Семейный бизнес. От перемены мест…

Худшего знакомства с будущим свекром я и представить не могла! И опять во всем Соболев виноват: не потащи он меня в галерею, взирать бы мне сейчас на родственников ясными очами, а не мечтать стереть всем присутствующим память или хотя бы вырубить по всей квартире свет.

Дамочка же взирала на меня как на мышь, дерзнувшую слишком уж приблизиться к носкам ее дорогущих дизайнерских туфель. И даже искусственная улыбка, наспех натянутая на губы, ни в малейшей степени не скрывала ее отношения к моему здесь присутствию. Скорее выглядело это, будто челюсти Марины Леонидовны свело непроизвольной судорогой, от чего та начала скрежетать зубами и попыталась замаскировать все это дело под улыбку.

И если Леху мадам просто недолюбливала, то я ей явно стала точно кость поперек горла. Только вот не ясно почему. Я еще могла бы понять, если бы настолько негативная реакция исходила от отца Егора, но уж точно не от его любовницы. "Мамы моей на нее нет!" – тихонько вздохнула я, вот уж кто бы точно смог нахалку на место поставить.

– Прошу прощения, – я встала: организм на стресс прореагировал нетривиально, или даже наоборот вполне естественно. Короче, я отправилась в туалет.

Там я поспешила поскорее избавиться от чайных разводов, украшавших, как оказалось, не только лицо, но и шею. Из зеркала на меня взирала девушка с красивым подбородком, розовыми губками, аккуратным носиком, но прекрасные черты заканчивались где-то в районе переносицы. Все, что было выше, принадлежало явно какому-то спившемуся элементу: переносица шириной в три пальца, заплывшие, превратившиеся в щелочки глаза с начавшими буреть синяками вокруг и всклокоченные, выбившиеся из хвоста, волосы, которые и в обычное-то время аккуратностью укладки не блещут. Ну что я могу сказать: повезло Егорчику с невестой. Хорошо еще одета я прилично: в домашние клетчатые штаны и однотонную футболку с длинным рукавом, хотя вряд ли это сильно влияет на образ в целом.

Я вздохнула, оглядела себя в зеркале еще раз, в попытке найти хоть что-то утешительное и, ясное дело, ничего подобного не найдя, отправилась обратно. Вот бы я вернулась, а гости уже каким-то чудом испарились. Но нет, сейчас же не новый год, и просто так заветные желания не исполняются: по пути в столовую я увидела о чем-то говорящего по телефону Соболева-старшего. Он мне кивнул и, отвернувшись, продолжил разговор.

На подступах к гостиной я услышала надменный голос Марины, а потому остановилась возле стеночки и входить не спешила, хотя Леха с дивана меня прекрасно видел, но присутствующим не выдал.

– Егор, милый, ну какая свадьба! – втолковывала через чур уж участливая блондинка. – Ну понравилась девчонка, повстречался, пожили вместе, остыли, разбежались и адье. Зачем сразу в ЗАГС-то, у нее же явно ни воспитания, ни образования?

Вот стерва вислозадая! – сощурила я глаза и в порыве чувств проковыряла дырку в обоях, но тут же загладила ее пальцем. Если специально не приглядываться, то и не заметно.

– Марина, я уже взрослый мальчик и, смею полагать, научился разбираться в людях.

– Егор, очнись! – продолжала увещевать Марина и, судя по доносившимся звукам, театрально щелкала пальцами возле Соболевского носа. Лишь бы когтем не задела! – Ты же не только разводом рискуешь, но и репутацией нашей семьи! Ты приглядись получше к этой оборванке, она же тебя с голым задом оставит. И всех нас заодно!

Что?! Оборванке? Да сама-то она кто! У меня хотя бы работа есть! – чужая наглость просто выводила из себя. Ответить нахалке Егор не успел, потому как я вихрем ворвалась в помещение и налетела на дамочку:

– Тетя Марина! Вас ведь можно так называть? – голосила я, хватая ту за руки и утягивая к дивану, – Все-таки вы Егорчику заместо мамы, не чужие, чай, люди! Хотите сегодня помочь мне платье выбрать? Только надо такое, чтобы животик видно не было, а то он скоро уже появится, – я раскинулась на диване и блаженно улыбнулась: мужики уставились в мою сторону с разинутыми в глубочайшем изумлении ртами, а мадам застыла изваянием скорби, печали и навалившимся откуда не ждали проблемам.

А я, воодушевившись, произведенным эффектом продолжила:

– Хотите потрогать? – насильно приложила я ее ладонь к, ясное дело, пустому животу и надавила, чтоб та как следует ситуацию прочувствовала.

Дамочка скривилась и отдернула руку, словно я ее таракана заставила потрогать. Мадагаскарского, не меньше.

– Нет-нет, Маша, спасибо. К сожалению, мы заняты сегодня, – растерянно лепетала потрясенная, будто нокаутированная, женщина. – Стасик, поехали, мы уходим, – крикнула она в коридор и встала с дивана. Все движения женщины сделались замедленными, словно перед тем, как что-то сделать, ее мозгу приходилось трижды обработать информацию и только потом послать сигнал конечностям.

– Егор, я поговорю с отцом, может еще можно что-то сделать, – пробормотала она и отправилась в коридор, Соболев последовал за ней, оставив меня с Лехой наедине.

– До чего мерзкая баба! – покачала я головой, – Чувствую себя так, будто марафон пробежала.

– Похоже от тебя она тоже не в восторге.

– Ну, со мной-то все более-менее понятно, а тебя за что "Королева" не взлюбила?

– Раскопал всю подноготную и порушил красивую легенду о прекрасной даме, попавшей в беду, – усмехнулся Леха.

– Да-а-а? – протянула я, намекая на продолжение.

– Станислав Ильич жениться на ней собирался, да оказалось, что дражайшая Марина Леонидовна не так проста и невинна, как предпочитает казаться, вот и ходит до сих пор в любовницах. Муж ее из криминальных был, но до наших дней не дотянул: был убит неизвестными в самом конце девяностых. А дамочка к тому времени к жизни хорошей привыкнуть успела, вот и пришлось ей изо всех сил крутиться: устроилась работать в приват чат моделью.

– В приват чат? – перебила я.

– Ну да, это что-то типа секса по телефону, только через веб камеру. Так что репутация у Альмировой оказалась с душком. А с тобой и того проще, – расщедрился на информацию Леха, – есть у дамочки навязчивая идея выдать за Егора собственную дочурку, раз уж у самой с отцом не выгорело. Той как раз двадцать стукнуло – самый возраст для выгодного замужества.

Теперь ясно, почему я ей не по душе пришлась: дамочка-то у отца Егора с амбициями.

Глава 4

– Маша, а мне ты ничего сказать не хочешь? – заявился Соболев с самым оскорбленным видом на свете.

– Только то, что о свадьбе через месяц можешь и не мечтать. И еще то, что у тебя с чувством юмора фигово, – пожала я плечами и переглянулась с Лехой. Уж тот-то точно понял, что насчет беременности я преувеличила.

– Так ты ей наврала что ли? – не понял Егор.

– А нечего про меня гадости за спиной говорить!

– Слышала да? – обнял меня мужчина.

– Я, конечно, сегодня не фонтан, но больно уж ее распирало.

– Это все хорошо, голубки, – хлопнул в ладоши Алексей, – Но дела не ждут. Я тут нарыл кое-что на подозреваемых… – достал тот из кейса до боли знакомые синие папочки.

Не успела я как следует отойти от одного стресса, как на тебе – другой.

– Только не досье, – простонала я в потолок, а Егор, поняв в чем дело, рассмеялся.

– Давайте посерьезнее, – призвал нас к порядку Петров. – Меня вообще-то Ленка дома ждет.

Мужчины чинно расселись за столом, а я, припомнив, что в прошлый раз из этих бумажек ничего особо интересного и полезного почерпнуть не удалось, отправилась заваривать чай, прислушиваясь к их разговору в пол-уха.

Вкратце о претендентах на пропавшую картину поведал Леха следующее. Ольга Борисовна Ставская, тридцатипятилетняя хозяйка весьма процветающей сети салонов красоты и по совместительству любовница нынешнего главы местной администрации. Детей нет, не замужем, живет дама в свое удовольствие и, судя по всему, не бедствует, имеет в наличии недвижимость и автомобиль представительского класса. Долгов, ни официальных, ни по слухам, за Ставской не числится. Искусством она, конечно, интересуется, но отъявленной фанаткой прекрасного никогда не слыла. Из-за чего мужчины сообща сделали вывод, что вероятность ее участия в ограблении минимальна. То же мне, статисты-математики!

Виктор Иванович Машков, давний приятель Соболева-старшего, имеет более чем доходный бизнес – небольшой ювелирный завод, уже пару лет как вышел на пенсию и передал бразды правления сыну, Машкову Игорю Викторовичу. Была у Машкова еще и дочь, но лет десять назад покончила с собой. Поговаривают, что перед этим девушка весьма продолжительное время баловалась наркотиками, что и сыграло немаловажную роль в ее выборе.

При упоминании о дури меня аж передернуло: самый паршивый опыт в моей жизни.

Картиной товарищ интересовался довольно-таки энергично и в желании ее приобрести был настойчив, даже лично звонил Егору и давил на давнюю с его отцом дружбу. Когда узнал о грядущем аукционе и серьезных конкурентах, пришел в негодование, чего скрывать и не собирался.

По-моему, этот Машков очень даже годится на роль злодея.

Рында Олег Игнатьевич, широко известный в узких кругах коллекционер сорока с небольшим лет. Женат, детей нет, но по данным из проверенных источников сейчас находится в стадии развода и раздела имущества, что в моих глазах делало дядьку очень даже неблагонадежным.

– Вот точно этот украл! – воскликнула я, выплеснув немного чая на стол. – Не захотел с женой делиться и свистнул полотно, заодно и мне по макушке треснул, обидевшись на весь женский род, – погладила я себя по затылку, рана, хоть и начала потихоньку заживать, все еще прекрасно прощупывалась.

– Может и так, мы всех проверим, – успокоил меня Леха и подал полотенце.

– А что там с продавцом? – не стал вступать в полемику рациональный Соболев, и Леха, как по команде, вцепился в последнюю папочку.

– Продавец – некто Ротман Игорь Валерьевич, проживает в двухстах километрах к югу от нас, в соседнем крупном городе. По его словам, картину решил продать из-за того, что затеял довольно-таки затратное строительство загородного дома, а силенки-то свои не подрасчитал, вот и пришлось выкручиваться. Так что этого товарища исключать тоже нельзя.

– И что мы будем делать? – обвела я сидящих напротив мужчин взглядом и в соответствии с представшим взору зрелищем почувствовала себя рыцарем круглого стола, не меньше.