Когда гаснет свет

Город спал, отдыхая от дневных трудов и проблем. Надя стояла на балконе, прислонившись к холодной стене. Теплый мамин плед покрывал ее невысокую хрупкую фигурку почти до пят. Дул сырой осенний ветер, несмотря на то, что было еще только начало сентября. Яркий диск луны временами затягивало облаками, затем он снова появлялся прямо перед ней. Ей хорошо была видна тропинка к дому, по которой возвращался со службы Федор. Последнее время он стал приходить все позже и позже, ссылаясь на сильную загруженность в полку.

Надя понимала, солдаты – это не ее шестиклассники. С ними гораздо труднее. Она сочувствовала мужу и старалась всячески его поддерживать. Но, как любой женщине, ей хотелось, чтобы муж больше бывал дома. Сережка опять заснул, не дождавшись отца.

Но вот, наконец, в ночной тишине послышался гулкий стук офицерских сапог. Из–за угла соседнего дома показалась одинокая фигура. Федор торопливо бросил в кусты окурок сигареты и скрылся в подъезде. Надя встретила его в прихожей.

– Феденька, ну сколько можно? Я уже не помню, когда ты приходил вовремя.... Мне скучно! Все время одна и одна, – она повисла у него на шее.

– Не за столяра замуж вышла, – ответил Федор достаточно резко. – Пора бы уже привыкнуть. Я устал и голова болит ужасно. Давай укладываться, завтра рано вставать.

Он снял ее руки с плеч и направился в ванную. Надя осталась стоять в маленькой прихожей, сразу наполнившейся запахом кожаной портупеи, сапог и сигарет. Запахом ее Федора. Было обидно, что он не хочет ее понять. Но все равно стало как-то сразу спокойно на душе. Вот он дома и ей хорошо от этого и радостно.

– Надя! – услышала она недовольный голос, – где мое полотенце?

– 

Сейчас, сейчас!

Она проскользнула в детскую комнату, где на тумбочке оставила глаженное белье, и, выдернув из стопки полотенце, подошла к двери ванной комнаты.

– Феденька, держи! – постучала она в дверь тихонько, чтобы не разбудить сына.

– Звякнула щеколда и Федор, просунув руку, выхватил у нее полотенце.

В последнее время Федор сильно изменился. Он сторонился ее, был грубоват и замкнут. Надя терялась в догадках. Что такое у него на службе могло произойти? Она пыталась как–то объясниться с ним, но он ссылался на головную боль и уклонялся от разговора. Если она очень уж донимала расспросами, одевался и уходил в часть.

– Кушать будешь? – тихо спросила она, когда муж вышел из ванной.

– Нет. Чаю налей, пожалуйста, если тебе не трудно. Что ты на меня так смотришь?

Федор был явно раздражен.

– Я ведь тебя не прошу дожидаться меня до поздней ночи. Ложилась бы и спала.

– Феденька, мне без тебя не засыпается, – она ласково положила ему руки на плечи.

– Ну, все, хватит! Не до нежностей, поздно уже. Он увернулся, и, взяв кружку с чаем, вышел на балкон.

Надю душили слезы обиды. Она подошла к кровати, сбросила халатик и юркнула в холодную постель. Федор долго не шел. Казалось, он дожидается, когда она уснет. Но сон не шел и когда он, наконец-то, лег рядом, Надя тихонько всхлипывала.

– Да что же это такое?! Дома и то нет покоя! – Федор возмущенно поднялся с кровати и схватив подушку, ушел спать на диван.

Надя до утра не сомкнула глаз. Мысли жужжали в голове, цепляясь одна за другую. И только одну она гнала прочь уже на подходе. Ей уже давно стало казаться, что Федор разлюбил ее. Но поверить в это она не хотела.

Она часто спрашивала его перед сном :

– Феденька, ты меня любишь?

– Конечно люблю. Что ты без конца спрашиваешь? Десять лет живем и ты все спрашиваешь! – отвечал он, отворачиваясь к стене.

«Вот и вся любовь» – усмехалась про себя Надежда. И тут же хваталась за соломинку – «у него такая нервная служба!».

Наде очень нравилась ее работа. Она с удовольствием каждое утро спешила в школу к своим ребятам. Читая им отрывки из классиков, она просто светилась, всем сердцем желая донести до детей все лучшее, что было в литературе.

Ей хотелось, чтобы ее дети выросли добрыми, искренними и порядочными людьми. Ее большие голубые глаза, казалось распахивались еще шире, когда она говорила о Наташе Ростовой. Будучи натурой впечатлительной, молодая учительница сопереживала героям произведений и с удивительной артистичностью умела донести эти чувства до ребят. Надежду Константиновну любили и дети и коллеги.

За глаза ее называли Крупской. Всегда строгая и аккуратная в одежде и прическе, она отличалась от других женщин. Даже на праздники, бывая с Федором у друзей, Надежда не изменяла своих привычек. Тугая русая коса, уложенная в узел, подчеркивала нежную тонкую шею. Простенькое серое платье с неизменным белым воротничком скрывало маленькую, почти юношескую грудь.

В ней удивительно сочетались скромность и пылкости натуры. В Федора она влюбилась с первого взгляда. Когда на весенний бал в военное училище были приглашены студентки педагогического училища, Надюша радовалась больше всех подруг. Она чувствовала себя Наташей Ростовой на балу.

В толпе нарядных студенток Федор заметил девушку, напоминавшую маленькую серую мышку. Но, когда их взгляды встретились, пылкость ее голубых глаз затмила все. Федор, не раздумывая, пригласил ее на танец и только с ней танцевал весь вечер.

Потом была служба в отдаленном гарнизоне на севере, где родился их Сережка. И вот уже три года они живут в Н-ске, куда перевели служить Федора. Здесь все было поначалу просто прекрасно. Надя устроилась работать в школу, Федор был доволен службой в полку.

Появилось много друзей и подруг. И только последние полгода мужа словно подменили.

– Не знаю, что происходит с Федором? – как–то, не выдержав, пожаловалась она Полине. – Я так волнуюсь за него, а он отмалчивается.

– А что не так? – Полина повернулась к окну и, отдернув занавеску, засмотрелась на нахмурившееся небо.

– Вон я на своего вообще перестала реагировать. Слава Богу, уже семь лет вместе, и падать ему на грудь у меня нет никакого желания. Что ни вечер, то одно и то же: «рядовой Сидоров сегодня его подкачал, а рядовому Петрову пришло грустное письмо из дома....»

– Полина, как ты можешь! – возмутилась Надя, – с кем же ему еще поделиться как не с женой, лучшим другом.

– Во-во!!! Другом. Вот мы и дружим. А хочется любви! Понимаешь, любви!

– Она резко задернула занавеску и села за кухонный стол напротив подруги.

– Когда начинается дружба – заканчивается любовь, милочка, – Полина с жалостью посмотрела на Надежду.

– Неправда! Федор меня любит. Он сам мне об этом говорит. Часто…, – и уже тише добавила, – когда я его спрашиваю.

– Да ты что!!! – Полина расхохоталась ей в лицо. – А что он тебе должен еще сказать? «Извини, разлюбил!» Вон наш командир части гуляет от жены в открытую, а с женой – «сю, сю, сю…», да «моя Машенька!»

– Ну что ты мелешь! – чуть не со слезами возмутилась Надежда. – Федор не способен на подлость.

– А они не считают это подлостью. Подумаешь! Скучно стало со своей. Дело житейское. Он же не бросает семью.

– Казалось, Полина откровенно издевалась над подругой. Многие удивлялись их дружбе. Что сближало таких разных женщин. Взбаломошную, ветренную Полину многие знакомые Нади старались избегать. Да и сама она не очень-то радовалась ее приходу.

К тому же, как правило, он был не кстати. Стопка непроверенных тетрадей дожидалась своей очереди, пока Надежда угощала гостью чаем и вынужденно слушала последние сплетни.

Как–то незаметно отошли в сторону все знакомые женщины, с которыми она раньше общалась. И Надюша смутно догадывалась о том, что именно Полина была тому причиной.

Детей у Полины не было. И общих тем у них практически не находилось. Но и отвязаться от этой дружбы у Нади не получалось. В результате, когда приходил со службы муж, она едва успевала управиться с домашними делами и уже ночью, при свете настольной лампы проверяла тетрадки своих учеников.

Закончился последний урок во второй смене и Надя собралась домой. В надежде, что Федор хотя бы сегодня придет вовремя, она спешила приготовить ему ужин. Привычным движением собрав в стопку тетрадки, затолкала их в портфель, но, задумавшись на секунду, достала обратно и оставила на столе.

«Завтра проверю» – подумала. Ей хотелось, чтобы ничто им не мешало сегодня поужинать не торопясь, всей семьей.

Войдя в подъезд своего дома, Надя услышала голос Федора и обрадовалась. Ожидание не обмануло ее – муж пришел пораньше.

– Не плачь, все устроится, – тихим голосом уговаривал он кого-то.

– Я не могу так больше, – женский голос переходил на всхлипы.

Надя замерла. Кровь прихлынула к вискам и во рту появился какой–то металлический привкус. Казалось, ступени лестницы ушли из под ног, а сами ноги сделались ватными и не хотели слушаться. Не осознавая себя, она медленно посмотрела вверх. На площадке перед их квартирой Федор обнимал какую–то женщину.

– Не приходи сюда больше, – ласково просил он. – Дай мне время.

Женщина резко оттолкнула его и бросилась вниз, но, столнувшись с Надеждой, на секунду замерла и опрометью выбежала из подъезда.

Надя, словно во сне поднялась на свой этаж. Федор стоял, уткнувшись головой в дверной косяк. Она тихо подошла сзади и тронула его за плечо.

– Я же просил тебя! – вымучено произнес он, поворачиваясь лицом. – Надя!!!

– Что с тобой, Феденька? – еле слышно спросила она, глядя в его глаза.

– Ты давно пришла? – зачем–то спросил муж, пытаясь, видимо, сообразить слышала ли она их разговор.

– Только что. Почему ты спрашиваешь?

– Она неотрывно смотрела в его глаза и ждала, что он сейчас скажет: «Надя, это все твой сон. Ничего не было.»

Из ослабевших рук выпал портфель. Федор быстро нагнулся и, подняв его, стал открывать ключом дверь квартиры.

– Родители, наконец-то! – услышали они голос сына. – Я кушать хочу, мамулечка....

– Да, Сереженька, – отозвалась Надя, не спуская с Федора глаз. Муж в свою очередь бросал на нее настороженные взгляды.

– Сейчас я вас покормлю, родной, – добавила каким–то не своим голосом.

Она не помнила как накрыла на стол. Усадив их ужинать, ушла в другую комнату, сославшись на головную боль. Начать разговор с Федором не было сил. Она боялась услышать правду.       Федор, в свою очередь, не спешил подойти к жене. Наконец, отправив сына учить уроки, вошел в комнату.

– Что с тобой? Ты заболела? – спросил, присаживаясь на край кровати, где лежала Надежда, уткнувшись лицом в подушку.

– Что это было? Что это было, Федор? – глухо спросила она.

– Что ты имеешь ввиду? – Федор успел прийти в себя и старался говорить спокойным равнодушным голосом.

– Кто эта женщина, которую ты обнимал?! – сорвалась Надя. – Не делай вид, что ничего не произошло!

– А ты хочешь, чтобы что-то произошло? – в свою очередь спросил муж. – Это не то, что ты подумала. Людмила, жена лейтенанта Топилина. У них не ладно в семье. Алексей стал выпивать. Мне жаль ее. И я пытаюсь чем-то помочь.

– И поэтому ты ее обнимал? – спросила Надежда, с укором глядя ему в глаза.

– Я что, п–твоему, должен был оттолкнуть женщину, которая пришла ко мне за помощью?

– Но почему к тебе? У тебя на свою жену не находится времени! – не унималась Надя.

⁃      Потому что я командир и несу ответственность за своих подчиненных, – Федор старался говорить спокойно.

– Но не за их жен! А для женщины последнее дело ходить жаловаться на мужа командиру! Ты сам всегда так говорил.

– Надя, ты ее не знаешь и не смей судить! – вспылил наконец он.

– Ах вот как! А ты давно ее знаешь? Это ведь не она у тебя служит, а ее муж! И если все так невинно, почему ты запретил ей приходить к тебе? Пусть приходит, может я смогу ее утешить?!

– Не знал, что ты такая жестокая! – Федор встал и вышел из комнаты.

– А я не знала, что ты служишь жилеткой, в которую плачутся жены твоих подчиненных! – крикнула она вслед.

Наде хотелось верить в то, что говорит муж, но в ее памяти вновь и вновь воскресала картина, которую нельзя было истолковать двояко. Между Федором и этой женщиной были личные отношения. Ее женская интуиция не давала ввести себя в заблуждение, хотя бедная женщина готова была обмануться.

Вдруг кровь бросилась ей в лицо. Неожиданно для себя она осознала, что если та, другая, пришла к их квартире, значит она сделала это намерено. Она хотела, чтобы Надежда знала о ней.

«Ну уж нет! Этот номер у тебя не пройдет!» – подумала Надежда. Через обиду, которую нанес ей Федор, она сможет перешагнуть. Но допустить, чтобы у нее вот так вот, запросто, увели мужа, разрушить их совсем еще недавно дружную семью, она не позволит.

Взяв себя в руки, движимая чувством уязвленной женской гордости и мести, Надя вышла на балкон, где нервно курил муж и, прислонившись к его спине, тихо произнесла:

– Прости меня, Феденька.... Мне такое почудилось! Мне было так больно.

– Ну что тебе могло почудиться, глупышка? – обняв ее спросил Федор, как ей показалось, совершенно искренне.

– Феденька, я не хочу тебя ни с кем делить, – слезы покатились по ее щекам.

– Может тебя это удивит, – засмеялся муж, – но я тоже не собираюсь тебя ни с кем делить. Об легко поднял ее на руки и отнес на постель. – Уже поздно. Довольно разборок и всяческих выдумок. Сережка уже спит и нам пора. Я сейчас приду.

Он снова вышел на балкон и вскоре оттуда донёсся запах сигареты. Наде почудилось, что все у них вдруг наладилось и будет даже лучше, чем было раньше. Чувства освежились от сознания, что привычное тихое счастье может уйти. Она отгоняла все тоскливые мысли и ждала его.

Надя проснулась рано. Открыла глаза и впервые неистово ей захотелось вернуться в небытие. Назад, в сон. Подальше от навалившейся реальности.

Рядом, раскинув руки, похрапывая, лежал муж. Как же она ненавидела его сейчас! Эти руки, обнимавшие другую, сейчас касались ее тела и вызывали в ней чувство брезгливости. Что было с ней вчера? Почему она с таким упоением ловила его поцелуи? Это была агония. Агония их любви.

Отчаяние и обман, которыми бедная женщина хотела закрыться от боли. Но сейчас боль вернулась, с новой силой сжимая сердце. Надя резко поднялась с постели, кинув одеяло на Федора. Она чувствовала непреодолимую дрожь во всем теле и едва сдерживала себя.

– Что случилось, Надюша? – удивленно спросил разбуженный ею муж.

– Ничего, Феденька, прости что разбудила, – она вдруг отчетливо вспомнила, что не собирается так просто сдаться и что ссора ей сейчас совсем не нужна. Надя никогда бы раньше не предположила в себе такой силы духа и женской изощренности.

– Вставай, будем завтракать, – она старалась придать своему голосу бодрый оттенок. Но только слепой мог не заметить, насколько трудно ей это давалось.

Федор слишком хорошо знал жену и чувствовал себя последним подлецом. Он не хотел причинить ей боль, но так случилось. И ему подумалось, что лучше объясниться сейчас, чем продолжать лгать и изворачиваться.

– Надя! – он подошел к ней сзади и, взяв за плечи, развернул лицом к себе. – Надя, я хочу тебе сказать…

– Не надо, Феденька. Давай не будем продолжать разборки. Я так давно уже без тебя. Мне плохо без тебя. Сейчас ты рядом и мне спокойно и все, как прежде, правда?

Что он мог сказать на это, глядя в бездонные, некогда такие любимые глаза? «Потом, все потом, в следующий раз…» – испуганно застонал в нем кто–то.

С некоторых пор Федор заметил за собой подобие раздвоения. Одна его часть продолжала оставаться требовательной к себе и окружающим личностью. Другая превратилась в безответственного, пахотливого мужика. Обе половинки непрерывно ссорились меж собой. Одна укоряла, другая оправдывалась – большинство живет так.

Метания то в одну, то в другую сторону убивали его, Федора. Если бы он полюбил другую, это было бы проще и честнее. Но ему нужна была отдушина, как он сам думал. Почувствовать себя мужиком, нужным не только жене. Дополнительная доза адреналина позволяла освежить расписанную по часам жизнь.

Только ложь, словно ржа, разъедала изнутри. Он знал, что рано или поздно Надя обо всем узнает. «Ну и что? Ну узнает! Значит сама виновата, что меня к другой потянуло» – пытался оправдаться перед собой.

Федор не предполагал, что станет настолько себе противен. Но чем больше он себя винил, тем ожесточеннее оправдывал. Чтобы остановить угрызения совести он стал частенько прикладываться к бутылке.

Людмилу он не оставлял. С ней было легко. Они оба понимали, что преступили черту. Рядом с Надеждой он чувствовал себя подлецом. И все больше и больше в душе винил ее за это. И если раньше сослуживцы говорили о ней – «твоя учителка», теперь он и сам мысленно звал ее – «моя учителка».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.