом с ней, заслоняя солнце, стоял Яр в плавках и босиком и внимательно смотрел на нее. Внезапно остро ощутив свою почти полную наготу, Марина, моргая от яркого света, нащупала и потянула на себя лежащее рядом парео. В лице Яра что-то дрогнуло, он отступил назад – и вдруг, разбежавшись, одним прыжком практически без всплеска оказался едва ли не на середине озера и поплыл, сильными равномерными гребками рассекая гладкую, как масло, поверхность воды. Марина невольно залюбовалась его четкими и сильными движениями, одновременно инстинктивно натягивая на себя край парео. Она до сих пор кожей ощущала скольжение тени Яра по своему лицу.
Кутаясь в тонкую бирюзовую ткань, Марина наблюдала, как Яр пересекает озеро по диагонали от нее – к самому дальнему берегу. Вот он остановился, видимо, достав до дна, и обернулся. Марина не могла видеть его лица на таком расстоянии, но почему-то отчетливо ощутила на себе взгляд… Торопливо поднявшись на ноги, подхватив босоножки и плед, она босиком кинулась к воротам пансионата.
Стоя в ванной под тропическим душем, она, закрыв глаза, медленно поворачивалась на месте, ощущая, как жесткие струи горячей воды хлещут по лицу, плечам, щекочущими ручейками сбегают по груди и спине, и все сильнее откручивала краны, словно пытаясь смыть с кожи ощущения прохладной озерной воды, горячих солнечных лучей и внимательного взгляда.
Теперь ей отчаянно захотелось опоздать на обед. С ней происходило что-то, чего не должно было происходить… Она не была уверена, что вообще сможет поесть, проглотить хотя бы кусочек в присутствии Яра, под его взглядом. А если он снова пригласит ее за свой столик или сам подсядет к ней…
Завернувшись в большое мягкое полотенце, Марина расхаживала по номеру взад-вперед, обхватив себя руками. Сердце колотилось, во рту пересохло.
«Да что же это такое? – я перегрелась под душем, что ли?..»
Неумолимо приближалось время обеда. Вздыхая, Марина вывалила на пол из шкафа весь свой скудный гардероб и выбрала самый, на ее взгляд, «антикокетливый» наряд: вытертые бледно-серые джинсы и серо-черную клетчатую рубашку. Одевшись, долго смотрела на себя в зеркало, потом, выругавшись, стянула рубашку через голову и швырнула в угол. Это уж чересчур… Сойдет и что-то менее воинственное. Вот эта темно-зеленая футболка. И серебряная цепочка с малахитом… Так. Нет. Украшение?.. Не надо, а то еще подумает… Черт, да что за бред в голову лезет?!
Марина решительно затолкала одежду в шкаф одним бесформенным комом и выскочила из номера, с треском захлопнув за собой дверь.
Яра в столовой не оказалось. Марина, заняв угловой столик, еле дождалась, пока ей принесут обед, и начала торопливо его поглощать, забыв про рекомендации тщательно пережевывать пищу. Спешка не помогла: Яр появился в дверях минут через пять и, заметив ее, сразу же прошел к ее столику и без приглашения уселся напротив. Пока он пересекал зал, Марина медленно выдохнула сквозь сжатые зубы. Ну что ж… Деваться-то некуда.
– Вы отлично плаваете, – сказала она с милой улыбкой.
– Спасибо, – отозвался Яр. – Вы тоже.
– Вы… видели, как я плаваю? Вы же позже подошли…
– Я гулял по берегу. Как обычно.
– Понятно… – Марина опустила глаза. Еще не хватало покраснеть…
– У вас вообще спортивная фигура, – заметил Яр. – Занимаетесь плаванием – или еще каким-то спортом?
– Нет… И близко нет. Максимум – много пешей ходьбы. Люблю пеший туризм.
– Это очень заметно – кто, кроме заядлого туриста или законченного мизантропа, поедет в отпуск в такую глушь?
…Ну почему у него такая улыбка? Смотришь – тянет покраснеть, не смотришь – все равно ощущаешь…
– В данном случае – и то, и другое, – Марина несмело подняла взгляд. – А вы вот – точно спортсмен. Я, когда в первый раз вас увидела, решила, что вы военный или пожарный. Уж никак не философ, – она с улыбкой развела руками.
– Просто поддерживаю форму. Занимаюсь с железом. Много сидячей работы бывает, не хочется обзавестись вдобавок к гастриту еще и хондрозом.
– У вас прекрасная фигура, – Марина наконец совладала с собой и прямо взглянула Яру в лицо. – Приятно посмотреть.
– Спасибо, – отвел взгляд, губы слегка дрогнули. О, неужели удалось его смутить?..
Пряча торжествующую улыбку, Марина принялась доедать свой суп. В это время Яру принесли поднос с тарелками и стаканом.
– Приятного аппетита, – сказала Марина, собирая свои тарелочки, – а я, пожалуй, пойду. У меня еще процедуры… И да, большое вам спасибо за то, что сделали мой сегодняшний завтрак намного приятнее.
– На здоровье, – улыбнулся Яр. – Кстати… Если хотите, я покажу, где здесь растут эти ягоды.
Марина, которая уже привстала с места, собираясь уходить, снова опустилась на стул.
– Хочу, конечно, – вырвалось у нее.
– Тогда давайте, если погода не испортится, встретимся после процедур – часа в четыре, если вы не против. Погуляем часик до полдника, тут недалеко.
– Хорошо, – Марина улыбнулась, чувствуя одновременно и щекочущее тепло в груди, и – внезапно и непонятно – холодок иррационального страха.
– И, может… – Яр чуть наклонил голову, глянув на Марину немного искоса. – Перейдем на «ты»?
– Не возражаю. – Марина кивнула. Голос, взгляд и даже звук дыхания Яра обволакивали ее, как липкий озерный туман, лишали воли, влекли куда-то, куда ей, возможно, и хотелось попасть… да что там лукавить – конечно, хотелось, еще как!.. Но она ведь знала, что цена может оказаться непомерно высокой, что яд этого сладкого наваждения способен очень надолго отравить кровь. Легкий холодок в сердце превратился в пахнущий сыростью, подгнившим деревом и зловещими тайнами сквозняк. Как-то уж очень все легко, складно и красиво. Готический роман на среднерусском озере.
«Ну, Северина… Надеюсь, вам икается сейчас…»
– Сразу видно опытного туриста, – Яр одобрительно оглядел Марину с головы до ног. – Собралась как в серьезный поход!
Марина, улыбаясь, поправила лямку рюкзачка на плече.
– Первое правило похода: лучше принести припасы назад, чем остаться в глуши без чего-то жизненно важного. С учетом допустимого веса груза, конечно. А если серьезно – я просто захватила бутылку воды и ветровку. Погода-то здесь непредсказуемая, я даже не ожидала такого от этих мест.
– Кстати, расскажи, где ты побывала, – попросил Яр, жестом указав направление и шагая рядом с Мариной по едва заметной тропинке, поднимающейся от берега озера в обход луга.
Почувствовав себя в своей стихии, Марина забыла о смущении и своих непонятных опасениях и просто говорила, говорила… Обращаясь к самым ярким воспоминаниям о моментах, проведенных наедине с природой, она находила такие красочные фразы и эпитеты, так эмоционально подчеркивала свое впечатление интонациями, что, казалось, сама возвращалась в те прекрасные места, где ей довелось побывать, и увлекала за собой Яра, который, идя по едва намеченной среди разнотравья тропинке, внимательно смотря по сторонам и уточняя направление, все же то и дело поглядывал на Марину, и улыбка озаряла его лицо, будто отражая внутреннее сияние рассказчицы.
Марина рассказывала о таинственном и величественном Горном Алтае, о дышащих древним покоем бесконечных синих «коридорах» и «залах» озера Селигер, о сонной тиши заводей Оки, о завораживающих рассветах в березовых лесах Карелии. Все те заповедные тайны природы, которые наполняли ее душу настоящей жизнью, она словно выпускала из сердца и предлагала Яру на раскрытых ладонях, как хрупкие цветы.
– Теперь я понимаю, – еле слышно проговорил Яр, когда Марина на минуту смолкла, чтобы перевести дух, – понимаю, почему ты оказалась здесь. Это озеро ждало тебя. Ждало такую, как ты…
Марина испуганно покосилась на него. Холодок страха вернулся, развеяв солнечное наваждение. Озеро ждало ее?.. Зачем?
– Вот мы и пришли, – Яр указал на небольшой лесок в сотне шагов перед ними. – Здесь на поляне полно клубники. В самом лесочке есть смородина. Идем, – и он неожиданно взял Марину за руку. Сердце подпрыгнуло к горлу. Высвободиться сразу же она не решилась, но заторопилась к лесочку и, разглядев под ногами резные листья луговой клубники, с радостным возгласом уселась на траву, и Яр вынужден был отпустить ее.
– Сколько ее здесь! – она обернулась и снизу вверх глянула на Яра. Глаза ее сияли. – И какая крупная! Давно такой не видела!
– А я давно не видел такой радости в глазах женщины при виде дикорастущих ягод, – сказал Яр, безуспешно стараясь сохранять серьезное выражение лица, – да еще и таких, которые надо собирать самой. Обычно такую реакцию видишь на бриллианты, сто одну розу… и чем там еще полагается прокладывать путь к капризному женскому сердцу?
– Ну что ж, бывает и такое, – жуя, пробормотала Марина. – Что стоишь? Присоединяйся! А то я всё съем…
– Не советую, – Яр уже улыбался во весь рот. – Если ты съешь ягоды со всей поляны, тебя увезут на «скорой» в районную больницу. И наша с тобой идиллия на этом закончится.
– Ну ладно, всё не съем, так уж и быть, оставлю на завтра. А кстати, – она ехидно глянула на Яра, – и часто тебе приходится дарить дамам бриллианты и сто одну розу, чтобы завоевать их благосклонность? Откуда такая статистика?
– Не часто. – Яр опустился на землю и сорвал веточку с ягодами. – Я просто в кино видел. И знакомые рассказывали.
– Так я тебе и поверила! – Марина кинула в Яра недозрелой ягодой. Тот ловко отбил ее ладонью и, прицелившись, бросил свою веточку в растрепавшуюся шевелюру девушки. Глаза его странно блеснули, и Марина, вдруг испугавшись чего-то, быстро поднялась на ноги и зашагала к леску, до которого оставалось шагов пятнадцать.
– Пойду, поищу смородину! – на ходу пояснила она и, только дойдя до опушки, быстро оглянулась: Яр по-прежнему сидел в траве и со странным выражением лица смотрел ей вслед.
Воздух на закате прозрачен и неподвижен, но почему-то кажется оранжевым, плотным и текучим. Даже комары будто бы вязнут в нем, как в меду, надсадно пищат, не в силах подняться на отяжелевших крылышках и влететь в форточку…
Заходящее солнце, налитое, как спелое красное яблоко, последними малиновыми лучами заглядывало в окно. Марина оставила тоненькую незаметную щелочку между плотными шторами – зачем? Остывающий огненный шар скрылся за резной кромкой вершин темного строя деревьев, и почудилось, что разом стало холоднее, хотя температура в комнате никак не могла поменяться так быстро. Марина немного раздвинула шторы и выглянула наружу. Над озером начала образовываться невесомая дымка. Туман, настает твое время…
«Ты ждешь меня? Нет, нет, я еще не готова…»
Поплотнее закрыть шторы. Горячий душ. Горячий травяной чай. Эх, шоколадку бы… Нельзя. А так хочется… А если очень хочется, то… Но все равно – Марина тяжело вздохнула – взять ее негде. Не привезла с собой, а здесь, в глуши, шоколада не достанешь.
Быстро темнело. Не зажигая света, Марина сидела на кровати, поджав ноги и закутавшись в плед, и вслушивалась в звуки за деревянными стенами. Штиль… Ни один листик не шелохнется. В отдалении изредка печально вскрикивает ночная птица. На озере что-то время от времени тихонько булькает – наверно, рыба прыгает за насекомыми. И больше ни звука, кроме собственного чуть учащенного дыхания. Ни шороха, ни скрипа рассохшихся досок… под чьими-то шагами…
Марина решительно отбросила плед и схватила планшет. Тайны, прекрасные, зловещие и притягательные. Спасите, заберите к себе…
Она читала до рассвета. «Сломанное перо» и еще пара книг… И, конечно, «Зов туманов». Разгадка тайны исчезновения людей на озере, предложенная Севериной, оставляла странное, двойственное впечатление: вроде бы всё объяснено, раскрыто… Но развязка истории при внимательном прочтении выглядела скомканной, неправдоподобной… и оставляла навязчивый привкус нарочитой недосказанности, будто бы автор так и задумал – чтобы читатель ему не поверил.
Марина отложила планшет и уставилась в темноту. Как хитро… Предложить читателю разгадку, но зародить сомнения в том, что она верна. Отправить искать подводные камни… Качество книги не оставляло сомнений в том, что концовка «скомкана» автором преднамеренно. Марина в своей жизни прочитала достаточно много книг – и классических детективов в том числе, чтобы считать себя вправе давать «Зову туманов» такую высокую оценку. Значит, все же двойное дно…
В книге имелся и персонаж, прообразом которого, без сомнения, был Яр. И то, какую роль Северина Штерн отвела своему случайному знакомому в этой жутковатой и завораживающей истории, с одной стороны, выдавало ее однозначно теплые чувства к прототипу… а с другой – так и кричало о том, что она не питает к этому самому прототипу ни малейшего доверия.
Любопытный паучок, поджав лапки, как от холода, заворачивался в серебристое покрывало собственной паутины.
И слова Яра о том, что Северина использует его в качестве вспомогательного средства для рекламы собственных книг, в этом контексте выглядели как… неуклюжая попытка отвести от себя подозрения?..
Куда ты ходишь, Яр? Что ты ищешь в туманах и на топких берегах?
Марина, закутавшись в плед, босиком вышла на террасу корпуса. Туман подполз к самым воротам пансионата, волнами перекатывался по земле, просачивался между досками забора. Деревья на берегах озера, казалось, росли из облака. Небо на востоке розовело, звезды бледнели, трава у ног казалась седой от росы. Марина шагнула с террасы на ступени крыльца… и замерла, резко вдохнув и судорожно вцепившись в перила: на склоненной к земле, отяжелевшей от росы траве отчетливо виднелся темный след, который вел откуда-то от главного корпуса пансионата к ее окну… и от окна – по направлению к берегу озера.
Поспать хотя бы пару часов… Как ни странно, поднявшись в обычное время к завтраку, Марина почувствовала себя отлично отдохнувшей, несмотря на то, что за эти два часа она, казалось, увидела сновидений больше, чем обычно за неделю. Вспоминались сны с трудом и с каким-то странным чувством – смесью леденящего ужаса, детского восторга и… смущения, сердечного трепета, сладкой тоски?..
Собравшись выйти из комнаты, Марина мгновение помедлила, положив руку на резную дверную ручку: увидит ли она очередной подарок на темно-зеленом фоне ковра? Медленно приоткрыла еле слышно скрипнувшую дверь… и всплеснула руками: у противоположной стены узкого коридора стояла деревянная фигурка то ли лошади, то ли собаки, на спинке которой лежала маленькая шоколадка «Аленка».
Сунув шоколадку в карман, Марина схватила фигурку и поднесла к глазам. Это оказалась очищенная от коры причудливо изогнутая веточка, напоминающая лошадь с развевающимся по ветру хвостом. Голове лошади несколькими точными движениями острого ножа была придана более четкая форма.
Марина провела пальцем по спинке лошадки. Судя по всему, ветка достаточно долго пролежала в воде. Серое пористое дерево было все еще влажным. Плавник с дальнего берега, где лес подступал к самой кромке воды… Так вот зачем Яр ходил ночью на озеро! Это ведь были его следы?.. Но почему не днем? Ночью ведь страшно… Или же – именно для него ночью в туманах нет ничего опасного?
И откуда он, черт возьми, узнал, что вчера вечером Марина так отчаянно мечтала о шоколадке?..
В столовой Марина сразу же решительно направилась к столику, за которым сидел Яр и, как обычно, в ожидании завтрака читал книгу.
– Доброе утро. Спасибо за подарок. Мне очень понравилась лошадка.
– Приятно слышать, – Яр с улыбкой приветственно кивнул и отложил книгу. Марина глянула на обложку – сегодня это были «Хроники Амбера». – Присядешь?
Марина неслышно обреченно вздохнула и уселась на стул.
– Мне сегодня не спалось, – продолжил Яр. – Пошел прогуляться и на озере наткнулся на эту забавную веточку. Причем наткнулся в буквальном смысле. Ногу поцарапал… В тумане-то.
– Как ты не боишься ходить ночью на озеро?..
– Опять Северина, – иронично улыбнулся Яр. – Да нет там, на этом озере, ничего мистического и страшного. Просто надо знать безопасные тропинки. А я их знаю прекрасно. За семь лет изучил так, что не то что в тумане – с завязанными глазами пройду где угодно. Хотел и тебя на прогулку пригласить, даже подошел к твоему корпусу, но постеснялся будить. Если бы у тебя в окне горел свет… Мне кажется, такое приключение пришлось бы тебе по вкусу.
– Еще бы! В следующий раз не стесняйся, а просто постучи в окно.
Вот ведь хитрец. Предупредил все вопросы, дал простые и исчерпывающие ответы. Будто и в самом деле старается отвести от себя подозрения…
А получается наоборот. Яр, плохой ты психолог…
«…А может, это просто у меня паранойя?..»
«СЕВЕРИНА!!!»
– Предлагаю обойтись пока без экстрима и прогуляться по берегу озера днем, – предложил Яр, отставляя чашку из-под травяного чая. – С двенадцати я совершенно свободен. А ты?
– Да, свободна. – Марина, хотя и ожидала чего-то в таком роде, все же ощутила в груди будоражащий холодок волнения. – Встретимся в двенадцать?
– Да. На берегу. Оденься по-походному.
– Ты говоришь, что на озере нет ничего мистического и страшного. А как же зафиксированные факты исчезновения людей? – Марина шагала рядом с Яром по полузаросшей тропинке, огибающей берег озера, и на ходу пыталась заглянуть ему в лицо, чтобы уловить реакцию на свои расспросы.
– Смотри под ноги, – усмехнулся Яр, ловко подхватывая ее под локоть в момент, когда она споткнулась о спрятавшийся в траве камень и едва не упала. – Это я могу себе позволить любоваться закатом, идя по этим дорожкам, потому что знаю их рельеф наизусть. А касательно твоего вопроса… Да, люди действительно исчезали. А что удивительного, если они в сырую погоду забирались в самый центр болота? Теперь их тела никак уже не достать… Трясина ревностно оберегает свои трофеи.
Марина поежилась.
– А зачем ты постоянно ходишь туда? Зачем тебе понадобилось так тщательно изучать окрестности озера?
– А почему бы и нет? – пожал плечами Яр. – Я думаю, ты меня поймешь, если я скажу, что дурная репутация озера только на пользу таким, как я. Я хотел найти одиночество – а где еще можно рассчитывать на такое полное и безоговорочное отсутствие назойливой компании, как не рядом со зловещим, смертельно опасным болотом?
– А если бы ты сам утонул в процессе исследования?..
Яр странно посмотрел на нее.
– А ты думаешь, меня такая перспектива могла напугать… тогда?
Марина надолго замолчала.
